11 июня по вызову начальника штаба Верховного главнокомандующего Андогский отправился в Омск. Опальный генерал был восстановлен в должности. Как уже отмечалось, задним числом его стали считать не отчисленным с поста начальника академии, а лишь командированным в распоряжение командующего войсками Иркутского военного округа. 18 июня приказом Колчака он был назначен 1‑м генерал-квартирмейстером Ставки с оставлением в должности начальника академии и ординарного профессора, а 22 июня приехал в Томск и приступил к руководству академией. Прежний 1‑й генерал-квартирмейстер, также преподаватель академии генерал-майор Г. В. Леонов занял пост для поручений при начальнике штаба Ставки. В связи с болезнью профессора Колюбакина академию временно возглавлял профессор Христиани.
Итак, кадры академии летом 1919 года заняли основные руководящие посты в колчаковском военно-административном аппарате: 1‑м генерал-квартирмейстером Ставки стал Андогский, 2‑м – Рябиков, 3‑м – Антонович (исполняющий должность). Впрочем, к тому времени белые армии Востока России уже находились в почти безостановочном отступлении в Приуралье и на Урале, и каких-либо кардинальных перемен на фронте не произошло. С 12 августа Андогский стал 1‑м помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего.
В академии остались лишь профессора, стремившиеся к спокойной жизни в стенах родного военно-учебного заведения. Показательно, что в апреле 1919 года, когда началась лихорадка назначений и выбора вакансий, Г. Г. Христиани писал в рапорте начальнику академии:
Полагаю, что мое желание не получать никаких назначений может быть уважено. Я ведь не бездельничаю и даже после окончания экзаменов буду очень занят, но занят именно по своей специальности… Ввиду всего изложенного, по солидному моему возрасту, по состоянию здоровья и по полному моему несоответствию какой-либо службе, кроме профессорской, я категорически отказываюсь от какого-либо назначения, хотя бы самого высокого и почетного.
Осенью 1919 года представители академии продолжали занимать руководящие посты в иерархии белых сил Востока России. Андогский – первого помощника начальника штаба Верховного главнокомандующего с назначением в распоряжение начальника штаба Ставки, профессор Медведев – начальника снабжений 3‑й армии, профессор Иностранцев – генерала для поручений при Верховном главнокомандующем, профессор Рябиков – начальника штаба Верховного главнокомандующего, профессор Коханов – начальника Главного инженерного управления, В. И. Оберюхтин – начальника штаба 3‑й армии, В. Н. Касаткин – генерал-квартирмейстера штаба Омского военного округа, Г. В. Леонов – начальника штаба Степной группы, Б. П. Богословский – помощника военного министра, И. И. Сторожев – главного полевого интенданта.
Глава 6. Дальневосточный финал (Томск – Харбин – Владивосток – остров Русский)
Четвертая эвакуация
Под ударами противника летом–осенью 1919 года белые откатывались вглубь Сибири. Интересно, что наступавшими красными войсками командовали выпускники академии: советским Восточным фронтом – бывший генерал В. А. Ольдерогге, 3‑й армией – бывший капитан С. А. Меженинов и бывший штабс-капитан М. И. Алафузо. В отличие от выпускника 1901 года Ольдерогге двое последних прошли обучение уже на академических курсах в Первую мировую, так что преподаватели, обосновавшиеся в Томске, вполне могли их помнить. Все эти военачальники были расстреляны в СССР в 1930‑е годы.
В связи с неудачами на фронте, чтобы избежать нового захвата большевиками, в октябре–ноябре 1919 года академия эвакуировалась из Томска во Владивосток, где и находилась вплоть до конца Гражданской войны. По некоторым данным, в необходимости эвакуации академии во Владивосток адмирала А. В. Колчака смог убедить генерал Андогский. Расположить академию предполагали в освободившихся помещениях Инструкторской школы А. Нокса на Русском острове, где намечалось возобновление обучения.
С 1 октября пост временно исполняющего должность начальника академии перешел от профессора Г. Г. Христиани к профессору Б. М. Колюбакину. В тот же день стало известно о предстоящей эвакуации. Остававшиеся при академии профессора генерал-лейтенанты Колюбакин и Христиани высказались против эвакуации через всю Сибирь в холодное время года, о чем написали начальнику штаба Верховного главнокомандующего генерал-лейтенанту М. К. Дитерихсу, ссылаясь на то, что для открытия академии после эвакуации потребуется не менее пяти месяцев. Вновь попасть к красным Андогскому, очевидно, не хотелось, поэтому от него пришел ответ, что эвакуация академии – это государственное мероприятие. 7 октября был издан приказ Колчака эвакуировать академию во Владивосток с расквартированием в зданиях инженерного ведомства, а при недостатке их – на обывательских квартирах.
В тот же день было опубликовано распоряжение Колчака об открытии после эвакуации с 1 января 1920 года по особому распоряжению при академии военно-академических курсов для подготовки офицеров к исполнению младших должностей Генштаба. Предполагалось устроить два шестимесячных класса со всероссийским размахом: в младший класс собирались принимать не только колчаковских офицеров, но и «офицеров, состоящих в войсках Южного, Северного и Северо-Западного освободительных фронтов, по выбору и удостоению главнокомандующих этими фронтами – генералов Деникина, Миллера и Юденича, – по расчету: не более 100 офицеров от войск генерала Деникина, не более 25-ти от войск генерала Миллера и не более 25 – от войск генерала Юденича». В старшем классе также могли обучаться офицеры со всех белых фронтов, ранее прошедшие подготовку в младшем классе ускоренных курсов 1‑й и 2‑й очереди. В связи с крушением колчаковского фронта эти проекты так и остались на бумаге. 14 октября 1919 года по повелению Колчака академия была подчинена начальнику штаба Верховного главнокомандующего.
Академия эвакуировалась из Томска в трех эшелонах. Первый под руководством полковника Н. В. Главацкого, включавший академическую библиотеку (250 тысяч томов), склад учебных пособий и геодезических инструментов (топографические и геодезические инструменты на 350 слушателей), экспедиционный отдел, архивы, музеи, части типографии и личное имущество высшего учебно-административного состава, выехал из Томска 1 ноября 1919 года.
Второй эшелон под начальством штабс-капитана А. С. Дружинина, в котором перевозились остатки имущества библиотеки, типографии и большая часть личного имущества учебно-административного состава академии и рабочих типографии, выехал 10 ноября. На Дальний Восток эшелон продвигался крайне медленно вследствие действий партизан, а также из‑за ожидания оставшегося в Ставке персонала академии, в том числе Андогского.
В третьем эшелоне, которым руководил заведующий типографией подполковник К. А. Наумов, перевозились незначительная часть личного имущества и весь личный состав, кроме уехавших первыми двумя эшелонами. Эшелон отправился 19–20 ноября. В нем ехали профессора Колюбакин, Христиани, правитель дел Слижиков. Андогский догнал эшелон лишь в Иркутске.
Поскольку самый ценный груз (имущество библиотеки и музеев академии) находился в первом эшелоне, его сопровождала вооруженная охрана от чехословацких войск. Тщательность перевозки сочеталась с поразительным разгильдяйством. Так, сотрудники академии боролись за сохранность пломбы на вагоне с библиотечной мебелью и железными кроватями, которые было невозможно похитить при всем желании, но ничего не могли поделать с прицепленными к эшелону по распоряжению колчаковского командования двумя вагонами с динамитом, следовавшими до Красноярска.
Андогский по-прежнему вращался в «омских сферах» и ездил в командировки, поэтому не мог следовать с академией. Временно исполняющим должность начальника академии на время его отсутствия был Колюбакин.
Не для всех эвакуация прошла благополучно. У супруги генерал-майора И. С. Свищева из вагона были похищены вещи. У профессора М. А. Иностранцева по пути за каких-то 10 минут сгорело все имущество, в том числе ценная библиотека и деньги. Сам он с семьей, задыхаясь от дыма, едва успел выскочить из вагона. Чудом удалось спасти дочь, потерявшую сознание.
8 и 10 декабря 1919 года первые два эшелона прибыли во Владивосток. Через несколько дней приступили к разгрузке эшелонов и перевозке имущества на Русский остров. По имеющимся сведениям, разгрузка производилась небрежно, что привело к порче имущества.
С третьим эшелоном все обошлось не так благополучно.
Казалось бы, переезд во Владивосток был благом для академии, которую грозил захлестнуть развал колчаковского фронта, однако с востока тоже шла революционная волна. Пока академия ехала во Владивосток, там 31 января 1920 года произошел переворот, в результате которого власть перешла к Временному социалистическому правительству Приморской областной земской управы во главе с А. С. Медведевым. Замещавший начальника академии во Владивостоке ординарный профессор А. И. Медведев рассчитывал на родственные связи с этим своим однофамильцем. Тем не менее администрация академии укрылась в союзных миссиях.
Харбин – Владивосток
Вследствие политических катаклизмов третий эшелон академии застрял в Харбине, где простоял около трех месяцев. Это вызвало недовольство владивостокской части академии, обвинения в адрес Андогского и других «харбинцев» в стремлении отсидеться в сложное время и в том, что владивостокская группа из‑за них подверглась преследованиям.
Академия вновь разделилась. Андогскому приходилось в очередной раз принимать решение, с кем быть – с колчаковцами в Харбине и Чите или с его подчиненными, добравшимися до Владивостока. В связи с нестабильностью на Дальнем Востоке у него возникла идея задержаться в Маньчжурии до прояснения обстановки. С этой целью была установлена связь с Верховным уполномоченным российского правительства на Дальнем Востоке генерал-лейтенантом Д. Л. Хорватом. Верный политике лавирования Андогский рассматривал различные варианты дальнейшей судьбы академии, в том числе ее эвакуацию на Юг России, в Польшу или Японию.