Дан Глас ждал ее у ворот Академии с оседланными лошадьми. Беата усмехнулась, прямо-таки принц, ждущий свою принцессу. После утреннего представления у нее было циничное настроение, и она язвительно ответила на вежливое приветствие схолара. Он был одет безупречно, как всегда. Скорее всего, это был костюм для охоты – темные штаны, сапоги с высокими голенищами, длинный камзол с золотыми пуговицами, на этот раз – без шитья. В таком виде они напоминали скорее принца и крестьянку, поправила себя Беата. И наплевать! Без труда забравшись на лошадь, она поерзала, приспосабливаясь к дамскому седлу, взяла в руки поводья и скомандовала: «Вперед!»
Они молча ехали по еще сонному городу, копыта лошадей звонко стучали на каменистой мостовой, в стылом воздухе раздавались редкие звуки открывающихся ставен просыпавшихся горожан.
– Люблю рано вставать, когда природа только просыпается, – вежливо проговорил Глас, разбивая повисшую между ними тишину.
– В нашем случае просыпается не природа, а недовольные жители города, замерзшие в своих постелях, – иронично ответила Беата и сменила тему: – Вы посмотрели те книги, которые я вам вчера порекомендовала?
– Конечно, мастер Беатрикс. Изучал всю ночь, как вы и советовали.
– Ночью надо было спать! – излишне резко возразила она. – Что вы мне наделаете на поле невыспавшийся и неопытный?
– Не беспокойтесь, мастер, я прекрасно себя чувствую даже после бессонной ночи.
Этот наглец еще и усмехнулся, ответив ей. А Беата сразу же вспомнила ту злополучную сцену у него в комнате с двумя полуголыми девушками в кровати.
– Не сомневаюсь. – Она ограничилась простым ответом, не поддаваясь соблазну вступить в перепалку.
Оставшееся время они ехали молча. Беата легкими движениями руки направляла лошадь, одновременно думая, с чего они могут начать обучение. Вскоре показалось поле. Изначально ровное, оно поменяло ландшафт под воздействием частых тренировок схоларов, а не так давно и его магический фон претерпел изменение.
Они подъехали к маленькому домику, привязали лошадей под навесом и пока Глас их расседлывал, Беата нашла небольшую, относительно ровную полянку и позвала его. Тот подошел, предусмотрительно сняв камзол, под которым оказался надетый кафтан с рукавами. Она одобрительно хмыкнула и тоже для начала сняла платок.
Следующий час они повторяли защиту первой и второй степени. Вскоре им обоим стало так жарко, что Беата скинула полушубок, а Глас – кафтан, оставшись в рубашке и штанах.
– Я думаю, что нам пора приступать к третьему уровню, – громко предложила Беата и посмотрела на небо. Его цвет – темно-серый, и сгущающие тучи на горизонте беспокоили ее все больше, хотя лучшего фона для блокирующей защиты от огня и представить себе было нельзя.
Она подошла к Дану, взяла за руки, потрясла их и приказала:
– Расслабь руки и закрой глаза.
Когда Глас послушался, она добавила:
– Стой смирно и реагируй на мои слова нужным заклинанием.
Сама отошла от него на несколько шагов, обошла слева и громко крикнула:
– Летит птица!
Вокруг нее просвистели два огненных шара.
– Молодец. Бежит зверь.
Всполох огня пробежал по мерзлой траве и затих.
– Правильно. Падает дерево.
Раздался небольшой взрыв. Так они развлекались около получаса, пока Беата не хлопнула в ладоши и не приказала открыть глаза. Дан Глас тяжело дышал – заклинания вслепую дались ему тяжелее, чем с открытыми глазами.
– Очень хорошо. Вам нужен отдых?
Глас сжал губы и отрицательно помотал головой.
– Тогда продолжим. Сейчас я перечислю условия нападения, а вы за три секунды должны составить нужное заклинание. Готовы?
И дождавшись его кивка, она быстро проговорила:
– Пожар со всех сторон идет сплошной стеной выше человеческого роста, нет никакого просвета. Ваши действия?
Через несколько секунд яркая молния вышла из его рук, ударила в небо, вызвав глухие раскаты грома, и на землю хлынул ливень, мгновенно промочив и ученика и мастера. Беата, ожидающая всего лишь локального дождика и не успевшая поставить защиту от ливня, выругалась и побежала в дом. Мужчина постоял еще какое-то время под сплошными потоками воды, глядя в черное свинцовое небо, обложенное со всех сторон тучами, не веря, что он смог вызвать такое стихийное бедствие, а потом пошел вслед за Беатой.
Та, дождавшись его в дверях, молча показала на лошадей и скрылась в доме. Пришлось Гласу запирать лошадей в крытом загоне, и в дом он вернулся вымокшим насквозь.
– Как можно было не рассчитать энергию молнии! – набросилась она с упреками. – Это изучают на первом курсе!
– Откуда такой ливень? – Схолара беспокоило другое. – Вода должна была замерзнуть еще в небе.
– Не беспокойся, – саркастически ответила Беата, – сейчас начнется снегопад, вот увидишь. Наши занятия нагрели воздух, и благодаря этому мы получили возможность принять душ. Дрова в углу, камин перед тобой. Надеюсь, ты умеешь его растапливать, или тебе и здесь надо объяснять элементарные вещи?
– Не беспокойся, я справлюсь, – разозлился Глас.
– Вот и славно!
Она в бешенстве обвела глазами комнату, и, не увидев ничего кроме большой низкой лежанки с тонкими матрасами, набитыми сеном, никакого, даже крошечного закутка, разозлилась еще больше и стала торопливо снимать с себя мокрую одежду, отвернувшись от мужчины. Ее колотило от ярости и от холода одновременно, и кое-как стащив юбку с кофтой, она принялась расшнуровывать корсаж, почувствовала спиной жар, идущий от камина, и повернулась.
Ее ученик успел не только разжечь огонь, но и снять рубашку, и теперь расстегивал штаны. Отсветы огня блестели на его руках, на пластинах мышц живота и мощных плечах, и Беата почувствовала, что неудержимо краснеет. Что с ней? Во время учебы она видела сотни полуголых мужчин! Почему вид одного из них так странно ее волнует?
– Ты что делаешь? – возмутилась она.
– А что, какие-то проблемы? – Он поднял голову и с удовольствием оглядел девушку. Она стояла в одной рубашке, доходившей до середины бедер и в расшнурованном наполовину корсаже. Роскошные волосы мокрыми прядями спадали ей на плечи, и ручейки от волос делали совсем прозрачной и без того мокрую рубашку.
– Похоже, что тебе требуется помощь, – быстро сориентировался он, – и, подойдя, ловкими движениями начал расшнуровывать корсаж.
Беата настолько не ожидала этих действий, что минуту не могла ничего сообразить. А когда поняла – было поздно: корсаж был расшнурован и сброшен, а Глас стоял вплотную к ней полуголый и напряженный.
– Отойди от меня! – охрипшим голосом попросила она.
– А если я не послушаюсь? – Глас понимал, что никакие силы не заставят его отойти от Беаты.
– Ты получишь первое замечание!
– Я согласен на все три, – ответил он и сделал то, что хотел сделать очень давно – поцеловал своего мастера.
Поцелуй был ласковый, но настойчивый, ее губы сладкими и беззащитными и Глас, хотевший быть терпеливым и осторожным, не выдержал и языком проник в рот.
Горячая волна опалила Беату с ног до головы. Поцелуй Дана был упоительно прекрасен, и она даже позволила ему проникнуть в свой рот, наслаждаясь этими давно забытыми ощущениями первого поцелуя – сладкого и почти целомудренного. Но, предвосхищая то тягостное чувство, каждый раз охватывавшее ее после поцелуев с мужчинами, она первая прервалась и легонечко уперлась в его грудь руками.
– Достаточно.
– Я думаю, теперь это решаешь не ты, – прошептал он и снова потянулся к ней.
– Я думаю, что у нас с тобой ничего не будет! – резче, чем следовало, ответила она. Не хватало еще, чтобы его скрутило от боли посреди чистого поля из-за ее несдержанности!
Тот и не думал слушаться. Более того, разозлился и схватил ее за плечи.
– Хватит играть со мной в игры! С другими мужчинами ты позволяла себе большее, поэтому не стоит дразнить меня.
– Ах ты подлец! – Беата яростно хлестнула его по щеке. Обида накатилась так внезапно и мощно, что стало не хватать воздуха. Никто никогда не осмеливался разговаривать с ней в таком тоне! – Отпусти меня немедленно!
Мужчина даже не дрогнул. Он схватил ее руки, завел ей за спину, вплотную наклонился к лицу и с усмешкой проговорил:
– Ты предсказуема и слишком эмоциональна. Ты не умеешь владеть своими эмоциями, как и своим телом. Ты, а не я, – и неторопливо, со вкусом, явно понимая, кто стал победителем в словесной перепалке, снова поцеловал ее.
Поцелуй был уже другим – властным поцелуем опытного мужчины, который знает, чего хочет, и уверен, что ему не откажут в любой его просьбе. Поэтому Беата сделала еще одну предсказуемую вещь – укусила за нижнюю губу.
Простонав: «Ах ты ведьма», – Глас сильнее сжал ее руки, свободной рукой ухватил за волосы и оторвался от нее. Она немедленно принялась изворачиваться, и он, недолго думая, повалил ее на лежанку, успев подставить руки, чтобы она не стукнулась о дерево.
Она оказалась в кровати, с лежащим на ней сверху мужчиной. Что дело – дрянь, Беата поняла по характерному чувству в ногах. Оттуда шла противная мелкая дрожь, которая вскоре грозила обернуться полноценной болью.
Глас же даром времени не терял и, раздвинув коленом ноги, буквально пригвоздил ее к кровати. Продолжая жадно целовать и удерживая ее руки над головой одной рукой, другой он залез под рубашку и ухватил за голое бедро.
У Беаты закружилась голова. Все происходило с такой скоростью, что она не успевала контролировать свое собственное тело, а оно предавало ее. Губы отвечали бесстыжему схолару на поцелуй, тело страстно и упоенно принимало на себя его тяжесть. По мышцам растеклась слабость, которая моментально сковала их, не давая активно сопротивляться. И это чувство было не похоже на страх, который помешал переспать с деканом и воспользоваться предложением Лидона.
– Ну? – Дан решил взять дело в свои руки. – Вели мне прекратить. Скажи, что ты ничего такого не хотела и я мерзкий и подлый тип! – Он тяжело дышал, сдерживаясь из последних сил.