Уже на второй день к усадьбе прикатили несколько телег с работниками. Дом и сад следовало привести в порядок. Да, большинство комнат так и будут стоять пустыми, но я хотя бы избавлюсь от слоя серой пыли, от которой немилосердно хотелось чихать. За дело работники принялись без промедлений, не пререкались, плату свою отрабатывали с огоньком. Стоило мне глянуть в чью-либо сторону, как тряпка в чужих руках терла с удвоенной силой. Я едва сдержал смешок: иногда шрамы приносили и пользу.
Странное это ощущение — быть хозяином чему-то. Я даже сначала не понимал, зачем так сильно вцепился в этот дом и кусок земли, зачем мне арендаторы, работники, если цель у меня совсем другая — получить новое имя и статус. Я должен был быть уже в Академии, писать заявление на поступление. Но почему-то вместо этого разбирался с запасами на кухне, помогал с разбитым фонтаном в саду и слушал объяснения по поводу водопровода. Бальдр из-за ранения не мог присутствовать везде, где было нужно. Так что мне приходилось играть роль хозяина, перед которым отчитываются в проделанной работе, и мне это нравилось.
Конечно, первым делом по возвращению я попытался отправить Бальдра к лекарю, но меня тут же удивили. Оказывается, как только я его сына увез в Мирийку, явилась некая то ли лекарка, то ли магичка и вылечила управителя. Еще и зелий оставила, чтобы раненый выздоравливал быстрее. Мне даже жаль было, что я не застал нечаянную спасительницу и не смог поблагодарить. Было бы лучше, если бы мы увиделись и договорились на будущее: все-таки команде охотников не помешали бы маги, даже инженеры. Да, они не особо хорошо себя показывали в бою, но помимо боя было много других проблем, которые магия как раз решала.
— Господин Эгиль, — потревожил меня Бальдр утром четвертого дня. — Вы спрашивали об охотниках и следопытах. Он здесь, ждем в малой гостиной.
У меня была и малая, и большая гостиная, хотя в целом они были раза в три меньше малого бального зала в Гнезде. Старая мебель меня не смущала, по крайней мере, теперь от того, что кто-то сел на диван, не плыли облака пыли. Я действительно ждал охотника — опытного, желательно следопыта — и готов был заплатить ему за услуги. Потому что до того, как отправлюсь в Академию, я должен быть уверен в безопасности моих работников.
К тому же я подумывал, что по мере того, как поместье начнет приносить доход, можно было бы вернуться в Фрелси — буквально на пару часов — и забрать оттуда детей. Вряд ли они будут против. Да, воровать в поместье не выйдет, но здесь им не будет ничего угрожать, крыша над головой не исчезнет внезапно. А если и исчезнет, королевская благодарность перейдет кому-то еще, то я на тот момент буду способен прокормить и обустроить нас всех.
Я никогда не представлял себя в роли многодетного отца, хотя от моего союза с княжной ожидали ребенка и желательно не одного. Нет, отцом я тем бездомным детям быть не хотел. Просто помочь им было не так и сложно, особенно когда у меня появятся средства и возможность. Но прежде следовало убедиться в безопасности.
Чтобы отгородить земли от магических тварей и животных, использовали заборы и особенные растения, запах которых отпугивал. Я предположил, что где-то на территории поместья образовалась дыра, проем, пропускающий незваных гостей. Или же просто магических тварей возле моих земель стало больше. Или все из-за того, что охотники съехали из этих мест.
Наше путешествие с охотником началось от того места, где твари напали на управителя и его сына. Конечно, крови уже было не видно, темная земля давно поглотила ее. Но, тем не менее, мой попутчик нашел место стычки достаточно быстро. Незаметные мне следы были. Нам повезло, что здесь некому было ходить и выяснить хотя бы что-то можно было.
Сначала мы шли заброшенными полями, заросшими дикими травами и колючками. Чем ближе был лес, тем четче были следы присутствия животных. Даже я смог углядеть царапины на поваленном бревне, которого заменяло когда-то работникам лавку, вырванные клочья земли с травой. Рядом с очередным разросшимся кустом валялась полусъеденная птица — комок перьев и лапка. Капли крови на перьях не потемнели, все еще были яркими, это настораживало. Охотник первым вскинул кулак и взялся за самострел. А я вытащил меч и приготовился к возможному нападению.
Мы не ошиблись: из кустов выпрыгнуло то, что жрало птицу. Первого попрыгунчика я встретил с удивлением — таких тварей я еще не видел. Охотник подстрелил его почти что мгновенно, мне оставалось только кивнуть, признавая профессионализм мужчины. Но вслед за первой тварью, которая издохла с писком, появились еще и еще. Пришлось потрудиться и мне. Бросались твари вперед быстро, но не быстрее чужого меча на тренировке. Двоих я поймал на меч, еще одному достался разрыв прямо внутрь темной пасти. Тварь булькнула, дернула лапами и издохла.
— Фроскуры, — произнес охотник и, видя мой удивленный взгляд, пояснил: — Эти называются фроскурами. Живут на болотах.
Я оглянулся: хотя пахло влажностью и тиной, но до болот было неблизко. Охотник же пошевелил тушку одной из тварей и поморщился:
— Они вроде ж не должны выползать так далеко…
— Может, миграция?
— Не, — отмахнулся охотник. — Что-то другое. Не только фроскуры… И другие твари как с цепи сорвались. Далеко в болота теперь ходить опасно, наши все в лес перебрались. Там тоже охота неплохая, но заказ-то на болотных тварей никуда не исчез.
— А что ж егеря? — я махнул рукой в сторону далекой черной башни.
— Раньше мы их чаще видели, молодняк их старшие водили на практику. Нас даже, бывало, нанимали, чтобы загнать определенную тварь. А сейчас как отрезало… — пожал плечами охотник. — С прошлой осени не встречали егерей на тропах.
— Может, программа обучения поменялась, — пробормотал я. Вот только охотник мне не мог ничего ответить.
«Но не все ли мне равно?» — подумал я. И действительно, даже если и стало хуже обучение, мне ведь от Академии только плашка курсанта нужна. Тогда мне станет проще жить. Хотелось и знаний, не спорю, но отбрасывать этот шанс из-за каких-то изменений в политике учебного заведения я не стал. Дотационные школы вообще только чудом выживают — за счет принудительного распределения, пожертвований и услуг населению, так что нечего их винить в низком уровне. Хотя егеря обычно держатся на плаву, особенно в таком регионе, где водится немало хищников.
— Пойдем дальше? — уточнил охотник, когда мы добрались до границе поместья.
В заборе действительно зиял проем, хотя это забором-то было сложно назвать — покосившиеся секции, подранная когтями древесина.
— Растения сгнили, — я, наконец, увидел те самые цветы — мелкие и синие на длинном толстом стебле, которые должны отпугивать животных. На местах, где они должны были расти, остались лишь болезненные листья в красных точкам и почерневшие стебли.
— Болячка, не иначе, — покачал головой охотник. — Плохо. Надо магов звать.
Я и сам понимал, что это не к добру. Да, за поместьем слабо ухаживали, и в этот угол, может, никто и не забредал, но болезнь могла распространиться на другие участки, и тогда все остальные жители останутся почти без защиты. Не наймешь же сотню охотников на все поля и делянки, чтобы они охраняли крестьян? Стоить это будет дороже того урожая, что получится снять.
За забором начинался лес: черный, сумрачный, не такой, как окружал Фрелси, и не тот, через который он проезжал на пути к Слойгу. Темные кроны деревьев заслоняли солнечный свет, рассеивали его. Здесь было холоднее и неожиданно тише. Так, что каждый шаг сопровождался таким громким звуком, будто они с охотником ломились по лесу, а не аккуратно шли. Еще одного фроскура они нашли минут через пять. Эта особь была крупнее и казалась более темной. Я добил его мечом и обернулся к охотнику. Тот как раз высматривал какие-то следы.
— Идем дальше или это может быть опасно? — уточнил я. Пока сложностей с охотой на этих тварей я не испытывал, но все может обернуться хуже, если мы встретим другой какой-то вид.
— Нет, я думаю, нам по силам с этим справиться, — он покачал головой. — Гнезда эти твари вьют только в самых темных местах болота, несколько сразу. Охрана — сотни самых крупных фроскуров. Туда не суются без необходимости. Но у этих тварей есть охотничьи стоянки, обычно пара десятков. Они добывают пропитание для своего гнезда.
— Думаешь, рядом появилась эта самая охотничья стоянка?
— Определенно, — кивнул охотник. — Обычно, конечно, фроскуры не выходят за пределы болота, но тут, видимо, что-то их погнало сюда. Неподалеку должна быть пещера, где они собираются… Подчистим и на какое-то время можно будет не беспокоиться ни о чем.
— Как долго? — я уточнил.
— От недели до месяца, — раздался нечеткий ответ. — Никогда не угадаешь.
— Ничего, уже что-то, — впрочем, ответ меня устроил. За неделю работники приведут в порядок забор, а маг разберется, что случилось с растениями. Угроз в поместье станет меньше.
Идти по этому лесу было непривычно: корни под ногами, овраги и наоборот холмы. Влага превратила некогда более-менее ровную землю в нечто чудовищное. Под ногами то и дело хлюпала вода. Лужи приходилось обходить, потому что вместо небольшой выемки могла оказаться дыра, не хватало еще подвернуть или и вовсе сломать ногу. Еще пара фроскуров попалась нам за очередным поворотом, а потом еще тройка и еще. Я насчитал уже чуть больше десятка за все это время. Охотник сказал, что их может быть до двух десятков. Но происходящее меня начинало беспокоить.
— Да Грох их побери! — высказался охотник, в очередной раз перезаряжая самострел. У наших ног лежало еще четыре тушки. — Два заряда осталось, откуда здесь столько фроскуров?
— Может быть несколько охотничьих стоянок? — уточнил я, но охотник мотнул головой.
— Они делят территорию, чтобы не драться за добычу. Наверное, просто большая стоянка, — пробормотал он, поправляя оружие. Как закончатся снаряды, он намеревался перейти на длинный нож. — Стоянка — это нестрашно, вы ж, господин, маг, а я приемы все этих тварей знаю. Мы их легко! А вот учас