– Что ты ищешь? – спросила я её, когда она вновь стала рассматривать окружающие предметы. – Если будем знать, что нужно друг другу, есть вероятность, что найдем быстрее. Мне вот нужно Зеркало Вириаса, – не уверена, что эта стерва скажет мне, даже если увидит его, но кто знает.
– Кинлит, – после некоторой заминки ответила Карнелия.
– Амулет забвения? – переспросила я в растерянности. – Но для чего он тебе?
Этот артефакт используют, когда хотят забыть нечто, влияющее на качество жизни. Например, вдова, чей муж погиб при стычке с тёмными драконами, может стереть бывшего супруга из памяти навсегда, чтобы жить дальше, не отягощенной горем. Кинлит запрещен, так как при помощи него можно подавить волю человека, стерев его воспоминания. Искусный манипулятор может полностью подчинить жертву себе. Создать марионетку без прошлого, для которого есть только настоящее.
– Мы, кажется, договорились просто указать на предмет, если таковой попадется, а не уточнять, зачем он, – холодно ответила девушка, и я поняла: продолжать разговор бессмысленно. И всё же мне хотелось знать, на ком драконица решила применить артефакт.
Чего я точно никак не могла предположить, так это того, что буду сегодня ночью искать запрещенные артефакты в хранилище библиотеки с Карнелией Либриз!
Поиски продлились недолго. По всему хранилищу разнесся громогласный голос, от которого захотелось на месте провалиться сквозь землю. Вот теперь это был он, королевский бастард. Санкальер Деноре. Мы мгновенно спрятались по разным углам, но разве это поможет?
– Мне долго ждать? Выходите! – белобрысый придурок точно знал, что в хранилище есть посторонние. И, кажется, то, что это не один человек, – тоже.
Но ни одна из нас не спешила покидать укрытие, надеясь, что проблема решиться сама собой.
– Мне пригласить ректора и прочесать здесь каждый сантиметр магическим поисковиком или вы всё же выйдете сами? – мне впервые довелось слышать в голосе белобрысой косички стальные нотки. Они подействовали. И не только на меня.
Мы с Карнелией одновременно вышли на открытое пространство, представ пред ясны очи библиотекаря.
– Оу! – удивленно присвистнул он, облокачиваясь на небольшой каменный постамент, на котором покоился старинный манускрипт. – Я думал, это какие-то мальчишки. Мне казалось, что все приличные леди сейчас наглаживают кружева да начищают до блеска туфли, – его взгляд метался между мной и драконицей, а голос стал привычно спокойным.
– Это из-за тебя, – шикнула на меня огненная стерва.
– С чего бы это? – тут же вскинулась я. – Я сюда первая пришла, значит, ты где-то допустила промашку.
– А то, что я была осторожна. Значит, из-за тебя нас поймали, – словно не видя всей абсурдности обвинений, продолжила наезжать Карнелия. Ей явно очень был нужен тот артефакт, и найти его она не успела, вот и злилась.
– Вы что, серьезно полагали, что вас тут никто не поймает? – нарушил нашу перепалку библиотекарь.
– Ну да, – ответила я, потупив при этом взгляд.
– Вот ведь две курицы! – не стесняясь в выражениях, произнес в наш адрес белобрысый придурок. – Это хранилище запрещенных артефактов, единственное в Лаонерии, расположенное в академии магии. И вы полагали, что сюда можно вот так спокойно пробраться, а после уйти, оставшись незамеченными? – он аж рассмеялся, а мне на мгновение вновь захотелось провалиться под землю. Только на этот раз со стыда, потому что действительно так и думала. И, бросив короткий взгляд на Карнелию, поняла, что не я одна. – На входе в библиотеку стоит не одно защитное заклинание, а уж про люк я вовсе молчу.
Мда, как-то глупо вышло. Об этом действительно стоило подумать заранее, всё слишком просто вышло. А так не бывает.
– О чём вы вообще думали, когда шли сюда? Вы хоть понимаете, что большая половина находящегося здесь может убить вас, стоит только прикоснуться? – мы буравили взглядом такой интересный рисунок паркета. – Накануне бала всеобщего равенства в академии погибают две адептки – драконица и человек, разделив одну смерть на двоих. Как символично, вам не кажется?
– Мы были осторожны! – как-то по-детски возразила я.
– Да ну? Серьезно? – он вопросительно посмотрел на меня.
– Ты ведь не скажешь ректору? – из-под полуопущенных ресниц, с крайне непривычной для себя покорностью в голосе спросила Карнелия.
– Не знаю, – неоднозначно ответил блондин. – Может, и не скажу. Просто шепну на балу твоему отцу, как ты нарушаешь правила академии.
– Нет! – воскликнула драконица, и я увидела страх в её глазах. – Пожалуйста, не нужно.
– Эх, вот и что мне с вами делать? – Санкальер тяжело вздохнул, явно театрально, для пущего эффекта, сам ведь уже давно всё решил.
– Понять, простить и отпустить? – подала голос я, не зная, что именно в итоге сделает белобрысый придурок.
– Хорошо, – отозвался королевский дракон.
В хранилище повисла тишина, только огонь свечей потрескивал слегка. И никто не знал, что ему делать, пока в один момент Карнелия, сообразившая вперед меня, что нас отпускают с миром, не побежала к выходу. Я хотела последовать её примеру, но меня остановили.
– А с тобой я ещё не закончил, – произнёс чешуйчатокрылый. – Что ты искала?
– Какая разница? У неё ты не спросил, – я указала в сторону, где исчезла девушка.
– Не в твоём положении задавать встречные вопросы, – меня, в отличие от драконицы, никто не спешил отпускать с миром.
– Ах, ну да, я забыла! Я же просто человек, на меня одну вообще можно повесить проникновение на охраняемый объект. А высокородную даже не упоминать! – я разошлась, адреналин бурлил в крови, и мне было сложно сдерживать себя. Да и не хотелось. – Она ведь у нас такая вся хорошая, правильная, а я так, девочка для поцелуев по ночам? Или, может, в планах даже больше? Так вот – нет, не выйдет! Иди сосаться к своей распрекрасной адептке, а меня можешь сдать ректору со всеми вытекающими. И не стоит беспокоиться, я не стукачка, не выдам твою пассию.
– Воу-воу, какая пламенная речь! – он в пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние и заключил меня в объятья, словно спеленав в коконе из своих сильных рук. Я пробовала вырваться, но всё было тщетно, хватка у этого дракона была мертвая. – Ты что, ревнуешь?
– Кто? Я? С чего бы мне это делать? – продолжила вырываться, но неосознанно делала это уже куда слабее. Тепло, исходившее от тела белобрысого придурка, успокаивало, умиротворяло, и буянить хотелось всё меньше и меньше. А вскоре я и вовсе притихла, уже наслаждаясь столь желанной близостью этого красивого мужчины. Я смотрела в его глаза, в которых от привычной зелени весенней травы не осталось ни следа. Сейчас там, позади вытянувшихся зрачков, бушевал раскаленный металл, оповещая о том, что блондин в нестабильном состоянии. Хорошо хоть когти не вытянулись и не начал покрываться чешуёй.
– И всё же ты ревнуешь, – нарушил он воцарившееся молчание, а я поняла, что только что вновь капитулировала, когда приоткрыла губы, ожидая поцелуя, когда он наклонился к моему лицу.
Мы целовались нежно, словно это был первый поцелуй целомудренной девы. Хотя, по сути, я такой и была. Ведь на земле я не успела познать мужскую ласку. Но вот у библиотекаря наверняка были женщины, и не одна. И тем не менее он был нежен со мной. Это мгновение кардинально отличалось от того, которое было в его спальне ночью. Тогда страсть накрыла нас обоих, а сейчас это было нечто большее. Нечто, исходящее из глубины самого сердца.
– Она для меня ничего не значит, – произнес Санкальер, разрывая поцелуй и прижимая меня к своей груди. Сейчас его теплое дыхание обжигало мне ухо, но слова были куда горячее. – Карнелия – давняя подруга. Она немногим младше меня, и мы практически вместе выросли при дворе. Для меня она как младшая сестрёнка.
– Ага, конечно, – буркнула я в ответ. – Сестренка, которая виснет у тебя на шее.
– Ах-ха, – усмехнулся он, но акцентировать внимание на этом не стал. – Поверь, несмотря на все вольности, между нами ничего нет.
– Зачем ты мне это говоришь? – спросила я, утыкаясь сильнее носом в его грудь и вдыхая аромат хвойного парфюма.
– Я хочу, чтобы ты знала, – ответил он совсем не то, что я хотела услышать. А, впрочем, на что я надеялась? На признание в любви? Давно пора уже понять, что мужчинам, чтобы затащить тебя в постель, не нужно любить, а уж чтобы целовать – тем более.
– Мне пора возвращаться в общежитие, – сказала я осипшим голосом, отстраняясь от библиотекаря. На этот раз он удерживать не стал.
Я пошла к выходу, больше не взглянув на него, потому что сердце предательски щемило, а из глаз норовили вот-вот политься слёзы. Я впервые за долгое время осознала, что влюбилась. Влюбилась по-настоящему, но безответно.
– То, что ты искала, было разбито, – услышала я, уже наступив на первую ступеньку винтовой лестницы. – Кто бы это ни был, он знал, что зеркало покажет правду и раскроет столь хорошую, но обманчивую легенду. Я уже говорил это тебе и повторю ещё раз: не лезь. Забудь то, что видела.
50.
Вот и настал день праздника. День всеобщего равенства. День бала. Но всё это потом. Сначала меня ждали две пары по зельеварению. Мой любимый предмет, поэтому я даже особо не огорчилась урокам в праздничный день. А ещё случайно узнала, что родные студентов-драконов прибудут в академию, именно пока мы будем учиться. Наверняка об этом говорилось уже не раз, но я слишком много думала о пропаже своих подруг, что попросту пропускала половину мимо ушей. По-хорошему, мне и сегодня не следовало бы идти и веселиться, ведь теперь я знаю наверняка: тогда мне не послышалось, в запретной части академии кто-то был.
А магистр Карде и его любимый белобрысый дружок пытались убедить меня в обратном. Возможно, они не знали о том, что обвал – вымысел, и говорили искренне. А может и нет. Санкальер уже в который раз просит меня забыть об увиденном, Лимсар гуляет по самому мрачному району столицы. Дважды два сходится.