| "So help me the Promise, fair sirs," said Isaac, even more alarmed than before, "as no such sounds ever crossed my lips! | - Клянусь богом, милостивые господа, -воскликнул Исаак, встревоженный еще больше прежнего, - никогда мои уста не произносили такого обета! |
| Alas! I am an aged beggar'd man-I fear me a childless-have ruth on me, and let me go!" | Я бедный, нищий старик, боюсь, что теперь даже и бездетный! Сжальтесь надо мной, отпустите меня! |
| "Nay," said the Friar, "if thou dost retract vows made in favour of holy Church, thou must do penance." | - Нет, - подхватил отшельник, - если ты отказываешься от обещания, данного в пользу святой церкви, ты подлежишь строжайшему наказанию. |
| Accordingly, he raised his halberd, and would have laid the staff of it lustily on the Jew's shoulders, had not the Black Knight stopped the blow, and thereby transferred the Holy Clerk's resentment to himself. | Сказав это, он поднял алебарду и собирался рукояткой хорошенько стукнуть несчастного еврея, но Черный Рыцарь заступился за старика и тем са- мым обратил гнев святого отца на собственную особу. |
| "By Saint Thomas of Kent," said he, "an I buckle to my gear, I will teach thee, sir lazy lover, to mell with thine own matters, maugre thine iron case there!" | - Клянусь святым Фомой из Кента, - закричал причетник, - я тебя научу соваться не в свое дело, сэр Лентяй, даром что ты спрятался в железный ящик! |
| "Nay, be not wroth with me," said the Knight; "thou knowest I am thy sworn friend and comrade." | - Ну-ну, - сказал рыцарь, - зачем же на меня гневаться? Ведь ты знаешь, что я поклялся быть тебе другом и товарищем. |
| "I know no such thing," answered the Friar; "and defy thee for a meddling coxcomb!" | - Ничего такого я не знаю, - отвечал монах, - а хочу с тобой подраться, потому что ты пустомеля и нахал. |
| "Nay, but," said the Knight, who seemed to take a pleasure in provoking his quondam host, "hast thou forgotten how, that for my sake (for I say nothing of the temptation of the flagon and the pasty) thou didst break thy vow of fast and vigil?" | - Как же так, - возразил рыцарь, которому, по-видимому, нравилось поддразнивать своего недавнего хозяина, - неужели ты забыл, что ради меня (я не хочу поминать искушения в образе винной фляги я пирога) ты добровольно нарушил свой обет воздержания и поста? |
| "Truly, friend," said the Friar, clenching his huge fist, | - Знаешь ли, друг, - молвил отшельник, сжимая свой здоровенный кулак, - я хвачу тебя по уху! |
| "I will bestow a buffet on thee." | - Таких подарков я не принимаю, - сказал рыцарь. |
| "I accept of no such presents," said the Knight; | - Зато могу взять у тебя пощечину взаймы. |
| "I am content to take thy cuff 421 as a loan, but I will repay thee with usury as deep as ever thy prisoner there exacted in his traffic." | Изволь, только я тебе отплачу с такими процентами, каких и пленник твой никогда не видывал. |
| "I will prove that presently," said the Friar. | - А вот посмотрим, - сказал монах. |
| "Hola!" cried the Captain, "what art thou after, mad Friar? brawling beneath our Trysting-tree?" | - Стой! - закричал Локсли. - Что ты это затеял, шальной монах? Ссориться под нашим заветным деревом? |
| "No brawling," said the Knight, "it is but a friendly interchange of courtesy.-Friar, strike an thou darest-I will stand thy blow, if thou wilt stand mine." | - Это не ссора, - успокоил его рыцарь, - а просто дружеский обмен любезностями. Ну, монах, ударь, как умеешь. Я устою на месте. Посмотрим, устоишь ли ты. |
| "Thou hast the advantage with that iron pot on thy head," said the churchman; "but have at thee-Down thou goest, an thou wert Goliath of Gath in his brazen helmet." | - Тебе хорошо говорить, имея на голове этот железный горшок, - сказал монах, - но все равно я тебя свалю с ног, будь ты хоть сам Голиаф в медном шлеме. |
| The Friar bared his brawny arm up to the elbow, and putting his full strength to the blow, gave the Knight a buffet that might have felled an ox. But his adversary stood firm as a rock. | Отшельник обнажил свою жилистую руку по самый локоть и изо всех сил ударил рыцаря кулаком по уху. Такая затрещина могла бы свалить здорового быка, но противник его остался недвижим, как утес. |
| A loud shout was uttered by all the yeomen around; for the Clerk's cuff was proverbial amongst them, and there were few who, in jest or earnest, had not had the occasion to know its vigour. | Громкий крик одобрения вырвался из уст иоменов, стоявших кругом: кулак причетника вошел в пословицу между ними, и большинство на опыте узнало его мощь - кто в шуточных потасовках, а кто и в серьезных. |
| "Now, Priest," said, the Knight, pulling off his gauntlet, "if I had vantage on my head, I will have none on my hand-stand fast as a true man." | - Видишь, монах, - сказал рыцарь, снимая свою железную перчатку, - хотя на голове у меня и было прикрытие, но на руке ничего не будет. Держись! |
| "'Genam meam dedi vapulatori'-I have given my cheek to the smiter," said the Priest; "an thou canst stir me from the spot, fellow, I will freely bestow on thee the Jew's ransom." | - Geman meam dedi vapulatori - сиречь, подставляю щеку мою ударяющему, - сказал монах, - и я наперед говорю тебе: коли ты сдвинешь меня с места, я дарю тебе выкуп с еврея полностью. |
| So spoke the burly Priest, assuming, on his part, high defiance. | Так говорил монах, принимая гордый и вызывающий вид. |
| But who may resist his fate? | Но от судьбы не уйдешь. |
| The buffet of the Knight was given with such strength and good-will, that the Friar rolled head over heels upon the plain, to the great amazement of all the spectators. | От могучего удара рыцаря монах кубарем полетел на землю, к великому изумлению всех зрителей. |
| But he arose neither angry nor crestfallen. | Однако он встал и не выказал ни гнева, ни уныния. |
| "Brother," said he to the Knight, "thou shouldst have used thy strength with more discretion. | - Знаешь, братец, - сказал он рыцарю, - при такой силе надо быть осторожнее. |
| I had mumbled but a lame mass an thou hadst broken my jaw, for the piper plays ill that wants the nether chops. | Как я буду теперь обедню служить, коли ты мне челюсть свернул? Ведь и на дудке не сыграешь, не имея нижних зубов. |
| Nevertheless, there is my hand, in friendly witness, that I will exchange no more cuffs with thee, having been a loser by the barter. | Однако вот тебе моя рука, как дружеский залог того, что обмениваться с тобой пощечинами я больше не буду, это мне невыгодно. |
| End now all unkindness. | Стало быть, конец всякому недоброжелательству. |
| Let us put the Jew to ransom, since the leopard will not change his spots, and a Jew he will continue to be." | Давай возьмем с еврея выкуп, потому что как горбатого только могила исправит, так и еврей всегда останется евреем. |
| "The Priest," said Clement, "is not half so confident of the Jew's conversion, since he received that buffet on the ear." | - Монах-то не так уверен в обращении еврея с тех пор, как получил по уху, - сказал Мельник. |
| "Go to, knave, what pratest thou of conversions?-what, is there no respect?-all masters and no men?-I tell thee, fellow, I was somewhat totty when I received the good knight's blow, or I had kept my ground under it. | - Отстань, бездельник! Что ты там болтаешь насчет обращения? Что такое, никто меня не уважает! Все стали хозяевами, а слуг нет! Говорю тебе, парень: я был немножко нетверд на ногах, когда добрый рыцарь меня ударил, а то я непременно устоял бы. |
| But an thou gibest more of it, thou shalt learn I can give as well as take." | Если же ты желаешь еще потолковать на этот счет, так давай я тебе докажу, что умею дать сдачи. |
| "Peace all!" said the Captain. | - Будет вам, перестаньте! - сказал Локсли. |
| "And thou, Jew, think of thy ransom; thou needest not to be told that thy race are held to be accursed in all Christian communities, and trust me that we cannot endure thy presence among us. | - А ты, еврей, подумай о своем выкупе. Ты понимаешь, что мы добрые христиане и не можем допустить, чтобы ты оставался среди нас. |
| Think, therefore, of an offer, while I examine a prisoner of another cast." | Вот ты и подумай на досуге, какой выкуп в силах предложить, а я пока займусь допросом другого пленного. |
| "Were many of Front-de-Boeuf1 s men taken?" demanded the Black Knight. | - А много ли удалось захватить людей Фрон де Бефа? - спросил Черный Рыцарь. |
| "None of note enough to be put to ransom," answered the Captain; "a set of hilding fellows there were, whom we dismissed to find them a new master-enough had been done for revenge and profit; the bunch of them were not worth a cardecu. | - Ни одного такого, который мог бы дать за себя выкуп, - ответил Локсли. - Было несколько трусливых подлецов, да мы их отпустили на волю - пускай ищут других хозяев. Для мщения и ради выгоды и так было довольно сделано, а эта кучка сброда и вся-то не стоила медной монеты. |