32. Анастасьев был удостоен чести преподнести императору подарки от своей учебной мастерской: «Депутация от художественно-ремесленной учебной мастерской золото-серебряного дела в с. Красном во главе с заведующим мастерской художником В.М. Анастасьевым вручила императору серебряные настольные, украшенные эмалью часы и эмалированную чернильницу для его Императорского высочества Цесаревича»33.
К началу нового 1913/14 учебного года Анастасьева назначают директором крупного учебного заведения – Екатеринбургской художественно-промышленной школы. ЕХПШ была открыта в 1902 г. с целью подготовки квалифицированных специалистов для художественной промышленности, поскольку знаменитые уральские промыслы находились в это время в кризисном состоянии. Она была задумана как филиал училища Штиглица, поэтому основной состав преподавателей был приглашен именно оттуда. Школу разместили в живописном месте – на Вознесенской горке, на территории специально приобретенной для этой цели частной усадьбы. Здание второй половины XIX в., в котором расположился главный учебный корпус, было сначала одноэтажным. В нем находилось пять рисовальных классов, учительская, служившая также библиотекой, квартиры директора и сторожей. В 1913 г. был надстроен второй этаж, где разместились библиотека, несколько аудиторий, музей школы с образцами художественной промышленности Урала. Подчеркнем, что одновременно с руководством школой Анастасьев осуществляет художественное руководство производством по обработке уральских камней, т. е. сотрудничает с Императорской екатеринбургской гранильной фабрикой.
Анастасьев и здесь разворачивает активную организационно-педагогическую деятельность: переоборудует старые мастерские и открывает новые. В период его работы в школе действовали камнерезная, гранильная (ювелирная), столярнорезная (резницкая), чеканная, граверная, бронзолитейная мастерские. С 1914 г. она стала готовить также учителей рисования. Новый директор открывает классы архитекторов и чертежников-конструкторов. Как и в селе Красном, в ЕХПШ ежегодно устраиваются отчетные выставки работ учащихся, которые становятся значительными событиями в культурной жизни всего города. Об успехах свидетельствуют золотые медали, полученные ЕХПШ на всероссийских и международных выставках.
Наряду с главной задачей – дать ученикам высокое мастерство в избранной специальности, в ЕХПШ большое внимание уделялось общему художественному и теоретическому обучению. За пять лет требовалось так теоретически и практически подготовить ученика, чтобы он мог быть организатором и руководителем производства на современной технической основе. С.П. Ярков подчеркивает: «<…> школа являлась центром по воспитанию эстетического вкуса широкого круга людей, что составляло неотъемлемую часть ее общественной деятельности. С каждым годом благодаря настойчивости педагогического коллектива библиотека и музей пополнялись новыми экспонатами и книгами»34.
Анастасьев находился в центре культурной жизни Екатеринбурга, принимал участие во многих мероприятиях, был лично знаком с лучшими представителями творческой интеллигенции города. С некоторыми из них он будет дружить и сотрудничать и в эмиграции. К числу последних относится, например, ученик И.Е. Репина художник Николай Александрович Вьюнов (1876–1946, Харбин), окончивший рисовальную школу Одесского общества изящных искусств (1896), Императорскую Академию художеств (1903), педагогические курсы, неоднократно бывавший в заграничных учебно-познавательных командировках. Вьюнов работал в ЕХПШ в 1906–1915 гг. (преподаватель, заведующий мастерскими, инспектор). Он также участвовал во Всероссийском съезде художников в 1911 г. С 1915 г. Вьюнов занял должность директора Читинской художественно-промышленной школы.
В ноябре 1915 г. Екатеринбург посетил Константин Бальмонт, совершавший гастрольные поездки по Уралу и Сибири. В зале коммерческого собрания поэт выступал с лекциями «Океания» и «Поэзия как волшебство». Известно письмо Бальмонта жене от 26 ноября, в котором он делится екатеринбургскими впечатлениями: «…нужно отдохнуть перед выступлением. С 12 ч.у. до 4-х ч.в. был среди драгоценных камней и приобрел в мудро-исключительной возможности дивные подарочки тебе, Мушке, Нинике и всем милым. Здесь есть мои поклонники, уж 20 лет меня чтущие. Директор Художественно-промышленной школы, Анастасьев, бывший приятель Синцова („бывший“ – вероятно, потому, что Синцова уже нет в живых. – И.К.), который знает меня с Парижа 1897 г.! Вот он наш, мой и твой, истинно твой и мой Париж! Как не пропадают жизненные встречи, милая! Звенья светлой перевязи между мной и тобой длятся, втягивая в лучистую цепь – других»35.
В Екатеринбурге Анастасьева застали революционные события. После большевистского переворота за отказ признать законность советской власти его отстранили от должности, но через две недели предложили вновь занять прежнее место в школе, а также взять на себя исполнение обязанностей директора Екатеринбургской гранильной фабрики. Условия, предложенные новой властью, Анастасьева не устроили. Отказавшись от этих должностей, он был обвинен в саботаже и скорым судом приговорен к расстрелу36 (едва не разделив участь последнего императора, которому меньше чем за пять лет до этого вручал изделия красносельской артели и который тоже оказался в это время в Екатеринбурге). Анастасьеву чудом удалось бежать из-под ареста, после чего он был объявлен новой властью вне закона. Все его документы, в том числе научные работы были конфискованы и, вероятно, утрачены навсегда.
25 июля 1918 г. чехословацкие и русские части под командованием генерала С.Н. Войцеховского вошли в Екатеринбург. С их приходом Анастасьев вновь возвращается в школу. В этот период на Урал приезжает известный скульптор Степан Эрьзя. Командированный советской властью в Екатеринбург, скульптор вместе со своими учениками – гражданской женой Еленой Мроз и племянником Василием Нефедовым оказывается на территории, занятой белыми. Заболевший в пути Василий умирает в больнице Полевского завода, и Эрьзя с Еленой останавливаются неподалеку – в селе Мраморском, где добывается уральский мрамор. Через некоторое время Эрьзя перебирается из Мраморского в Екатеринбург. Вместе с Анастасьевым и выпускником Строгановского училища Владимиром Алексеевичем Алмазовым (1877 – после 1932) он организовывает в ЕХПШ скульптурное отделение и мастерскую.
19 августа 1918 г. в Екатеринбурге с целью установления реальной власти и прекращения борьбы за овладение краем между Комитетом членов Учредительного собрания и Временным Сибирским правительством было создано Временное областное правительство Урала (ВОПУ) под председательством члена кадетской партии, бывшего председателя Уральского Биржевого комитета, «европеизированного купца-миллионера»37 П.В. Иванова, состоящее из представителей либеральных (кадеты) и правосоциалистических партий (эсеры, меньшевики, народные социалисты). Приказом ВОПУ от 12 октября 1918 г. Анастасьев входит в его состав и назначается главноуправляющим (т. е. министром) народного просвещения как представитель партии эсеров38. Когда он стал эсером, неизвестно, можно предположить, что это произошло уже в Екатеринбурге: трудно представить, чтобы член партии социалистов-революционеров вручал подарки императору на торжествах в честь 300-летия дома Романовых. Уральский журналист А.Р. Пудваль писал, что получивший пост министра Анастасьев был «довольно известным в городе и в местной организации эсеров»39.
Программа ВОПУ включала сохранение демократических свобод; равноправие наций и их культурное самоопределение; восстановление прав частной собственности и предпринимательства; национализацию в случае появления государственной необходимости отдельных предприятий; сохранение 8-часового рабочего дня и системы социального страхования; установление заработной платы по взаимному соглашению предпринимателей и трудящихся, но не менее фиксированного прожиточного минимума; сохранение земли в руках ее фактических пользователей – крестьян, возобновление деятельности органов местного самоуправления. Городской думой был утвержден план создания в Екатеринбурге «города-сада». С высоты сегодняшнего дня очевидно, что путь, выбранный этим правительством «демократической контрреволюции» (термин И. Майского40), был наиболее оптимальным в сложившейся исторической ситуации. «Демократическая контрреволюция» претендовала на особый, «третий» путь в русской революции, сторонясь крайностей радикальных политических сил – как «правых», так и «левых». По словам Е.П. Сичинского, основная идея внутриполитической программы ВОПУ «состояла в том, чтобы на основе демократических завоеваний Февральской революции, гражданского согласия и классового мира объединить широкие круги населения для возрождения России»41. ВОПУ пользовалось поддержкой широких масс населения, недовольных большевистской диктатурой.
Несмотря на то, что в советское время об Анастасьеве как о «классовом враге» положительно отзываться было не принято, Пудваль, который был знаком с представителями старой уральской интеллигенции, помнившими этого человека, не мог идти против объективной истины: «Живой, общительный, умный и широко образованный, он если и не привлекал к себе всех, то и никого не отталкивал. Будучи крупным искусствоведом, Анастасьев занимал пост директора художественно-промышленной школы и уже по одному этому хорошо знал екатеринбургских художников, многие из которых преподавали в школе. В близких отношениях находился он и с пишущей братией, с артистами и музыкантами. Это-то, видно, и привлекало Иванова – хотелось создать красочный фасад своего правительства. И создание фасада шло довольно бурно <…>. Эрудиция, познания в профессиональных тонкостях были у господина Анастасьева безукоризненными <…>, господин Анастасьев не зря слыл человеком тонким <…>.42 Пудваль подчеркивает и личное обаяние Анастасьева, говоря о его «обворожительной», «обезоруживающей» улыбке