– Так позовите начальника! – рявкнул Фэнни.
Маккорн вдохнул так глубоко, что петли на сюртуке натянулись – и когда я снова на него уставилась? Но, прежде чем он успел высказать Фэнни всё, что думал по поводу его тона, морального права и сути претензий, Агнеса вскочила и выбежала из трапезной, закрывая лицо платком.
– Вот видите! – зарычал Фэнни. – Ей уже плохо!
Маккорн спустил воздух, качнулся на мысках вперёд-назад, словно не мог принять какое-то решение, потом наполовину прикрыл глаза и… Опершись о столешницу, он одним прыжком оказался по ту сторону стола, схватил Фэнни за грудки и вмазал ему кулаком в щёку, и тут же ещё раз, а третий раз в нос. Кровь брызнула на столешницу, Маккорн перехватил рубашку Фэнни в другую руку и надавал ему ещё и с левой, а потом два раза в живот. Кларенс вскочил, но растерялся – то ли хватать сбесившегося природника, то ли бежать за мракоборцами… Как бы меня в чём-нибудь не обвинили. Я и сама понятия не имела, что делать в такой ситуации, природники не били людей!
Тем временем Маккорн ухватил Фэнни за шейный платок и притянул его поближе, что-то шепча ему на ухо. Платок от этого сдавил ему шею, и разбитое лицо помещика начало краснеть. Кларенс дёрнулся вмешаться, но Маккорн отпустил несчастного дурака, а потом провёл рукой у него перед носом и… лицо Фэнни стало, как было. Никакой крови – не только на лице, но и рубашка, и стол, вспыхнув белым, очистились, да и на руках самого Маккорна не осталось и следа. Мрачно посмотрев в глаза помещику, он снова сиганул через стол и встал, где был, у моего левого плеча, будто ничего не случилось. Ошарашенный Фэнни помедлил пару секунд, потом рванул к двери и вылетел в коридор, скользя туфлями по старым доскам пола. Уже в коридоре он принялся орать, что на него напали, избили и чуть не убили. Маккорн прислонился спиной к стене и выдохнул, прикрыв глаза, словно его наконец отпустило. У меня по всему телу пробежали мурашки. Кларенс сел и осторожно откашлялся.
– Маргарита, подпись тут.
Какая подпись?! Нет, Кларенс, конечно, хладнокровный, но не настолько же!
– Магистр, что… – начала было я, но Маккорн даже не глянул на меня, быстро приложив палец к губам.
– Подпись, – настаивал Кларенс.
В полной растерянности я просмотрела формуляр – ну да, протокол допроса свидетелей…
Как раз в тот момент, как я ставила подпись, в комнату зашёл старшина в сопровождении двух рядовых громил и трясущегося Фэнни.
– Вот он! – заорал Фэнни, ткнув пальцем в Маккорна.
Старшина встал, как вкопанный. Маккорн поднял на всю компанию незамутнённый ни разумом, ни совестью взгляд голубых глаз.
– Это ж природник, – сказал один из рядовых.
– Он меня избил!
Маккорн похлопал русыми ресницами.
Старшина повернулся к Фэнни.
– Куда бил?
– По лицу! И в живот! – с готовностью ответил тот.
Старшина бесцеремонно подтолкнул его поближе к одному из газовых рожков, освещавших комнату. Ухватил за челюсть и повертел туда-сюда.
– Что-то я следов не вижу, – заключил он.
– Ты его бил? – спросил другой рядовой у Маккорна. На “ты”, конечно, природники же как дети. Теперь уже мне захотелось кого-нибудь отлупить.
– Я? – изумился магистр, распахивая немного расфокусированные глаза.
– Он её защищал! – наябедничал Фэнни, тыча в меня пальцем. Он вывернулся из рук старшины и теперь щупал своё лицо, недоумевая, куда делся сломанный нос.
Мракоборцы, кажется, только что вспомнили о моём присутствии.
– Тут кто-то кого-то бил? – спросил у меня старшина.
Я запоздало стала соображать, что ответить, но Кларенс меня опередил:
– Мы были заняты оформлением документов по делу, – мягко сказал он. – Не обратили внимания.
Старшина фыркнул.
– Благородие, похоже, с глузду двинулся, – заключил он. – Сидите спокойно, нам ещё всех вас допрашивать, а будете отвлекать, до послезавтра не управимся.
– Но он мне угрожал! – запаниковал Фэнни, понимая, что его сейчас оставят тут с нами наедине.
Старшина его просто проигнорировал и вышел. Я услышала хлопок какой-то двери и голос старшины, приглашающий Агнесу в допросную. Первый рядовой покрутил пальцем у виска.
– Это ж природник, что он сделает-то?
– А девка, которую вы поймали, не природница?! – взорвался Фэнни. – Она моих жену и дочь убить пыталась!!!
– Так она психованная, – пожал плечами второй рядовой.
– Этот тоже психованный! – Помещик ткнул пальцем в Маккорна. – Они все заодно!
– Ну, это вы так, ваше благородие, до всемирного заговора природников договоритесь, – хохотнул первый рядовой. – Вы бы это, чаю выпили что ли, там вон чайник на гвозде висит, а то ещё мороков словите.
И с этими словами оба рядовых нас покинули, не обращая внимания на вопли Фэнни.
Когда дверь за ними закрылась, он наконец осознал, что никто не будет его защищать, и побледнел, переводя затравленный взгляд с Маккорна на меня и обратно. Бочком-бочком он начал пробираться к двери, но Маккорн шагнул ему наперерез.
– Ну хватит! – прошипела я. Если Маккорн собирался и дальше использовать этого придурка, чтобы спустить пар, я не намеревалась быть этому свидетелем.
– О, я не буду больше его бить, – ухмыльнулся Маккорн, окидывая взглядом трясущегося помещика. – Если он не будет нарываться.
Честное слово, эту ухмылку он скопировал у моего университетского профессора некромантии.
– Чего вы от меня хотите?! – проблеял Фэнни.
– Я просто хотел вам показать, – с расстановкой произнёс магистр, – каково это, когда общественные стереотипы против вас. Магистрина раскрыла покушение на вашу семью и спасла вас от смерти, и вы не можете даже потерпеть её присутствие в комнате? Как видите, я могу вас хоть убить, и в это никто не поверит. Нравится быть на том конце подобного отношения?
– Вы все заодно, бешеные, – пробормотал Фэнни.
А мне на секунду показалось, что Маккорн снова применил ко мне свою магию, потому что вдруг стало как-то так тепло, что аж глаза защипало… Но нет, никаких заклинаний, просто Маккорн только что избил человека просто за то, что он мне нагрубил. Смешно! Я сама могу его изрешетить, расплющить и развеять прахом! Конечно, мне это с рук не сойдёт, в отличие от него, но я не какая-то слабачка! Меня не надо защищать от тупых помещиков! Да и что толку? Он всё равно не понял, за что ему прилетело, и отношение своё не изменит. Но комок в горле удалось сглотнуть только с третьего раза.
– К спасению жизней и вы руку приложили, – прохрипела я, надеясь уйти от сложных мыслей.
Маккорн махнул рукой.
– Для природника это не заслуга. Мы же все только тем и занимаемся, что жизни спасаем, это наша естественная функция, не требующая особой отметки.
Он говорил легко, и я не сразу сообразила, что за этими словами прячется цистерна горечи. А когда сообразила, уставилась на него открыто, поймав его ответный обжигающий взгляд. Хтонь побери, я хотела его поцеловать. Хоть как-то подсластить ту цистерну. Обнять, не знаю, погладить по голове, унять этот лихорадочный огонь в глазах, успокоить. И самой успокоиться в объятьях человека, который может и хочет ограждать меня от тягот этого мира.
– Маргарита, – сказал Кларенс, – подпись здесь.
Глава 10
– Ты собираешься рассказать мне, что произошло в поместье Карлайл? – спросил Кларенс, когда мы наконец вернулись домой. На допросы ушло полдня, и это при том, что начали ещё затемно. Замученные и помятые мы с Маккорном разбрелись по комнатам, где Банни подготовила каждому по ароматической ванне, но Кларенс в отдыхе не нуждается и увязался за мной.
– Я тебе уже рассказала, – буркнула я. – Ты даже записал.
Кларенс раздражённо прижал губы к зубам.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Между тобой и Маккорном что-то произошло. Мне надо понимать, продолжаем мы с ним отношения или нет, и если нет, то надо ли сразу подавать в суд или…
– Кларенс! – рявкнула я. – Ты превращаешься в мамашу Барбл! Если у тебя есть отношения с Маккорном, можешь делать с ними, что хочешь, но я вот прямо сейчас начну раздеваться, и если ты не хочешь на это смотреть, то иди займись чем-нибудь ещё!
– О… – Кларенс попятился. – Прости, я… – Его глаза расширились, как будто он только что понял что-то неприятное. – Я забыл, что живые устают.
Похоже, его это изрядно напугало. Кларенс никогда не переживал по поводу своего неживого статуса, ну или не показывал этого. Возможно, я могла бы проявить больше чуткости, знаю же, что он ни за что не признается в такой слабости.
– Это нормально, – сказала я, с трудом вытащив из сонного сознания вероятную причину его беспокойства. – Ты просто привык. Это не потому, что ты утрачиваешь человеческую природу или там что. Живые люди тоже так делают: привыкают и забывают, как чего-то не умели.
Кларенс кивнул, глядя в пол. Не поверил? Да с чего бы ему мне не верить? Скорее напрягся из-за того, что позволил мне заметить его страх. Хтоническая матерь, ещё этот на мою голову…
– Я поговорю с Маккорном, когда отосплюсь, – решила я. – Всё, дай мне уже наконец помыться.
– Хорошо, – Кларенс слегка поклонился, вроде бы успокоившись.
А я с наслаждением отскребла от себя уже высохшее заскорузлое платье и погрузилась в горячую воду.
***
Проснулась я в какое-то странное время суток: за окном темно, но птицы орут во все глотки. До кровати я накануне всё-таки доползла, но вот одеваться уже сил не было, так и рухнула, как из ванны выбралась. Надевать ночную сорочку сейчас казалось неуместным, но я никак не могла решить: то ли встать и одеться, то ли продолжать спать… Вроде бы больше не хотелось. Карманные часы на тумбочке лежали камушком – я забыла вчера их завести.
В размышлениях я поднялась и выглянула в окно, пытаясь понять, какое вообще сейчас время суток. Небо едва проглядывало сквозь листву, но вроде бы серело на востоке. Я высунулась подальше, чтобы разглядеть, и чуть не вскрикнула: на балконе этажом ниже стоял Маккорн.