– Назвал, – Арван замер. По его лицу больше невозможно было что-либо прочитать.
– Выплясывать больше не нужно, – я сбросила одеяло и шагнула к Арвану.
В глазах бога разгорелся огонь. Он подался вперед, заключая в объятия.
В принципе, я могла сказать что-то еще. Например: «Ты получишь мое тело, но душу – уже никогда». Но это было бы слишком пафосно и неуместно. Я могла сказать что-нибудь, что остудило бы пыл Арвана и остановило его. Но я ведь не собиралась его останавливать. Душа болела от брошенных в ярости слов. Выплясывал… он всего лишь выплясывал передо мной. А еще говорил, что добровольные ласки гораздо более эффективны в плане передачи магии. Очевидно, он очень старался, чтобы все было добровольно и эффективно.
Я даже верю, что он мог испытывать какую-то симпатию. Ну, насколько бог может привязаться к человеку. А я, конечно, сама во всем виновата. Тянула зачем-то, не давалась. Хотя давно пора было уже лечь под мужа, раз в принципе была к сексу готова.
Арван поцеловал мою шею. Затем коснулся губами плеча. Спустился к груди… Я вздрогнула, когда его рука огладила ягодицу и устремилась к ложбинке.
– Алена? – Арван посмотрел на меня, слегка отстраняясь.
Я ответила спокойным взглядом.
– Полагаешь, меня устроит бесчувственное бревно? – начиная злиться, спросил он.
– Я готова была лечь под другого мужчину, который не был моим мужем. Ты мой муж. Я выполняю супружеский долг. Давно пора было выполнить.
Сама потянулась к Арвану, но он перехватил мои руки. В глазах все сильнее разгоралась ярость.
Что, опять? Я невесело усмехнулась и потянула магию Арвана на себя. Хотя бы через его руки, сжимавшие мои запястья.
Арван смотрел на меня прожигающим взглядом, но терпел, не отталкивал. Прекрасно понимал, что не стоит отказываться от помощи, когда я забираю часть этой разрушительной силы.
– А теперь возьми меня, Арван. И тебе станет еще легче.
Я попыталась прильнуть к нему, но бог оттолкнул меня, выпуская руки из хватки.
– Алена, успокойся. Я не собираюсь тебя насиловать.
– Но выплясывать ты тоже больше не будешь. Только зря время тратил. Я ведь развратная тварь, не так ли?
– Я обидел тебя, – обронил Арван мрачнея. – Но и ты пойми. Я был не в себе.
– Я понимаю. И не хочу, чтобы это повторилось. Ну же, Арван. Чего ты тянешь?
Я шагнула к нему. И горько рассмеялась, когда он отступил. От меня убегает бог, мой собственный муж, когда я стою перед ним обнаженная и предлагаю себя!
– Слишком грязная для тебя? Противно? Ты ведь хотел получить невинную овечку, которая даже не знает, как выглядит мужской член!
Я говорила грубо. И меня уже трясло. От обиды, от горечи, растекающейся по губам. Арван не контролировал себя, но все, что он говорил – это была его реакция. Его! Это в нем сидело с самого начала и прорвалось наружу. Это его настоящее отношение ко мне после того, как узнал, что собиралась переспать с другим.
– Не говори ерунды. Но ты не в себе. Тебе нужно время, чтобы успокоиться. А брать тебя в таком состоянии я не намерен, – напряженно произнес Арван, наблюдая за мной, как за диким, обезумевшим зверем.
– А было ли время у меня, Арван? Когда ты тоже был не в себе. Когда выкрикивал все эти мерзости – могла ли я дать тебе время успокоиться? Или должна была слушать, как ты поливаешь меня грязью?
– Ты могла переместиться. Я говорил, чтобы ты перемещалась, как только начинается мое превращение.
– Да, действительно. А я, такая дура, хотела тебе помочь. Даже когда ты кричал все эти гадости.
– Прости, Алена! – вспылил Арван. – Прости меня, что наговорил все это. Но… после того, как узнал… Я был шокирован. Столько времени ты отталкивала меня. Столько времени строила из себя невесть что, а на самом деле… ты давно уже собиралась с кем-то лечь в постель! Кто он, Алена? Кто? И почему ты его выбрала?
Все-таки я была права. Арван именно так и думает… Пусть в припадке ярости он был грубее, чем хотел бы, но… это ничего не меняет. Ни-че-го.
Я рассмеялась. Почему выбрала… какой смешной вопрос.
– Я могу ответить на твой вопрос, но ответ будет ужасен! Просто так. Представляешь? Я собиралась переспать с этим парнем просто так. Он даже почти не ухаживал за мной. Ну так… пару раз сходили в кино…театр, – поправилась я, понимая, что Арван не поймет, что значит «кино». – В театр сводил. Подарил пару букетов, пару коробок конфет. Выразил свою заинтересованность. Я решила, что он – вполне приемлемый вариант. Наверное, он даже нравился мне. Да, точно, нравился. И я решила, что уже пора.
– То есть ты хотела переспать с ним, потому что он, возможно, тебе нравился, и ты решила, что пора уже переспать?
– Да. Как-то так получается. А с тобой не захотела. Говорю ведь: ужасные ответы.
– Я не понимаю тебя, Алена. Этот парень был тебе никем. Ты даже не уверена, что он тебе нравился. Но со своим мужем ты переспать не захотела.
– Ну, если не считать того, что я сейчас стою тут перед тобой голая…
Арван выругался. Снял с себя рубашку и закутал в нее меня. Окинул скептическим взглядом, посмотрел на валяющееся на полу одеяло… Ну да, одеяло было бы лучше. Рубашка едва-едва прикрывает все самое интересное.
– Я сейчас.
Арван переместился. Вернулся почти сразу и накинул мне на плечи еще и простыню. А затем повел к дивану.
– Присаживайся, Алена. Поговорим. – Голос Арвана прозвучал на редкость спокойно. Может, он с водным элементалем обняться успел, пока мотался по неведомым далям за простыней?
Правда, я тоже немного начала успокаиваться. А уж когда Шу появился в комнате всего на секунду, чтобы взмахом руки накрыть на стол, и вовсе почувствовала себя идиоткой. Он был поблизости? Присматривал, чтобы опять чего непоправимого не натворили?
Я схватила чашку с чаем и принюхалась. Мятный. Люблю такой!
Арван проследил за распахнувшейся простыней. Но под ней обнаружилась рубашка – я успела ее застегнуть. Бог облегченно выдохнул и тоже потянулся к мятному чаю.
Я же сама всегда предпочитала поговорить. С тех пор, как потеряла в детстве лучшую подругу. Она не поняла меня и обиделась. Я не поняла ее и обиделась. Потом уже узнала правду и во всем разобралась, но было поздно. А ведь стоило всего лишь поговорить – и этих нелепых обид можно было избежать.
Теперь всегда предпочитаю разговор, даже если очень хочется замкнуться в себе.
Вот и сейчас психанула, а к Арвану помчалась. Ну, допустим, сначала не для разговора помчалась. Довели просто. Очень тяжелый и напряженный день.
А еще… мне все еще больно. Не уверена, что эта боль утихнет быстро. Вот только времени нет.
– Возможно, я и правда к тебе несправедлива, – наконец заговорила я, когда удалось в полной мере успокоиться. – У нас другой мир. Совсем другой. И порядки тоже другие. По крайней мере… там, где я живу, девственность не считается чем-то особенным. Ее не хранят до брака, над ней не трясутся, как над святыней. Да всем плевать на нее! Вопрос только в том, когда девушка будет готова – вот и все. Но культура просвещения у нас развита хорошо. Так что еще с детского возраста мы знаем, что куда и как.
– Тогда я действительно не понимаю. Почему меня ты так долго отталкивала?
– А долго ли? Арван, если я готова была переспать с одним мужчиной, не испытывая к нему ничего особенного – это вовсе не значит, что я готова лечь под любого. Что бы ты там себе ни думал.
Арван мрачно взирал на меня, ожидая продолжения. И я продолжила:
– С тем парнем, – я упорно не хотела называть его имя. На всякий случай. – Мы встречались пять месяцев, прежде чем я решила, что пора уже, хватит тянуть. Готова и все такое. А с тобой мы знакомы гораздо меньше.
– Но мы муж и жена.
– Вот! Еще один камень преткновения.
– Камень? – не понял Арван.
– У нас не принято выдавать замуж без согласия невесты. То, что мы с тобой муж и жена, лично для меня ничего не значит. Это не значит, что я должна сразу же лечь с тобой в постель. Это не значит, что я должна довериться, проникнуться светлыми чувствами ну или уважением, восхищением и желанием целыми днями готовить тебе еду, штопать носки и по ночам удовлетворять любые желания. Меня не спросили. Меня выдали за тебя против воли. Поэтому мне нужно было время! Сначала чтобы смириться. Потом… сам знаешь. Открытие, что с девушками происходят такие ужасные вещи и со мной могло произойти то же самое, жажды отдаться тебе не добавило. Ты хотел, чтобы все было по обоюдному согласию – ты старался. И я это ценю. Впрочем, если для тебя это бестолковые пляски…
– Нет. Не совсем. Я старался искренне. Я действительно хотел, чтобы мои ласки доставляли тебе удовольствие. Нравилось видеть и чувствовать, как ты раскрываешься передо мной. А не то… как ты сегодня предложила себя. Я так не хочу.
– Но между тем, ты наговорил ужасные вещи.
– Я вспылил.
– Но ты ведь именно так и думаешь?
– Думал. Да, Алена, я испытал бурю крайне неприятных чувств. Как будто ты коварно обманывала меня и лишь насмехалась, строя из себя невинную овечку. Ощутил себя дураком. Поверил, что на самом деле это было бы для тебя легко…
– Как видишь, вполне легко. Я пришла к тебе голая и предложила себя.
– Отвратительно предложила.
– Да?
– Совершенно несексуально.
– Ну уж прости. Чего не умею – того не умею, – фыркнула я, отпивая чай.
На губах Арвана возникла задумчивая улыбка.
– На самом деле умеешь. Еще как умеешь… Мне нравится, когда ты чутко отзываешься на мои ласки.
– Для этого нужны эмоции, чувства. А не только физические прикосновения.
– Я понимаю.
– Ну и что будем делать?
– Допьем чай и пойдем спать. Сегодня был длинный и на редкость утомительный день. А завтра отправимся на бал в мир Эхрана и прекрасно проведем время.
– А спать мы пойдем…
– Каждый к себе, – хмыкнул Арван. – У тебя есть эта ночь и завтрашний день. Я обещал – и сдержу обещание.