– Хорошо. – Я вздохнул. – Пусть мутный, потный, гнусный, какой угодно. Но постарайся меня понять. Включи, наконец, голову!
– Ну, включил, – снизошел раненый.
– Мне тоже ребят жаль. Уж поверь…
– Не надо о ребятах, – попросил Санек.
– Ладно, – согласился я. – Не буду. Вот только операцию никто не отменял. Так что придется мне самому…
Парень хихикнул, охнул от боли и заявил:
– Круто!
– Ответь на один-единственный вопрос, и я уйду.
– А если не захочу?
– Тебе решать.
– Ладно, говори.
– Командир выходил на связь с центром?
– А что?
– Да или нет? – свистящим шепотом выдал я. – Пойми, это важно!
– Допустим.
– Говорил же…
– Хочешь сказать, там сидит крот, а ты у нас пушистый и весь в белом?
– Уже ничего не хочу. Выздоравливай, Санек.
Как говорится, погостил, пора и честь знать.
– Не поверишь, как быстро это случится, – прозвучало мне вслед.
Почему же, поверил сразу. Раны заживают, а кости срастаются нереально быстро, когда у человека появляется цель. У парня теперь она есть – это я. Очень скоро он встанет на ноги и обязательно постарается меня достать.
Глава 12Япона мать
Выпрыгнул из автобуса в центре города, и ноги сами понесли меня куда-то. Народу на улицах в это время если и меньше, чем днем, то не намного. На смену людям, ушедшим отсыпаться перед рабочим днем, под свет фонарей и неоновых вывесок повылезали любители ночной жизни.
Как ни странно это звучит, но в толпе я умею оставаться один. Конечно, и подобраться ко мне в случае чего легче, но это не так уж и важно. Если кто захочет, все равно подойдет. Как два дня назад в холле гостиницы.
Я шел по щедро освещенным улочкам старого центра, один из очень многих и в то же время сам по себе. Я в очередной раз проверился и с радостью убедился, что, судя по всему, никому на этом празднике жизни на фиг не нужен.
Народ вокруг меня со вкусом, творчески, как умеют только настоящие бездельники, отдыхал душой и телом. Люди пили, танцевали, просто тусовались. Секс-туристы и озабоченные самцы из числа местных жителей высматривали шлюх, достойных себя. Те, в свою очередь, рыскали в поисках денежных клиентов. Крепкие молодые люди передвигались обособленными группками. Они целеустремленно искали приключений на собственные мускулистые задницы.
Словом, кругом текла бурная жизнь, и опять мимо моей персоны. Но это совершенно не огорчало меня.
Беда состояла в другом. Не стоило долго, как говорят на флоте, морщить репу, чтобы уразуметь: операция еще толком не началась и уже оказалась под угрозой срыва. В нашей работе случается всякое, но мне давненько не доводилось оказываться в такой глубокой заднице. Группы больше нет, теперь я один на льдине. Посреди тропиков. Свободный в выборе дальнейших действий точно так же, как стрела в полете.
Центр в послании так и указал. Поступайте, дескать, Скоморох, как сочтете нужным. В данном конкретном случае мы не вправе вам приказывать. Никто вас не осудит, конечно же, но…
Все это в переводе с бюрократического языка на общечеловеческий означало, что задание по-прежнему в силе. Вот только выполнять его мне придется в гордом одиночестве. На помощь резидентур, как посольской, так и нелегальной, особо рассчитывать не придется.
Об этом мне тоже намекнули. Дескать, обе они в самое ближайшее время будут по горло загружены, и нечего их отвлекать. Так что крутись, Стас, как рыба карась на сковородке. Ждем с докладом, если, конечно, останешься живой. Очень на тебя надеемся.
Ситуация складывалась так, что работать мне придется исключительно по плану Б, то есть разыскать объект и залечь где-нибудь в кустиках. Как только тот окажется в пределах досягаемости, выскочить и немедленно замочить его хоть в сортире, хоть в филармонии. Всего-то и делов. Меня после этого, вероятнее всего, тоже отправят к праотцам или просто повяжут, но это уже лирика.
Так я и сделаю. Не знаю уж, что кто-то там наговорил ребятам из группы, но воевать мне доводилось не только на паркете. Я занимаюсь этим достаточно давно, еще с Афгана. Была такая заварушка, если кто помнит.
Я присутствовал на ней вовсе не в роли инструктора политотдела строительного батальона, был бойцом роты войсковой разведки. Есть что вспомнить под сто пятьдесят и бублик. Только на караван шесть раз довелось сходить.
Вру, конечно. Старые вояки при случае это любят. Всего-то пять раз.
Значит, найти и уничтожить. Понятненько. Я именно так и сделал бы, если бы оставался тем пареньком из разведроты, который научился убивать чуть раньше, чем каждый день бриться.
Но в начале восьмидесятых мне было сделано предложение, от которого я не захотел отказываться. После не самые плохие педагоги долго и нудно учили меня много чему. В итоге я привык прежде всего думать, а потом уже действовать.
Нынешняя ситуация складывалась не сама собой. Кто-то старательно строил ее именно так, чтобы у меня не осталось другого выхода, нежели залечь за барханами с чем-нибудь огнестрельным или просто вооружиться булыжником, подкрасться к клиенту на цыпочках и ухнуть его.
Мы пойдем другим путем. Именно так сказал Ленин, тогда еще такой молодой, своей маменьке, рыдающей после казни старшего сына. То, что я собирался сотворить, наверняка серьезно выйдет мне боком потом, но это будет не сегодня.
Я свернул за угол и едва не столкнулся с пышной сеньоритой в вечерней боевой раскраске. Я внимательно выслушал предложение совместно провести остаток ночи за смешные деньги и вежливо, но решительно его отклонил, чем серьезно расстроил эту милую девушку.
Потом я перебрался через площадь, поднялся по ступенькам и вошел в гостиницу «Мария Ангола», пять звезд. Именно здесь после приезда в страну остановился пожилой профессор Токийского университета Горо Ямада. Насколько мне известно, сюда он сегодня днем вернулся из Иберии, здесь же до сих пор и находится.
Еще сутки назад именно ему я приписывал авторство во всем том, что произошло со мной и нашими парнями. Пока не покопался в Интернете.
Приблизительно через час сорок минут после бойни в пиццерии микроавтобус с пятью бизнесменами из Гонконга на загородном шоссе лоб в лоб столкнулся с грузовиком, выскочившим на встречную полосу. В результате водитель и четверо пассажиров микроавтобуса погибли сразу, еще один не дотянул до больницы.
Вторая машина в столкновении, ясное дело, почти не пострадала. Субъект, находившийся за рулем, скрылся с места происшествия как утренний туман, то есть совершенно бесследно. Сам же грузовик, как и следовало ожидать, оказался угнанным со стройки.
Я подошел к телефону, висевшему на стене в холле, и набрал номер. Трубку сняли после третьего гудка.
– Алло, слушаю, – раздался старческий голосок, дребезжащий и писклявый, на редкость противный.
– Господин Ямада?
– Да, что вам угодно? – на омерзительном английском поинтересовался профессор.
– Мы встречались пару дней назад в Иберии, помните?
– Полагаю, вы меня с кем-то спутали, – донеслось в ответ. – Я никогда там не был.
– Видите ли, я собираюсь провести несколько минут в баре вашей гостиницы. Если возникнет желание пообщаться, можете спуститься.
– Не понимаю, зачем это надо, – с искренним удивлением отозвался старик.
– Значит, не судьба. – Пауза.
– Как я вас узнаю?
– Не смешно, – сурово ответил я и положил трубку.
Глава 13Просто встретились два одиночества
Вы не поверите, но он сразу же меня узнал, как и я его. Нам обоим трудно было бы этого не сделать даже несмотря на то, что выглядели мы несколько иначе, чем пару дней назад. Дело в том, что в баре, кроме нас обоих и разудалой компании старушек из Швеции, шумно вспоминающих лихую молодость и славные шестидесятые, никого больше не было. Профессор подошел, молча подвинул ногой стул и опустился за столик.
С минуту мы молча смотрели друг на дружку. Не знаю, что творилось в душе у человека, сидящего напротив меня. Я же в этот момент вдруг чувствовал себя самым настоящим тигром, могучим и непобедимым королем джунглей. Он прогулялся по окрестностям, нагнал страху на все живое. Потом хищник вышел на полянку и обнаружил там доисторического ящера весом тонн этак в тридцать и длиной в целую жизнь, мирно греющегося на солнышке.
– Надо же, вот так встреча! – Профессор Ямада достал телефон и что-то отрывисто произнес.
Я не самый большой специалист в китайском, но несколько лет назад меня целых восемь месяцев активно обучали ему. Готовилась какая-то операция в Азии, потом, как водится, эта тема сама по себе рассосалась. Поэтому из сказанного им я не понял ни черта, не считая «тинчжу», то есть «отставить», и, извините за выражение, «паохуйцзяцюй», что означает «быстро возвращаться».
– Нарушились планы? – со всей возможной вежливостью спросил я.
– Напротив. – Он сложил телефон и забросил его в карман рубашки. – Только что я приказал прекратить вас искать.
– Понятно. – Я подозвал официанта. – Что будете пить?
– Вот ведь как бывает. – Господин Ямада извлек из карманов и аккуратно разложил на столе массивный золотой портсигар, кабинетную зажигалку и футляр для очков.
Он достал из пачки сигарету, прикурил от совсем другой зажигалки и заявил:
– Сам не верю в происходящее.
– Целиком и полностью с вами согласен, – сказал я и выложил на стол миниатюрный приборчик, очень похожий на мобильный телефон, но не являющийся им.
Теперь высокие беседующие стороны могли не опасаться прослушки. «Зажигалка» и мой «мобильник» напрочь исключали ее возможность.
– А почему вы все-таки решили увидеться со мной?
– Исключительно ради приятного общения. – Китаец снял очки с толстыми стеклами, аккуратно сложил дужки и засунул в футляр. – Позвольте, кстати, представиться. Меня зовут Юй Гуйлинь. С большим удовольствием услышу, как звучат ваши русские имя и фамилия. – Он смешно пошевелил редкими, аккуратно постриженными усами.