* * *
Первую половину конвента Карина сидела с ровной, как жердь спиной, чувствуя, как по позвоночнику катится липкая струйка. Мужчина, самый восьмой, слева, периодически бросал на нее такие взгляды, что хотелось провалиться. Да только страшно тут проваливаться — скалы парят на той еще высоте.
Члены ареопага в каком-то хаотичном порядке выбирали участников, те поднимались и несли какую-то политическую и социальную муть на драконовую тему. Карина понимала ровно половину, и то союзы и наречия.
В их серединную часть амфитеатра почти не попадали, и она немного расслабилась — может действительно пронесет.
Но едва опустила плечи и выдохнула, как прозвучал голос. Она тут же поняла, что принадлежит он именно тому мужчине, который не сводит с нее глаз.
— Участница из академии Шэон Кари де Алиум, — произнес мужчина с синими глазами и хищным взглядом, глядя прямо на нее. — Мы желаем послушать ваш доклад по вопросу интеграции драконовых видов. Слышали, вы отличились свежестью взглядов на данный вопрос.
Карина с холодком ощутила, как кровь от лица отхлынула, сердце забилось, как у перепуганной мышки. Какой еще к чертям доклад?! Про доклад Аморин ничего не говорил. И магистр тоже. И даже Сальвия! Что у них за бедлам тут вообще? Организации ноль! Как она должна была догадаться, что нужно еще что-то докладывать?!
Сальвия рядом толкнула ее в бок.
— Вставай, — шепнула она и сделала страшные глаза (хотя они у нее и так не подарок).
— Что говорить-то? — растерялась Карина.
— Раньше думать было надо, — простонала Сальвия едва слышно.
Чувствуя, как холодеют руки, а мир немного покачивается, Карина встала. Она терпеть не могла быть в центре внимания, особенно, когда ничего не знаешь. Ощущение, что ты голый на сцене перед многолюдным залом. И сейчас она, похоже не далека от правды.
— Итак, — произнес мужчина, — не томите нас. Блесните эрудицией и остротой мысли. У прошу вас, не скромничайте, можете спокойно говорить на понятном всем дракозаль. Здесь ведь собрались только те, кто владеет им в совершенстве. Вы никого не смутите.
Карину все больше охватывала паника. Мало того, что нужно говорить что-то по драконьей социологии, так еще и на каком-то дракозаль… Матушки батюшки, как же она попала-то…
— Кари, — шепнула Сальвия сбоку каким-то кривым, извернутым, но все же понятным языком. — Не молчи, иначе это посчитают неуважением. У Шэона будут проблемы. Его лишат финансирования…
Твою ж раскопыть. Еще и финансирование
Вот только за это ей еще отвечать не хватало.
— Ты сейчас на… этом дракозаль говоришь? — уточнила Карина нервно.
Та поторопила ее, сверкая оранжевыми глазами:
— Ну а на чем еще? Только пожалуйста, хватит молчать, я не могу без разрешения занять твое место.
26.2
Царапая языком нёбо, Карина прочистила горло, и сделала глубокий вдох. Затем проговорила, стараясь подражать речи, которую только что услышала от Сальвии:
— Гхм… Прошу прощения за заминку. Как и многие, я очень взволнована, что попала эм… на конвент.
Карина сделала паузу, делая еще один вдох и оглядывая амфитеатр — как реагирует народ. Вроде нормально. Вроде понимают. Даже ареопаг вполне мирно на нее смотрит. Кроме этого мужика. Блин, как же он кого-то ей напоминает…
— Разумеется, — произнес он на таком же языке, Карина запоздало поняла — это и есть тот самый «мифический дракозаль». Ну что, вполне нормальный, похож на диалект ее родного языка, только какой-то другой. — Надеюсь, вы достаточно пришли в себя, чтобы начать доклад?
Карина едва не икнула от страха, но кивнула.
— Р-разумеется, — сказала она.
А потом стала вещать.
Она сама не понимала, откуда из нее льется все это, но краем глаза замечала, с какими открытыми ртами смотрят на нее участники, даже Сальвия рядом вытаращилась и хлопает ресницами. Ареопаг тоже слушал с явным вниманием, а она продолжала. Говорила о равенстве рас (на самом деле полностью перекладывая на драконий мир все, что видела в своем), о необходимости взаимного обмена культурами для более глубоко понимания потребностей и улучшения взаимодействия. О том, что разногласия на культурной почве — пережиток древности, а любые вопросы необходимо решать диалогом, а вовсе не военными действиями, поскольку они всегда будут делить мир на проигравших и победивших. А это никогда не позволит создать гармоничное общество.
Умудрилась даже приплести декларацию Агариносов, которую никогда не читала, но из учебника по драконистике знала, что она буквально изменила драконий мир.
Причем говорила на дракозаль.
Впервые в жизни, Карина говорила на языке, о существовании которого не подозревала, а уж о том, чтобы говорить на нем — тем более. Тем не менее, речь лилась сама, будто всегда умела пользоваться этим диалектом или чем бы он ни был.
Когда закончила, амфитеатр на несколько секунд замер. Карина ненароком решила, что все-таки опозорилась и вместе с собой опозорила Шэон.
Но потом в этой тишине грянули аплодисменты. Хлопали все — участники, Сальвия, ареопаг.
Все.
Кроме мужчины с синими глазами.
26.3
Когда овации стихли, и Карина, дрожащая, как осиновый лист, села на место, Сальвия наклонилась и шепнула:
— Ты крута. Не хочется признавать, но я бы сама лучше не сказала.
— С-серьезно? — дрожащим голосом и все еще на дракозаль спросила Карина. Ей с трудом верилось, что этот кошмар закончился.
Та впечатленно кивнула.
— Абсолютно.
— Я думала, ты меня не выносишь, — сказала Карина, не понимая такой разительной перемены в отношении Сальвии к ней.
Та ухмыльнулась как-то очень по василисковски, произнесла:
— Честно сказать, не выносила. Пока не провела время с тобой. Не знаю… Но вблизи ты кажешься не такой… В общем я поменяла мнение. А здоровая конкуренция еще никому не мешала.
Остальную часть конвента Карина помнила, как в тумане. Кого-то называли, кто-то отвечал, кому-то аплодировали… Ей же хотелось только одного — оказаться где-нибудь подальше от амфитеатра и глаз этого невыносимого мужчины, который даже сейчас, после выступления прожигает ее взглядом.
Где же Аморин? Он, наверное, и не видел ее выступления. И ладно выступление. Ей просто нужна поддержка, вон, как зыркает этот мужик. Матушки-батюшки, чем она ему так насолила-то?
Когда объявили, что первая часть конвента завершена, Карина поспешила выбраться из амфитеатра. Сальвия пыталась убедить, что лучше держаться вместе, надо поесть, и вообще завести полезные знакомства, но Карина отмахнулась, предоставив маркетинг ей, а сама сказала, что нужно на воздух.
— Дура, заблудишься! — крикнула ей Сальвия, вслед, когда Карина почти бегом направилась сквозь толпу по коридору.
Но она не слушала. Ей до хрипоты хотелось оказаться подальше от амфитеатра и того мужика.
Она сама не поняла, сколько бежала и как нашла выход к террасам на головокружительной высоте и утопающих в зелени. Здесь свежо и свободно. Карина сделала глубокий вдох — наконец-то можно хоть немного расслабиться.
— Вот тут ты нам и попалась, — раздался за спиной знакомый голос.
Карина резко развернулась, но не успела вскрикнуть, как в лицо пыхнуло оранжевым порошком, а через секунду мир исчез.
Глава 27
Очнулась она в каком-то темном и сыром помещении, похожем на подвал. Такой же, в какой она попала, впервые оказавшись в этом мире. Но только в отличие от того раз, сейчас здесь Лазурит собственной персоной, тот мужик с темно-синими глазами и, кто бы мог подумать — Ильмия.
Все они стоят по кругу, а она сидит на стуле, руки связаны на коленях, вокруг какой-то зеленоватый порошок, от него к стулу такие же зеленоватые дорожки.
Карину мигом прошибла паника — какого черта тут творится! Ее похитили!?
— Что вам надо?! — закричала она и попыталась подняться, но ее будто пригвоздило к стулу.
Сердце бешено заколотилось. Как ей выбираться, если никто не знает, где она, никто не придет на помощь?
Лазурит ухмыльнулся, сложив руки на груди.
— Надо нам ровно то же, что и прежде — проговорил он. — По праву положенное нам наследство.
Карина мигом вспомнила всю историю, которую слышала от Аморина, от Лаварии — ото всех, по поводу этого долбанного наследства, и всё внутри обвалилось.
Эти ненормальные точно пойдут на все, чтобы довести дело о конца. Лазурит уж точно. Но что делать ей? Потянуть время, пока придумает, как выкручиваться?
— Меня будут искать, — сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал от страха. — Будет искать Аморин.
Лазурит кивнул.
— Будет, — согласился он, — а найдет перепуганную Ильмию, которую ты едва не убила в приступе ревности. Верно отец?
До Карины, наконец, дошло. Мужик с синими глазами напоминает ей Аморина. Ну конечно. Ну у них и семейка. Сплошные похитители.
Но куда важнее вопрос — почему Аморин найдет перепуганную Ильмию, и причем тут приступ ревности?
— Вы совсем чокнулись, да? Думаете, Аморин такой идиот, что поверит?
Лазурит медленно пошел вокруг, словно хищник, готовящийся к прыжку. Глаза поблескивают синим, лицо тоже стало каким-то заостренным, больше похожим на морду виверны, чем на драконий профиль человека.
Карина понимала, что от этого гада можно ждать чего угодно — он ведь не погнушался тогда припереться к ним в комнату и попытаться ее принудить. Хорошо, что тогда у нее хватило… не понятно чего. Она до сих пор даже не догадывалась, что за сила шарахнула Лазурита и Ильмию от которой их отшвырнуло к стене. Сейчас было бы очень кстати, чтобы она снова откуда-нибудь взялась. Но пока даже ни намека.
Черт…
Вот так всегда.
Она дернула руками, снова пробуя путы на крепость, но те даже не скрипнули, зато веревки врезались еще больнее. Лазурит засмеялся как-то очень недобро.
— Даже не пытайся, — сказал он, — веревки пропитаны магическим составом, даже тролль не разорвет. Куда тебе, детка.
27.1
Произнес он это так, что Карине захотелось вымыться, будто его слова проникали под юбку и сами творили там такое, что брр…