Я посмотрела список гостей, и она расписалась в нем как Айн Рэнд, а он как Фрэнк O’Коннор.
А вы помните, какие подарки она вам сделала?
Во-первых, блюдо бирюзового цвета — одного из самых любимых ее цветов — такое большое, что мне едва удавалось обнять его перед собой, и соответствующую ему вазу. Ваза потом каким-то образом разбилась, но я до сих пор храню блюдо, причем в оригинальной упаковке. Не помню, когда она подарила мне его, на свадьбу или по другой оказии, но я получила от нее также тостер.
Наш друг-фотограф снял нас с Джорджем на свадебной фотографии идущими к тротуару. Сам он стоял на тротуаре, а за нами располагались наши гости. Фрэнк O’Коннор и Айн Рэнд есть на этом снимке.
Джек Портной
Джек Портной — это кузен Айн Рэнд, с которым она познакомилась в 1926 году. Он посетил ее в Калифорнии 8 февраля 1948 года.
Дата интервью: 3 июля 1996 года.
Скотт Макконнелл:Расскажите мне о вашей встрече с Айн Рэнд в 1948 году.
Джек Портной: Хотя познакомились мы еще в 1926 году, в доме ее я побывал очень не скоро, это произошло в Калифорнии. Мы были у нее в гостях втроем: мой кузен Барт Стоун, его жена и я. Фаворитом Айн в данной ситуации был Барт. Я, так сказать, состоял при нем, так как знал ее не настолько хорошо и был еще молод, так что она в основном обращала внимание на него.
Она показала нам свой дом, и это было очень интересно. Прямо посреди ее дома росло дерево[108]. В то время она писала роман Атлант расправил плечи и позволяла себе кое-какие эксцентричные выходки. Она обогнула длинную иглу вокруг большого пальца и колола ей другие пальцы, выжимая капельки крови. Я спросил: «Какого дьявола вы это делаете?» Она ответила: «Для того, чтобы не позволить мыслям заснуть».
Еще она рассказала нам, что пишет под музыку и заставляет свое повествование следовать ей. Некоторые из написанных Айн книг произвели на нее такое сильное впечатление, что, по ее словам, она даже плакала после кульминации отдельных любовных сцен.
То есть вы видели ее за письменным столом?
Нет, этого я не видел. Она только рассказывала нам о том, как работает. Но когда она написала главу романа Атлант расправил плечи, мне захотелось прочесть ее, потому что Айн с таким волнением рассказывала о ней, однако она сказала «нет»: ей было неинтересно, чтобы я читал ее; она хотела, чтобы это сделал мой кузен, однако это предложение его не заинтересовало.
А вы не помните, какой музыкальный отрывок она слушала, когда писала?
Нет. Помню только, что свою классику она слушала жутко громко, я сказал: «Боже мой», и она убавила звук.
Джин Эллиотт
Джин Эллиотт была секретарем Айн Рэнд с 1949 по 1951 год. Мисс Эллиотт умерла в 2005 году.
Даты интервью: 19 сентября и 22 октября 1996 года.
Скотт Макконнелл:Когда вы работали на Айн Рэнд?
Джин Эллиотт: Насколько я помню — с ноября 1949-го примерно два года.
Как вы получили эту работу?
В то время я жила в Чатсворте, работала в магазине сувениров, и мои добрые друзья, Дэвидсоны, жили по соседству с O’Коннорами. Они были мужем и женой, и Дэвидсон однажды позвонил мне, сказал, что мисс Рэнд ищет секретаря, и спросил, не интересует ли меня такая вакансия. Я съездила к мисс Рэнд, прошла собеседование и получила работу.
Вы уже слышали о ней?
Да, я знала, что она писательница, и знала, что она живет на Тампа-авеню.
А как она проводила собеседование с вами?
Она задала мне несколько вопросов, я ответила на них, и мне сразу показалось, что дело сделано, беседа не заняла много времени, и она решила нанять меня.
Какую работу вы выполняли для мисс Рэнд?
Я перепечатывала рукопись ее романа Атлант расправил плечи. Она писала обыкновенным почерком. Думаю, что кто-то занимался этим делом до меня; свою работу с ней я начала примерно на половине книги.
Должно быть, вам было очень интересно.
Действительно. Мисс Рэнд была крупной и очень умной личностью. Она как никто умела связывать воедино слова.
И какова она была как личность?
Мы с ней очень хорошо ладили. И конечно, большую часть времени наше знакомство являлось чисто деловым. В рукописи этой воплощался весь смысл ее жизни; по-моему, она жила, ела, пила и спала исключительно ради нее.
Случалось ли вам просто сидеть у нее и читать эту книгу или же вы прочитывали ее по мере того, как печатали?
И то, и другое. Когда я начала работать на нее, она дала мне прочитать все напечатанное прежде.
Зачем она это сделала?
Не знаю, разве только для того, чтобы познакомить меня с произведением, текст которого я печатала.
А что она делала с отпечатанными вами листами? Она их куда-нибудь убирала?
Думаю, что у нее был оригинал и одна его копия, и оба текста она держала под замком.
Значит, у нее был сейф?
Возможно, она держала рукопись у себя в доме.
Каким было ее ежедневное расписание?
Кажется, когда я только взялась за это дело, то получала тексты, написанные ею за один-два дня. Когда я приезжала к ней в дом, она всегда находилась в своем кабинете и писала. Я приходила в ее кабинет, мы недолго болтали, и она передавала мне все, что хотела перепечатать из написанного ею за то время, пока меня там не было.
Это был черновой текст или его уже отредактированный вариант?
Нет, это был черновой текст.
Вам приходилось заставлять ее прерывать работу?
Я не прерывала ее, кроме тех случаев, когда выданный ею текст заканчивался; в таких ситуациях я вставала и шла за новым, если она уже успевала написать его. Насколько я помню, она почти всегда находилась в своем кабинете. В то время она писала почти без перерыва. В то время, когда я встречалась с ней, она работала над книгой. Она всегда работала. Иногда даже по ночам.
В какое время она заканчивала работу?
Случалось по-разному. Все зависело от настроения: если она хотела что-то еще сделать, написать еще несколько страниц, тогда она продолжала работать. Не сомневаюсь в том, что она засиживалась за письменным столом до поздней ночи, только я при этом не присутствовала.
Она когда-нибудь упоминала о своей семье или о родственниках?
Очень редко. Я знаю, что в России у нее осталась сестра. Не знаю, как это случилось, просто знаю, что у нее была сестра, с которой она много лет не виделась.
Каким был Фрэнк O’Коннор с точки зрения личности и характера?
У него был хороший характер. Я бы сказала, что он был отнюдь не пустяковым человеком.
А чем занимался мистер О’Коннор в течение дня?
Он любил цветы и выращивал на участке гладиолусы. Им принадлежало около пятнадцати акров[109] земли. Он выращивал эти гладиолусы на небольшой части своего участка. Возможно, он выращивал и другие растения. Однако он больше всего интересовался цветами и в основном проводил время вне дома: следил за состоянием их участка и поддерживал его в порядке.
Кто читал черновики — Фрэнк О’Коннор или только вы?
Не сомневаюсь в том, что он прочитывал их. Они с мисс Рэнд были очень близки друг с другом, книга, которую писала она, была дорога им обоим, и я уверена в том, что они постоянно обсуждали ее. Возможно, она видела в нем критика.
Мистер О’Коннор продавал произведенную на ферме продукцию?
Он выращивал свои цветы и продавал их оптом. Но не торговал ими, сидя перед дверями своего дома.
Мистер O’Коннор возвращался домой обедать?
Да, Айн, Фрэнк и я обедали вместе, когда я работала у них.
А чем они кормили вас на ланч?
Я помню у них только одно традиционное блюдо — борщ. Говорила в основном Айн, а я слушала.
О чем же она говорила?
O, обо всем, что есть под солнцем. Обо всем. О книге, о том, что думала, о том и о сем. Фрэнк всегда находился рядом и поддерживал ее.
Всегда поддерживал?
Да. Как я упоминала, он говорил не слишком много. Ланч занимал около часа, затем снова начиналась работа. Мой рабочий день составлял в сумме восемь часов. Кроме того, мне предоставлялся часовой или полуторачасовой перерыв на ланч. Еще у меня было два перерыва, один утром, другой после обеда, я уходила от них обыкновенно около пяти вечера.
Ваше общее впечатление о Фрэнке О’Конноре?
Он всегда был с ней рядом, и я думаю, что он поддерживал ее и вообще был ее Гибралтарской скалой.
Где находился ваш кабинет?
Наверху есть балкон, расположенный над всей гостиной и обеденным пространством. В одном конце его она поставила стол и пишущую машинку, там я и работала.
Приходилось ли вам писать под диктовку мисс Рэнд?
Да, приходилось печатать на слух нужные ей деловые письма. Но их было очень немного. Обыкновенно приходилось печатать письма почитателям, которым она хотела дать ответ.
Случалось ли мисс Рэнд болеть, уставать, проводить день без работы?
Такого я не замечала, во всяком случае в ту пору, когда работала у нее. Усталости она не знала. Сомневаюсь, чтобы она брала больничный хотя бы раз в своей жизни.
Случалось ли вам видеть ее очень счастливой?
Да, она могла быть очень счастливой, но и очень несчастной тоже.
Не могли бы вы привести кое-какие примеры?
Счастливые эпизоды, как правило, были связаны с ее книгой. Если ей случалось закончить какую-либо существенную часть, она нередко вручала ее мне и требовала, чтобы я прочла ее вслух, но негромко. Она наблюдала за моим лицом, стараясь уловить мое выражение и реакцию на прочитанное.
И ей была интересна ваша реакция?
Да.
Что еще делало ее счастливой?