Второй раз телефон зазвонил, когда я аккуратно раскладывал по коробкам парики и кое-что другое. Мне пришлось навестить театральную лавку, расположенную в центре города, и как следует тряхнуть там мошной.
Неужели тот самый Педро взял напрокат вертолет! Уж что-то слишком быстро он до меня добрался.
Я взял со стола телефон. Это был совсем другой человек. Тот самый Макс из Иберии, выдающийся карьерист и большой любитель местных красных вин.
– Здравствуй, – удивленно сказал я. – Какими судьбами?
– Привет, – сдержанно отозвался он, и я сразу понял, что случилось нечто отвратительное. – Слушай меня внимательно.
– Слушаю.
– Тут кое-кто держит меня под прицелом.
– И что этому человеку надо?
– Чтобы я позвонил тебе и пригласил на встречу.
– Даже так?
– Да, – подтвердил Макс. – Я не стал спорить и набрал твой номер. – Он помолчал немного. – Не вздумай приезжать. Удачи.
– Макс! – заорал я, только в ответ прозвучал не его хриплый голос, а нежное девичье сопрано:
– Добрый день! – Она еще и рассмеялась, мразь такая. – Что-то ты, дружок, занервничал. Узнаешь?
Бульдожка, конечно, кто же еще? Все-таки она меня вычислила.
– Что тебе надо?
– Ты и только ты, – просюсюкала она. – Я так соскучилась по тебе, милый мой. Ведь ты придешь ко мне, правда?
– А если нет?
– Тогда твой друг умрет. – Она опять хихикнула. – Видишь ли, минуту назад у него еще не было пули в животе, а теперь уже есть. Сам понимаешь, на такой жаре счет идет даже не на часы.
– Твои условия?
– Ты приезжаешь в указанное мной место, и я тут же вызываю «Скорую». Поспеши, дорогой.
– Не пойдет. – Я вытер рукавом разом взмокшую физиономию. – Даже и не мечтай.
– Неужели? – Она опять рассмеялась. – Тогда почему ты до сих пор со мной разговариваешь?
– Где вы находитесь?
– На авеню, погоди… Арекипа. Я правильно прочитала?
– Почти. Слушай сюда. – Я раскрыл туристический справочник. – В двадцати минутах езды на северо-восток будет муниципальная больница. Подъезжаешь к воротам и ждешь меня.
– А почему я должна думать, что ты не пришлешь вместо себя наряд полиции?
– Потому что в этом случае ты успеешь пристрелить Макса.
– Какой же ты все-таки рыцарь, Володечка!
В той поза-позапрошлой жизни, когда я был преподавателем, а эта тварь – прилежной ученицей, меня, помнится, называли Владимиром. Точнее, Владимиром Георгиевичем.
– Ладно, уговорил.
– В какой машине вы будете меня ждать?
– Темно-синий «Понтиак», номер… Записал? – с издевкой победительницы спросила Бульдожка.
– Ага, – смиренно отозвался я. – Жди.
Глава 30Старый дурак
Я поднял руку и вяло пошевелил пальцами. Желтая машина притормозила и остановилась у обочины. Мы, то есть я сам и миловидная дамочка, прилипшая к моему боку, не размыкая страстных объятий, загрузились на заднее сиденье.
– Едем к тебе, правда, милый? – проворковала она.
Водила глянул на нас, голубков, в зеркальце и одобрительно мне подмигнул.
– Да, конечно, – заявил я и назвал адрес.
Машина тронулась. Моя спутница прильнула ко мне, обняла правой рукой за шею, а левой незаметно прижала к животу ствол.
– Вот видишь, как здорово все прошло, – тихонько сказала она и лизнула меня в ушко. – А ты, дурачок, боялся.
Нежные пальчики Бульдожки пробежались по моему телу. Вряд ли она решила приласкать меня, скорее хотела выяснить, вооружен я или нет.
– Да, – согласился я. – Просто великолепно. А хочешь, я тебя тоже обниму?
– Нет. – Бульдожка помотала головой. – Ты же помнешь мне прическу. – Она страстно застонала, а потом тихонько добавила: – И сломаешь шею. Так что руки на место, шалун!
Все действительно прошло как по маслу. Мы ворвались в приемный покой. Я тащил Макса на руках, моя спутница вертелась рядом и тихонько повизгивала.
– Русский дипломат ранен! – выкрикнула она, и тут же все закрутилось.
Быстро так, энергично, прямо как в не нашем кино.
Когда санитары перекладывали Макса на каталку, он застонал, открыл глаза и посмотрел искоса сначала на меня, а потом на собственную нижнюю конечность.
– Осторожнее! – заорал я и бросился поправлять его левую ногу, свесившуюся с тележки.
Макса увезли, и я остался с ней, ненаглядной. Дамочка вполне натурально всхлипнула и бросилась мне на шею.
– Ужас, – прорыдала она. – Что творится! – и добавила уже тише, персонально мне и на ушко: – Не дергайся, милый.
– Точно, сплошной ужас, – согласился я и кивнул.
– Вам придется дождаться полиции, – сообщил охранник больницы, плечистый атлет с роскошными черными усами и пивным пузом. – Наряд уже выехал, минут через пятнадцать будет здесь.
– Конечно, это наш долг. – Мадам вытерла слезы и одарила красавца слабой улыбкой. – Скажите, где у вас дамская комната?
Где дамская комната, в просторечии сортир, там и запасной выход. В общем, через пару минут мы покинули больницу и очень скоро оказались в такси.
– Руки на место, шалун! – приказала она.
Я положил левую ладонь ей на колено, а правую опустил и затолкал под носок то, что взял у Макса.
Во дворике перед коттеджем, где я поселился, было тихо и безлюдно, если не принимать во внимание какого-то чудика. Парень устроился на скамейке у клумбы, прикрыл лицо модной соломенной шляпой с узкими полями и дрых в свое полное удовольствие. Может, он размышлял о смысле жизни, не знаю.
Мы с Бульдожкой, по-прежнему в обнимку, прошли мимо, поднялись по короткой лесенке и остановились у двери в мой номер.
– Что стоим, кого ждем? – деловито осведомилась моя нечаянная спутница.
– Мне надо достать ключ, – смиренно ответил я. – Так что…
– Какой ты, оказывается, трусишка, Вовик, – заявила она. – А в учебке таким орлом парил. – Бульдожка несильно ткнула стволом мне в бок. – Действуй.
Она устроилась с ногами на диване, а меня усадила напротив, шагах в пяти, в мягкое низкое кресло. Разумно, из такого сразу и не выберешься. Дамочка положила рядом с собой хромированный пистолетик с глушителем и с удовольствием потянулась.
– Наконец-то мы совсем одни. Ты рад, милый?
– Несказанно, – отозвался я. – Сколько лет только об этом и мечтал.
– Я тоже очень соскучилась по тебе. Ты не поверишь, но я тогда была в тебя влюблена. Совсем немножко.
В учебке это милое создание напропалую кокетничало со всеми имевшимися там носителями брюк с ширинкой. Если кто и избежал ее чар, то только гипсовый памятник вождю мировой революции, торчавший у входа в учебный корпус, и начальник той самой богадельни. Да и то лишь потому, что постоянно хворал и не вылезал из госпиталей.
– Ты мне тоже безумно нравилась, – сознался я. – Даже ночами снилась.
– Мерзкий обманщик! – Бульдожка потупила глазки и погрозила мне пальчиком. – Поговорим?
– О чем угодно, – отозвался я. – Кстати, у тебя очень неплохой ствол. ОЦ-21, я не ошибся? Поддерживаешь отечественного производителя?
Если вы не в курсе, что это за штука, то я поясню. ОЦ-21 «Малыш» – малогабаритный самозарядный пистолет российского производства, длиной чуть больше двух спичечных коробков. Обводы зализаны, детали корпуса не выступают. В магазине целых пять патронов калибром аж девять миллиметров. Достаточно эффективен на ближней дистанции. По-моему, один из лучших в мире образцов оружия скрытого ношения.
– Не угадал. – Бульдожка покачала головой, подняла пистолетик и направила на меня, аккурат между ног. – Южноафриканская модель. Калибр тот же, зато на сто граммов легче и на два сантиметра короче, убойный до жути.
– Надо же! – восхитился я. – Красота! Значит, дырки во мне проделает будь здоров.
– Предлагаю сделку. – Дамочка вернула ствол на прежнее место и очаровательно, чисто по-американски улыбнулась, продемонстрировав сразу все сорок четыре снежно-белых зуба, может, даже больше.
Кстати, раньше они у нее были мелкие и желтоватые.
– Слушаю очень внимательно.
– Я сейчас задам тебе несколько вопросов. Если ответишь честно и подробно…
– То ты оставишь меня в живых? – робко, с нескрываемой надеждой предположил я.
– Дурачок! – Девушка по-пионерски звонко рассмеялась. – Забудь о жизни. Если твои ответы меня устроят, умрешь сразу и без мучений. Поверь, я знаю, куда выстрелить.
– Горе-то какое! – искренне расстроился я. – Только начал хорошо жить, а уже пора под травку. Хреново, однако. А каких-то других вариантов нет?
– Есть, – быстро ответила она. – Но они тебе наверняка не понравятся.
– Грустно, – признался я. – Попался как последний салабон.
– Точно. – Бульдожка хмыкнула. – Знаешь, тебя ведь считали одним из лучших.
– Подлая клевета! – Я закряхтел и пересел поудобнее, левым боком вперед.
Так, чтобы не особенно бросалась в глаза правая нога и то, что находилось под носком.
– Не скромничай. – Бульдожка достала из сумочки пачку тонких сигарет и крохотную зажигалку. – Ты очень даже неплох. Был. – Она закурила и с удовольствием затянулась. – Просто я лучше.
– Это точно, – согласился я. – А можно и мне закурить? Портсигар в левом нагрудном кармане.
– И не мечтай, дружок.
– Это почему?
– Не хочу рисковать. Вдруг у тебя там сигаретка с ядом? Лизнешь фильтр и соскочишь, а мне за это гонорар уполовинят. Хочешь курить, травись моими.
Дамочка ошибалась. Курева с ядом в этот раз у меня не было, зато имелось кое-что другое.
– Э, нет. – Теперь уже я усмехнулся и покачал головой. – Неизвестно, чем ты меня угостишь.
– Значит, умрешь здоровеньким.
– Как скажешь. – Я поднял руки, она тут же вскинула ствол. – Спокойно, Иришка. – Я с хрустом потянулся. – Теперь я предлагаю сделку.
– А ты, Вовик, нахал! – заявила Бульдожка. – Тебе не кажется, что не в том ты положении, чтобы диктовать условия?
– Может, все-таки выслушаешь?
– Ладно, излагай, Склифосовский, только по делу, и выбрось из головы мысли о выкупе.