Вдруг Ратмир остановился.
– Что такое? – всполошилась Настя.
– Не двигайся…
В груди похолодело. Неужели вновь Тихон? Или этот… одноглазый, который лес раскурочил?
Настюша отошла за спину Ратмира и аккуратно взяла его за руку. В конце концов, у мужчины неплохо получалось защищать подопечную, пусть продолжает.
Ратмир пожал девичьи пальчики в ответ и ухмыльнулся.
– Не двигайся, – повторил тихонько. – А то всю ежевику перетопчешь.
– Ежевику? – Настя непонимающе округлила глаза, но, разглядев темно-фиолетовые, почти черные ягоды, вздохнула с облегчением: – А я-то уж думала…
– Кроме нас, здесь никого нет, – понял ее опасения Ратмир. – Не бойся. Давай лучше ягод наберем, а то идти еще долго, проголодаешься. Вы, русалки, всегда охочи до съестного.
Что правда, то правда: попав в этот мир, Настюша оценила прелесть хоть и простой, но вкусной пищи. Особенно когда поняла, что из-под ее рук всегда выходит приличное кушанье – и захочешь, не отравишься.
Ратмир набрал целую пригоршню и протянул девушке.
– Держи.
Русоволосый мужчина с широченными плечами, одетый в белую рубаху, казался сошедшим с древней картины. Настасья даже засмотрелась.
– Ну же, – шепнул он. – Бери скорее.
И ягоды в его ладони смотрелись так уютно, будто им там самое место. Не на лесном кустике, а на руках у Ратмира…
– Настасья?
– Да-да, спасибо, – кивнула она, принимая дар.
Ратмир бросил на Настю заинтересованный взгляд, но ничего не сказал. Мало ли, может, задумалась девица? Правда, Настасья была уверена, что он вполне понял причину ее медлительности, так же, как понял, отчего вдруг на щеках расцвел нежданный румянец.
Ягоды оказались очень сладкими. Нежные, сочные, медовые, такие, каких еще никогда не пробовала, – не чета безвкусице из супермаркетов! – идеальные для лесного путешествия.
– По нраву пришлись? – спросил Ратмир, наблюдая, с каким удовольствием Настя прихватывает губами очередную ягодку.
– Великолепные!
– Надо бы с собой набрать. – Он огляделся. – Вот только во что?
Тары не нашлось. Да и откуда ей взяться среди чащи? Свернули небольшой кулек из листьев лопуха, бросили пару горстей и отправились дальше.
– Нам правда долго идти? – неожиданно спросила Настасья, подхватывая подол, чтобы переступить очередной вывороченный пень.
– А ты думала, шучу? – Ратмир удивленно приподнял брови. – Далековато мы оказались, Погорынские горы отсюда не видны даже.
– И прутика нет…
– И прутика нет. Не уберег, прости.
– Ты меня спасал, – сказала Настя, пожимая плечами. – А я важнее прута, пусть он хоть сто раз волшебный.
– Верно, – Ратмир хмыкнул. – Важнее.
– Лишь бы Змей Горыныч не разозлился, что посеял такую ценную вещь.
– Не разозлится.
– Уверен? – заглянула ему в глаза Настюша. – Полагаешь, он тоже решит, что моя жизнь ценнее?
– Даже не сомневаюсь, – совершенно серьезно ответил мужчина.
Настя прищурилась. Неужели настолько хорошо знает дракона, что заранее убежден в его снисходительности? Может, они друзья? Это, конечно, звучит нелепо, но, в самом деле, могут же быть приятелями богатырь и чудище крылатое?
Наверное, могут…
Настюшка припомнила все, что слышала от Ратмира о драконище, и сопоставила с тем, как обычно отзывался сам Змей Горыныч о русоволосом богатыре. И решила: определенно могут.
– И прутик этот тебе наш добрейший руководитель самолично дал, так? – сделала определенные выводы девушка. – А у него откуда?
– Зачаровал. Змей Горыныч весьма сведущ в колдовских науках.
Ратмир едва уловимо улыбнулся, глянув на девушку, но тут же облекся в броню суровой сосредоточенности, разглядывая тропинку впереди. Впрочем, Настасья тоже не стала акцентировать внимание на разговоре, ее мысли скользнули совсем в другую сторону – издалека послышался звук льющейся воды.
– Ручей! Ледяной!
– Не замерзни.
– Ты попробуй только!
– Уже напился.
– Прозрачный, как хрусталь!
– Лесные ручьи всегда чистые, особенно в такой глуши.
– Вкусный!
– Рад, что понравилось.
– И холодный!
– Ты уже говорила.
Настя шумно фыркнула и в который раз приникла к студеной свежести. Что говорить, пить хотелось неимоверно! Блуждание по лесу не прошло даром, хотелось умыться и ополоснуть ноги. Настюша, собственно говоря, так и поступила, глянув на мужчину пристальным взором. Ратмир чуть улыбнулся, но повернулся спиной, позволяя девушке приподнять подол и обтереться до самых бедер.
– Ночь наступает, – вдруг сказал он, поглядывая на верхушки деревьев.
– Ну так пора уже! Хотя я давно потеряла счет времени. Заночуем тут?
– Нет, пойдем дальше.
– Но здесь есть вода, да и полянка милая, – непонимающе ответила Настя, поправляя юбку и придавая себе скромный, приличествующий воспитанным девицам вид. – Зачем куда-то идти? Или впереди еще один ручей имеется?
– Ручья не обещаю, но кровать с мягкой периной попытаюсь найти, – сказал Ратмир.
И это прозвучало очень обнадеживающе. Настюша даже в какой-то момент подумала, что все слова о длительном пути не более чем шутка и до Погорынья на самом деле всего ничего, но, оценив решительный вид Ратмира, поняла, что надежды напрасны. Если и будет кровать, то точно не в родной комнатке.
Вздохнув, она протянула руку и обреченно выдала:
– Ну что ж… Веди.
Совершенно неожиданно тропинка уперлась в избушку.
Настюша так опешила, что громко ахнула едва ли не в ухо провожатому. Ратмир осуждающе покачал головой.
– Какая же ты все-таки горластая… А говоришь, исправилась.
– Ничего не горластая, это от испуга, – пояснила Настя и глянула на мужчину. – И вроде бы про то, что исправилась, я говорила не тебе, а Змею Горынычу…
– Обоим сказала.
– Нет, я точно помню. Только ему.
– Настасья, не спорь, – поморщился Ратмир. – Ты это каждому второму говорила, так что не надо.
Он подошел к деревянной двери и распахнул створку.
Настя проводила богатыря подозрительным взором, но промолчала. Хотя она точно помнила, что ту фразу только Змей Горыныч слышал, причем совсем недавно. Вряд ли он передавал кому-либо дословно их разговор, а значит… Да ничего это не значит! Настюша тряхнула головой, решив подумать обо всем позже, и направилась вслед за Ратмиром изучать временное пристанище.
Избушка оказалась заброшенной и совершенно непригодной для ночевки. Ну, это Настя так решила. А Ратмир лишь довольно потер руки и принялся шарить на кривых полках.
– Что ищешь?
– Уже нашел, – ответил он, вытаскивая свечку. – Повезло, без света сидеть не придется.
М-да… В тусклом пламени свечи домишко казался еще более жалким. Настя поморщилась.
– Не по нраву? – хохотнул мужчина. – Другого все равно нет. Держи, – и вручил ей метлу. – Приберись, чтобы от пыли не задохнуться, а я пока соломы для ночлега принесу, видел под навесом пару тюков.
Ратмир вышел, а Настя принялась за уборку. Конечно, это совсем не то, чем хотелось заниматься перед сном… Но иначе было не уснуть, Ратмир оказался прав: из-за пыли дышать было тяжело, видно, избушка очень давно не принимала гостей.
Выметя весь мусор на улицу, облокотилась о дверной косяк и прикрыла глаза.
– А вот и я.
Ратмир появился из темноты с огромной охапкой сена – и как только в руках удержал!
– Посторонись!
Настя шагнула в сторону, пропуская мужчину. Идти следом не хотелось. Дом казался неприветливым, колючим, словно был не рад посетителям. Будь возможность, Настюша ни за что не осталась бы тут на ночь! Но увы, в темноте особо по лесу не поплутаешь, так что надо довольствоваться малым. И вообще, им очень повезло, что на пути возникла эта сторожка. Ратмир словно знал, где именно она находится, и шел целенаправленно… Хотя что тут удивительного? Насте иногда казалось, что русоволосый мужчина знает обо всем на свете.
– Ну все. – Он появился за спиной, заставив девушку вздрогнуть. – Готово. Можно ложиться.
– Хорошо, спасибо.
– Не пойдешь, что ли? Неужто не устала?
– Устала, конечно, но здесь так прохладно. – Настя подняла голову к звездному небу, едва видневшемуся сквозь верхушки густых крон. – И красиво…
– И комаров много, – хмыкнул Ратмир, прихлопывая особо наглое насекомое. – Не задерживайся, а то съедят.
– Не съедят, я невкусная.
– Тогда налетят скопом и унесут в далекие дали.
– Один раз уже так унесли. – Она тоже улыбнулась. – Ничего, выжила.
– Ну ты сравнила.
Мужчина покачал головой и скрылся в темноте домика, оставив Насте свечу.
– Погасить не забудь! – крикнул напоследок.
Настюша простояла минут сорок, прежде чем решилась пойти спать. Каково же было ее удивление, когда поняла, что лежанка в комнате только одна и почивать на ней уже изволит сам Ратмир.
– Как так-то? – опешила Настюша. – А я?..
Покрутила головой, осматривая помещение, но ничего похожего на постель больше не нашла. Быть не может, чтобы мужчина принес соломы только себе!
– Не пыхти, – шепнул Ратмир, не открывая глаз. – Ложись спокойно.
– Куда?!
– Сюда. Не поместишься, что ли? – Он чуть сдвинулся в сторону.
Настя недоверчиво свела брови.
– К тебе?
– Видишь другое место? Навес протек, солома почти вся мокрая. Это единственная сухая, что сумел собрать. Ложись и не шуми.
Ратмир повернулся на бок и показательно притих. Настя поджала губы. Дело принимало неожиданный поворот, и это, признаться честно, вызывало неопределенные мысли. Особенно неопределенным было странное тепло в груди, которое последнее время возникало все чаще и чаще.
– Я не собиралась спать с тобой, – шепнула девушка, не особо надеясь на ответ.
– Поверь, я тоже, – буркнул Ратмир. – Можем не спать, но тогда завтра никуда не пойдем.
Немного подумав и решив, что он прав (тем более ночь – это не то время, когда хочется рьяно отстаивать права и личные границы), Настюша аккуратно прилегла рядом.