— Здравствуйте, ректор, — вежливо поздоровалась я, присев в легком реверансе. Пусть видит, что, несмотря на все происходящее, я не растеряла свои манеры!
— Здравствуйте, — пробормотал Шиак, неловко поклонившись. Я не сдержала смешок.
— Внимательно слушаю, Шиак. Что привело вас в мой кабинет? — лорд Сандрайн облокотился о стол и тяжелым взглядом прошелся по нам.
— Я не справился с чарами и случайно задел ее высочество магией. Но я не хотел! — голос юноши вновь начал звучать уверенно, словно он даже сам себя убедил в этой мысли.
— Вранье! — не выдержала я.
— Я не у вас спрашиваю, юная леди, — тон ректора был далек от родственного, да и мало походил на дружеский, потому я прикусила язык.
— После этого у нас с принцессой завязалась словесная перепалка, и профессор отправил нас к вам, — Шиак старался говорить кратко. Видимо, чтобы не запутаться в деталях.
— Все? — строго переспросил ректор, по его лицу заходили желваки. Это смотрелось довольно устрашающе.
— Нет, — после секундной заминки добавил однокурсник. — Перед тем как выйти, она поставила мне подножку!
Я тяжело выдохнула, с трудом сдерживая раздражение, мелькавшее перед глазами красными пятнами. Ева, держи себя в руках! Ты принцесса, а не базарная баба. Не опускайся до его уровня, а то он будет чувствовать себя как рыба в воде. Да еще и обрадуется, что так просто разозлил принцессу.
— Твоя версия, — ректор, наконец, дал мне слово.
Я собралась, моя задача — доказать свою правоту. А значит, отразить всю цепочку событий. И сделать это следует максимально безэмоционально.
— Перед занятиями между нами возник спор, — начала я. — Он посмел усомниться в действиях его величества, после чего я попыталась воззвать к его рассудку и напомнить некоторые события, предшествующие тем, которые он решил оспорить. После чего в аудиторию вошел профессор, началось занятие, темой которого были двигательные чары. После пятнадцати минут теории мы приступили к практике, — на этом моменте ректор недовольно поморщился. — Первым вызвали выполнять задание студента Шиака, и он блестяще справился. Ровно наполовину. Провел шарик из шолонианского металла по всей аудитории, а затем… направил в меня. Слишком стремительно и резко, не так аккуратно, как до этого. Я только в самый последний момент успела выставить щит. После меня обвинили в том, что я бездарность, а сам он, Шиак, показал, насколько высоки его магические навыки. Вмешался профессор. Когда мы выходили, Шиак задел меня плечом…
— Я не специально! — вмешался студент, но под недобрым взглядом ректора тут же замолчал.
— … И, каюсь, я не удержалась от позорной подножки. За последнее я готова понести наказание. Ни в чем другом своей вины не признаю, — я закончила.
Облегченно выдохнула, мне казалось, что я отлично выступила в свою защиту. Учителя по дипломатии были бы мною наверняка довольны.
— Евалия Од Сандрайн Лакрес, — чуть ли не по слогам произнес ректор, отклоняясь назад, — вы проявили себя… недостойно.
Дарх, ну неужели и ректор туда же?!
— Недостойно рода Сандрайн. Щитовые чары не должны вызывать у вас панику из разряда «о нет, меня хотели убить» ни в коем разе. Вы должны с достоинством держать любой удар, а не настаивать на наказании каждого, кто умудрился перейти вам дорогу.
Шиак чуть ли не в улыбке расплылся, пока ректор все это говорил.
— Вы, Евалия Од Сандрайн Лакрес, должны оправдывать каждую букву в вашем длинном имени, но что я наблюдаю вместо этого? — и без того широкие брови лорда Сандрайна вопросительно поползли вверх. — Вы приходите в мой кабинет с каким-то зарвавшимся щенком, посчитавшим, что сможет обмануть ректора?
— Прошу прощения, но я… — Шиак вновь подал голос, но ректор предупреждающе поднял взгляд. Махнул рукой, и в воздухе появился полупрозрачный шар, примерно метр в диаметре. Щелчок пальцами, и выбитые искорки окрашивают поверхность, проявляется картинка. Чуть ускоренный повтор всего того, что произошло двадцатью минутами ранее. Вот я зашла в кабинет. Вот вступила в спор с Шиаком и его друзьями. Вот появился профессор. Занятие было «пролистано» еще быстрее. Остановил ректор на том моменте, где шарик почти долетел до моего лица. Не думала, что так выгляжу со стороны: упрямо сжатые губы, стальная уверенность в глазах — тогда мне казалось, что со стороны я кажусь жутко перепуганной.
— Вы еще посмеете со мной спорить, студент Шиак? — уже спокойно поинтересовался ректор. — Не переживайте, до вас мы еще дойдем. Студентка Лакрес, а ваша подножка? Из какого села прибыли ваши гувернантки? Это они вас такому научили? Или, быть может, матушка?!
— Мне стыдно за свое поведение, — я опустила глаза в пол, не хотела показывать, что ни разу не стыдно. Разве что за подножку… Тут и правда моя недальновидность. — Стыдно за то, что не сумела вовремя перехватить шар двигательными чарами. За то, что перепугалась и начала выяснение отношений прямо в аудитории, отнимая время у других студентов. Стыдно за то, что так не по-женски поставила подножку…
Пока я все это говорила, чувствовала, как к горлу подкатывала тошнота. Да, мне самой от себя стало тошно! Ну уж нет!
— Но не стыдно за то, что потребовала наказания. Я считаю, что любое умышленное преступление должно быть предотвращено. А самосуд, в том случае, если бы я попыталась разобраться в сложившейся ситуации самостоятельно, противоречит как уставу академии, так и законам королевства. В любой подобной ситуации единственно верное решение — обратиться за помощью к преподавателю или ректору. До выяснения прочих подробностей правонарушения.
Я почти дословно процитировала устав вперемежку с законом, в который раз благодаря отца за его щепетильное отношение к зубрежке.
— И на какой мере наказания вы настаиваете? — насмешливо уточнил ректор.
И я задумалась. Очень хотелось сказать — киньте его в конюшню на пару дней. Или даже лучше: отправьте в каменоломню. Но это мало того что не гуманно, так еще и слишком кровожадно. Я впервые задумалась, а что, если Шиак и правда не ожидал такого результата? Что, если он просто хотел меня напугать? Но не рассчитал силы. С другой стороны, какой человек вообще имеет право таким вот образом пугать принцессу? Но не на каменоломню же его за это, честное слово. Оттуда люди живыми не возвращаются…
— Я не могу настаивать ни на какой мере наказания, — тихо произнесла я.
— Может быть, исключение? — вальяжно переспросил ректор. Он явно начал наслаждаться ситуацией. Я же почувствовала, как воздух вокруг Шиака дрогнул. Видимо, он искренне верил, что удастся убедить всех в правдивости сказочки про «случайно». — А что, и правда, покушение мало того что на студента академии Лакрес, так еще и на принцессу. Вдобавок — вранье ректору.
Я глянула на однокурсника — тот побледнел. И на секунду мне даже показалось, что в уголках его глаз скопились слезы. Сморгнула — и поняла, что только показалось. Простолюдин, поступивший наверняка с большим трудом, в лучшую академию королевства, рисковал из нее вылететь по собственной глупости. А я…
— Мне кажется, исключение — слишком серьезная мера наказания, — выдохнула я. Ева, что ты творишь?! Ты же пожалеешь! Пять минут назад ты хотела растоптать этого Шиака, а сейчас что… вступаешься?!
Более сердечная вторая половина меня убеждала скептичную и злобную первую во всепрощении, в понимании и в том, что иногда надо быть мягкой. Даже с такими… недоношенными трогликами.
— Мм, вы и правда так думаете? — мне показалось или голос ректора чуть потеплел?
— Студент Шиак отлично проявил себя во время учебы, — вторая половина взяла верх над первой, и та стыдливо поджала лапки и уселась где-то в уголочке сознания. — Более того, он играет активную роль в становлении студенческого совета. Он показал себя достойным студентом уже в начале обучения и может стать еще лучше по завершении. Мне кажется, королевству нужны такие люди. Я ни в коем разе не настаиваю, вынесение решения исключительно ваша… ноша, но мне кажется, что было бы достаточно назначить часы уборки подземных помещений или садов.
— Ноша? — ректор усмехнулся, и я перевела дыхание. Он явно изменил свою линию поведения — это показалось мне хорошим знаком. — Тут вы правы, студентка Лакрес. Да будет так.
Повисла тишина, я выжидательно смотрела на ректора, боковым зрением отмечая напряжение Шиака. Оно ощущалось почти физически.
— Говорю, да будет так, — повторил ректор. — Студенту Шиаку назначается сорок часов работы в саду и двадцать — в подземельях. Все подробности сообщит Марта, она же выдаст и инвентарь. Шиак, можете идти. Евалия, задержитесь, пожалуйста.
Все еще мой однокурсник тяжелым шагом направился к двери. Было заметно, что каждое движение дается ему нелегко. Лишь перед самым выходом он пробормотал:
— Спасибо, господин ректор… я… спасибо.
Хлопнула дверь, мы остались с троюродным дядей наедине.
— Меня очень радует, что ты не пошла по стопам сестры, — внезапно проговорил он. — Софине тоже нелегко пришлось в академии, но ей удалось прогнуть под себя всех. Она, как и ты, апеллировала к уставу, но ни разу не проявила великодушия. За время ее обучения должности лишились трое преподавателей, были отчислены пятеро студентов. И я очень рад, что ты пошла иным путем.
— Я… э-э-э… — услышанное повергло меня в шок. Таких подробностей мне не доводилось слышать.
— И несмотря на то что вы изначально в неравных условиях, ты повела себя куда как лучше, — добавил ректор.
— Я не понимаю, — наконец нашла слова.
— Знаешь, как поступила бы Софина? — ректор усмехнулся и, не дожидаясь моего вопроса, продолжил: — Она бы добилась увольнения профессора за то, что он пренебрег правилами безопасности, уделил мало времени теории. А следом бы потребовала исключения самого Шиака.
Мои брови поползли вверх. Моя первая сторона, более противная и мерзкая, хотела поинтересоваться — а что, так можно было? Может, отмотаем время назад и переиграем? Тогда как вторая просто загадочно улыбалась. Что делать мне, цельной, я пока не понимала, потому молчала.