Фрелси всегда дарил мне дивное ощущение уюта, когда бы я ни приезжал в этот край. Вокруг города раскинулись засеянные бесконечные поля, люди отвоевали это пространство у леса. Я видел, как тяжелые колосья клонились к земле, цвели и пахли до головокружения медоносы, жужжали гурнары, перелетая между цветами. И как собирали урожай — тяжелая, но такая важная работа — под солнцем крестьяне, а золотистые семена злаков ссыпались на землю и в большие мешки. Весной же меня встречали тонкие зеленые побеги, только-только пробившие темную влажную почву.
Но вот я выехал из-за редкой хилой лесополосы, и мое сердце замерло. Того Фрелси, который я знал, не было. Тонкие ломкие деревья, серые поля с комковатой землей, вялые растения, усталые люди. Все еще обгорелые стены города. Даже отсюда я видел эту копоть, которую так и не смогли смыть за десять лет. Этот город был похож на меня — покрыт шрамами. И я не знал, сколько лет нужно мне и Фрелси, чтобы восстановиться. Да и возможно ли это?
У меня не было ответа на вопросы. На мгновение я даже пожалел, что свернул по знакомой дороге. Но слабость прошла, я взял себя в руки и направился к воротам в город. Была надежда, что там мне удастся вспомнить хоть что-то.
31. Астер
Первым делом я вернулась к стойлам за вещами. Лошадей расседлают и вычистят, за это было заплачено, но никто не гарантировал, что кроме упряжи и седла остальное будет в целости и сохранности. В помощники мне отрядили пробегавшего мимо разносчика — совсем молодого паренька. Управляющий зыркнул на него и указал на меня пальцем.
— Ты! Проводи госпожу магистра в двадцать восьмую комнату.
Парнишка запнулся только на одну секунду, а потом без капли сомнений бросил поднос на первый же пустой стол и пошел за мной.
Снаружи все так же неприятно пахло очистителем. Свет фонарей расплывался из-за тумана, такого густого, что дальше нескольких шагов не было ничего видно. Я буквально на ощупь шла вдоль трактира, благо внутри денников с лошадьми туман был не такой непроницаемый. Мне повезло, что я успела заехать в город. Конечно, за его стенами туман вряд ли был настолько густым, но все равно пришлось бы ночевать в мокром, холодном, несмотря на летнее время, лесу. Мне не хватало только заболеть!
Вещей было немало, все-таки я не планировала возвращаться и взяла максимум. Снимать сумки нужно было аккуратно, так что провозились мы долго. Судя по вытаращенным глазам парня, и весило мое добро порядочно.
— И не вздумай его бросать, — строго предупредила я. — Разобьешь зелья, не расплатишься и за год!
В принципе я не так уж и преувеличивала, ведь забрала с собой самые дорогие ингредиенты. Но лучше предупредить. Даже если деньги выплатят, кто вернет мне время, потраченное на сбор ингредиентов?
Комната, которую я так удачно сторговала, располагалась на третьем этаже, почти что под крышей. На крошечном пятачке, которым заканчивалась шаткая лестница, было две двери. Одна явно вела в какую-то кладовку и была приоткрыта, показывая нутро, забитое хозяйственными мелочами, коробками и какими-то склянками. А вот вторая была больше похожа на дверь в комнату, да и наведенный краской номер виднелся, почти облупился от старости.
Видимо, нет смысла эту комнату ремонтировать и приводить в порядок, раз там почти круглый год плодится сварт. Это здешнему хозяину повезло, что черный мох очень привередлив к смене влажности — быстро растет и быстро засыхает. Иначе давно не только третий, но и второй этаж затянуло этой гадостью. Да, в таких масштабах — это была уже гадость, а не полезный ингредиент.
Внутри пахло так, как я и ожидала — влажностью и тиной. Достаточно большая комната, видимо, раньше это был номер для важных персон. Кровать с пыльным балдахином, полдюжины разномастных стульев, большой стол и огромный комод. Два продавленных кресла. Большое почерневшее зеркало на стене и скромная дверь в ванную комнату — удивительно, но тут и такое было, а не просто ограничились тазом с водой. Все старое и, по всей видимости, часть мебели сюда принесли, чтобы в других номерах это старье не хранилось. А потеки на стенах намекали, что когда-то тут были лиройские свечи. Давно.
Приставленный ко мне паренек принес из чулана светильник, и его желтый свет показал весь масштаб того, с чем мне придется сразиться.
Я хмыкнула и подошла ближе к полностью черному углу. Сварт обычно разрастался пучками, но тут я обнаружила его сплошной ковер — дорожка вдоль стены, почти до пола и почти треть потолка. Видимо, очаг был где-то на крыше.
Парнишка сдавленно охнул, отходя на пару шагов, ближе к выходу из комнаты. Я улыбнулась, но ничего не сказала, не развеяла его страхи. Зачем? Только время потеряю. Тем более черный мох действительно выглядел отталкивающе, как и множество подобных ему растений. Так-то он был относительно не опасен, хотя такие большие скопления могли вызвать приступ аллергии у людей с шатким здоровьем или стать причиной головной боли. Мох выделял в воздух мелкие частички. Но я знала, как обезопасить себя.
Я жестом указала сопровождающему, куда сгрузить сумки. Благо что кровать находилась в другом углу от черной неприятности. На полу остались следы того, как ее двигали. Пока парень копался и переносил вещи, я разложила на столе кое-что из рабочих инструментов. Ничего сейчас со свартом я сделать не могла, нужна была по крайней мере лаборатория, но убрать запах и его легкое токсичное влияние мне было по силам даже с тем ограниченным набором, что у меня был.
Пока на горелке нагревалась колба с жирной смесью, которой я буду окуривать комнату всю ночь, я заглянула наскоро в ванную и слегка умылась. В горле все еще стоял противный привкус химикатов. Да, влажный болотный запах сварта был лучше кислотной кислинки, что ожидала меня снаружи. Из ванны я вышла посвежевшая и сразу наткнулась на удивленный взгляд — парень никуда не ушел и теперь сидел у двери и глазел.
— Ты свободен, — отмахнулась я, но парнишка просительно проговорил:
— Я пригожусь! Может, вам стол подвинуть надо или постель перестелить. Или еще за какой безделицей сбегать? Я готов!
— Так не хочется работать в общем зале? — хмыкнула я, в принципе мне было все равно. Да и предложенное парнем имело смысл. Почему бы не согласиться? Вот только интересны мне были причины: — Что так? Лень?
— Да что вы! Ленивых господин Гамли не держит, работа у меня хорошая, — мотнул головой парень. — Только нынче народец захаживает непростой… А я вчера с одним поцапался. Дал в рожу, чтобы к девчонкам не цеплялся, наши девчонки не из этих самых…
— А этот «один» сегодня еще и друзей привел?
— Все так, — пригорюнился парень. — А мне от них не уйти, домой не отпроситься, в таком-то болотном тумане…
— Ну сиди, ты мне не мешаешь, — разрешила я, к тому же парень мне действительно никак не мешал. Даже польза от него была, все равно мне нужен был кто-то из местных: — Что за болотный туман?
— Болотный туман каждое лето приходит, — с готовностью ответил мне парнишка. — Маменька моя говорила, что раньше такого не было, но я сколько себя помню, то и туман помню. Пять-десять дней держится. Летом и осенью бывает. С Мирийки ползет…
— Мирийка? — переспросила я, потому что не помнила никакого населенного пункта с таким названием.
— Да, селище это на болотах. Ранее там просто усадьбы богатеев были, так это еще давненько было, потом народец ближе к богатеям потянулся. Дом за домом — так и улицы сложились. Вот только гадость из болот всякая лезет, усадьбы теперь-то почти все пустые стоят…
— А как же егеря? — удивилась я, одновременно снимая с огня колбу. Теперь нужно было пипеткой добавить несколько капель загустителя и ароматическое масло, чтобы убрать запах сварта. Ну и слить куда-то получившееся варево, пока оно окончательно не застыло, иначе придется выковыривать из колбы эту своего рода свечу.
— Какие егеря?
— Судя по карте, здесь целая Академия егерей, — хмыкнула я и повернулась к парнишке.
— А, ходят тут всякие, да только дела нам до них нет, — отмахнулся он. — Ворюги и дезертиры.
— Мне плошка нужна или тарелка какая глубокая, — потребовала я, а сама пыталась оправиться от удивления. М-да, кажется, все с этой Академией еще хуже, чем я думала.
— Сейчас все будет, госпожа!
Он пропал на пару минут не больше, я едва успела стянуть с себя жилет и распутать косы С удовольствием зарылась пальцами в волосы, помассировала кожу головы и шею. К альвам все! Как же я устала! Эти дни, наверное, с охоты на мантикору, я только и делала, что куда-то спешила и о чем-то волновалась. Такой темп жизни меня не привлекал… Скорее бы уже осесть в этой альвовой Академии и отбить себе новую башню. Или хотя бы добраться до нее.
— Вот, госпожа магистр, — парнишка протягивал мне миску, чуть больше чем нужно, но это было не столь важно.
Ко всему прочему он притащил еще постельное белье и поднос с ужином — что-то горячее и одуряюще вкусно пахнущее. Я про себя удивилась: все-таки до сих пор мне не особо перепадал такой прием, на плашку мастера смотрели скептически. А тут, наверное, магистерская цепь сработала, хотя я еще ничего не сделала. Другой причины щепетильной заботы со стороны управляющего я не видела. Но отказываться от ужина я не стала. Тут же рядом с горелкой и разложенными инструментами и села. Парнишка тем временем шуршал возле кровати, перетряхивал подушки и одеяла. Я же надеялась, что кроме сварта здесь больше ничего не водилось. Сваренная на скорую рук свеча горела крохотным огоньком. Это было неважно, главное — приятный сладкий запах постепенно окутывал комнату.
— Ну наконец-то, — пробормотала я, избавившись окончательно от кислотного привкуса тумана. — Кстати, что у вас с воздухом в городе?
— А, так это… ротту травят, — обрадовал меня парень. — Они так и раньше в городе были, все подъедали, серые твари, а теперь говорят, они еще и заразу разводят! Укусит тебя ротта — и все, конец!
— Болезнь? — я нахмурилась. Нет, конечно, животные особенно мелкие и грызуны, могли всякую дрянь переносить, но магия со многим справлялась. А если сло