Создавать всякие хитрости мне возмущение не позволяло, а потому я лупила по нахалу, позволившему себе встать между мной и балом, всей своей мощью, благо, никто не предупредил, к чему это может привести. Точнее сказать, меня все просили сдерживать магию, не выпускать ее полностью, но если женщина в гневе, то ей становится вообще все безразлично. Единственное желание было – придушить гада, располосовавшего мне плечо змейкой. А потому справедливый гнев выплеснулся наружу, и…
То, что произошло потом, я осознала намного позже. Маг пытался отразить мою суматошную, неправильную и очень активную атаку, используя не только щит, но и встречный заряд, как оказалось, тоже приличной силы. Наши магии встретились, и, по всем законам, разнонаправленные энергии с одинаково мощными зарядами просто взорвались.
Дом не выдержал. Точнее, та его часть, где происходила наша битва, не скажу титанов, мне до профессионала еще учиться и учиться, ди Тифрин с его желтой магией, которая своим цветом говорила, что он маг хоть и сильный, но не настолько, как я, был намного опытнее. А когда встречаются сильный и опытный, еще неизвестно, кто победит.
Комната взорвалась вместе с нами. Спасло меня лишь то, что я не забыла обновить свой щит, едва запустила заряд в противника. Камни, из которых был сложен особняк, разлетались в разные стороны, щепки от мебели и паркетных полов летели со скоростью пули, стекла лопались от жара, и осколки со звоном вонзались во все, что можно.
Ударная волна подбрасывала все на своем пути, времени сообразить, как наложить цикличность, чтобы уменьшить разрушения, просто не было – я падала головой в огромный сугроб, наметенный нерадивым дворецким рядом с летней беседкой. Увидеть, что стало с ди Тифрином, у меня возможности не было. Торча из сугроба вверх ногами, не много разглядишь.
Рядом со мной рычал волк, жутко, протяжно, отчаянно. Я даже не сомневалась, кто это. Работая руками, я выбиралась из снега.
Когда я вылезла из сугроба, мне представилась потрясающая по своей трогательности картина: Люк защищал летнюю беседку с волчатами, а на него с факелами и кухонными ножами кидались все слуги этого особняка. Как оказалось, их здесь немало. Выделялся, конечно, дворецкий в своей ночной рубашке с рюшечками. Но положение было очень серьезное.
Все, что нужно было сделать людям, – добраться до охранного контура и коснуться его, тогда магия взорвется и беседка запылает в огне. Но волк, мой милый и такой добродушный серый товарищ, который спокойно делил две последние ночи со мной кровать, сейчас был настоящим зверем. Он успевал достать самых храбрых или отчаянных. Я видела, что многие уже покусаны. Действовал Люк с быстротой не просто зверя, а именно оборотня. Он оказывался сразу в нескольких местах, было ощущение, что оскал мелькает повсюду. Угрожающий рык стоял такой, что даже я испугалась.
Когда люди пошли в наступление одновременно со всех сторон, я не выдержала и принялась метать в них молнии.
– Хариш! – снова воскликнул дворецкий.
Этому простительно, он меня много раз сегодня так называл. Перепутал, ничего, бывает. Но вот когда остальные стали так ко мне обращаться, я задумалась. Неужели я настолько страшно выгляжу? Долго думать над этим было некогда.
Люди с криками: «За оборотней сам Хариш заступается!» – стали разбегаться, бросая свое оружие. Веселей всех выглядел дворецкий с босыми пятками, в домашних шлепанцах и со взметающимися рюшечками.
Убежать далеко у них не получилось. Мы еще не отошли от атаки и внезапного бегства нападавших, как охранная магия по всей ограде особняка вспыхнула. Тревожный вой поднялся такой, что я заткнула уши, терпеть было невозможно. Волку – тем более, и он завыл в унисон с сиреной. Я посмотрела на полуоборотня с укоризной, будто без него мало тут орет повсюду.
А вокруг разворачивалось что-то странное и непонятное. Желтая охранная магия полыхала, но ее поглощало синее пламя. Оно будто сворачивало ее, пригибало к земле, заполняя собой все пространство.
Слуги остановились в оцепенении перед домом, тем более что до входа было далеко. Люди жались к стене, округлившимися глазами смотрели, как синяя магия заливает белый неубранный снег. Выглядело очень эффектно и страшно. Будто что-то живое, гигантское, заполняет огромный двор особняка.
Когда желтая охранная магия погасла, через ограду стали перескакивать темные тени. Их было много. Если слуги из особняка боязливо отступали перед магией, то те, кто вторгался на территорию, смело погружались в синее марево.
Что удивительно, вроде ночь, небо темное, даже луны нет, а все очень хорошо видно. Отсветы от снега и магического огня все обрисовывали очень четко.
Люк радостно взвизгнул и понесся навстречу темным теням, которые рассредоточились по территории особняка. Слуги, опознав чародеев, кинулись в дом, но их легко перехватывали. В тот миг, когда я поняла, что помощь, пусть и в лице ужасных чародеев, пришла, я выдохнула с облегчением и съехала на попе с сугроба. Комья слежавшегося снега больно прошлись по мягкому месту. Я поднялась, покряхтывая и потирая пострадавшую часть тела.
Мне в плечо радостно ткнулся вернувшийся Люк. Я выпрямилась и получила совершенно незаслуженное:
– Хариш кривоглазый! – причем сказано это было стройным мужским хором.
– Сами вы три дня не умывались, – буркнула я недовольно.
– Варас, что у вас на лице? – выступил вперед Монсеньор.
– Масочка для сохранения молодости, – обиженно ответила я.
– Монсеньор, вы точно уверены, что это человек, а не Хариш? – раздался нерешительный мужской голос из-за спины главного чародея.
– Видимо, во мне и правда есть что-то божественное, – задумчиво произнесла я.
Ну и что, что Хариш – темный бог. Он ведь бог, а меня сегодня всю ночь его именем называют.
Мужчины в масках рассмеялись в ответ на мое замечание. Почему-то именно в этот момент я перестала к ним относиться как к ужасным чародеям, за масками скрывались все те же люди, очень сильные маги, и они тоже могли перемазанную зеленой смердячкой и землей девчонку принять за темного бога Хариша.
Если вокруг нас царило веселье, то остальные чародеи были заняты делом. Одни увели полураздетых слуг в разрушенный дом и допрашивали их, другие осторожно вскрывали охранный контур летней беседки.
Люк метался между ними и старался сунуть нос везде, при этом что-то объяснял своим тявканьем и поскуливанием. Его серый хвост мотался из стороны в сторону и часто стучал по моим ногам. От его присутствия и поддержки было приятно на душе. Мокрый нос тыкался в ладонь, а я поглаживала серую морду.
Эта ночь приоткрыла в кураторе что-то новое для меня. Будто тревоги, переживания и опасности, что обрушились на нас, сблизили, заставили меня открыться перед Люком. Я перестала его бояться, а начала доверять ему, переживать за него. В какой-то момент испугалась, что могу потерять мужчину, а потом восхитилась отвагой и самоотверженностью, с которой волк защищал щенков-оборотней. В эту ночь вообще все изменилось. Я смотрела совершенно другими глазами на Люка, пусть даже в образе волка, смотрела на него своей душой и видела очень смелого, благородного и такого прекрасного мужчину, что сердце невольно начинало биться сильнее. Намного сильнее и быстрее, чем когда я замирала от страха под его взглядом.
Чародеи допрашивали всех обитателей особняка, в том числе господина ди Тифрина.
Правда оказалась неприглядной. Маг, разорившийся на сомнительных махинациях, продавший последнее имущество, доставшееся по наследству от родителей и дальних родственников, решил заработать нечестным путем.
На мой вопрос, а как же он тогда мог себе позволить дорогую одежду, Монсеньор ответил, что это дело статуса. Все, что ди Тифрин зарабатывал, он тратил на поддержание образа успешного человека, чтобы ему давали ссуды процентщики, а знакомые – в долг. Ведь богатому человеку каждый готов отдать последнюю рубашку, а бедному монетки пожалеют.
Чтобы поправить свое финансовое положение, маг стал искать нечестные способы быстро разбогатеть. Несколько раз он попадал в такие передряги, связавшись с преступным миром, что ноги уносил только благодаря своей магии и опыту.
Теперь он связался с контрабандистами, которые поставляли кому-то оборотней. Что собирались делать с волками и рысями, которых ди Тифрин переправил в прошлый раз, слуги не знали, а маг еще приходил в себя после удара моей магии и давать показания не мог.
В прошлый раз все тоже прошло не очень гладко. Несколько рысей напали на самого ди Тифрина, тому пришлось с помощью магии отбиваться. Все же волки и рыси – разные оборотни. Природа наградила их различными способностями к обороту. Если волки почти с рождения могли оборачиваться, то рыси – только по достижении совершеннолетия, потому рыси, которые напали на ди Тифрина, были взрослыми и понимали, что происходит. В результате двое рысей были убиты, и маг заработал меньше. Я вклинилась в разговор, стараясь прикинуть по датам, когда это было. Как и предполагала, именно в то самое время, когда меня выдали замуж. Хозяин гостиницы еще говорил, что ди Тифрин был очень недоволен. То есть маг точно не мог быть моим неизвестным мужем. Это с одной стороны радовало, с другой не отменяло поисков.
Волчат должны были передать через несколько дней, так что мы появились очень вовремя. Конечно, щенки, едва поняли, что получили свободу, тут же разбежались по большому двору особняка. Я с интересом наблюдала в окно, как чародеи, путаясь в длинных одеждах, гоняются по глубокому снегу за перепуганными волчатами. Люк старался их призывать, многие подходили, жались к взрослому волку, но, как только появлялись люди, снова удирали. Эта игра в салочки продолжалась долго, пока кто-то не сообразил и не принес с кухни сырого мяса. Голодные щенки какое-то время еще бегали, но потом все же стали подходить.
Люк каждого испуганного волчонка подталкивал носом к кускам свежего мяса, а потом прикрывал собой от людей, чтобы зверек мог спокойно поесть. Только после этого сытого и слегка осоловевшего щенка чародеи могли взять на руки. Было так трогательно на это смотреть.