обственных размышлениях, и решила его не ковырять. Уж мракоборцы точно могли испортить нам прогулку – они в большинстве своём неотёсанные и агрессивные, особенно когда начальства рядом нет. Я видела, как Маккорн расшвыривает мракоборцев, но раз теперь он предпочёл спрятаться, значит, эти были на особом счету.
Я присмотрелась к мракоборцам. Могучие, краснолицые мужики, один с седеющими усами, прапорщик мракконтроля, другой, чуть помладше – сержант, и похожи друг на друга, как братья. Мракоборцы нередко целыми родами служат. Раньше с этим пытались бороться, родичам ведь свойственно друг друга покрывать, а отлов нечисти и нечистых на руку магов – дело ответственное, но потом стало ясно, что опасения напрасны. Для мракоборца семья – иерархическая структура, которая выдаёт наказания и поощрения так же, как воинская, и разница только в том, что мракоборец, выращенный в служащем роду, лучше поддаётся муштре, чем пришедший с улицы, а нарыть грязи на родича для них для всех любимый спорт.
Но вот нарываться на драку с такими точно не стоило. Я им не указ, а Маккорн и подавно, а рангом они повыше тех, которых он спеленал в столице. И потом, как знать, сколько там ещё подмоги в той пивной и в каких чинах. Я могла бы их всех одним щелчком пальцев вырубить, но только выбросом некротики при этом зацепило бы пару кварталов. Поэтому я ухватила Маккорна за руку и под прикрытием брички потащила через двор, туда, где в каменной стене светлела решётчатая калитка. Она оказалась заперта, но уж замок разрушить некротикой – всё равно что моргнуть. Маккорн только вздрогнул, но стоило нам оказаться по ту сторону, как он стряхнул с пальцев несколько светящихся капель своей силы, и замок тихо щёлкнул новеньким механизмом. Я не успела удивиться – ладно людей лечить, но железяки! – когда Лирой прижал меня к тёплой каменной кладке и принялся жадно целовать. Еле оттолкнула!
– Дай хоть из чужого двора выберемся! – прошипела я, когда удалось отвернуться.
– Магистрина, вы так жестоки к несчастному природнику, – с хитрой улыбкой заявил он, совершенно не походя на несчастного, а тем более на природника. – Я же от некротики теряю волю и разум!
Я только фыркнула. Видала я, как и что он теряет. Уж такое количество ему надо особо присматриваться, чтобы заметить.
К счастью, никто из дома не высунулся и нас не увидел, так что, проделав тот же номер с калиткой, ведущей на улицу, мы выбрались на свободу и, свернув за угол, влились в тонкий ручеёк гуляющих господ.
– Магистрина позволит угостить её мороженым? – спросил Лирой всё с той же нахальной улыбочкой, подтащив меня под локоть к уличному кафе, источающему характерный аромат холода и вафель.
– Да что с тобой творится? – прошипела я, позволяя усадить себя за столик.
– А что не так? – делано удивился он. – Я в кои-то веки с прекрасной дамой на свидании. Разве странно, что у меня хорошее настроение?
Я открыла было рот напомнить, что мы, вообще-то, по делам в город приехали, но потом подумала – а почему бы и нет? У меня в жизни свиданий было по пальцам одной руки пересчитать. Точно меньше, чем кавалеров. Потому что около университета да и вообще в столице я всё время боялась создать неправильное впечатление. А здесь – кому какое дело? Тем более с природником. И это, значит, так выглядит в исполнении Маккорна хорошее настроение…
– Ну ладно, – милостиво разрешила я. – Только улыбайся не так хищно, а то ещё примут за нечисть.
Он расхохотался, но после этого его мимика улеглась во что-то более естественное, так что официант наконец не побоялся к нам подойти. Кажется, впервые в жизни официант опасливо зыркал не на меня, а на моего кавалера. Мороженое, кстати, оказалось гораздо вкуснее, чем я помнила по прошлому году.
Покинув кафе, мы прошлись по скверу с фонтаном, потом по набережной, где веяло прохладой от реки. Чёрный шёлк на мне раскалился, а Маккорн то и дело порывался взять меня под локоть, и я запоздало сообразила, что он ищет контакта со стихией. Не то чтобы это было необходимо, он же всё утро за мой счёт восстанавливался после вчерашних приключений, но у природников на прикосновения к другим живым существам завязано не только восстановление. Там и статус, и самооценка, и чувство безопасности… Подумав, я взяла его за руку. Пусть это и выглядело по-детски, но хоть не так жарко, а до местных зевак мне дела не было.
– Маргарита?.. – неловко пробормотал Лирой, заметив наши сцепленные пальцы. Я покачала рукой вперёд-назад, подтверждая, что ему не мерещится. – Тебе так удобно?
Я пожала плечами.
– Ну да.
Конечно, нормальный некромант не позволил бы себя касаться без веского повода, но то нормальный некромант, а то я, которую родители таскали за руку до тех самых пор, пока я не сбежала учиться.
Он всмотрелся в меня, как будто надеялся увидеть в моём лице разгадку тайн Вселенной.
– Тебя кто-то научил нянчиться с природниками? – внезапно спросил он.
Мне не понравился подтекст. Он думает, я бы без чужой подсказки не одолела эту науку?
– Не вижу, чему там учить, – сухо ответила я. – При нормально развитой наблюдательности и способности делать выводы поведение людей в большинстве случаев очевидно, не важно, маги они или нет и какой стихии.
– При наблюдательности, – многозначительно повторил Маккорн.
– А без наблюдательности какой учёный? – парировала я.
– Некромант, – усмехнулся Маккорн, но усмешка на этот раз вышла неловкой. Я прищурилась. По-хорошему, мне следовало обидеться. Ведь, по сути, он пытался сказать, что я никак не могла своим умом дойти до того, чтобы учитывать его предпочтения. Но, с одной стороны, он был почти прав: я не знала больше ни одного некроманта, который бы хоть на мгновение задумался о том, что у кого-то другого есть какие-то предпочтения, не говоря уже о том, в чём они заключались. А с другой стороны, он что, решил, что я пытаюсь им манипулировать? Нет, я, конечно, странный некромант, но не до такой же степени! Пусть азбуку эмоциональной грамоты родители в меня вдалбливали с младых ногтей, но это же не значит, что я могу писать сонеты на этом иностранном языке! Однако это даже как-то лестно.
– Я не нянчусь с тобой, – наконец решила сказать я. – Я просто немножко внимательнее, чем большинство некромантов, вот и всё.
– Тебе нет необходимости напрягаться, – заявил он и вытянул свою руку из моей. – Просто общайся со мной, как ты бы общалась с коллегой.
– Ещё чего! – фыркнула я. – Я тебе уже говорила, что мне не нужен партнёр-некромант.
Он отвёл глаза, опустив светлые ресницы.
– Партнёр-природник тебе не нужен тем более.
Я даже мысленно пробежалась по последним событиям, пытаясь припомнить, чем создала такое впечатление, но ничего на ум не шло.
– Это ещё почему?
Он развёл руками, и движение было ломаным, словно они плохо слушались.
– Это же смехотворно, – сказал он неестественным голосом, словно собственные слова его ранили. – Природники ни на что не годятся ни в деле, ни в быту. Они только и умеют, что плакать и падать в обморок. С ними надо нянчиться и сюсюкать, а ещё постоянно следить за собой, а то посмотришь косо разок – а ему полгода нервы лечить. Разве не так?
Я смотрела уже даже не косо, а совершенно прямо и таким взглядом, от которого нормальный природник и правда мог загнуться. Только Маккорн не загнулся бы. И пусть раньше я подписалась бы под каждым словом, что он сейчас сказал, но теперь я знала, что бывают и вот такие природники, как он. И применительно к нему ничего из этого не было правдой.
Я уже открыла рот об этом сказать, когда наше уединение вдруг нарушил посторонний голос.
– Рой? Ты, что ль?
Маккорн выпрямился, как будто его хлыстом по спине вытянули, и тут же собрал лицо в самую суровую некромантскую маску, что я только видела.
– А тебя за какой хтонью сюда принесло? – рыкнул он, обернувшись через плечо.
По скверу к нам приближались те самые мракоборцы, прапорщик и сержант. От них сильно разило пивом. Старший, подойдя ближе, с размаху водрузил огромную красную лапищу с грязными ногтями Маккорну на плечо. Я ожидала, что природник от такого удара присядет, но он и ухом не повёл.
– Видал? – довольно ухмыльнулся прапорщик, поводя плечом. – Повысили меня! Из столицы едем, и по пути в каждой пивной отмечаемся. – Он выдавил хриплый смех Маккорну в лицо, отчего тот поморщился и отстранился было, но пути к отходу отрезал второй мракоборец.
– А поехали с нами! – предложил он. – Ты ж сто лет дома не был, надо хоть батю уважить! И выпьем! Гареку премию дали, гуляем!
– Спасибо, но я занят, – отрезал Маккорн. – Если вы не заметили, я тут с дамой.
Дама в моём лице уже прикидывала, как спасать своего кавалера. Затевать драку с мракоборцами посреди городской набережной не хотелось – разбираться никто не будет, выговор пропишут и им, и мне. Мне даже охотнее, потому что с них что взять, тварей бессловесных, а я претендую на интеллект. Значит, надо хитрить. Подстроить отвлекающий манёвр? Чем только отвлечь двух пьяных мракоборцев от излюбленной жертвы? А что жертва излюбленная, я не сомневалась, они явно хорошо знакомы.
За этими мыслями я прослушала, как развивался разговор, заметила только, что прапорщик – очевидно, Гарек, – сделал шаг ко мне, и тут Маккорн ухватил его за запястье и заломил ему руку. Гарек был коренастым, но Маккорну только до уха дотягивал. Он попытался отпихнуть природника второй рукой, но длины не хватило.
– Ты чего, ты чего, братишка! – завопил на всю набережную второй. – Ты чего на своих, ты нагруженный, что ли?
– Это вы нагруженные, – огрызнулся Маккорн. – Проваливайте отсюда, пока я добрый.
– Ты мне поговори ещё, недоросль! – взревел Гарек и выпустил в Маккорна залп чистой некротики. Я ахнула. Он больной, что ли? Посреди города в людном месте, да ещё в природника!
Но чистое количество силы в залпе было невелико, Маккорн к такому уже притерпелся, поэтому он только фыркнул и тряхнул головой, а потом сделал свободной рукой красивый жест, и из-под ног мракоборца с бешеной скоростью принялась расти трава. Миг – и она опутала его ноги, а в следующий стянула запястья.