Я медленно пошёл в другое крыло лесопилки, на ходу доставая промокшие сигареты. Огонёк зажигалки долго лизал одну из них, прежде чем мне удалось закурить. Здесь пурга почти не ощущалась. Лишь порывы ветра, гулко стучащие по крыше, напоминали, что за стеной творится сущий ад.
— Клиент готов, — оповестил меня богдановец, появляясь на пороге.
— Уже? — удивился я. — Быстро. Жив, надеюсь?
— Пальцем тронуть не успели, — оскалился тот.
Здесь он, конечно, преувеличил. По лицу Магомада было видно, что его тронули, и не только пальцем. Скорее всего, ногой зарядили, определил я, присматриваясь к огромному, в пол-лица синяку. Сам Магомад потерял свой воинственный настрой и, всхлипывая, сидел на корточках, почему-то обеими руками держась за штаны.
— Что это с ним? — поинтересовался я.
— Пока — ничего, — загадочно ответил Горенец и отвернулся.
— Они меня опустить хотят, — размазывая по лицу сопли и кровь, забормотал шашлычник. — Скажи, пусть лучше убьют, но не позорят, да? Как мужчина мужчину прошу!
— Ну, то, что ты ещё мужчина, мы быстро исправим, — хмыкнул Горенец.
— Без этого, что ли, нельзя обойтись? — сморщился я. — Нет разве других способов разговорить?
— А ты знаешь, что мы в его вонючей хибаре нашли?! Точнее, не что, а кого?! — сорвался на крик Олег. — Не знаешь, нет? Тогда молчи лучше!
— Полегче, Олег, — попросил я. — Кричать будешь в кабаке на халдеев. Ты прав, не знаю. Слушаю тебя.
— Он, — Горенец покосился в сторону сжавшегося Магомада, — в подвале у себя держал… Короче, нашли мы там двух девчонок и пацана. Днём они в подвале сидели, а по ночам с ними он… развлекался, — выдавил Горенец. — А им всего лет по десять-двенадцать. Ну как, ты по-прежнему считаешь, что мы с этим козлом слишком круто обходимся?
— Что с детьми?
— Серёга их в ментовку повёз. Там высадит и звякнет с мобилы дежурному, чтоб встретили гостей. А как мне было ещё поступить, Саня?!
Я огляделся и понял, что одного богдановца не хватает. Теперь их оставалось двое. Значит, третий и был Серёга.
— Всё правильно, Олег, о чём разговор, — ответил я. — Ну что, педофил, — повернулся я к Магомаду, — нравятся тебе, говоришь, славянские девчонки и мальчишки?
— Не надо, — вздрогнув, как от удара, заныл он. — Я расскажу про героин, Аллахом клянусь, но не опускайте, да? Эти дети сами ко мне прибились, никто их не похищал, клянусь! Грязные, голодные — кому они нужны были? Я их кормил, поил…
— И любил, — добавил я. — Ладно, с тобой всё ясно. Героин уже в городе?
Он молча кивнул, спрятав лицо в ладонях.
— Где? — требовательно спросил я. — Где вы его спрятали? Отвечай живее, гад!
— На рынке, — он поднял на меня влажные глаза. — На оптовом рынке.
— Ого, — удивился я. — А не врёшь? Место людное, зачем было туда героин везти? Опасно ведь.
— Какой там, — махнул он рукой. — Самое лучшее место! Завезли товар, мешки, ящики — кто знает, что внутри? Погрузили в контейнер — тоже никому не интересно. Место, в самом деле, людное, но чем больше людей вокруг, тем меньше внимания привлекаешь, да?
— Верно, — ответил я.
Действительно, все давно уже привыкли к кавказцам, торгующим на оптовом рынке. То, что они завезли очередную партию товара, сахар или муку, мало кого волнует. Менты на рынке прикормлены, своё получают вовремя и сполна — чего ради им нос туда совать? А больше и некому. Всем остальным, проявившим любопытство, придётся иметь дело с Казбеком. Да и не будет таких — связываться с кавказцами желающих мало — себе дороже выйдет. Товар через день-два разойдётся по городу партиями, распылится; а когда появится на всех углах, никому и в голову не придёт искать перевалочную базу на оптовом рынке.
— Что, так и бросили героин без охраны? — поинтересовался я.
— Зачем без охраны? — выпучил глаза Магомад. — Как без охраны? Базу по ночам милиция сторожит, подрабатывают, да? Кушать хотят, семьи тоже кормить надо, вот и идут к нам. Мы не отказываем, пусть подкалымят, да? Всем от этого хорошо.
— Кто, кроме них, за товаром смотрит?
Глаза Магомада забегали, и он умолк, что-то прикидывая в уме. Горенец с размаху ударил его ногой в голову:
— Говори быстро, сука! Ну!!
— Я скажу, — плаксиво сообщил Магомад, утирая струящуюся по лицу кровь. — Но пусть он отойдёт, да?
— Говори, — потребовал я.
Поняв, что от Горенца избавиться не удастся, Магомад вздохнул.
— Казбек убьёт меня, если узнает, что я всё рассказал вам.
— Это твои проблемы. Давай покороче, — поторопил его я.
— Рядом с рынком есть кафе, «Аспара» называется. Наше кафе. И люди наши там сидят постоянно. Время от времени ходят по рынку, смотрят, проверяют, чтобы менты не спали на дежурстве. Случись что — сторожа сразу сообщат им.
— Сколько их? — спросил Олег. — Вооружены?
— Конечно, — кивнул Магомад. — А сколько их, не знаю. Но связываться с ними вам не советую. Они настоящие воины.
— Видали мы таких, — ответил Горенец. — Едем на рынок, Саша?
— Погода ж плохая, сам говорил, — напомнил я.
— Да ну тебя, — отмахнулся он. — С этим что делать?
— Мне он больше не нужен. Пусть отправляется в свой рай, оттягиваться с малолетними гуриями и хлебать халявный шербет.
Я повернулся и направился к выходу. За спиной защёлкали пистолетные выстрелы.
— Порядок, — бросил догнавший меня Олег. — Труп оставим здесь, всё равно после такой метели сюда никто не доберётся. Да и когда растает снег, тоже. Место заброшенное, волноваться не о чем. Так ты едешь с нами на рынок?
— Я? С вами? Это вы со мной! — возмутился я. — Только там малыми силами не обойтись. Да и героин надо будет в чём-то вывозить.
— Всё уже продумано, — ответил он. — Я отзвонился, люди подтягиваются к рынку. А что до героина… Может, спалить его прямо на месте к такой-то матери? И Богдану такое решение понравилось бы, — он выжидательно взглянул на меня.
— Меня не волнует, что понравится Богданову, а что нет, — отрезал я. — Товар будем вывозить.
— Ты не сам ли им торговать собрался? — осведомился Олег. — Что-то я тебя, Саша, не пойму.
— А я — тебя, — я в упор посмотрел на него. — Ладно, проехали. Лучше вот что объясни. У Артёма есть поблизости от рынка какое-нибудь предприятие? Чтобы был склад готовой продукции, грузовики во дворе стояли, в общем, всё, как положено?
— Есть. Так ты ему хочешь товар сплавить? Ты хорошо подумал?
— Можешь помолчать? — разозлился я. — Как речь заходит о том, зачем ты ездил к Калачу, так у тебя язык словно к одному месту прирастает, несёшь всякую чушь. А тут разговорился, — я плюнул от негодования и залез в машину.
— Хоть в двух словах объясни, — не отставал он. — Я ведь должен знать…
— Всё, что тебе надо знать, это то, что товар на рынке перегрузим и отправим к Артёму. Кстати, что там у него за предприятие?
— Колбасный цех, а что?
— Подходит, — усмехнулся я. — Грузовик загоним во двор и оставим до утра. Как это сделать, думай сам.
— Чего там думать. Заедем, да и всё. Кто по такой погоде будет разглядывать, артёмовские машины приехали, или нет? Если б мы выезжали, тогда другое дело, а заехать не проблема. Скажем, что сам Артём так распорядился. Вряд ли у кого из работяг хватит ума названивать ему ночью и проверять наши слова.
— И то верно, — согласился я.
— Поехали, — скомандовал Олег водителю.
На городских улицах снежный шквал слегка утихает, разбиваясь о здания. Неподалёку от оптового рынка мы остановились, оглядываясь по сторонам и пытаясь отыскать машины с богдановцами, ожидающими нас.
— Похоже, вон они, — ткнул Олег в белую пелену за стеклом. — Сходи, проверь, — приказал он водителю.
Тот вздохнул и рывком выскочил из салона. Порыв ветра ворвался внутрь, запорошив сидения медленно тающими снежинками.
— Ничего не вижу, — признался я, протирая рукавом пальто потеющее окно. — Ага, теперь вижу.
Метрах в ста от нас стояли несколько автомобилей. Два микроавтобуса, занесённых уже так, что не было видно колёс, и два грузовичка, пристроившихся сзади.
— Зачем тебе два грузовика? — усмехнулся я. — Думаешь, там тонны зелья спрятаны?
— На всякий случай, — ответил Олег. — Мало ли что. Грузовик может сломаться, в снегу застрять, это ж не джип. Тогда и потребуется второй, на буксир возьмёт.
— Да здесь же ехать всего ничего?
— Всё равно. Точно, это наши. Дай-ка, подгоню к ним машину. Пешком идти сил нет.
— Подгони, — согласился я. — Пешком ещё находимся.
Мы припарковались рядом с микроавтобусами и оказались прямиком напротив кафе с практически невидимым сейчас названием «Аспара». Несмотря на поздний час, оттуда доносилась музыка, а из окон выплёскивался на улицу яркий свет.
— Отдыхают горцы, — усмехнулся Олег. — Может, сначала ими займёмся, а потом рынком?
— Не будь таким кровожадным, — попросил я.
Мы сюда за Казбековым героином приехали, а не для того, чтобы его бойцов отстреливать. Сделаем лучше так. Половину своих людей в одном микроавтобусе оставь здесь, у входа в кафе. Если сторожа на рынке успеют поднять тревогу, и кавказцы полезут наружу, твои люди их без труда утихомирят. Тем более что кавказцам придётся бегать на своих двоих, машины со стоянки они вряд ли выведут, — усмехнулся я, окинув взглядом занесённую снегом стоянку. — Так что мишени из них получатся отличные. А мы отправимся тем временем на рынок.
— С грузовиками нас туда ночью не пропустят, — нахмурился Олег. — И шум поднимать нежелательно. Нажмёт кто-нибудь из сторожей тревожную кнопку, и тут же прилетит по вызову бригада из охранной конторы, отвечающей за рынок.
— Так уж и прилетит? — усомнился я. — По такой погоде минут десять минимум у нас будет при любом раскладе. Но все равно, шуметь не будем. Заедем для начала на джипах и автобусе. Попробуем изобразить из себя кавказцев, приехавших проверять своё добро. Их должны пустить без звука.
Горенец выбрался из джипа и, матерясь, побрёл к микроавтобусу. Я сидел, задумчиво покуривая, и пытался представить лицо Казбека, когда он узнает о результатах нашей ночной диверсии. Вернулся запыхавшийся Олег, бормоча под нос что-то на тему отсиживающихся в тепле, пока он, бедолага, снуёт туда-сюда по колено в снегу.