В Хосте встречаемся с мамой. Она в это время лечилась в Мацесте. Мы остановились на даче Милеевых. Нашей старинной приятельнице Лидии Александровне Милеевой вернули дачу, отобранную у нее много лет тому назад. Во время летних путешествий до 30-го года мы всегда жили у нее. Все хорошо. Но вот заболевает сыпным тифом Володя Шапочкин. Конечно, первую помощь оказывает ему мама. Мы его помещаем в больницу и уезжаем из Хосты только после того, как опасность миновала.
1949 год. Вместе с Макаровым и Аркадием мы совершаем новый переход через Кавказский хребет (перевал Донгуз-Орун). В 1950 году мы с Аркадием находились в горно-альпийском лагере в Алибеке и поднимались на Суфуруджу.
Мама — путешественница. В 1939 году она совершила переход по Военно-Осетинской дороге, поднялась на ледник, там встретилась с нашим инструктором по альпинизму Михаилом Ивановым. Тот так и ахнул и предложил ей шутя значок альпиниста, от которого она, конечно, отказалась.
В 1951 году, в октябре, мы вместе с ней поехали в Кисловодск. Там находились Мордвинцевы. Добрались на машине до Красного Солнышка и решили продолжить путь пешком. Как вы думаете, куда? На вершину «Большое седло» — 1450 м над уровнем моря. И мама дошла. Когда мы вечером спустились в район Кисловодска, именуемый «Минутка», и показывали ей вершину Большого седла, окруженную облаками, то плохо верилось, как человек в 72 года мог отправиться туда. С ней не только не сделалось дурно, но на другой день она уже поднималась на гору Машук. Шли осторожно, настойчивость и воля помогли, ничего, кроме удовольствия, от этих прогулок она не получила. Мама просила никому не говорить об этом в Москве, но мы, конечно, поспешили рассказать всем-всем.
В 1947 году на свет появилась маленькая Женечка Чернышева — еще одна ее любимая внучка. Отношение к детям у мамы было особое. Дети — цветы жизни. Испокон веков в Жаворонках мама собирает всех окрестных ребятишек. Еще до войны она ежегодно устраивала им елки с хорошим угощением. А последнее было немаловажным в тот период. Все ребятишки с нашей улицы — друзья бабы Жени. Это сторожа яблок и цветов, первые помощники в работе. Мама никогда не забывала их при дележе яблок, клубники, смородины. Впоследствии они стали взрослыми, и почти все, встречаясь с ней, говорили: «Здравствуйте, Евгения Владимировна!» или «Здравствуйте, баба Женя, вы нас не узнаете? Ведь мы всегда у вас на праздниках гуляли».
В Жаворонках воспитывались целые поколения.
Старшее поколение: Эдик Филипповский, Таня Браткова, Женя Бурдасов, Игорь Парахин, Михаил Архипов, Валя Парахин, Юра Арбузов. Все они жили по несколько лет в Жаворонках. Танечка жила в Жаворонках подряд лет 15. Таня среди сверстников была за командира. Она выражала общее к маме отношение: «Зам. бабуся никогда не наказывает нас, но самым большим наказанием для меня является то, что она чем-то недовольна. Она всегда требовала пунктуальности, трудолюбия, а главное, правдивости. Если мы не приходили вовремя к обеду, она никогда не говорила, что она нас лишает его. Мы сами знали, что все стало холодным, и мы должны были получать его таким».
Младшее поколение: Женя Чернышева, Юра Макаров, Таня Геннадиева.
Между основными поколениями много было промежуточных.
Раза два за лето на дачу приезжал шофер Степанков на старом ЗИСе. В этот ЗИС укомплектовывалось 14 душ взрослых, но главным образом дети, и переполненная машина отправлялась в Никольское на пляж. Туда садились и многочисленные уличные ребятишки — мамины приятели. Всегда брали с собой бутерброды, конфеты и фрукты, смотря по сезону. Дружба ребятишек с бабой Женей крепла.
Баба Женя собирает детишек не только в Жаворонках, но и в Москве, чаще всего под Новый год. Устраивается новогодняя елка. На нее собираются ребятишки разных возрастов: от 3 до 15 лет. Таня Браткова и Женя Чернышева — представители старшего и младшего поколений, Вова Денисов, Вова Степанков, Юра Макаров, Таня Соколова и многие, и многие, человек по 10-15. Приходил Дед Мороз. Это была или сама мама, или Александра Владимировна. Дед Мороз приносил подарки.
Вечер проходил строго по расписанию: приход Деда Мороза, детская декламация стихов, угощение. Под видом вина детям наливали различные соки, потом игры, и Степанков развозил ребятишек по домам. Иногда бывали недоразумения, когда маленькие гости не хотели уезжать и плакали, их уговаривали.
Одна смена детишек подрастала, другая появлялась.
В 1951 году мы вместе с Чернышевыми провели часть лета в чудесном местечке Архипо-Осиповке на Черном море. В последующие годы мама, я и Аркадий ездили в Эстонию, в Ригу, последняя наша счастливая поездка была в Хосту в 1954 году.
«Веселые годы, счастливые дни, как вешние воды промчались они».
В 1955 году мы поехали втроем в Алушту. Выехали из Москвы 9 августа, а 16-го в 12 часов дня погибает Аркадий, купаясь в море. Кошмарно, нелепо.
Приходится начинать новую жизнь. Мама говорит: «Люди приходят и уходят, а мы с тобой остаемся».
В нашей жизни появляются новые люди. Поселяется на даче Толя Соседов — матрос, вернувшийся только что с флота. Работает механиком в сварочной лаборатории. Очень честный, отзывчивый, трудолюбивый и упорный. Несмотря на отсутствие образования, он прикладывает много усилий и через 8 лет становится инженером. У него хорошая жена и дочка Мариночка.
Толя Наседкин. Его судьба похожа на судьбу Толи Соседова — тоже матросом пришел к нам. Жил с нами на даче, постоянно бывал в Москве. У него хорошая жена Шура и сынишка Сережа. Очень дружен со мной. Мама считает его ленивым и называет бычком.
Слава Волков тоже вернулся с флота. Много лет живет у нас на даче. Очень дельный, умелый, энергичный, характер немного ершистый, в особенности в прошлом. Теперь он инженер. Очень расположен к нам обоим.
Братья или, как их называют, «три мушкетера» Макаровы.
У всех этих людей много достоинств. Про Толю Соседова, например, мама говорит, что он в воде не тонет и в огне не горит. Он в свое время спас двух ребятишек, вытащив одного из горящей избы, а другого — из пруда в апреле месяце. Сам чуть не получил воспаление легких. Все они постоянно бывают у нас, но никогда об этом ни с кем не говорят. Они стали инженерами, но воспитание свое получили под общим маминым руководством в Жаворонках.
Некоторые мамины воспитанники не нашли своего места в жизни. Игорь психически заболел, а любимый Мишенька Архипов трагически погиб во время похорон Сталина. Он задохнулся в толпе на Трубной площади.
Годы идут. В 1956 году я поехал на теплоходе вокруг Европы. Если бы мог это путешествие совершить вместе с мамой! Мы заезжали в Швецию, Голландию, Францию, Италию, Грецию, Турцию, Болгарию. У меня написан толстый дневник впечатлений, много карточек, альбомов.
В 1957 году мы поехали с мамой и Мордвинцевыми в Трускавец. Это была последняя наша совместная поездка. Мы гуляли по парку. Проделали путь более 300 км, проехав на машине через Карпаты, побывали в Ужгороде.
В 1958 году, 2 мая, произошло событие, ставшее для нас трагическим. Мама странно заболела. Сначала у нее появились пастозность, т. е. одутловатость лица, сердечная аритмия, стал грубеть голос, появились боли в суставах, глухота. Она слегла в постель.
Лето 1958 года было для нас трудным, часто бывали врачи. Объясняли такое состояние спазмами мозговых сосудов. Мама жаловалась на «шапку» на голове. В начале сентября вернулись в Москву. Положение все ухудшалось. Она уже была прочно прикована к постели. Врачи не делали никаких благоприятных прогнозов.
Числа 10 сентября произошло непостижимое. Проснувшись утром, мама сказала: «Ну, довольно я болела, теперь буду поправляться». Через три дня она уже в состоянии была сидеть на кровати, через шесть — вставать и через двенадцать — ходила по комнате. Пройдя, она откладывала спичку, и так с каждым днем добавляла по спичке. Она брала бамбуковую палку, которую называла другом, и по рецепту нашего врача Анны Алексеевны Румянцевой старалась ходить по комнате в ритме «10 минут ходить, 20 минут сидеть». Сидела она, конечно, не 20 минут, а больше, но разве дело в этом?!
Ее воля позволила победить болезнь. Через два месяца она делала три круга пешком вокруг Пионерских прудов.
Конечно, полностью она не поправилась: перестала выезжать в город, одна больше не ходила, на дачу выезжала только на машине. Жизнь стала несколько более замкнутой.
Часто свои философские взгляды выражала следующим образом:
«Прежде всего выполняй свой долг. Что нужно делать, то я буду делать. Если надо принимать лекарства, буду их принимать».
«Своей волей ты добьешься всего. Нет слова «не могу», а есть слово «не хочу».
«Если хочешь жить сам, не мешай жить другим и старайся делать так, чтобы людям вокруг тебя было хорошо».
«Если ты не знаешь, как поступить, спроси свою совесть, она тебе подскажет».
«Жизнью пользуется живущий, никогда не стой на месте, иди в ногу с жизнью».
«Помни, что люди приходят и уходят, а мы с тобой остаемся».
«В жизни я больше всего люблю детей и цветы, и особенно маленьких детей».
Мама очень переживала за меня. Она говорила: «Подумай, что будет со мной, если тебя не станет. Будь очень и очень осторожен». Мама очень боялась, чтобы со мной не произошло несчастья, в особенности при уличных катастрофах.
Как удивительно хорошо сочетались в ней ум, воля и чувство, которое она так щедро дарила людям.
Г.А. Николаев в разные годы жизни
Все, что делала мама, она делала хорошо. Она была медицинской сестрой — врачи не могли нахвалиться. Она была учительницей — дети не находили лучшего педагога. Она выполняла у сына иногда обязанности секретаря — лучшего было не найти. Она вышивала шедевры, рисовала по мебели и фарфору как художник; мы знали ее как «доктора кулинарных наук». Она была психологом, мы звали ее «доктором душ человеческих».
Мы не признавали родственников по крови, а ценили родственные души, и они всегда находились около нас. За многие годы друзья менялись, но истинные оставались до конца дней.