Она так ворковала, что меня опять начал разбирать смех. Маккорн принял у Банни чашечку чёрного кофе и деликатно отпил, после чего твёрдой рукой поставил её обратно на блюдце. Джессамина проследила за его движением в полном недоумении. Природники так себя не вели. Меня от этого её вида снова согнуло, и я уже бесстыже улеглась щекой на край стола, с трудом переводя дыхание.
Маккорн меж тем положил себе омлета и принялся строить рядом с ним пирамиду из бекона. Джессамина в ужасе следила за этим процессом, а когда Маккорн приступил к уничтожению своей постройки, даже издала какой-то гортанный звук.
– Лирой, это же мясо… Тебе станет дурно…
Маккорн пожал плечами и продолжил жевать.
– Ты ведь маг жизни! – снова воззвала Джессамина.
– Я техномаг, – отрезал Маккорн, как раз проглотив еду.
– Я тебя не узнаю, – покачала головой она. – Когда ты был моим куратором на вступительных испытаниях, ты вёл себя совершенно иначе! Что с тобой случилось с тех пор? Кто тебя сломал?
Маккорн раздул ноздри, но быстро справился с собой и невозмутимо ответил:
– Я притворялся. Я никогда не был нормальным природником и становиться им не собираюсь. Так же как я притворяюсь лордом Фремантлем, когда мне это удобно, но и им я быть не планирую.
Леди Фремантль посуровела и сменила тактику.
– Сколько ещё ты собираешься витать в фантазиях? Лирой, на тебе лежит ответственность перед родом и обществом! Ты не можешь просто так делать, что вздумается, это несправедливо и эгоистично!
Ого, с козырей пошла! Решила надавить на свойственное всем природникам повышенное чувство социальной ответственности. Я аккуратно постучалась Лирою в канал связи и спросила, не надо ли мне вклиниться или он пока терпит эти манипуляции. В ответ мне прилетело только какое-то тёплое чувство, а сам Лирой мотнул головой, отвечая нам обеим.
Отложив вилку, он сунул руку в карман, а когда вынул, все пальцы, кроме указательного, были поджаты, наверняка скрывая под собой артефакт-часы, благо в большой руке Маккорна их можно было спрятать. Выставив кончик пальца под самый нос Джессамине, Лирой выпустил из него чёрный дымок. Леди Фремантль так шарахнулась, что опрокинулась вместе со стулом. Но долететь до пола ей не дали – Кларенс молниеносно оказался позади неё и подхватил её за плечи.
Маккорн убрал артефакт и незаметно потёр жертвенный палец. Я скинула туфлю, нашарила под столом его ногу и засунула пальцы ему под штанину, предоставив контакт. Маккорн так мне улыбнулся, что чуть не свёл на нет эффект от своей демонстрации, но Джессамина была слишком занята, приходя в себя после шока.
– Как это возможно? – выдавила она, с отвращением отодвигая тарелку. Кларенс тут же налил ей холодной воды.
Лирой изогнул бровь.
– Патент зарегистрирую, тогда и расскажу.
Джессамина замерла, разглядывая Маккорна.
– Так, получается, ты не мой брат?
Лирой довольно ухмыльнулся.
– А ты начинаешь соображать.
– Нет, подожди, папенька же делал подтверждение отцовства. Вы… другой человек? Вы выдаёте себя за Лироя?
Маккорн страдальчески закатил глаза.
– Не в этом смысле. Я тот же человек, с которым ты познакомилась в гимназии. Вот только я не Фремантль, не твой брат и вообще не природник. У меня другая жизнь, я занимаюсь техномагией и вот теперь ещё некромантией, и ваши герцогские дела меня вовсе не касаются. Фремантлю я об этом уже три раза говорил и больше не собираюсь. Если он с трёх раз не понял, то никакого смысла повторять больше нет, а мне моё время дорого. И ты тоже можешь свои усилия направить на что-то ещё.
Джессамина смотрела на него сначала недоумённо, потом возмущённо, а под конец убрала со своего лица всякое выражение.
– Так ты, получается, хочешь сказать, что ты нормальный, – произнесла она совершенно новым голосом. Ого, похоже, у них в крови переключаться между личностями!
Маккорн приподнял бровь.
– Если ненормальными ты считаешь природников, то да.
Их взгляды сошлись в противостоянии. Джессамина сдалась первой, на замаскировала это, сменив позу на более решительную: подалась вперёд, поставив локти на стол.
– Тогда я тебе всё по-человечески объясню, – заявила она. – У папеньки других детей нет. Унаследовать титул можем или ты или мой муж, которого у меня пока не намечается. Поэтому либо ты принимаешь герцогскую фамилию, либо мне нужно срочно выходить замуж. Пока эта ситуация не разрешится так или иначе, он не позволяет мне распоряжаться моими средствами, я живу на карманные деньги, что он мне выдаёт! Понимаешь теперь, что ни на что, кроме тебя, я направлять свои усилия не буду?
Маккорн откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, но ухмыляясь уже одобрительно.
– Понимаю. А вот тебе надо понять, что унаследовать титул герцога Фремантля – это последнее, что я сделаю в своей жизни. После того, как сожгу все свои труды и уничтожу население страны до последнего человека. Это ясно?
И выглядел он в этот момент, как некромант, который уже пару стран с лица земли стёр. Я залюбовалась.
Джессамина скривила губы так, словно хотела пососать клык, но воспитание не позволило.
– А меня тебе вообще не жалко?
Нижние веки Лироя дёрнулись, но в остальном его лицо осталось безучастным.
– Я уже сказал: семейные дела рода Фремантль меня не касаются.
– Но ты пользуешься папенькиным титулом! – выпалила Джессамина, уже не сдерживая злость. – У тебя даже путевая грамота есть с его именем!
– Конечно, – легко отмахнулся Маккорн. – Что же я буду пренебрегать дармовыми привилегиями? Грамоту он мне сам выдал, и условий при этом не ставил, а теперь выходит, на подарке был ценник? Так пускай шлёт приставов собирать долг, а пока не прислал, это моё дело, как я распоряжаюсь своей родословной.
Джессамина покачала головой и покосилась на меня.
– Я смотрю, ты и правда попал под влияние некромантов.
Я фыркнула, а Маккорн резко подался вперёд и постучал костяшками пальцев по столу прямо перед Джессаминой, привлекая её внимание.
– Мой отец – мракоборец. Никакого другого отца у меня нет и никогда не будет. Всем, чем я стал, я обязан ему. Свои домыслы по поводу Маргариты лучше оставь при себе, иначе я не постесняюсь выволочь тебя отсюда за шиворот. Это ясно?
Джессамина беззвучно пошевелила губами, пробуя на зуб слово “мракоборец”.
– Я… не знала. Папенька не говорил.
– Конечно, он не говорил! – вспылил Маккорн. – Разве можно хоть раз сказать именно то, что важно?! Нет! Мы же природники, нам о важном даже думать вредно! Так вот, я не собираюсь думать о проблемах герцога Фремантля, так ему и передай!
Джессамина сидела молча. А потом так же молча встала и вышла из столовой. Кларенс выскочил за ней следом, но вскоре мы услышали хлопок парадной двери.
Я убрала ногу обратно в туфлю. Маккорн покосился на меня неуверенным взглядом.
– Это не моё дело, – повторил он как-то просительно.
– Да я тебя не осуждаю, – фыркнула я. – Вообще не понимаю, какие права на тебя может предъявлять герцог. Я ведь правильно понимаю, что, если бы он не бросил твою мать, она бы выжила?
Лирой передёрнул плечами.
– Он её не бросал, они расстались по обоюдному согласию. Мама вела дневник, я его читал. Не думаю, что она там навыдумывала, там всё такое… эмоциональное. В общем, они были просто два идиота, которые больше читали стихов, чем думали, вот и всё. Конечно, если бы они остались вместе, он бы заметил её болезнь и смог бы легко её вылечить. Но в расставании они оба равно виноваты.
– Тогда за что ты его так ненавидишь? – осторожно спросила я, опасаясь новой вспышки гнева.
– Да я не то-о чтобы его ненавидел, – протянул Лирой, расслабляя спину так, что сам осел и съехал со стула на несколько сантиметров. – Просто для меня он – олицетворение всего, что я ненавижу в природниках. Он не бросал маму, но именно из-за его неприспособленности к жизни они расстались, понимаешь? Он ничего не может удержать в руках! Мне страшно подумать, что творится в его имении и землях, потому что такой человек неспособен ничем управлять! Джей вон, – он махнул рукой на дверь, – даже до обучаемого уровня не развилась под его опекой! Хотя мы оба унаследовали магию от него, и я – один из самых сильных магов жизни в стране! Он просто беспомощный и бесполезный, и я не хочу иметь с ним ничего общего!
Я порассматривала его некоторое время, потом подвинула свой стул поближе и поцеловала Лироя в щёку. Он улыбнулся – сначала кисло, но потом глянул на меня и под моим строгим взглядом исправился.
– От того, что ты с ним немного пообщаешься или как-то поучаствуешь в делах семьи, ты не заразишься беспомощностью и бесполезностью, – заметила я.
– Наверное… – вздохнул Маккорн, снова отводя взгляд. – Но зачем мне напрягаться? Я ему ничего не должен.
Это были слова некроманта, но говорил он их неуверенно, словно сомневался, что так можно.
Я похлопала его по плечу, столкнув со стула ещё немножко и решительно сменила тему.
– Мы в подвал пойдём?
– А можно во второй половине дня? – осторожно попросил Маккорн. – Мне сейчас будет трудно сосредоточиться.
Я пожала плечами.
– Валяй во второй половине.
– Отлично. – На сей раз Лирой улыбнулся благодарно. – Пойду тогда переоденусь и поковыряюсь в мастерской, это успокаивает.
Я сделала ему ручкой и вернулась к своему кофе, но тут Маккорн, вставший со стула, обхватил меня со спины и чмокнул в макушку, как ребёнка.
– Э! – возмутилась я, но он держал меня и не позволял вскочить и развернуться, зато теперь прижался щекой к моим волосам.
– Спасибо тебе, – сказал он тихо и тут же испарился.
Я передёрнула плечами – ох уж эти природнические нежности! Но было приятно, хтонь побери. Пришлось на всякий случай прикрыть щёки руками.
Глава 20
Кларенс нашёлся на террасе, где потерянно стоял, глядя на ворота. Я от души хлопнула его по спине – и чтобы очнулся, и чтобы страх некромантский не забывал.