Глава 14
Начались суматошные сборы. Откладывать визит я не собиралась, а потому заполошенно металась по просторному номеру и пыталась сообразить, что мне может понадобиться.
– Рея, ты можешь толком объяснить, что случилось? – остановил меня в очередном забеге по номеру куратор.
– Люк, мне нужно срочно идти, – отозвалась я и помчалась на выход.
– Пальто надень! – донеслось вслед.
– А, ну да, – я вернулась в комнату.
Потом стала искать пальто в том бедламе, который только что устроила. Моя одежда упорно не находилась, причем категорически. Я уже начала подозревать куратора в похищении пальто, когда споткнулось об него и упала бы, если бы Шортан не придержал меня.
– Я иду с тобой! – решительно произнес куратор.
– Что ты! Я сама справлюсь!
– Знаю, чем обычно заканчиваются твои «я нечаянно», а потому справляться будем вместе! – произнес Люк и, подхватив меня под руку, направился к выходу из номера.
И как я теперь буду ему объяснять, что тороплюсь на встречу с собственным мужем?
Вечер в Астрее, как и по всей стране, уже наступил, зимой всегда быстро темнеет. Куратор уверенно шел по улицам, и я даже обрадовалась. Ведь самой пришлось бы искать Третью Южную улицу, а так у меня есть личный проводник, и пока неудобных вопросов не задает, что меня вполне устраивает.
Прохожих было еще много. Кто-то спешил домой, а кто-то, наоборот, после ужина решил прогуляться ввиду хорошей погоды. В общем, мы искусно лавировали между людьми, каретами и всадниками. Идти нам было далеко, почти через полгорода. Гостиница находилась в западной части, а мы направлялись на юг, о чем говорил адрес особняка.
В голове кружились мысли о происхождении моего «мужа» и глупости о том, буду ли я считаться аристократкой, если разведусь? Я даже вообразила себя законной женой, если мы не будем разводиться. Но как только представила перспективы такого брака, так сразу тряхнула головой и выкинула все лишнее. Только развод!
Не нужен мне неизвестный муж, пусть даже и аристократических кровей, и тем более не нужна такая жизнь, когда даже поцеловаться нельзя. Вспомнились Дарис и наш так и не состоявшийся поцелуй в классе, и я даже вздохнула. Такой повод был, а я, как всегда, осталась без возможности реализовать свою мечту.
Про Люка вообще молчу. Странные, запутанные отношения с ним, где смешалось все – от его признания в любви до моего страха перед ним, наши поцелуи, случайные и такие обжигающие.
Громкое «бам!» вывело из задумчивости мгновенно. Пока рассуждала о кураторе, я не вписалась в узкий проход между людьми, но зато точно врезалась в столб магического светильника.
– Ох! – я потрясла головой.
Второй раз за последние сутки страдает мой лоб, искры из глаз полетели, спасибо, вокруг снег и ничего не загорелось.
– Ой, бедненькая! – подлетела ко мне женщина. – Как же ты так?
От нее приятно пахло сдобой и выпечкой. Я подняла глаза и прочитала: «Кондитерская». Сама женщина была опрятной, в белом капоре с длинными, спускающимися ниже плеч широкими ленточками. Она мне представилась посланницей Хранимой Дестиэль, столько доброты и сочувствия было в ее голосе.
– Мы торопились… – начал говорить Люк.
– А фонарь я не заметила, – закончила я его фразу.
– Ой, шишка какая сразу выросла, – сочувственно произнесла женщина.
Мы с Люком промолчали о том, что шишка была еще вчера, а сегодня я лишь освежила ее и она заиграла новыми оттенками лилового.
– Ничего, – старалась успокоить меня женщина, – до свадьбы заживет!
Она переводила намекающий взгляд с куратора на меня.
– Мне бы пораньше. Завтра у нас бал во дворце, – простонала я, прекрасно понимая, что с таким украшением на лбу буду достопримечательностью.
– Да-а-а. Угораздило же тебя, деточка, – задумчиво протянула женщина. – Но я твоему горю помогу. Есть у меня одна мазь, как раз от синяков и шишек, только вонючая очень. У меня трое мальчишек, ни дня без драк не проходит, так что все время ею пользуюсь.
– Давайте!
Мне было все равно. Пусть хоть чем пахнет, лишь бы шишка сошла и я могла на балу показаться или хотя бы просто на людях. Посланница Хранимой Дестиэль легко впорхнула в дверь кондитерской и через некоторое время выбежала с большой банкой в руках. Я с благодарностью приняла помощь.
Женщина присела ко мне и сама, не жалея мази, стала намазывать. Причем делала это очень ловко, аккуратно и почти безболезненно. Сразу видно – опыт у нее имеется. Скосив глаза в сторону, я увидела трех мальчишек разных возрастов в витрине кондитерской, которые с любопытством смотрели на нас, при этом старательно отпихивая друг друга. Так что слова о том, что дети у нее часто дерутся, не вызывали сомнений.
– Действительно вонючее, – чихнул Люк.
Точно! У него же обостренный нюх, а мне такую смердячку на лоб мажут. Ну, ничего, на улице запах не так сильно чувствуется, а к утру развеется… Я на это очень надеялась.
– Вот, собственно, и все, – радостно произнесла добрая женщина. – Через сутки от синяка и следа не останется.
– Если только еще раз лбом куда-нибудь не попаду, – озадаченно произнесла я.
– Ну, вы уж постарайтесь! – хохотнула женщина. – А если что, так приходите за мазью. У меня ее еще много!
Она покачала в руке увесистой посудиной. За ее спиной в витрине что-то со звоном упало и с дребезжащим звуком посыпалось. Кажется, запасы мази скоро уменьшатся.
– Мне пора! – воскликнула добрая женщина и побежала к себе.
– Пусть вас благословит Хранимая Дестиэль за вашу доброту! – крикнула я ей вдогонку.
Она лишь махнула рукой, а мы через открытую дверь услышали грохот падающих стульев. Мальчишки не ожидали, что мама так быстро вернется, и помчались вглубь дома, спасаясь от наказания за все, что разбили, пока смотрели через витрину на улицу.
– Нам тоже пора, – сказала я, стараясь дышать через раз.
– Идем, – охотно согласился Люк.
Теперь мы не так торопились, и я внимательно следила за дорогой. Хотя прохожих становилось меньше. Может быть, потому, что еще сильнее стемнело, в такое время добропорядочные граждане сидят у своих очагов за ужином в кругу семьи, а может быть, потому, что мы вошли в квартал богатых особняков, где живет меньше людей и они предпочитают не ходить пешком, а перемещаться в каретах.
Нужный дом под номером семнадцать скрывался в темноте. Лишь магический фонарь освещал высокую деревянную дверь. Дорожка от ворот до парадного входа расчищена кое-как, видно, что торопились. Ничего удивительного, если вспомнить, что господин ди Тифрин лишь сегодня переехал. Два освещенных окна с левой стороны говорили, что в доме все же кто-то есть.
Я замерла перед воротами не в силах решиться на дальнейшие действия. В окно заглядывать, чтобы опознать мужа, я уже пробовала, и шишка на лбу очень красноречиво об этом напоминала. Просто постучать в дверь и попросить предъявить сапоги с квадратными пряжками для опознания? Визит молодой девушки поздним вечером могут неправильно понять. А до утра сил нет ждать. Что же делать?
– Рея, о чем задумалась? Вот дом, к которому ты так стремилась. Что ты собираешься делать дальше? – раздался голос Люка за моей спиной.
Правильно! Нужно попросить куратора, чтобы он позвал этого ди Тифрина, а я его из укрытия рассмотрю. Так, на всякий случай.
– Люк, мне нужно посмотреть на этого ди Тифрина. Ты мог бы придумать какой-нибудь предлог и вызвать его к двери? А я на него из укрытия взгляну, – попросила я куратора.
– Зачем? – удивился полуоборотень.
Он стоял от меня на некотором отдалении из-за запаха мази. Если я немного принюхалась к ней, то Шортану было тяжело находиться рядом.
– Как я ему покажусь с такой красотой? – показала я на свой лоб. – А мне очень нужно на него посмотреть. Пожалуйста!
Люк взглянул на тихий и пустынный дом, который не предвещал ничего дурного, обычный особняк. Только просьба у меня была, как всегда, из ряда вон.
– Я позову, но только если ты мне объяснишь, что происходит, – категорическим тоном заявил Люк.
Вот засада.
– Объясню, – тут же согласилась я. – Но потом, когда посмотрю на этого мужчину.
Молчание было мне ответом, куратор не сдавался.
– Люк, разговор долгий, время идет. Пока мы будем здесь объясняться, станет совсем поздно. Это же неприлично – приходить в дом, когда хозяева спать ложатся, – постаралась я оттянуть неприятный для меня разговор.
– Хорошо, – чуть подумав, согласился Люк. – Но как только мы уйдем из этого особняка, ты мне все расскажешь!
– Конечно-конечно! – закивала я.
Шортан направился по плохо расчищенной дорожке к дому, а я перебежками кралась так, чтобы не попадать в поле видимости из освещенного окна. Мне почему-то не пришло в голову, что за мной могут наблюдать из других, темных окон.
Люк подошел к двери и постучал кольцом, специально для этого предназначенным. Я присела в сторонке, стараясь расположиться так, чтобы видеть дверной проем, а самой остаться вне поля зрения.
Дверь открылась, показался мужчина. Это был не мой муж. Скорее, слуга или дворецкий.
– Могу я увидеть господина ди Тифрина? – спокойно осведомился Шортан.
Мужчина внимательно рассмотрел полуоборотня и ответил:
– Господина сейчас нет дома.
Правильно догадалась, что слуга.
– Когда я могу его увидеть? – спросил Люк, понимая, что меня это очень интересует.
– Он приедет завтра в обед, – был короткий ответ.
Потом слуга добавил:
– Ему что-то передать?
– Нет, я зайду завтра, – с легким поклоном ответил куратор.
– Как ваше имя? – из вежливости спросил мужчина.
– Люк Шортан, – отозвался куратор и пошел к воротам.
«Хариш! Хариш! Вот зачем он сказал свое имя?!» – ругалась я про себя.
Желтый прямоугольник на снегу не пропадал, говоря о том, что дверь еще не закрылась и дворецкий стоит на пороге, провожая взглядом незваного гостя. Люк спокойно шел к воротам, а я ждала, когда закроется входная дверь, чтобы выйти следом.