— На меня? — удивился я.
— Конечно! Мой сын отнял у тебя многое, и чуть не лишил жизни, как других бедняг. У тебя должна быть возможность начать все заново. Это будет наша с Тинной тебе благодарность, — серьезно произнесла Хадльдис.
Я снова не нашел слов, чтобы внятно выразить свои чувства. Но отказываться… Нет, я и не думал отказываться от этого предложения. Только сейчас я понял, что снова умер для своей семьи. И снова остался в живых. Может, и к лучшему, если не найдут ни моего тела, ни моих следов? Как принц… Да, вряд ли я уже кому-то нужен как принц.
Я мысленно усмехнулся своим горьким мыслям и помог Хадльдис подняться по ступеням. Впереди было еще много работы — замыть кровь, очистить стены. Подвал точно выгорит, но если прихожую пламя затронет в меньшей степени, то гвардейцы не должны увидеть никаких следов моей стычки с наемниками.
«Начать жизнь заново?» — этот вопрос буквально рвался с моего языка.
И чем больше я об этом думал, тем спокойнее становилось у меня внутри. Жестокое пламя, вызванное моей яростью и беспомощностью, утихало.
21. Астер
Милаш не соврал, в приемной действительно шептались, даже за дверью было слышно. Я ворвалась в кабинет и сразу же шваркнула толстенной папкой с документами о ближайший стол. Присутствующие в тот же миг затихли. А мое настроение скатилось к самой низкой отметке из возможных из-за новостей. Но я бросалась на окружающих не от отчаяния, это была злость. Почему ничего не может идти гладко?
В виске неприятно закололо, намекая, что мне следует остановиться и выдохнуть. Одно радовало: мы с братьями никогда не пересекались. Это было не принято. Ведь княжны — для княжества, а наследники мужского пола — для княжеского рода. У них и образование другое, и круги общения. Я не удержалась, скрипнула зубами от злости. Наверное, этого моего незнакомого родственника никто замуж выдавать не будет без его желания. Может, невесту и подыщут, но мужчинам в этом плане легче. Как говорила Альнир, сделай жене ребенка — и гуляй, где тебе хочется.
Я была недовольна ситуацией, но еще больше собой. Да, новости не самые приятные. Но зачем так всполошилась? И стоило сначала разобраться в словах Милаша, а не верить ему в тот же миг. Самой посмотреть на этого княжича, самой опросить тех, кто видел его. А источников дополнительной информации передо мной было даже несколько.
Дамы в приемной смотрели на меня, замерев. Никто не вернулся к прерванному разговору. Я видела возмущение в их глазах: мол, ворвалась странная девица, ведет себя грубо и неучтиво. Вот только взглядами дело и окончилось. Годы в княжеском замке не прошли даром, я прекрасно управлялась с обычными людьми. Если я не хотела, чтобы они мне мешали, так и было.
— Зарегистрируйте, пожалуйста, — сухо произнесла я. Девушка передо мной отмерла и засуетилась.
— Конечно-конечно! Замечательная сегодня погода, да? Мы здесь сидим и солнышка не видим…
Она с улыбкой подняла на меня глаза и сникла. Мое кислое выражение лица немного притушило ее энтузиазм, и тарахтение затихло. А взглядом я остановила зарождающуюся болтовню ни о чем.
— По делу, пожалуйста, — таким же ровным тоном указала я. Альнир уже давно назвала бы меня «каменной гадиной» и пнула или швырнула в мою сторону первым, что попало под руку. Но то была Альнир, ей я позволяла больше, чем кому-либо.
— Астер гран Тесса, мастер. Магистерский проект на тему «Антимагический защитный состав прямого нанесения». Зарегистрирован. Ваше выступление согласно времени приема документов будет третьим, — чуть заикаясь, официальным тоном произнесла девушка. — У вас будет четверть часа на подготовку. Просьба сразу предоставить инструменты и ингредиенты для осмотра. Каждая емкость должна быть подписана или иметь какой-нибудь отличительный маркер…
Я недовольно поморщилась, про маркировку как раз забыла. Зачем? И так понятно, что внутри… Я свои ингредиенты знала от и до, наверное, потому что многие своими ручками собирала. Даже хорошо, что третьей иду. Успею все подписать.
— Отлично, — оборвала я девушку, она как раз перешла с правил и обычаев, которые мне стоило выполнять на защите. Да только приседать перед комиссией я не собиралась. Достаточно и кивка. Я была уверена, что треть присутствующих я не просто знала в лицо, а даже напрямую общалась на лекциях и ассистировала. Зачем эти расшаркивания?
— Места распределения?
— Можете ознакомиться, на доске список, — мне услужливо указали на лист, приколотый к деревянной доске у входа в кабинет.
Я вежливо кивнула, повернулась к присутствующим спиной, разрешая им отмереть. Кто-то начал тихо переговариваться шепотом. Я с трудом подавила улыбку на лице: они в принципе понимали, что я не могла запретить им разговаривать громко, да и никто я собственно для этих людей, но все равно понижали голос. Забавно. Может, через пару лет взяться за дисциплины, связанные с разумом человека? Отрасль молодая, неизученная, разве что со стороны, как некоторые зелья влияют на поведение и мышление. Так что можно предлагать любые теории. Есть, где развернуться.
На доске значилось всего два приличных места работы, а дотационщики… М-да, я таких мест на карте даже не знала, откуда заявки пришли. Милашу действительно могло не повезти. И чего этого третьего к нам принесло? Хотя вопрос примитивный. Я сама когда-то об этом и думала, когда решилась бросить Алмерскую академию. В Микаре защищаться престижнее. А у сильных мира сего все должно быть на высшем уровне. Ладно, посмотрим на этого «братца».
Я выждала достаточно времени, чтобы работники приемной успокоились и снова почувствовали себя вправе заниматься своими делами, как им того хотелось.
— А кто этот третий? — я обернулась и спросила таким тоном, как будто сомневалась и нуждалась в совете. Взгляд смягчить особо не удалось, но когда человеку хотелось поделиться информацией, мало кто обращал внимание на то, насколько увлечен собеседник. А сидящим здесь этого очень хотелось. Меня тут же обступили со всех сторон.
Между прочим, здесь не только девушки были, но сидящий в углу кабинета распорядитель — пожилой грузный мужчина. Он не только поддакивал, но и добавлял к общему рассказу весьма интересные мелочи. Что защищать толком свой проект этот «третий» не будет. Там, дескать, все уже известно и без защиты. Даже золотую цепь с его именем уже принесли, а ведь обычно имя гравируют после всех процедур, а не до того как претендент появится в городе!
— И как же зовут этого… княжича? — они все хором уверяли меня, что это именно княжич.
Я соглашалась, но посмотреть на него была обязана. Вот только мое лицо… надо было что-то сделать с ним на всякий случай. Поменять цвет глаз? Но чем? Все подобные настои остались в башне. Прикрыть лицо? В принципе возможно. Сказать, что неудачный эксперимент. Да, наверное, так будет лучше.
— Записан, как Адрен гран Алсо, и печати при нем были, — с восторгом показали мне строку в книге посетителей, где изящным летящим росчерком значилось имя. Имя, которое мне ничего не говорило. Не то, чтобы я не интересовалась своими братьями, до определенного возраста я даже не знала, что они у меня где-то есть. Даже не братья, нет, сыновья моего отца, так будет вернее.
Я прихлопнула по книге ладонью и отошла. Ладно, у меня было время и возможность посмотреть на этого княжича. Он шел защищаться первым.
— В третьей лекционной? — уточнила я место защиты. Выбор был, но третья лекционная — самая новая и удобная, чтобы здешний совет Алхимических и Метаморфических наук расселся по мягким креслам и мог дремать, пока претендент на звание распинался у лабораторного стола. — Наблюдатели не запрещены?
— Да. Нет, — раздался краткий ответ.
— Вот и отлично, — я забрала свои документы, подхватила сумку и вышла из приемной.
Третью лекционную найти было несложно. В тишине коридоров меня направлял гул голосов. Входа было два — основной и боковой. Возле последнего уже толклись желающие посмотреть — кто защищается. Не у меня одной его персона вызвала интерес. Да и тема работы — что-то о зельях омоложения — была неплохой и очень популярной. Правда, я сомневалась, что в подобных исследованиях можно сделать хоть какой-то прорыв. Вся индустрия подобных составов строилась на двух правилах — или надежно и дорого, или дешево и слабо эффективно. В алхимии много что можно было заменить и подобрать, но к средствам для омоложения это не относилось.
— Ну что там? — я увидела Милаша, он толкался среди остальных, вытягивая шею, и пытался заглянуть через приоткрытую дверь внутрь лекционной. Пока не соберется хотя бы половина совета, обычных зрителей не пускали. Коллега прижимал к груди сумку с вещами и то и дело утирал пот со лба платком. Я пока не волновалась насчет защиты, меня беспокоил княжич.
— Пропустите, это со мной, — потянул меня к себе Милаш, помогая протолкаться через толпу. Я поддела особо нерасторопных локтем и, наконец, оказалась у двери в лекционную.
— Вон, смотри, из него алхимик, как из меня танцор! Как он с такими рукавами эксперимент проведет? — бурчал мне на ухо Милаш.
Я почти сразу увидела эти самые рукава — красивые, белоснежные, воланами — абсолютно непрактичные. Подпалить такие можно еще на стадии подготовки, а испачкать, просто открыв один из флаконов с веществами. И к тому же испачканные неспециальные ткани становились опасными — могли испортить зелье и обжечь самого алхимика. В моем платье были узкие и плотно сидящие рукава, которые спокойно влезут в рабочие перчатки, если мне понадобится провести эксперимент.
Княжич стоял ко мне спиной всего-то в десятке шагов — неплохая осанка, изящные жесты, видно было воспитание и хорошая физическая форма. Темно-синий удлиненный жилет сидел как влитой. Но потом мужчина обернулся, взмахнув рукавом, и я едва не расхохоталась. Это было совсем глупо: в лекционной в окружении совета магистров стоял тот самый наглый незнакомец, которого я с легкой руки отправила давать взятку страже Микара.