– Понравился, – почему-то сделал вывод Шуршаня. – А что, хороший выбор! Даже старая хозяйка одобрит, – он запрыгнул на кровать и уселся рядом со мной. – Маг-воин, герой, из сильного старого рода, из хорошей семьи…
– Ты домовой или сводник? – возмутилась я. – Уже и про его семью разузнал? Не вздумай рассказать родителям и бабушке, что тебе в голову пришло. И вообще я собиралась поговорить с тобой совсем о другом. Расскажи-ка лучше, как можно договориться с домовыми из Академии.
– Ты о чём договариваться собралась? – Шурш хихикнул. – Они жалуются каждый год, говорят, надоели адептки – то командовать пытаются, то уговаривают нарушить приказ ректора.
– Мне нужно, чтобы домовые вели себя как домовые, а не как надсмотрщики, – объяснила я.
– То есть как я, – Шуршаня снова хихикнул. – Диана, они же не семейные домовые, и прислуживать тебе не обязаны.
– Вот и расскажи, как с ними договориться, – я устроилась поудобнее. – Только поить их молоком и кормить конфетами я не смогу. Там конфискуют продукты, представляешь?
– Насчёт пирожков я уже договорился, их «не заметят», – пообещал Шурш. – Только угости местных домовиков. В вашей комнате за всем смотрит Доглядай, ему положишь в уголок пирожок с клубникой, он сладкое любит. Хотя можешь сразу туда же добавить два пирожочка с мясом, он остальным передаст. А за конфетами – это к самобранке, если уговоришь, конечно. Задобришь домовых Академии, поговоришь уважительно – может, до чего-то и договоритесь. Командовать даже не пытайся, поняла?
– Шурш, зачем меня запихнули в это заведение? – хмуро спросила я.
– Для твоего же блага, – отозвался домовой. – Между прочим, одна из лучших Академий страны. Группы адепток маленькие, учителя великолепные, и там очень быстро всему учатся. Видишь, и суток не прошло, а ты уже книг набрала и меня расспрашиваешь. А две другие твои сокурсницы, между прочим, всё свободное время в библиотеке просидели. Засыпай, завтра рано вставать. Хочешь колыбельную?
– Давай, – я улыбнулась.
От скрипучей бессловесной колыбельной Шуршани все засыпают за минуту и спят беспробудным сном до самого утра. А если повезёт, так ещё и вещий сон можно увидеть.
– На привычном месте приснись жених невесте, – пробормотал домовой.
Я закатила глаза. Да что ж за напасть такая? С каких пор Шуршаню так интересует моя личная жизнь? Сказать ничего не успела: домовой заскрипел свою медленную колыбельную на двух-трех звуках. Засыпая, я слышала, как он спрыгнул с кровати и тихо топает к двери.
Глава 9. Последствия побега
– Диана, вставай, слышишь? – Шуршаня сидел рядом и тряс меня за плечо. – Пора собираться.
– Отстань, – сквозь сон пробормотала я.
– Вставай! – домовой слегка потянул меня за ухо. – Ну что, прав я был? Кто тебе снился?
– Не помню, – я нехотя села на кровати. – Шуршаня, надеюсь, ты ни с кем не делился своими идеями? Ещё раз повторяю: Андрей – куратор Академии.
– Одно другому не мешает, – пробурчал домовой и резво потопал из комнаты.
Что-то не нравится мне, что он не ответил. И кому успел растрепать о своих наблюдениях и выводах? Так и представляю, как по всем знакомым родителей пойдёт сплетня о моём «романе» с Андреем.
– Шурш, я запрещаю тебе обсуждать с кем-либо мою личную жизнь, – рявкнула я вслед.
– Значит, это все-таки личная жизнь, – удовлетворённо отметил домовой и нырнул за дверь. – Ах, какая получится пара, – мечтательно добавил он уже в коридоре.
С кровати меня как ветром сдуло. Не хватало только, чтобы Шуршаня завёл разговор о «такой прекрасной паре» с Андреем и начал меня нахваливать как невесту из сильного рода. Собралась быстро, но когда зашла на кухню, домовой уже что-то оживлённо рассказывал гостю. На столе стояли две тарелки плова, две чашки кофе, небольшое блюдо с пирожками. Объемистый сверток всё с теми же пирожками лежал тут же, заботливо подготовленный домовым. Надо же, для Андрея Шуршаня даже на кофе расщедрился. А мне всё время пытался предложить свой «пользительный отварчик».
– Диана очень, просто очень способная, – разливался соловьем Шурш. Мои худшие опасения оправдывались. – Красавица, умница, гордость семьи…
– Позор семьи, – с усмешкой поправила я и села за стол. – Доброе утро. Шуршаня, с чего вдруг ты так меня нахваливаешь?
– Ну, пока нахваливает по делу. В твоих способностях я сам вчера убедился, – Андрей спокойно улыбнулся. – Вот если бы ваш семейный домовой сказал, что у тебя ангельский характер, это было бы преувеличением.
– Да кому он нужен, этот ангельский характер? – не унимался Шуршаня. – С правильными скучно, а с моей хозяйкой точно не соскучишься.
– Да уж, не соскучишься, – куратор хмыкнул.
– Вот уверен, что вы друг другу снились, – заговорщическим тоном сообщил домовой.
– На новом месте и на привычном месте? – Андрей рассмеялся. – Шурш, я почему-то уверен, что Диана не просила тебя об этом заклятии. Кстати, оно далеко не всегда действует.
Шуршаню удалось заткнуть с трудом. С этой интересной темы он перескочил на рукописи, которые я собралась взять с собой. Отстал только когда Андрей подтвердил, что это разрешено и является не кражей, а заимствованием с обязательным возвратом.
В Академию возвращались в обычном такси. Я мрачно смотрела в окно. Совершенно не хочу назад, в эту тюрьму, даже если она считается одной из лучших. И подставлять Андрея тоже не хочется. Ладно, если бы у него был открыт магический канал, был бы другой разговор. А пользоваться магией против того, кто не может мне ответить, больше не хотелось. Хотя был бы Андрей действительно преступником, я бы об этом не задумывалась.
Шурш прав, чисто по-человечески куратор мне нравится. Но только по-человечески. А то, что Андрей мне всю ночь снился, ничего не значит. Заклятье домового на сон действует не всегда. Я просто много общалась с куратором во второй половине дня.
Я машинально очищала дорогу от препятствий – машины в пробках перестраивались, уступая дорогу нашему такси.
– Надо же, как вам везёт, – весело заметил водитель. – Ни одного серьезного затора на дороге. Мы ни разу даже на светофоре не стояли, постоянно зелёный свет.
Андрей бросил на меня неодобрительный взгляд. Я пожала плечами. Кому будет плохо от того, что я расчищу для нас дорогу? А заодно и для вон той «скорой помощи» с включённой мигалкой, врачам точно надо выбираться из пробок поскорее.
– Ты можешь хоть шаг сделать без магии? – флегматично поинтересовался куратор, когда мы шли к калитке.
– Могу, если сильно нужно, – ответила я. – Но пока не вижу необходимости.
– За «скорую помощь» пять баллов, остальное – не удовлетворительно, – сказал Андрей. – Учись обходиться силами обычного человека, не используй резерв без надобности. Расточительность может подвести тебя в серьёзных случаях, когда действительно потребуется использовать сильный магический поток. У тебя скоро начнутся практические занятия по обеспечению правопорядка. Побереги для них силы.
Андрей толкнул калитку. Та распахнулась настежь и исполнила неприличную частушку. Я хихикнула. Куратор поморщился. Калитка аккуратно закрылась за нами, не пытаясь никого толкнуть.
– По-моему, она изменилась к лучшему, – заметила я.
– Ты так считаешь? – переспросил он. – В любом случае ей нужно поменять репертуар. Сегодня попробуем её починить.
– После Гелероида и Велеиры? – ехидно спросила я.
– У них свои методы, у меня свои. Раз уж мне открывают часть магических способностей, можно попытаться.
Не знаю уж, кого тут могут напрячь задорные песни калитки. На территории Академии вроде все совершеннолетние. Впрочем, Андрей около двух лет просидел с закрытым магическим резервом, и я уверена, что он в ближайшее время будет пользоваться магией гораздо чаще, чем я. Буквально на каждом шагу.
Влада и Ника встретили меня аплодисментами. Я плюхнула на тумбочку связку книг, свёрток с пирожками пристроила сверху, и тут же раздался скрипучий голос:
– Непорядок! Еда не должна находиться на книгах. Тем более жирная еда.
Ну вот, а Шуршаня говорил, что домовые Академии «не заметят» пирожки. Я с трудом сдержала рвущийся наружу резкий ответ. С местными домовыми надо договориться, а для этого их нужно задобрить.
– Доглядай, тебе привет от Шуршани, – сказала я почти таким же скрипучим голосом. – И подарок.
– Благодарю. А еда все равно не должна оставаться на книгах, – повторил домовой.
В принципе, прав, не должна. Пирожки мы с девчонками тут же поделили, то, что полагалось домовым, я пристроила в углу. Не помню, как к ним при этом обращаться, надо будет глянуть в книгах, но главное, я так понимаю, оставить сами пирожки.
– Тут такой цирк был, – рассказывала Влада, пока мы шли в учебный корпус в столовую. – Калитка поет неприличные песни, Гелероид ругается, а она за ним повторяет, учится новым словам. Велеира с Духовой над разбитыми зеркалами колдуют. Ты, кстати, хорошо придумала – гадательные зеркала разбить. В итоге всем было вообще не до тебя.
– Я не знала, что в коробках зеркала, – хмуро сказала я. – Иначе триста раз подумала бы, бить их или нет.
– Да брось, семь бед – один ответ, – фыркнула Влада. – Учебную машину разгрохала, калитку испортила, страшникам понадобилась психологическая помощь, Духова потом ещё полночи с ними общалась.
– А с Андреем что было? – поинтересовалась я.
– Пошёл к Гелероиду, – Ника хмыкнула. – Сообщил о побеге адептки. Дед сказал, чтобы разбирался с тобой сам, и помчался смотреть разрушения. Ещё бормотал, что всё это очень не вовремя. Слушай, не знаешь, кого они всей толпой собрались ловить? Профессора думают уходить после завтрака, Гелероид создаст портал.
Портал на север? На огромное расстояние? Это же мощнейший выплеск энергии. Я невольно почувствовала к ректору что-то вроде уважения.
– Какую-то чудь, – я пожала плечами. – Вроде опасную. Туда уже потянулась толпа магов.
– Ника, а ты откуда знаешь про портал? – Влада прищурилась. – И как куратор Дианы с Гелероидом разговаривал?