Допрос вел сам глава патруля, а протокол составлял сухопарый рейдер. Перо противно царапало бумагу, раздражая слух. А еще этот гнусавый субъект все время причмокивал, отчего у Айрин появилось отчаянное желание заткнуть уши. Но вопросы сыпались один за другим, не давая возможности перевести дыхание.
«Как создала питомцев? Что для этого делала?» «В какое время суток? Кто-то подсказал или сама додумалась?» «Как часто ходила к Разлому? Видела ли Теней Асмодана раньше?» «Нет ли желания переметнуться на «темную сторону»?».
У Айрин не было желания даже отвечать, не то что куда-то там метаться… Ведь чем больше Федерик Салотор спрашивал, тем глупее и абсурдней становились вопросы. «Что она чувствует к Шэно Мойеру, например?» Это-то ему вообще зачем? Разве ее обвиняют в связи с драконом? Хотя, если разобраться, так и есть. Держись она подальше от Кристального, всего бы этого не произошло. А с другой стороны, произошло что-нибудь другое.
После четырех часов выматывающего допроса, в котором, одни и те же вопросы повторялись по несколько раз, особенно те, что касались ее матери и происхождения. В общем, Айрин пощадили и перевили в камеру временного содержания, в которой помимо каменного пола и сырости, была еще деревянная скамейка. Самое ужасное, что всех питомцев забрали и куда-то унесли.
«Для изучения», — небрежно обронил глава патруля, заставив Айрин волноваться еще больше.
Айрин сидела ровно и тупо смотрела в одну точку, боясь облокотиться на стену. Она холодная и влажная. Через какое-то время принесли ужин. Такой, что даже мыши бы есть не стали. Айрин поковыряла серую массу ложкой и вежливо отказалась. Попросту даже не притронулась, не настолько она еще голодна.
И пожалела, что отказалась. Когда дежурный унес тарелку и чашку с «помоями», явилась Ванесса Хилл. Жрица даже не пыталась скрыть превосходства и злорадной улыбки. Айрин подумала, что сейчас ее вполне могло вырвать проглоти она ту серую муть. Была бы маленькая месть, а главное, естественная. Не обвинишь ведь желудок в покушении, верно?
Жрица брезгливо осмотрела камеру и злорадно усмехнулась.
— Ну я предупреждала тебя, — протянула она, качнувшись на каблуках. — Парадоксально, не правда ли? Будущий рейдер магического патруля, обвиняется в магическом преступлении. Как тебе твое новое место пребывания?
Айрин улыбалась. Это улыбка была не доброй и не злой. Просто застывшая улыбка, когда человек думает о чем-то своем. А Айрин думала. Думала, как не проиграть. Как извлечь выгоду из прихода Ванессы.
— Пришли потешить самолюбие? Очень по взрослому, — усмехнулась она, непринужденно болтая ногами.
Жрица, как и предполагалась, мгновенно вспыхнула. Она вообще легко выходила из себя.
— Не смей… — прошипела, приблизившись. В ядовитых глазах полыхнуло пламя. — Не в том положении, — отстранилась и важно отдернула края бардового пиджака.
— Я всегда не в том положении, — иронично отозвалась Айрин. — Так зачем пожаловали? Совесть замучила, и решили разделить со мной заключение? Присаживайтесь тогда, места хватит. Спасть будем сидя.
И без того тонкие губы жрицы стали прямой, бледной линией. Она прикрыла глаза, видимо, борясь с гневом, и шумно выдохнула.
— Я хочу услышать от тебя очень простые слова, — процедила мегера, как Кот ее обозвал. Айрин осенило. — Ты отказываешься от Шэно и больше никогда к нему не приближаешься. Тогда я поговорю с Федериком и отзову свое заявление.
Айрин хмыкнула.
— А Шэно спросили? Он же не вещь, чтобы можно было легко от него отказаться.
Жрица неприятно усмехнулась.
— Если ты его отвергнешь, он не станет за тобой бегать. Не такой ты лакомый кусочек.
Пришел черед Айрин усмехаться.
— Плохо вы Кристального знаете. Он же превосходный менталист, голову мою потрошит без особых усилий… — тонко намекнула она. — А вообще, госпожа Хилл, зря вы мне угрожаете. Кот, который ученый, знает прошлое любого существа. Ему ведомо все, что в мире происходило. В отличие от сведений летописцев, его знания верны и точны. Понимаете о чем я? — жрица не понимала. Смотрела растерянно, но перебивать не спешила. — Он и про вас все секреты знает. Сказал, у вас могут возникнуть серьезные проблемы, не так вы на руку чисты, как хотите казаться. Если со мной хоть что-то случится… Подумайте в общем о своей репутации, — без вызова, просто вымолвила Айрин, будто правду констатировала, чтобы женщина не сомневалась в ее словах, хотя все это чистейшей воды — блеф. Нет, что-то подобное Кот говорил, но он никогда не выдаст чужих секретов, они могут будущее изменить, а это страшно… Неизвестно к каким последствиям эти изменения приведут. Но Ванесса-то об этом не знает.
— Я… — голос жрицы дрогнул. Она посерела, практически сливаясь с полом, и выскочила из камеры, так и не договорив.
Примерно через час, а может и два, или даже полчаса, течение времени не ощущалось, за Айрин пришел дежурный и сообщил, что ее вызывают в кабинет господина Салотора.
К удивлению Айрин, в кабинете был не только глава магического патруля, но и ректор с деканом, а еще жрица. Она стояла у окна и нервно покусывала губы. Сейчас она, как никогда, напоминала Кейру.
— Ванесса Хилл забрала свое заявление, а обвинения просила снять, признав их… ошибочными, — сухо вымолвил Салостор, сидя за своим широким столом и сжимая руки в замок.
Айрин усмехнулась. Не ложные обвинения, — ошибочные. Эко они ловко выкрутились.
— Тебя отпускают под личную ответственность, — недовольно произнес глава, махнув в сторону стоящих ректора и декана. Мужчины выражали суровое спокойствие.
— Где мои питомцы, господин Салостор, — вежливо обратилась Айрин. Жрица вздрогнула, будто ее ударили и повернулась.
— Я пыталась, — сказала сквозь зубы. — Но их уже успела осмотреть верховная комиссия по магическим существам и пришла к выводу, что твои питомцы могут быть опасны. Это не мое решение.
— Подписан приказ об их уничтожении, — сухо отрезал глава.
Айрин замерла. Уши внезапно заложило, а сердце забилось где-то в горле.
— Как это уничтожить? За что? — голос звучал жалко. — За то, что Мотя спасал город от нападения «измененных»?
— Мы не можем ничего сделать, — по слогам отчеканил глава. — Есть закон. Твои существа даже нигде не значатся, их в природе существовать не должно!
— Дайте мне с ними проститься, — безжизненным тоном, произнесла Айрин. — Я хочу их увидеть. Где они?
— Подожди за дверью, пожалуйста, — ласково попросил ректор и поторопил улыбкой. — Мы сейчас обговорим кое-что и тебя пригласим.
Айрин вышла на негнущихся ногах и сползла по стенке. Горячие слезы обожгли лицо…
Страшные слова приговора все еще звучали в голове и выворачивали душу наизнанку. Как Айрин не старалась взять себя в руки и успокоиться, выходило плохо. Ведь это не шутки, да? Приказ об уничтожении… И судя по тому, что никто не спешит ее переубедить в обратном, никто не бросился с криками, что так нельзя, незаконно, питомцев действительно…
Айрин закрыла лицо ладонями, делая несколько глубоких вдохов. За что с ними так? За то что, Айрин Мотю спасла? Ну да, магией своей. Так он переломанный был, погибал ведь. А жалко. Редкий вид. Вымирающий. Айрин его подпитывала, выхаживала, опору на лапки ставила, даже к старой ведьме соседке ходила за мазями целебными.
А Лапочка? Мышка так вообще безобидная, просто умная чрезмерно и ягоды с магического куста Айрин ей сильно приглянулись. Понравились. Все ободрала и жить осталась. Пришлось приютить и сладкими магическими ягодами периодически подкармливать.
Гера вот только плод ее неудачных попыток научиться зелья варить. Мешала, мешала, а потом эту дрянь зеленую в горшок вылила, а на утро… Получите и заботьтесь. Гера плаксиво еду требовала, но когда Митюша попробовала к ней подойти — зарычала. Только Айрин позволила. Приняла. С метлой почти тоже самое вышло. Айрин где-то прочла, что ведьмы на метлах должны летать, или это Старая Марта рассказала? Но не суть. Айрин решила, что и у нее, как у настоящей ведьмы, метла должна быть. Колдовала, колдовала… Метла ожила, но не полетела. Наотрез отказалась. Митюша только вздохнула в очередной раз и нашла для метлы работу.
Айрин смахнула слезы и поднялась, лихорадочно соображая. Нельзя сдаваться. Обязательно должен быть выход. Спрятать. Спасти. Унести далеко… Но тогда и Айрин придется скрываться, замучают ведь допросами…
— Тебя проводят, — из кабинета показался глава магического патруля и подозвал дежурного. — Чтобы без глупостей. Пять минут, — строго приказал он и снова скрылся за дверью.
Дежурный сверкнул глазами из-под кепки и махнул рукой, чтобы Айрин пошевеливалась.
Шли недолго: несколько переходов и спуск в подвал. Айрин поежилась. Питомцы обнаружились в клетках. Жалкое зрелище. Мотю увеличили в размере или сам с перепугу увеличился, и приковали каждую лапку магической оковой. Даже на лапочку ошейник надели. Герен бутон поник и закрылся. Метла печально прислонилась к стене.
Айрин опустилась перед ней на колени и погладила. Подтянула к себе Геру, коснулась арахнида. Каждого приласкала, успокаивая.
— Я спасу вас, — шепнула тихо, убедившись, что дежурный из камеры вышел. — Только ведите себя хорошо. Обязательно спасу…
Гера с Мотей только печально вздохнули. Да, это очень проблематично, устроить побег из Управления. Но Айрин главное в город ночью улизнуть, минуя Розу. А там… Там она портал откроет. Прямо в камеру. Да, запрещено. Да, по головке не погладят. Но если уж идти на преступление, то по полной.
Преисполненная уверенностью, Айрин поднялась и отряхнула колени. Уже собралась выходить, чтобы не тратить силы на ненужное прощание, как в камеру шагнул Кристальный. Суровый. Решительный. И мрачный. Даже воздух льдом заискрился. В голове больно кольнуло.
— Ай… — тихо всхлипнула Айрин и схватилась за виски. Шэно не церемонился. В жемчужных глазах сверкнули молнии. На безупречном лице, подобно грозовым тучам, гуляли желваки. Айрин не поняла, в чем провинилась.