7.
Ил. 9 Экспонаты Строгановского училища на Международной выставке в Турине в 1911 г. (часть экспозиции). Фотография из архива Музея МГХПА им. С.Г. Строганова.
К 1913 г. был исполнен двухъярусный иконостас, украшенный листовой чеканной латунью, цвет которой имитировал старое золото. Иконостас по насыщенности декора, разнообразию приемов обработки металла отражал стилистику искусства XVII в., со стремлением к пышности и узорочью. Остов иконостаса был сделан из дерева и покрыт чеканным металлом, работы учеников 1-го, 2-го и 3-го классов чеканного и монтировочного отделений.
Проект иконостаса был выполнен еще в 1900 г. В. Егоровым и опубликован в 1900 г. в первом «Сборнике композиций Строгановского училища». При воплощении его в материале были сделаны некоторые отступления от проекта, что отразилось в характере верхних линий.
Иконостас состоял из нескольких частей, изготовленных в разное время, а полностью он был исполнен только к 1913 г. и впервые экспонировался на выставке, посвященной 300-летию Дома Романовых в Оружейной палате. Иконостас отличался интересной композицией и состоял из царских врат, по сторонам которых были помещены иконы Богородицы с Младенцем и Спаса с житием. На северных и южных вратах алтаря находились изображения архангелов Михаила и Гавриила. Праздничный ряд включал в себя 10 икон главных праздников, выше которых был расположен деисусный чин. Практически все иконы иконостаса имели скругленные верхние углы, что повторяло завершение царских врат и вносило в общий строй композиции динамизм и вместе с тем уравновешенность.
Иконостас был почти сплошь покрыт чеканным растительным орнаментом из стилизованных цветов, листьев и розеток. В целом, что важно отметить, в исполнении была достигнута гармония между богато орнаментированным чеканным металлом и живописными иконами, которые не терялись в густо покрывающем поверхность иконостаса узоре.
Царские врата, как центральная часть иконостаса, были изготовлены в первую очередь и экспонировались на Международной выставке в Турине в 1911 г. Они имели оригинальную композицию, в которой верхняя часть была полностью закрыта, что не характерно для алтарной части церкви.
Царские врата, так же как и весь иконостас, отличались орнаментальной насыщенностью и привлекали красотой общего декора и его деталей. Полуколонки, украшенные растительным орнаментом, разделяли створки царских врат на резервы, два из которых были украшены живописью с изображением Благовещения, а четыре – с изображением четырех евангелистов. Остальные плоскости были заполнены невысоким чеканным растительным орнаментом с крупными цветами. Сочетание густой рельефной чеканки с ритмикой спиралей вьющихся побегов придавало декоративному убранству царских врат пышный нарядный вид. (Ил. 10)
Ил. 10. Царские врата. Экспонат Строгановского училища на Международной выставке в Турине в 1911 г. Фотография из архива Музея МГХПА им. С.Г. Строганова
В целом исполнение иконостаса и царских врат является прекрасным образцом высокого художественного уровня и технического мастерства чеканного искусства. Обладая художественным чутьем и виртуозно владея инструментом, мастера создали уникальное произведение, которое по художественным достоинствам является прекрасным образцом искусства начала XX в.
В связи с 300-летием царствования Дома Романовых в 1913 г. работа в мастерских училища отличалась особенной напряженностью. По проекту великого князя Петра Николаевича, почетного члена совета училища, в мастерских была изготовлена деревянная резная золоченая сень и серебряная лампада для гробниц первых царей из династии Романовых в Архангельском соборе Московского Кремля.
Также в этот год была изготовлена драгоценная церковная утварь в костромской Ипатьевский монастырь.
После успеха на Киевской выставке в 1913 г. училищу, несмотря на военное время, был предложен ряд заказов, среди которых исполнение многоярусного иконостаса и всей церковной утвари для строящейся в русском стиле церкви-усыпальницы в окрестностях Москвы. Этот крупный и разносторонний заказ (металл, чеканка, литье, эмаль, шитье, кожа, работы по рогу и пр.) крайне подходил к целям училища и исполнялся как учащимися, так и в ремесленно-художественных мастерских8.
В своем обозрении Киевской выставки известный критик Г. Лукомский отмечал: «Собственно, как это сейчас и выяснится, церковная тема в художественном производстве едва ли не наиболее подходящая и близкая духу самого училища, составу его преподавателей и происхождению его учеников… Тем более желательна специализация в церковном искусстве в Строгановском училище, что в школе бар. Штиглица в Петербурге тема эта почти отсутствует, в школе Общества Поощрения Художеств тоже не является главною, а между тем, у нас воздвигается так много церквей, так много их ремонтируется, переделывается, следовательно, и спрос на работников и художественно-образованных работников – большой, и необходимость предотвращения хоть этим путем от порчи многих храмов – еще большая»9.
Учащимися за время обучения было создано много обмеров и проектов, церковных вещей, все они гармонично исполнены, красивы в тонах и довольно разнообразны. Владение формой и колоритом, при изяществе рисунка, может всегда быть примером для подражания.
Деятельность Строгановского училища на протяжении всего существования была тесно связана с художественной промышленностью России. В Совет училища входили такие предприниматели как С.И. Мамонтов, С.Т. Морозов, М.П. Овчинников, В.А. Болин, В.Г. Сапожников, В.С. Алексеев, К.С. Попов, С.И. Прохоров, А.И. Шамшин. Учениками делались композиции, лучшие из которых отбирались фабрикантами для дальнейшего изготовления в материале. Так, на Петербургской выставке 1870 г. были представлены «два головных убора из драгоценных камней работы Московской ювелирной мастерской Чичилева, выполненных по рисункам учеников Строгановского училища Росторгуева, Козлова, Доброхотова»10.
Многие выпускники в дальнейшем становились художниками и мастерами на предприятиях, а преподаватели совмещали педагогическую деятельность с творческой работой на крупных ювелирных фирмах, а значит, вкладывали свои знания и умение, вкусы и стилистические пристрастия, заложенные в годы обучения в стилистику той или иной фирмы.
Так, например, И.В. Барков был художником московской фабрики И.П. Хлебникова, а также делал проекты для других ювелирных мастерских. Известный художник фирмы Оловянишникова С.И. Вашков, зарекомендовавший себя как художник неорусского стиля, был выпускником, а в дальнейшем и преподавателем Строгановского училища. Ф.И. Оленев, «ученый рисовальщик», работал на московских фабриках П.А. Овчинникова и И.П. Хлебникова.
Ф.Я. Мишуков после окончания обучения в 1903 г. вернулся на ювелирную фирму отца, Я.Ф. Мишукова, специализирующуюся на изготовлении церковной утвари, и с 1912 г. стал ее руководителем. Его мастерская сотрудничала с великой княгиней Елизаветой Федоровной, и по ее заказу изготавливала церковную утварь для Марфо-Мариинской обители. Много работал с архитектором В.А. Щусевым, выполнял по его проектам чеканенные иконостасные рамы для живописных работ М.В. Нестерова. Множество работ Ф.Я. Мишукова хранятся во многих музеях нашей страны.
О Фаберже написано: «Его произведения выполнены в лучших традициях европейского прикладного искусства, он использовал лишь лучшие материалы и нанимал лучших мастеров, способных воплощать его замыслы»11.
И среди этих лучших мастеров и художников были выпускники Строгановского училища в московском отделении, которое в отличие от Петербурга отражало национальные традиции, ведь Москва всегда была центром серебряного производства.
Так, скульпторами работали классный художник Строгановского училища Шишкина Елена Еустиновна и преподаватель чеканки Соколов Василий Дмитриевич. Художником работал выпускник Строгановки 1904 г. Андрианов Сергей Николаевич, сохранились его проекты, выполненные на фирме. А также художники Ф.И. Козлов и В.М. Борин, которые для проектов фирмы «изучали формы и орнаменты серебряной посуды в историческом музее»12.
Л.Х. Рапник, виртуозно владевший чеканным мастерством, еще во время обучения выполнял «особо ответственные» заказы для фирмы Фаберже. Одним из интересных заданий было «чеканить по серебру обрамление для какой-то хрустальной вазы, в виде лебедя, который охватывал вазу распростертыми крыльями»13.
К сожалению, имена художников и мастеров зачастую остаются в тени, архивные материалы сохранились в небольших количествах, а на вещах ставилось клеймо фирмы, а не автора.
Само обучение в Строгановском училище было тесно связано с производством. Еще будучи учениками, строгановцы проходили летнюю практику на фабриках московского региона, приобретали навыки опытных мастеров и знакомились с технологической частью изучаемого производства. «Одно художественное образование без умения воплощать в натуре свои замыслы почти бесполезно для художественной промышленности»14.
Так, в 1900 г. в московском отделении фирмы Фаберже проходили практику Сергей Пашков, Георгий Голов, Сергей Вашков, Павел Смирнов. На фабрике серебряных, золотых и бриллиантовых изделий Ореста Федоровича Курлюкова в Москве занимался Николай Цвелев «прилежно и аккуратно»15. На фабрике серебряных изделий Петра Павловича Милюкова обучался Михаил Степанов16.
Руководители фирм были весьма довольны таким положением вещей и с удовольствием принимали предложения директора училища Н.В. Глобы о практике воспитанников на своих фабриках.
Значительная роль в развитии декоративно-прикладного искусства и промышленности на рубеже XIX–XX вв. принадлежала международным и всероссийским выставкам, которые стали регулярно проводиться по всему миру. Строгановское училище принимало в них активное участие, завоевав заслуженное признание как в своем отечестве, так и за рубежом. И если до конца XIX в. училище демонстрирует в основном рисунки и композиции для художественной промышленности, то начиная с XX в. представляет изделия, выполненные в собственных мастерских. И уже ни одна крупнейшая выставка, как российская, так и международная не проводится без участия Строгановки, а под их работы отводятся лучшие экспозиционные площади.