Ил. 2. Изразцовый наличник (фрагмент) Воскресенского собора Новоиерусалимского монастыря. (Из книги А. В. Филиппова Изразцовый наличник в Новом Иерусалиме и его отмывка. М., 1917.)
Воскресенский собор не был исключением, так как в XIX столетии была широко распространена практика закраски подлинного изразцового декора. В Москве масляной краской были закрашены изразцы на многих памятниках. «Московские ведомости» в 1899 г. писали: «Так как колокольня при церкви Св. Николая может и должна служить образцом Византийско-Русского зодчества, то непростительно было при ее поновлений не привести ее в первоначальный вид и лишать ее тех немногих украшении, какими она наделена была при своем возникновении. Карниз и фриз, а также кассетоны в нижней части осмерика украшены вставленными отливными изразцами, по-видимому, очень затейливого рисунка. Но вследствие небрежности, скорее же невежества рабочих, которые ранее неоднократно производили окраску колокольни, изразцовые украшения постоянно закрыты для глаз. При настоящем поновлений колокольни они не были промыты и снова покрыты были густым слоем масляной краски. Подобное небрежное отношение к церковному памятнику, прожившему почти три века, невольно заставляло предполагать, что поновление колокольни шло без ведома Археологического Общества. Благодаря участию последнего при поновлений, произведенном в недавнее время, шатровой колокольни при церкви Св. Троицы в Зубове все цветные изразцы, прежде закрашенные, были промыты и остаются теперь открытыми, придавая зданию законченность и стильность»24.
Неоднократно закрашивались и уникальные керамические иконы с изображением Евангелистов на церкви Успения в Гончарах. В 1914 г. Е. Шмидт писал: «Восьмиугольный барабан украшен четырьмя изразцовыми фигурами святых… Изображения сделаны рельефно и теперь покрыты масляной краской. К сожалению, нижняя часть одежды и ноги вырублены, тоже во время перестройки»25.
В дальнейшем, видимо, закраска продолжалась. «При ремонтных работах летом 1949 г. было обращено внимание на маленькую главу над южным приделом. Тамбур и барабан ее были покрыты двумя слоями масляной краски, из-под которой выступали какие-то рельефные изображения…Когда специалисты расчистили масляную краску, то под ней оказался редкостный образец московского „ценинного дела“, процветавшего в Гончарной слободе во времена постройки церкви. В обнаруженной монументальной керамике, наряду с орнаментальными и архитектурными мотивами, имеются изображения человеческих фигур»26.
Закраска зачастую вводила в заблуждение. В описании конца XIX в. храма Отцов Семи Вселенских соборов Данилова монастыря встречается упоминание о том, что «при сем храме кроме закрытых четырех папертей имеется с западной стороны открытая, на четырех каменных столбах, соединенных арками, под коими незащищенные ничем пролеты с трех сторон; в первой же паперти закрытой, с которой соединяется сия, открытая снаружи, вкладены вытесанные из камней (курсив мой – С.Б.) изображения святых Евангелистов, в рост, довольно значительной величины и раскрашены масляными красками»27. Здесь речь идет о закрашенных масляной краской керамических рельефах с изображением Евангелистов.
Многие известные исследователи и архитекторы – архимандрит Леонид, Н.В. Султанов, И.Е. Забелин, Ф.Ф. Рихтер – терпимо относились к закраске изразцов масляной краской, как к некой форме консервации. Н.В. Султанов писал: «Подобное „варварство44 может только возмутить всякого любителя художественной старины, что мы лично испытали при осмотре памятника. Но это „варварство44 оказывается не только полезной, но даже просто необходимой мерой: изразцы местами до такой степени попортились и облупились, что оставлять их в таком виде было положительно невозможно»28. А.В. Филиппов, полемизируя с ними, говорит о том, что подобное невнимание к форме и колориту изразцов повлекло за собой ошибочное представление о русской керамике XVII в. Он отмечает, что в издании Ф.Ф. Рихтера не только новоиерусалимские, но и другие изразцы XVII в. «везде покрашены теми же условными яркими красками: желто-зеленою вместо бирюзы, ярким суриком – вместо коричнево-бурой»29. По его мнению, «на искаженной Рихтером окраске древних изразцов и базировалась, вероятно, крикливо-яркая расцветка изразцов второй половины XIX в., в так наз. „русском44 стиле»30.
Ил. 3. Изразцовый декор церквей Теремного дворца в Московском Кремле. Начало 1680-х гг. Фото 2011 г.
Значительно позже полемика с Ф.Ф. Рихтером неожиданно продолжилась при реставрации керамического убранства церквей Теремного дворца, когда в 1947 г. Лаборатория керамики Академии архитектуры СССР по предложению Строительного Отдела Управления Комендатуры Московского Кремля приступила к его восстановлению: облицовки барабанов
главок, вставок в ширинки, майоликового фриза. Руководил работами А.В. Филиппов. В состав творческой группы входили: С.В. Филиппова, инженеры М.М. Гарденина, М.И. Швецова, техник Е.И. Иванова, формовщики П.В. Фокина, В.Д. Веденеев. Это была первая реставрация декора после разрушения 1917 г.
Ил. 4–5. Копии изразцов для церквей Теремного дворца Московского Кремля. Реставрация 1947 г… Фото 1947 г. Частный архив
Изразцовый декор церквей Теремного дворца был создан в ходе значительных работ, которые прошли в начале 1680-х гг. в Московском Кремле. По приказу царя Федора Алексеевича под одну кровлю были подведены три теремные церкви: Спаса Нерукотворного, Воскресения Словущего и Распятия, примыкавшие к Теремному дворцу. (Ил. 3) Объединение завершилось установлением одиннадцати глав на крыше Верхоспасского собора и созданием красочного изразцового убранства. Схема размещения изразцового декора в виде широкой многоцветной многорядной горизонтальной композиции, опоясывающей стены нового объема, была выбрана как нельзя более точно. В ее состав входили рельефные плоские и профильные изразцы, составлявшие пять рядов: первый верхний ряд – карнизные изразцы с орнаментом на профиле из акантовых листьев, ниже на полке бусы, валик гладкий; второй – плоские изразцы с изображением растительного орнамента в виде волютообразного завитка из стеблей с листьями, составлявший парную зеркальную композицию (около 26x26); третий – профилированные изразцы, расчлененные на три части валиками, две верхние части украшены орнаментными порезками; вверху узкая полка; четвертый – профилированные изразцы валики с изображением бус на выступающей части; пятый – стенные изразцы с изображением рельефных фруктов (виноград и груши на фоне листьев)31.
Ил. 6. Обмеры изразцового декора барабанов церквей Теремного дворца. Реставрация 1947 г. Фото 1947 г. Частный архив.
Украшением Кремля стали хорошо просматриваемые с Соборной площади одиннадцать сверкающих золотом глав церквей дворца на тонких шейках с необычным изразцовым декором. Изысканный рисунок растительного орнамента плотно заполняет все поле этих сложных по конфигурации и крупных по размеру изразцов, отдельные из которых достигают значительных размеров (53x33). Изразцовая поверхность с круглыми картушами для клейм, в которых раньше помещались медные листы с изображениями святых, создана с помощью криволинейных изразцов. Объединяющий главы собора постамент также украшали московские варианты рельефных изразцов с изображением розеток, вставленных в ширинки.
Известная реставрация 1836–1849 гг., связанная с возобновлением Теремного дворца академиком Ф.Г. Солнцевым, привела к значительной (в ряде случаев – весьма вольной) перестройке памятника, хотя при этом особо оговаривалось воспроизведение подлинных деталей, в том числе изразцов («Фризы карнизов положить вновь из цветных изразцов с выпуклыми орнаментами»32).
Тем не менее, в состав фриза были, видимо, внесены изменения33.
В ходе исследования А.В. Филипповым было установлено, что «частично пострадавший, но в основном сохранившийся фриз является подделкой XIX века»34. Это выявилось при сопоставлении с найденными остатками подлинных изразцов. «Подлинные изразцы фриза, аналогия тех же декоративных мотивов и других памятников Москвы и Ярославля, а также открытые Филипповым в бывшей Гончарной слободе близкие по мотивам лепки изразцы XVII в., еще не покрытые эмалями, смягчающими формы последней, позволили полностью восстановить подлинный изразцовый фриз собора»35. (Ил. 4–5)
«В значительно лучшей сохранности, – пишет А.В. Филиппов, – находились облицовки самих главок собора»36. При этом он отметил, что «Имевшиеся до настоящего времени обмеры Ф.Ф. Рихтера, изданные еще в 1850 г., исполнены схематично и не фиксируют, а скорее пародируют исключительно высокие композиционные качества рельефно-полихромной орнаментации этих главок.
Несмотря на сохранность, реставрация керамической облицовки барабанов главок представляла особую сложность, которая заключалась не только в значительных размерах изразцов – 53x33 см, но и в их криволинейной форме. Были проведены обмеры, сняты эстампажи с майоликовых облицовок на барабанах этих главок и исполнены с натуры зарисовки в красках фриза, барабанов и розеток. Для изготовления майоликовой облицовки барабана был специально сооружен деревянный цилиндр, на котором была накреплена глина и моделирована рельефная орнаментация купола, размеченная затем на отдельные фрагменты, с которых тут же на цилиндре были сняты гипсовые формы. (Ил. 6-12)
Ил. 7-12. Копии изразцов для барабанов церквей Теремного дворца. Реставрация 1947 г. Фото 1947 г. Частный архив.
В связи с большим размером изразцов для работы была заготовлена грубошамотная масса из красной легкоспекающейся глины Буньковского месторождения, которая добавлялась к глине и помогала избежать коробления при изготовлении столь крупных деталей37. В качестве шамота был применен капсюльный бой керамико-плиточного завода им. Булганина.