И пока я отвлеклась на построение щита, кот нашел то, что искал.
— Ох ты ж… — если папа узнает, чем я тут занимают — убьет меня сам.
— М-да… недурно, — оценил мои старания кот. — Но все равно — учиться вам и учиться, леди Эмили, — фыркнул он и снова вернул все внимание рисунку в книге. — Вот!
Предчувствия твердили, что ничего хорошего я там не увижу. Но — любопытство. Проклятое любопытство.
— Забытые боги!.. — вырвалось у меня против воли, и я буквально упала на табурет, разглядывая черный рисунок на всю страницу. — Я уже видела такой!
На магистре Эленталь. Рисунок у нее на горле очень походил на этот. Но… этого не может быть. Эльфы — это чистая светлая магия, и они не взаимодействуют с темной энергией. Это против их природы.
— Я тоже видел, — кивнул согласно черный кот. — На студентах-оборотнях, — так вот почему Ноллан меня отправлял осторожно поспрашивать у лиса о том, что говорят в его клане об Эдрегоре. — Это базовая Печать подчинения. Одна из первых базовых печатей некромантии. Ею подчиняют восставших мертвецов.
— Не может быть. Но я видела такую на абсолютно живом существе!
— Вот в том-то и проблема, леди Рейн. Эта печать не должна появляться на живом существе — она его убьет и, в принципе, может привести к самым непредсказуемым последствием. Поверьте одному из самых смелых и рисковых ученых — даже меня пугет то, к чему это все может привести. Именно потому я говорил, что нам следует поторопиться. Довольно странные смерти дивных существ в стенах Эдрегора… вы понимаете, во что это все может вылиться?
Ко всему ранее перечисленному, и мне лично ничего хорошего ждать не стоит. Проверят всех. И моя тайна перестанет быть тайной.
— Но что я могу?
— Вот потому, юная леди Эмили Рейн, я и предлагаю вам свою помощь наставника. Вы единственный темный маг в этом месте и единственная, кто может распознать и выявить печати. Я буду лично обучать вас темному искусству!
Я бросила на кота хмурый взгляд и тяжело вздохнула. Хоть когда-нибудь у меня получится действовать согласно собственным планам и никуда не вмешиваться?
Можно не отвечать. Все и так понятно!
— Мне страшно, лорд Демиан, — по-детски малодушно призналась я, сложив руки на коленях и повесив нос.
— Вы думаете, мне не страшно? — я не стала говорить, что как-то не задумывалась о чувствах взрослого темного мага в кошачьей шкуре, но полагаю, ответа от меня он и не ждал. — Как думаете, отважная леди, лучше умереть от бездействия — или хоть что-то предпринимая?
— Лучше жить. Долго и спокойно! — проворчала я, вздохнула и снова склонилась над книгой, вчитываясь в текст рядом с печатью. — Очень жаль, что вам не пришло в голову предложить такой вариант развития событий.
Надеюсь, не потому, что его как варианта вообще не числилось.
Глава 16
Брайан Ноллан
Глухие звуки ударов разносились по пустому тренировочному залу. В плохо освещенном помещении они навевали флёр какой-то парализующей жути.
Удар. Еще удар. Скрип цепей, почти жалобный.
— И долго ты собираешься ее убивать? — спросил Кристофер Теу, вытерев мокрые после душа волосы и повесив полотенце на шею.
Его потемневшие от влаги волосы смешно топорщились, зато отсутствие кителя выставляло на обзор мощную фигуру студента факультета Мечей.
— Пока… не сдастся… — фыркнул Ноллан, придержав избитую грушу. Уголок его губ дернулся в намеке на улыбку, что совершенно не вязалось в его воинственным настроем. Груша бы точно попросила уже пощады, но и тогда вряд ли ее оставили бы в покое. — Ты иди. Не жди меня.
— Как знаешь. Надеюсь, ты не свой Щит представляешь, — хмыкнул парень. — Она, конечно, не мечта каждого Меча, но девчонка симпатичная, фигуристая. Жаль даже, что ее на факультет Щитов занесла нелегкая. Попала бы к зельеварам — точно с ней замутил бы. А так у меня принцип — никаких шашней со Щитами. Мало ли как жизнь повернется, и ну как на поле боя она припомнит обиды юности, — совершенно спокойно рассуждал Теу, даже не подозревая какое глухое удушающее раздражение вызывают его слова у Брайя.
Но вместо ответного комментария от старосты группы мечей многострадальной груше досталась еще серия коротких быстрых ударов. И Крис как-то много значно фыркнув, совершенно спокойно направился на выход из зала.
Да уж… повезло так повезло. Хотя что скрывать, какая-то часть упрямого королевского бастарда этого хотела. Девушка и впрямь была особенная. Правда, дело не во внешности. Что-то в ней самой было этакое… что ему хотелось разгадать.
За огромными синими невинно распахнутыми глазами пряталось что-то… и Брайана тянуло в эту синеву, манило, приглашало окунуться. И он едва не поддался уже раз.
Но он здесь не для того, чтобы разгадывать тайны одной девчонки с периферии. У него дела куда важнее. И пока он нисколечки не продвинулся в них.
Еще не хватало, чтобы отец усомнился в правильности своего решения. И так отношения между незаконнорожденным сыном и венценосным родителем были довольно прохладными.
Чего стоило Браю уговорить отца отправить именно его в Эдрегор. Казалось, он до сих пор чувствует тяжелый взгляд темных глаз и слышит его слова.
— Ты же понимаешь, что это не детские игры, — это “детские” наотмашь било по его сыновьему самолюбию, учитывая как Брайан рвал жилы, чтобы доказать свою взрослость, серьезность и полезность. — Дело сложное и щекотливое. И даже попросить помощи тебе будет не у кого, — он не спрашивал, скорее пытался растолковать ситуацию, объяснить, чтобы слишком уж активный отпрыск понимал всю серьезность ситуации.
Брайан понимал. Даже лучше, чем отец мог себе представить. Все стало понятно в тот момент, когда пришло письмо от матери, и он вынужден был отбыть из столицы в Керенг. По короткому посланию единственное, что он понял — случилось нечто из ряда вон выходящее, и теперь она совершенно не понимала, что делать и к кому обратиться.
Дело в том, что леди Сильвия Ноллан последних восемь лет управляла небольшим поместьем на границе с кланом белых тигров. И порой предоставляла услуги целителя, вспоминая, что некогда получила диплом лучшего заведения в Семилучье. Поместье было даровано потомку третьего Луча в знак расположения и, конечно, признания.
Хотя на деле все выглядело немного иначе. Королева недолюбливала как леди Ноллан, так и Брайана — вечное напоминание об изменах супруга. И что-то подсказывало молодому потомку третьего Луча, что имел место уговор — король отсылает любовницу, а королева не выказывает недовольства решением супруга признать своего незаконнорожденного сына.
Мать безропотно приняла это решение, видимо, сделав похожие выводы. Часто слала наполненные радостью и любовью вестники, рассказывала о том, какие хорошие земли достались Ноллану. Потому последнее послание заставило его поволноваться. Как и приписка, что подобные новости она не может доверить бумаге.
Король, оценив состояние сына, даже велел оседлать для него одного из самых быстрых грифонов. И все равно путь в Керенг был слишком долгим.
Леди Ноллан встретила сына улыбкой, но под глазами виднелись усталые тени, а лицо осунулось. И даже мечущиеся пряди волос, выхваченные из прически шальным ветром, на крыше замка особенно жестоким, смотрелись сейчас зловеще.
— Я здорова, — улыбнулась на расспросы леди Ноллан. — И дело не во мне. Тебе приготовили ужин и комнату. Но прежде… Пойдем. Ты должен это увидеть.
Они спустились в одну из комнат. Мать осторожно открыла дверь, коснулась светильника, что тут же рассыпал по пустующим покоям совсем тусклый, слабый свет. И Брайан не сразу понял, почему так.
— Ему больно от света, — пояснила мать. — Ему, кажется, уже от всего больно, но я ничего не могу сделать.
На кровати лежал паренек, может, немногим старше Брая. И, кажется, он был без сознания.
— Оборотень?
— Да. Он месяц тому вернулся из Эдрегора. Сначала — чувствовал недомогание, после — стал агрессивным. И теперь — вот… Двое суток уже не могу привести его в себя. Сначала я думала, что его болезнь похожа на черную лихорадку, но… ни одно лекарство не помогало. А сегодня появилось вот это… — мать откинула край воротника, и Брай невольно сделал шаг вперед, чтобы лучше рассмотреть. Прямо под кадыком у парня был причудливый черный рисунок, напоминающий печать.
— Ничего подобного не видел никогда.
— Я тоже. Это меня и пугает больше всего, — проговорила мать, поправив прилипшие ко лбу парня волосы. — Но у меня имеются кое-какие подозрения. Хуже всего, что случилось это с ним прямо в сердце Семилучья — в Эдрегоре. И я боюсь, что он мог быть не единственным.
Увиденное Ноллан пересказал отцу. И тут же изъявил желание лично помогать в расследовании.
— Я прекрасно понимаю, что это не игры, отец, — сейчас, когда рядом не было придворных и слуг, он намеренно указывал на родство, опустив официальное “ваше величество”. — Как и то, что кто угодно в этом всем может быть замешан. Так ли ты уверен в своих приближенных? И что если для Совета лучей это не такая и новость? — бровь венценосного родителя дернулась, но это единственное, чем он выдал свои эмоции. — Что если открытое расследование, проверки, гончие — все это вспугнет куда большую птицу, чем мы можем себе представить? Это не забавы колдуньи, продающей на рыночной площади приворотное зелье. Слишком рисково проворачивать такое в стенах Эдрегора. Лучше попробовать разобраться со всем, а уж потом действовать радикально. Тебе не кажется? К тому же я единственный, кто не будет вызывать подозрений.
— Правда? Это почему же? — спустя недолгое тяжелое молчание уточнил его величество, чуть прищурившись наблюдая за абсолютно спокойным, собранным и сыплящим логичными доводами сыном.
— Потому что твоими молитвами пришло приглашение вступить в ряды студентов академии, — улыбнулся Брайан, и в его пальцах материализовался желтоватый конверт.
Именно в таких приходило приглашение от самого Эдрегора. По какому принципу душа академии выбирала студентов и рассылала приглашения, не мог понять никто, но выполняли ее волю безропотно. Такова уж традиция. Если душа академии так решила, значит для чего-то это нужно.