— Огюст! Ты забываешься! — рявкнул Род, — Проследи, чтобы этой выскочки через месяц тут не было. Захочет, будет пунктуальной и в следующем году не прошляпит экзамены.
Призрак исчез, а мужчина сел в кресло и закинул ногу на ногу.
А ведь он прав, зачем она вообще. Дал бы сразу отворот поворот… Чёрт, просто жаль стало.
«Да. Нужно это исправить», — подумал Род, взмахнул рукой, разжигая огонь в камине.
Глава 2Дела кухонные, действия опасные
Прикрывая рот от затяжного «зёва», я сонно переминалась с ноги на ногу ранним утром на чердаке.
— Меня зовут Нора, мне уже порядка шестисот лет и я главенствую здесь над всеми работниками, — властно представился мне, следующий по списку, недодохлик, — и ты, моя радость, в первый же день проспала. На первый раз я прощаю, и даже ничего не буду говорить, про то, что мне, пришлось тебя будить. Долго причём… Ещё одна оплошность с твоей стороны, и я незамедлительно обращусь к ректору академии.
Я лишь взглянула на неё из-под ресниц, окончательно просыпаясь. Оглядела призрака и сделала в уме некоторые пометки.
Нора, при жизни, была грузной женщиной с пучком седых волос на затылке и равнодушной улыбкой. Она мне напоминала няню, но только внешне. Голос, призрака, был крайне мерзок, но по сравнению с Огги, эта мёртвая дарра, хотя бы, не хамит и не пытается меня, при удобном случае, стукнуть и унизить.
Иссавель Ковельская, дочь младшего принца и принцессы Транливии, прошу любить и жаловать…
— Веля, — скромно представилась я, не желая, чтобы о моей персоне знали больше положенного, — Извините меня, я просто…
— Хватит. Ты эльф, — перебила Нора, — Надеюсь…
— Полуэльфийка, тёмная, без дома, — прервала я, за что призрак пропыхтел мне в ухо:
— Когда я говорю, все молчат. Поняла меня? — я кивнула. — Тёмная значит, — Нора цокнула языком, — Так-с. сейчас мыть полы на кухне и столовой, потом протрешь все столы, приготовишь завтрак и поможешь Дане подать его.
Прикусила язык. Стоит заметить, что готовлю я, мягко говоря, паршиво. Как-то пыталась удивить родителей, но из моей, запеканки с изюмом и кориандром, не получилось ничего съедобного. Не говоря уже о последствиях, возникших после ее употребления. А тут готовить еще и для целой Академия… Ой…
— Марш на первый этаж, в кладовке возьмёшь ведро, швабру, тряпку, и смотри мне, применяй только бытовые заклинания. Почувствую, нечто другое, сдам ректору!
— Я умру, — прошептала, когда призро-начальник испарился.
Ещё раз отряхнулась, наспех расчесалась собственной «пятерней» и мысленно застонав, отправилась скользить по перилам с тридцатого на первый этаж.
Как представлю, что придётся подниматься каждый день, да и не один раз…
— Ну, что ж, попа будет, как пекан, — пробурчала себе под нос.
Раннее утро, никогда не было моим любимым временем суток, ибо очень хотелось спать. А вот ночь я любила, она вселяла в меня энергию, питала мою силу. Хотя, сегодня, о какой силе и энергии может идти речь? Когда спала я полчаса, может, чуть больше.
Двадцать девять, двадцать восемь… Тринадцать… Пять… Один…
Холл Академии Бедствий был освещён магическими шарами. Меня пугало иное… Где, к чёрной бездне, тут кухня и кладовка.
— Нора! — шёпотом позвала я надзирательницу с пучком.
Эффекта никакого, зато стало холодно, и мурашки покрыли мою кожу.
— Бу, — дунули мне в ухо.
Я подскочила и еле удержалась от крика. Медленно повернулась и уткнулась носом, в широкую грудь.
— Живой, — глухо отметила и подняла голову.
На меня смотрели зелёные глаза, с хитринкой во взгляде. Чёрные волосы скользили по плечам и завивались у бедёр.
Шевелюра, прям-таки знатная. Красивый парень.
— Не пугай меня так больше, а то мало ли, — пробурчала я, — Не знаешь, где тут кладовка и кухня. Послали, а где находится, не сказали.
— Так ты новенькая? — хмыкнул юноша, — То-то я смотрю, Огюст разверещался. Ты его зацепила. В самое бездыханное сердце.
Против воли улыбнулась.
— Веля, — представилась я, — Не новенькая, а прислуга, ну или как тут у вас называется работник на все руки.
— Не приняли?
— Опоздала с экзаменами, — вздохнула я, — Так поможешь или нет?
Парень широко улыбнулся.
— Конечно. Видишь ту дверь в конце коридора? — он показал вглубь холла, — Это кладовая. Иди к ней. Откроешь дверь — инвентарь. Повернешь направо, небольшой коридор к столовой. Ну, а где она, там и кухня. Ходов тут много, самое главное запомнить, как выглядит дверь. Иногда Академия шалит и перестраивается. Вот кутерьма начинается. Один раз ночью такое было… Казус тот ещё, особенно, если стоишь на одном месте, а оказываешься в другом. К примеру, в женской душевой, — незнакомец тихо рассмеялся, — Эстетика эстетикой, а крик стоял невыносимый.
Усмехнулась, представив занимательную картину.
— Мне пора, а то Нора на пару с Оги будут зверствовать, а испытательный срок никто не отменял, — выдохнула я, — спасибо за помощь. И даже знать не хочу, почему адепт не спит в такое время суток.
— Влад, — просто ответил парень, — И всегда, пожалуйста. Если захочешь скрасить…
— Не порть момент знакомства, до встречи!
Я благодарно кивнула и побежала. Остановилась у кладовки и, последовав совету Влада, постаралась запомнить внешний вид. Резная, с древними рунами по краям… Больше ничего занимательного не увидела. Вошла, создала парочку магических шаров для освещения. Ассортимент хозяйственных товаров был большим, только не целесообразным. Я половину бы выкинула. Некоторые порошки, судя по названию, вообще эффекта не вызывают. Но мне ли спорить с начальством? Правильно, тут я неуч и никто, чтобы свои порядки заводить.
Взяла швабру, ведро, тряпки и поплелась на кухню. По плану вымыть полы, протереть столы, пойти приготовить завтрак и накрыть на стол.
Кухня, представляла собой, вместительное помещение, сверкающее чистотой до блеска. Здесь можно увидеть штук десять печей, десятки кастрюль, различную посуду. Хорошо, что не нужно и их чистить, а то… Брррр, гадость какая. Я в жизни швабру в руках не держала. Если бы не свадьба… Жила бы я себе в родовом поместье… Далеко не светские приёмы, верховая езда на Смерти, всякие пакости влюблённым пиявкам и моя некромантия… Закатила глаза от блаженства. Хотя дар мой окончательно не проявился. Отблески есть, конечно, но до совершенства мне еще очень далеко. В нашей семье у всех что-то с этим затягивается. Мама стала магом в тридцать лет, папа так вообще в пятьдесят. В Академию меня вряд ли бы отправили оттачивать мастерство, но и не думаю, что практика на кладбищах, с акцентом на оживлении трупов, светит мне в ближайшие лет десять. Конечно, можно «талант» и самому подстегнуть. Но тогда мне точно, крупно влетит. От всех: от Короля, и по совместительству дяди, Арвеля, родителей, властелина Аугорелии…
А всё почему? Потому что, при проявлении магии, образуется большой очаг поражения. Одно дело, если дар светлый… Там причинённого ущерба меньше будет. А если тёмный и мёртвый? То будет плохо… Очень. Можно, конечно, уединиться в поле, но никогда не знаешь какая у тебя сила.
И это, подсудное дело, караемое казню. Поэтому самостоятельные «испытания» столь редки.
Вздохнула. Итак, дорогая Иссавель, сейчас ты не придворная леди, не любимая и единственная дочь Григория Третьего Праведного…
Вспоминая позывной папы, хихикнула… Праведный, потому что часто приходит в ярость. Но многие думают, что прославился своим «монашеским» характером. Хотя я-то знаю, что темперамент у родителя, словно вулкан. Чуть что, сразу дымится или выжидает, а потом взрывается. Эх, скучаю я по нему.
Налила в ведро воды, прополоскала тряпку. Нацепила на швабру и стала мыть полы.
— В поле я прошлась красиво, умерли цветы, — запела я старую песню, — Рукой взмахнула я игриво, умер в объятиях и ты… Нет, дурацкая песня. А если такая? — я рассмеялась, — Журчала в темечке водичка, крокодил роптал, цербер копытом дал по морде, потом взял и ускакал…
— Быстрей шварой орудуй. Через пять минут придёт повариха, чтобы за это время ещё и столовую помыла, — на ухо прогромыхал противный голос Огюста.
С испугу я инвентарь выронила.
— Что ж Вы, любезный, как стадо бешеных тараканов? Вот вроде нет и нет, а как появятся, противно становится….
Призрак обомлел и заткнулся. По-моему, у красноречивого недодохлика не было возражений по поводу сравнения и ещё одного прозвища: «таракан».
— Зараза мелкая, — прошипел прозрачный, — тебе осталось тридцать дней до того, как я пинками из Академии тебя выпру.
Мрачно улыбнулась, промолчала. Взяла «пожитки» и отправилась в «кормёжку». Свет при моём входе зажегся мгновенно, и я встала столбом и едва не застонала. Помещение было огромное. Белые стены, чёрный пол, разноцветные столы. Я так поняла, что это для распределения факультетов: красные, синие, болотные, голубо-белые. А чёрные столы, я так полагаю, выделили для факультета бедствий. Круто. Мне он больше всего по душе. Цвет я имею виду.
Так, мне разрешили пользоваться бытовыми заклинаниями, стоит попробовать. Вспомнить бы…
Улыбка озарила лицо.
— Рихтш айна чиствен люциен ограно, — провозгласила я и зажмурила от яркой вспышки глаза.
— Что к чёртовой бездне, ты вытворяешь!
Голос женский. Грубый. С отдышкой. Громкий…
Я, боясь открыть глаза, повернулась к издающему звуку.
— Убираюсь, — прошептала я и открыла глаза.
Передо мной «руки в боки» возвышалась женщина. Человек по определению, может Маг… Но страшная до безобразия, с бородавками на лице, морщинистым лицом и здоровыми руками.
— Убираешься? — прошипела она, — Меня предупредили, что дают неумеху в помощь, но не думала, что вообще непутёвую и глупую. Это ж как нужно не знать элементарного заклинания, что к острогам…
Меня схватили за плечи и повернули в обратную сторону.
— Вот тебе, тумбочка с начёсом, — пробормотала я, протирая глаза, — Я же вроде заклятие верно произнесла. Без ошибок…