24, это не просто попытки слепить мемориальные портреты, но творческие скульптуры, отличающиеся мастерством исполнения. Известно, что А.И. Звонилкин очень серьезно относился к скульптуре, он справедливо считал ее основой в системе художественного образования и уделял занятию скульптурой много времени (его сын вспоминал, что отец часто его просил позировать для своих скульптурных работ).
Будучи преподавателем Ростовской мужской гимназии им. А.Л. Кекина, Александр Иванович Звонилкин участвовал в выставках, конкурсах и аукционах, состоял членом Московского общества любителей художеств25. Сохранилась переписка его с обществом 1914–1915 гг., в которой есть упоминания о продаже картин А.И. Звонилкина на конкурсах, проводимых обществом26.
Из неопубликованных воспоминаний сына стало известно, что А.И. Звонилкин проектировал некоторые постройки в городском саду Ростова. В Ростовском филиале Государственного архива Ярославской области нам удалось обнаружить документальное подтверждение тому, что А.И. Звонилкин действительно проектировал постройку нового «музыкального павильона» в городском саду г. Ростова вместо пришедшей в ветхость и полную непригодность музыкальной беседки27. В 1911 г. Ростовская городская управа вела переписку с неким И.А. Комаровым об устройстве музыкального павильона на сумму 873 руб. 50 коп. по плану и рисунку А.И. Звонилкина. К сожалению, вместе со сметой расходов от 18 марта 1911 г. не сохранились чертежи или рисунки А.И. Звонилкина, имеются лишь краткие описания работ, перечень требуемых материалов и письменное обязательство подрядчика о том, что постройка будет осуществляться «согласно плана и рисунка А. Звонилкина». Это было деревянное сооружение в современном стиле, с тумбами и балясинами, украшенное наличником из резного теса28.
Весомый вклад внес А.И. Звонилкин в развитие финифтяного промысла в Ростове. Он был преемником куратора «художественной части» УПФШ Сергея Васильевича Чехонина (1914–1917 гг.). Хорошо известны влияния С.В. Чехонина на ростовскую финифть второй половины 1910-х и последующих лет, но вот новое, совершенно отличное от предыдущего художественное направление, привитое А.И. Звонилкиным, практически неизвестно. Между тем, его деятельность была высоко отмечена современниками: на Первой Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке в Москве в 1923 г. ему был вручен диплом признательности, а руководимая им Учебнопоказательная финифтяная школа получила диплом второй степени. В этом, несомненно, сказалось полученное им в училище образование, приобретенные навыки работы в разных стилях и современных формах29. Специально для выставки был разработан значок-брошь «На память о первой сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке СССР»30. В фондах ГМЗРК не сохранилось сведений о его авторе, но на основании сказанного выше, им был А.И. Звонилкин.
Вопросу атрибуции коллекции УПФШ 1920-х гг., периода заведования школой А.И. Звонилкиным, мы посвятили некоторые статьи31. Коллекция УПФШ 1920-1930-х гг. в собрании ГМЗРК не была атрибутирована и неизвестна дата ее поступления. Лишь небольшая часть изделий УПФШ периода кураторства художественной частью школы С.В. Чехониным, – работы подписные32. В середине 1910-х гг. в мастерской изготавливали объемные предметы из меди и покрывали их с обеих сторон эмалью. Формы и декор их весьма напоминал изделия из фарфора или фаянса33. В 1920-е гг. от сплошного покрытия металла эмалью отказались, видимо, по причине немалых технологических трудностей34, и в 1920-х гг. лишь только отдельные эмалевые пластины монтировались на гранях изделий. Кроме иного построения формы мы наблюдаем также иное решение декора: теперь мастер избегает белого фона эмали, «маскируя» его темным хорошо кроющим цветом. Меняется стиль вещей, уже нет чехонинской утонченности и изысканности, но появились устойчивые крепкие пышные декоративные орнаменты в русском стиле. В декоративной росписи прослеживается созвучная своему времени стилевая ориентация: модерн с его плавными «обтекающими» формами и изысканностью декора, неорусский стиль с сочным орнаментом, восходящим к древнерусскому узорочью, созвучный подчас фресковым росписям и изразцам35. В творческой лаборатории Учебно-показательной школы, руководимой в 1920-е гг. Александром Ивановичем Звонилкиным, внедрялись также атрибуты новой государственной символики как формальные и стилистические признаки зарождавшегося нового стиля. Появление новой стилистической ориентации, несомненно, является его инициативой. Выпускник Императорского Строгановского центрального художественно-промышленного училища, он, несомненно, хорошо усвоил курс «проектирования в разных стилях и в современных формах», что соответствовало программе обучения училища. Благодаря полученным за годы учебы навыкам и собственному таланту, он создал новые образцы для финифти, разительно отличающиеся от предшествующих изящных эстетских чехонинских эмалей с гирляндами и цветами. Предположение, что именно А.И. Звонилкин разработал новые образцы, находит убедительное подтверждение и в том, что новые произведения учеников, представленные в 1923 г. на Первой Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке в Москве, были высоко отмечены выставочным комитетом, а в дипломе признательности фигурировала формулировка: «за восстановление умиравшего промысла и композицию рисунков для финифти»36. Несколько позже по этим эскизам делали и другие выставочные экспонаты. В делах ростовского архива есть упоминания о том, что рамки для фотографий, чернильные приборы, ножи для резки бумаги изготавливались для выставок (например, в Ростовском37 и Ивановском музеях38) и тиражировались небольшими сериями; более того, разработка их новых видов была включена в программу обучения, составленную А.И. Звонилкиным39. [см. цв. ил.]
Талантливый художник-живописец, скульптор, архитектор Александр Иванович Звонилкин более тридцати лет преподавал в Ростове специальные художественные дисциплины, заведовал финифтяной школой-мастерской и, наконец, был организатором ростовских художников. Его незаурядная художественная натура получила профессиональную огранку в стенах прославленного Императорского Строгановского центрального художественно-промышленного училища, благодаря чему он смог оставить заметный след в истории искусства Ростова Великого первой трети XX в.
1Мельник Л.Ю. К истории финифтяных школ в Ростове Великом // Сообщения ростовского музея. Вып. III. Ростов, 1992. С. 45; Колбасова Т.В. Портретная галерея купцов благотворителей в Ростовской городской думе во второй половине XIX века // История и культура Ростовской земли 1999. Ростов, 2000. С. 257, 258; Пак В.Ф. Ростовская финифть XX века. Иллюстрированный биобиблиографический словарь. М., 2006. С. 41.
2Мельник Л.Ю. Указ. соч. С. 54; Звонилкин А.И. Краткая история существования Ростовской живописно-финифтяной учебно-показательной мастерской с основания до настоящего времени. Публикация Федоровой М.М. // Сообщения Ростовского музея. Вып. III. Ростов, 1992. С. 163–172; Савина А.Ю. Первый педагогический состав гимназии // История и культура Ростовской земли 2007. Ростов, 2008. С. 480–481.
3 ЦГАЛИ. Ф. 677. On. 1. Д. 3289. Л. 1.
4 Там же. Л. 2.
5 Там же. Л. 3.
6 Архив автора.
7 ЦГАЛИ. Ф. 677. Оп. 2. Д. 39. Л. 19.
8 Диплом № 1097.
9 ЦГАЛИ. Ф. 677. Оп. 2. Д. 45. Л. 29, 32 об.
10 Там же. Л. 66.
11 Там же. Л. 53.
12 Там же. Л. 53 об. По воспоминаниям сына Александра Александровича Звонилкина (1918–2003), А.И. Звонилкин окончил не только Строгановское училище, но и ВХУТЕМАС (Личный архив автора).
13 «Матушка Надежда Алексеевна работала в костюмерной театра, потом преподавала ручной труд в Ростовских школах (и в том числе в Школе рабочей молодежи), умерла в 1973 г. в Загорянке, Московская обл., г. Королев» (Личный архив автора).
14 Воспоминания А.А. Звонилкина (Архив автора).
15 РФГАЯО. Р. 423. On. 1. Д. 43. Л. 29.
16 ЦГАРФ. А. 2306. Оп. 23. Д. 246. Л. 1, 10, 13.
17 Воспоминания А.А. Цыбашовой (1920–1999) (Архив автора).
18 В частном собрании хранятся картины А.И. Звонилкина:
1. Городской парк. 1910-1930-е гг. X., м. 57,5x80.
2. Пейзаж. 1910-1930-е гг. X., м. 50x65. На лицевой стороне слева внизу подпись: «А. Звонилкин».
3. Морской пейзаж. 1910-1930-е гг. X., м. 50x65. На лицевой стороне справа внизу подпись: «А. Звонилкин».
4. Вороны. 1910-1930-е гг. X., м. 104x115. На лицевой стороне справа внизу подпись: «А. Звонилкин».
5. Автопортрет. 1931. Бум., пастель, дерево. 80x62. На лицевой стороне бумаги в правом нижнем углу подпись: «А. Звонилкин / 1931 г.».
6. Портрет жены. 1931. Бум., пастель, дерево. 57x77. На лицевой стороне бумаги в левом нижнем углу подпись: А. Звонилкин / 1931 г.».
7. Портрет жены. 1910-1920-е гг. Бум., пастель, деревянный багет. 47x57.
19 А.И. Звонилкин. Портрет А.А. Титова. Нач. XX в. X., м. 93x68,5. ГМЗРК. КП-15341. Ж-425;
А.И. Звонилкин. Портрет А.А. Титова. 1911. X., м. 90,5x72. КП-15738. Ж-445.
20 А.И. Звонилкин. Портрет А.Л. Кекина. Нач. XX в. X., м. 102x76. ГМЗРК. КП-15308. Ж-407.
21 А.И. Звонилкин. Портрет Л.Я. Богданова. 1916. X., м. 87x69. КП-15343. Ж-427; Портрет П.А. Селиванова. Нач. XX в. X., м. 100x75,5. ГМЗРК. КП-15342. Ж-426; Портрет Ф.Ф. Стрижникова. Нач. XX в. X., м. 84x67,5. ГМЗРК. КП-11729. Ж-271; Портрет С.А. Селиванова. Нач. XX в. X., м. 84x67,5. КП-15309. Ж-408; Портрет С.П. Моравского. 1913. X., м. 98,7x71,5. ГМЗРК. КП-23416. Ж-547.