От убитого им монстра Юго перенял не только не самую презентабельную внешность (квадратные выпирающие зубы, бледное вытянутое лицо, когтистые скрученные пальцы), но и крайне хреновый характер. Хотя, возможно, таким он был и до Инициации…
— Слабаки едят последними! — заявил он мне в один из наших первых дней в Академии, втискиваясь в очереди в столовой прямо передо мной.
— А ты не охренел?! — прорычал я ему прямо в ухо. Такая наглость переходила все пределы! — Какой химеры ты считаешь себя лучше меня?!
— А что ты мне сделаешь?! — ухмыльнулся он, поворачиваясь ко мне и демонстрируя свои отвратительные зубы. — Ты же слабачок! Убил Легендарного, а сам ничего не можешь!
— А мне и делать ничего не нужно! За меня природа постаралась! Ты в зеркало давно смотрелся, а, урод?! — вспыхнул я. От того, чтобы двинуть ему по морде, я сдержался только потому, что знал, какие после этого последствия обеспечит мне Девор Дронго.
Этой фразы хватило. Ребята в очереди засмеялись, и Юго, смутившись, бросился вон из очереди. Похоже, я попал в точку — своей внешности он действительно стеснялся.
В следующие дни он регулярно пытался строить мне подлянки, подставляя то перед однокурсниками, то перед преподавателями. Действовал он исподтишка и иногда доказать его причастность было непросто. Но это были пакости мелкого человека, не способного на большее, и я часто просто не обращал на него внимания. В целом на Юго мне было совершенно наплевать.
Но если говорить про симпатии, то был только один человек, от которого я хотел добиться нормального отношения.
В отличие от Элли, Тара полностью меня игнорировала.
Целительницы занимались по своей собственной программе и пересекались с Истребителями разве что на занятиях по Мировой культуре и травам.
Это было и понятно — Инициацию они не проходили, способностями Истребителей не обладали, так что изучать, например, Практическую охоту, им смысла не имело. Всё, что они могли — это лечить наложением рук, а также уменьшать действия ядов и убирать другие последствия от столкновений с монстрами.
Как я узнал, Исцеление срабатывало далеко не всегда. Максимально эффективно оно было на свежих ранениях, и то далеко не на всех. Именно поэтому целительницы проходили длительный и сложный курс обучения, фактически равный земному высшему медицинскому образованию.
Причём многие целительницы Истребителей откровенно недолюбливали, считая их дикими и опасными животными. Но поделать с этим они ничего не могли.
Судьба сыграла с ними злую шутку, и пусть применять свои способности они могли не только на Истребителях, но для того, чтобы они вообще работали, присутствие Истребителя рядом было необходимо. Почему это было именно так — объяснить не могли лучшие учёные Тверди.
Целительницам оставалось только смириться.
Но вот смириться со мной Тара так и не смогла.
Стоило ей заметить меня, как она тут же начинала дрожать от злости. Один мой вид казался ей мерзким и отвратительным!
Да что же такое настоящий Лерой с ней сделал? Хотя я не был уверен, что готов узнать ответ…
— Нам надо поговорить! — в один из дней, не выдержав, подошёл к ней я. — Он… То есть я поступил ужасно! Я не должен был этого делать! Пожалуйста, прости…
Ответом же мне была звучная пощёчина и полный ненависти взгляд. Всё.
К конструктивному диалогу она точно не готова!
Хорошо ещё, что она хотя бы не стала распространяться о том, что Лерой пытался с ней сделать. Другая бы уже рассказала всей Академии, и наслаждалась моей испорченной репутацией.
Тара точно была не такой. Наверное, она считала, что подобная история может бросить тень и на неё. А может просто не хотела портить мне жизнь. Но это было совсем маловероятно…
Если быть совсем откровенным, то даже если бы она даже решила всё рассказать, кроме нескольких осуждающих взглядов и парочки неприятных сплетен она бы ничего не добилась. Всё-таки общество в Тверди сильно отличалось от земного.
Здесь на всё смотрели намного проще. Особенно в среде Истребителей.
Основной проблемой для них были монстры, а главной являлась мысль, смогут ли они дожить до завтрашнего дня. Неудачные любовные поползновения какого-то мальчишки волновали их в последнюю очередь…
Все эти мысли и впечатления были в моей голове, когда в один из выходных дней, спустя месяц после начала обучения, я в сопровождении других студентов шёл на День семьи.
Это было традиционное событие. День, когда в Академию прибывали семьи студентов для того, чтобы увидеть в первый раз их новый Образ и поддержать. Одно из самых грандиозных мероприятий, проводимых в Академии. Больше говорили только про грядущий Вечер павших, один из важнейших праздников Истребителей, на котором чествовали погибших героев.
Судя по предварительным прогнозам, сегодня в Академию должны были прибыть несколько сотен человек. Для их перемещения даже организовали специальные отряды из студентов. Туда вошли, например, Джером Морру и Юго Грамс. Они получили в распоряжение временные Рунные браслеты и целое утро мотались через порталы в Зале перемещений, приводя в Академию всё новые и новые группы гостей.
Почти все мои однокурсники находились в эйфории. Они мечтали увидеться с родственниками, родителями, рассказать им об учёбе.
У меня же никаких ожиданий не было. Потому что здесь, в Тверди, у меня семьи не было. Конечно, она была у настоящего Лероя. Должна была быть. Но это были чужие для меня люди, и я был готов ко всему, даже к тому, что ко мне никто не приедет.
Именно поэтому я сильно удивился, когда, стоило мне выйти в сад, где проходила встреча, меня неуверенно окликнул женский голос.
— Лерой?!
Обернувшись, я встретился со своей семьёй.
Глава 17. «В семье не без Лероя»
В дальней части сада, чуть в стороне от остальных студентов и их семей, стояла неприметная на вид женщина. Немного за сорок, в простом, но изящном платье. Ухоженная, с благородным лицом, немного поблекшая, но всё ещё сохранившая большую часть красоты.
Она смотрела прямо на меня. На её лице застыла настороженность, как будто она не знала, чего от меня ожидать.
В её остром носе и мягких чертах лица я явно видел сходство с Лероем до Инициации. Он каким-то образом умудрился унаследовать все её черты, но при этом испортить их, превратившись в бледную заурядность.
Сомнений не было. Эта женщина — моя мать. Точнее, конечно, мать того тела, в котором я нахожусь. Но для всех она именно моя мать.
— Где?! Где Лерой?! Ты это, не выдумывай! Нет тут его! Одни чудики вокруг… — скривился мужчина рядом с ней.
Чуть за пятьдесят, грузный, с усами и залысинами, он тоже не был лишён благородства, но только за давностью лет умудрился растерять большую его часть.
Судя по тому, как он держится с матерью, этот человек — мой отец.
— Да, мама, где Лерой?! Я его не вижу! — недовольно зыркнув на мать, скривилась девочка лет четырнадцати.
Она неуловимо была похожа на них обоих, и одновременно на меня самого.
Всё понятно — это моя сестра.
Что ж, на вид вполне обычные люди. Могло быть и куда хуже…
Я двинулся к ним.
— Эй, парень, чего встал? Иди куда шёл… — удостоив меня быстрого взгляда вскользь, рявкнул на меня мужчина. Его кулаки непроизвольно сжались, как будто он был готов к драке.
В отличие от него, девочка меня узнала.
— Лерой! — взвизгнула она, бросаясь мне на встречу. — Братец!
Я неловко похлопал её по плечу. Странное ощущение, когда-то кто-то считает тебя родным, но ты не испытываешь ничего похожего и даже до конца не уверен, кто перед тобой…
— Этот красноголовый — мой сын???!!!
Отец вытаращился на меня. Его взгляд скользнул по моим удлинённым ушам, подвижным крыльям носа и остановился на красной голове.
Мать нежно, но вместе с тем всё ещё настороженно меня обняла, подтолкнула отца. Тот нехотя, с брезгливостью, пожал мне руку. Едва сдержался, чтобы не вытереть ладонь о брюки.
Только сейчас до меня дошло, почему он так себя ведёт.
Я провёл в Тверди слишком мало времени и недостаточно знал об особенностях её культуры. Но я твёрдо успел узнать, что многие жители мира не любят Истребителей. За их внешность, особенную силу, кровавую работу или сопровождающие их тёмные слухи — у каждого на это были свои причины.
Вот, судя по всему, и мой отец в этом мире был из таких. Представляю, каково ему здесь, в окружении Истребителей…
— Выжил, значит… — выдохнул он, тяжело опускаясь на каменную скамью. — И не просто выжил, а ещё мышцами оброс, башку в красный перекрасил, уши нарастил… Красавец, раздери тебя Великий Дракон!
Он достал из кармана плаща бутылку и, выдрав зубами пробку, сделал добрый глоток.
Я же едва сдерживался, чтобы не выпустить когти. Очень бы хотелось посмотреть на его реакцию!
Но приходилось себя контролировать. Я должен был произвести приятное впечатление на этих людей. И не только потому, что в этом мире они — моя семья, но и потому, что я должен хоть что-то узнать о прошлом этого тела. О своём прошлом.
— Как ты здесь, сынок? Тебя не обижают? — спросила мать.
Я не успел ответить, потому что отец разразился хохотом.
— Обижают?! Анна, не говори ерунды! — он нетрезво икнул. — Да этот оболтус всю свою жизнь только с такими отбросами и якшается! Убийцы, воры, насильники — его лучшие друзья! Он среди таких чувствует себя как рыба в воде! Да, сынок?!
— Стивен! — осуждающе воскликнула мать. — Он же твой сын!
— Сын?! — отец снова глотнул вина. — О да, сын! Сын, о котором мечтает любой отец! Если, конечно, мечтаешь о позоре рода! Тоже мне наследник!
Наследник? Род?! Так, секундочку…
Я посмотрел на отца новыми глазами.
Довольно неплохая одежда, пошита явно на заказ, пусть и обносилась. Благородство, частично пропитое, но всё же заметное. И самое главное — золотая печатка на указательном пальце правой руки.
Твою ж за ногу! Это же знак аристократа!