— Подожди, что ты этим хочешь сказать?
— Что против нас решили выступить либо Калач, либо Артём. Других кандидатур я просто не вижу.
—Ты, Саня, это брось. Калач на такое не пойдёт. Они с Богданом…
—Что же тогда он не поддержал Богдана на сходке, если они такие друзья были? — поинтересовался я.
— Ну, не знаю… А Артёму это зачем? У него и так полгорода в холуях ходит.
— Элементарно, — пожал я плечами. — Ходит полгорода — почему бы весь под себя не подмять? Тем более, что ситуация такая подвернулась: Богданов остался без единого союзника. А уж подтолкнуть падающего в вашем бизнесе, — усмехнулся я, — святое дело.
— Почему бы тогда Артёму… Или Калачу, чёрт с тобой, не выйти на нас самим? На кой им этот Бубен сдался?
— Гм… Скажи мне, Олег, а как бы ты поступил, обратись к тебе с таким ультиматумом серьёзный человек, а не этот паяц с косичкой? — спросил я.
— Ну, объяснил бы, что его предложение нам не подходит. В общем, вежливо посоветовал бы откатить, потому что мы уходить никуда не собираемся.
— И что бы пришлось сделать ему?
— Почём я знаю? — пожал он плечами. — Войну, наверное, начать, чтобы авторитет сохранить.
— Верно, — довольный, я сунул в рот сигарету. — Но как раз этого ни Артём, ни Калач себе позволить не могут.
— Что же им мешает? — съехидничал Олег.
— Казбек, как ни странно это звучит. И общий расклад сил. Смотри сам, — я придвинулся к нему. — Бригада у нас, несмотря ни на что, солидная. Война займёт не один день, что бы там ни говорил сегодня Бубен. Кого она ослабит, даже если нас удастся выдавить из центра? Того, кто будет с нами воевать, правильно? — Олег наморщил лоб и кивнул. — А где гарантия, что его, ослабленного, не подомнёт под себя тот же Казбек? Или любой другой, кто до поры до времени со стороны наблюдал за происходящим? Во-вторых, кавказцам сейчас тоже не хочется лишнего шороха в городе. И я их понимаю. Не сегодня-завтра героин надо будет пускать в розничную торговлю. Дело это, безусловно, прибыльное, да вот беда — хлопотное очень. Нужны цепочки надёжных торговцев, необходимо организовать притончики по всему городу, к детишкам в институтах и школах подход найти. В общем, забот у кавказцев сейчас выше головы. И стрельба на всех углах задачи им отнюдь не облегчит. Наоборот. Подскочат показатели преступности, ментам настучат по голове из министерства, они начнут шерстить всех подряд, могут сдуру и Казбеково добро потревожить. Оно ему надо? — задал я риторический вопрос. Он повис в воздухе. Олег продолжал сосредоточенно гонять по лбу морщины. — Нет, конечно. Кроме того, он и сам хочет править на нашей земле. Для него этот вопрос уже решён — вчера я назвал свою цену и взамен обязался развалить вас изнутри. Как ты думаешь, ему понравится, если он заплатит мне деньги, а я, так ничего и не сделав, отдам богу душу, а конкурентам — территорию?
— Это вряд ли, — усмехнулся Олег. — Совсем ты, Саня, меня запутал. Что делать-то предлагаешь, скажи по-русски?
— Что делать? — переспросил я. — Наказать Бубна. Иначе завтра во дворе выстроится очередь желающих вытереть о нас ноги, а я, уж извини, половым ковриком работать не нанимался.
— Сегодня и замочим, — деловито согласился он, потянувшись к телефону.
— Погоди. Банальное мочилово отменяется. Надо всё сделать так, чтобы тот, кто его послал, понял: мы по-прежнему сильны и можем позволить себе расправиться с врагом играючи.
— Конкретно? — попросил он.
— Я сам этим займусь. — Я протянул Олегу листок, вырванный из блокнота. — Здесь список того, что мне требуется. Сделаешь?
— Без проблем, — ответил он, пробегая глазами список. — Только зачем тебе…
— Давай без лишних вопросов. И ещё. Я хочу, чтобы твои люди следили за всеми перемещениями Бубна в течение дня. Часиков в семь позвони мне и расскажи, где его можно найти. Договорились?
— Лады. Кого из пацанов с собой возьмёшь на дело?
Я задумался, но потом махнул рукой:
— Мне и Мишани за глаза хватит. Сам ведь говорил, боец он хоть куда.
— Этого у него не отнимешь, — подтвердил Горенец.
Вернувшись домой, я улегся на диван, сунул в рот сигарету и принялся решать простенькую задачу с двумя неизвестными, Артёмом и Калачом. Кто же из них решил померяться с нами силами? Хотя, если разобраться, какая разница? Дело не в этом. Главное, как из сложившейся ситуации не просто выпутаться, но ещё и пользу извлечь? Перед глазами почему-то мелькнуло лицо Казбека. Я погасил сигарету, усмехнулся пришедшей на ум мысли, перевернулся на бок и крепко уснул.
Телефон зазвонил точно в семь. Я снял трубку:
— Да.
— Сань, это я, — Олег откашлялся. — Бубен со своей шантрапой едет по Михайловскому шоссе в сторону «Кедра». Знаешь, где это?
— Знаю.
— Всё, о чём ты просил, сделано. Мишаня ждёт тебя во дворе.
— Понял, — коротко отозвался я.
— Ну, что… Ни пуха тебе. И удачи.
— К чёрту, — ответил я и положил трубку.
На улице было на удивление тепло. Декабрь неожиданно отступил под напором южных ветров, и в воздухе витал неуловимый запах подтаявшего снега и свежести. Я выбросил окурок и поднял стекло. Не хватало мне ещё лирического настроения. Сейчас нам с Мишаней придётся заняться делами, отнюдь не такими чистыми, как этот снег, голубовато мерцающий на обочине в проносящемся свете фар. Но от этого никуда не уйти, Бубен должен знать, куда лезет и чем всё это может для него закончиться.
Наш микроавтобус, качнувшись, остановился в двухстах метрах от «Кедра», чуть слышно гудя в вечерней тишине. Я вылез, отдав необходимые инструкции Мишане. Он покивал с обычным своим деловым видом и погнал автомобиль на стоянку перед «Кедром». Убедившись по ярко вспыхнувшим огням стоп-сигналов, что автобус встал чуть поодаль от остальных машин, я удовлетворённо кивнул и неторопливо двинулся вперёд.
«Кедр» — загородный развлекательный комплекс для небедных клиентов. Ресторан, казино, сауна и бордель с постоянно обновляемым составом девочек — это и есть «Кедр». Плюс чистый воздух и отсутствие лишних ушей. Словом, для гуляк вроде Бубна и его команды место самое подходящее. Я дохромал до рубленого крыльца, стилизованного под старину, привалился к нему и закурил, оглядываясь по сторонам. В свете мощных фонарей, установленных на крыше здания, причудливо застыли в своём бело-зелёном наряде настоящие кедры, печально склоняя к земле обременённые снегом лапы. Кое-где между ними пламенели россыпью драгоценных камней гроздья рябины. Голый старый тополь чуть слышно поскрипывал в одиночестве, жалуясь на недуги и скорбя об ушедшем лете. Сейчас бы неплохо выбраться в лес на лыжах, подумал я, но вместо этого забегал пальцами по кнопкам мобильника, набирая номер Бубна. В конце концов, я сюда не на экскурсию по зимнему лесу приехал. Мишаня, наверное, уже заждался в засаде, оглаживая пальцами холодный ствол автомата.
— А? — послышалось в трубке сквозь звуки музыки и взвизги девок. Бубен отдыхал по полной программе.
— Бубен? — на всякий случай уточнил я.
— Ну. А ты кто?
— Махницкий.
— Какой ещё Махницкий? — недоуменно вопросил он пьяноватым голосом. — Эй, урод, ты, часом, номер не попутал?
— Я — тот человек, с которым ты встречался сегодня в корейском ресторане, — терпеливо пояснил я, улыбаясь при мысли, что очень скоро моему несдержанному собеседнику придётся ответить за все те гадости, что сорвались в мой адрес с его длинного языка.
— Ну? — словарный запас Бубна явно оставлял желать лучшего, как и его манеры.
— Надо встретиться.
— Зачем это? А-а, — он рассмеялся, — я и забыл, ты же жить хочешь. Одумался, дурилка, и решил сдать Горенца и всю Богдановскую общину, пока не поздно?
— Угадал.
— Хвалю. Лады, подваливай тогда к нам. Пятнадцатый километр Михайловского шоссе, там съезд налево, — принялся он объяснять дорогу к «Кедру»
— Нет, так не пойдёт, — оборвал я его. — Встретимся на въезде в город через двадцать минут.
— Да? Эй, как там тебя… Махнюк, а ты случайно никакой подляны не затеваешь? — насторожился он. — Смотри, ноги поотрываю и вставлю в задницу другой стороной. Понял меня?
— Всё ясно. Если так боишься, возьми с собой бойцов побольше, — усмехнулся я.
— Боюсь?! Ах ты, тля… ну ладно, поговорим при встрече, — угрожающе произнёс он и отключился.
Я пристроился за углом ресторана, закурил и принялся ждать. Где-то вдали заухала сова, предупреждая обитателей леса о своём появлении на охотничьей тропе. Её гулкие крики разносились далеко вокруг. Послышался топот тяжёлых мужских ног, и я выбросил сигарету. На крыльцо вывалилось с десяток личностей, оживлённо о чём-то переговариваясь. Их рожи, впрочем, как и намерения, далеко не отличались добротой. Судя по услышанному, я понял, что дни мои сочтены. Ребята собирались позабавиться на всю катушку, разгорячённые спиртным и наркотой. Голос Бубна, отрывистый и невнятный, выделялся среди других. Он отдавал наставления подручным, справедливо опасаясь гадостей с моей стороны, размахивал руками и отчаянно матерился, приказывая «этого говнюка», — как ни печально, речь, видимо, шла обо мне, — оставить для расправы лично ему. Но никто и не возражал. Все дружно принялись грузиться в две машины. Первая уже тронулась с места, когда Бубен наконец-то уселся в джип и хлопнул дверью. Джип покатил вперёд, набирая скорость. Караван почти выехал со двора, когда я набрал полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, вышел из-за угла и пронзительно свистнул. Недовольно закаркала разбуженная ворона, суматошно хлопая крыльями. Машины остановились. Их пассажиры посыпались наружу, вертя головами по сторонам и настороженно разглядывая окружающий лес. Оружие в их руках матово поблёскивало, отражая свет фонарей. Сам Бубен, однако, не спешил появляться на улице. Лишь убедившись, что никакой опасности, кроме меня, одиноко стоящего на виду у всех, нет, он рискнул выбраться из джипа и сделать несколько шагов навстречу.
— Эй, как там тебя… Чёрт… Ну, в общем, это ты?