– Ну, знаешь ли, солнце всем одинаково светит! – возмутилась еще одна представительница «серой» части факультета.
– Только пасмурно сегодня! – присоединился к обвинению Дерек. – Как вы могли попрать идеалы нашего идола Островски? Мы клялись, что не позволим больше называть нас невзрачными! Мы обещали идти в этой борьбе до конца, но стоило появиться какому-то судье и у вас отшибло память!
– Не какому-то, а Роберту Тунгорму, – мечтательно и с придыханием парировала Бригитта. – Где, по-твоему, у меня еще будет шанс повстречать его так близко?
– Где, где – в суде!
– И чего мы разговариваем с этими изменницами? Пора вынести им модный приговор! – важно вмешался в пикировку один из друзей Нетти. – Мы не станем общаться с теми, кто предал наши идеалы! Соратники, предлагаю объявить бойкот!
«Соратники» поддержали оратора одобрительным гулом.
– Ах, так! – возмутилась Бригитта при поддержке всей теперь уже не прекрасной половины факультета. – Значит, и мы вам бойкот объявляем!
К счастью, дальнейшую перепалку остановило появление преподавателя и двоих проверяющих. И к великому разочарованию моих однокурсниц, оценить их преображение было некому.
Роберт на этой лекции не появился, а профессора и двух пожилых мужчин из комиссии интересовали исключительно наши знания. Благо, в отличие от Стражного права, Имущественное мы все-таки изучить успели, и на этот раз неудов никто не получил.
А сразу после небольшой радости наступил второй этап войны гламура и скромности. Бойкотирующие друг друга сокурсники и сокурсницы направлялись в столовую двумя лагерями, подчеркнуто игнорируя друг друга.
Причем, к моему великому удивлению, ряды скромниц пополнили девушки с факультета судейского дела. Они и раньше-то не блистали разноцветьем красок в одежде, но сейчас, в своих черных мантиях, без макияжа и украшений, с элегантно-простыми прическами, могли дать фору даже моим однокурсницам с их серостью.
На лицах парней-судейских явно читалась смесь удивления и возмущения. Желанием своих девушек произвести впечатление на Роберта Тунгорма они были серьезно задеты… и, судя по перехваченным взглядам, тоже во всем обвиняли меня. В итоге мне пришлось ретироваться за столик Сайруса и его компании.
Аппетита, правда, по-прежнему не было, да и грубоватые шутки оборотней не под настроение оказались. Так что, немного поковыряв еду, я оставила ребят в столовой и пошла за учебниками, готовиться к следующему занятию.
Вот только учебники вылетели из головы, едва я оказалась на этаже общежития. Перед входом в нашу с Лил комнату обнаружился курьер Республиканской почты с букетом кроваво-красных роз и бархатной коробочкой.
Даже не глядя на приложенную записку, я уже поняла, кто их прислал. А когда взяла карточку в руки, прочитала:
«Не переживай, моя сладкая! Помни, я всегда на твоей стороне. И прими этот небольшой подарок, он поможет тебе перенестись туда, где никто и никогда не обидит и не разочарует. Тебе стоит только захотеть».
Подарок?
Уложив букет на стол, я осторожно открыла коробочку и с удивлением обнаружила крупный аландорский кристалл в изысканной оправе. Причем, судя по ощущавшейся в украшении энергии, мне прислали не только дорогую ювелирную подвеску, но и портал.
Я скривилась. Предусмотрительно со стороны Хаоса, ничего не скажешь. И куда теперь эту дорогущую вещицу спрятать? Не на шею же вешать? Ведь тогда все подряд спрашивать станут, что это и от кого.
– Вот зараза, не мог чего-нибудь менее заметное прислать, что ли? – вполголоса пробормотала я и потянулась к сумке.
Однако в тот же момент по закону подлости, который, видимо, прочно становился законом моей жизни, рядом взметнулся портал и в комнату шагнул Себастьян.
Улыбающийся Себастьян Брок с букетом белых роз.
Я только и успела осознать весь кошмар ситуации, как взгляд Яна наткнулся на злополучный букет, а затем и на подвеску. Улыбка с его губ пропала, а глаза потемнели от гнева.
– Это уже слишком, Кара! – выдохнул он. – Понимаю, что ты пытаешься быть вежливой, но назойливость Тунгорма переходит всякие границы. Верни подарок и букет, немедленно!
– Это… понимаешь, невозможно, – промямлила я, отчаянно пытаясь найти нормальную отговорку. – Я не могу…
– Значит, это сделаю я! – решительно произнес Себастьян.
Кошмар!
– Пожалуйста, Ян, не надо! – затараторила я. – Давай я все сделаю сама. Если ты вмешаешься, будет только хуже. Отец узнает, а это ни к чему!
Себастьян глубоко вздохнул. Потом еще раз и еще.
– Хорошо, – наконец, сквозь зубы процедил он. – Но ты сегодня же вернешь Роберту Тунгорму его подарок. И если он и дальше будет надоедать тебе излишним вниманием, скажешь об этом мне. Дальше я буду разбираться сам.
На мгновение вокруг Верховного судьи полыхнула яркая серебристая аура, словно вырываясь из долгого плена.
«О, Создатель! Отец прав. Себастьян уже не контролирует свою энергию, а значит, времени осталось мало», – с грустью констатировала я, глядя в полыхавшие глаза мужчины.
По счастью, раздавшийся стук в дверь позволил завершить этот нелегкий разговор.
Дверь я открывала с облегчением. Однако увидев, кто стоит на пороге, поняла, что обрадовалась рано. Напротив, приближалась катастрофа.
Потому что передо мной, сияя самоуверенной улыбкой и сжимая в руках букет желтых роз, стоял Роберт Тунгорм.
– Здравствуй, Кара, – довольно поприветствовал он. А потом, завидев Себастьяна, уже без тени улыбки добавил: – Светлого дня, ваша честь.
Ян выразительно промолчал.
– Простите, судья Тунгорм, но вы не вовремя, – промямлила я.
– Ничего, я ненадолго, – сообщил Роберт, без приглашения проходя в комнату и оглядываясь. – Просто хотел утешить из-за неуда. Хотя, вижу, с цветами я оказался не оригинален? Но не переживай, я помогу со Стражным правом. Уверяю, аттестацию ты пройдешь.
Вот только неуд в этот момент был последним, из-за чего я переживала! С трудом удерживаясь от того, чтобы не застонать, я смотрела, как злость в глазах Себастьяна сменяет сначала горечь, а затем привычное ледяное выражение.
Он все понял. И то, что подарок был не от Роберта, и то, что я снова лгала.
Резким движением Ян отшвырнул букет на кровать и процедил:
– Хочу поинтересоваться, врать и создавать всем вокруг проблемы – это фамильная черта Торнов? Вчера судья Торн изворачивался, пытаясь уклониться от выполнения долга. А сегодня его дочь врет мне, глядя в глаза.
– Пожалуйста, – еле слышно прошептала я. – Поверь мне. Все не так, как ты думаешь.
– Какая знакомая фраза. Чему мне верить, студентка Торн? Вашей откровенной лжи? – Его отрывистые, колкие слова били хуже пощечин. – Я верю тому, что вижу собственными глазами. Вы – достойное продолжение своей фамилии. Ваш отец может вами гордиться.
Это было уже слишком. Даже несмотря на то, что ради этого мужчины я собиралась в вечную ссылку.
– Не смейте приплетать сюда моего отца! Мой отец выполняет свой долг, как и вы! – выпалила я. – И мне жаль, ваша честь, что вам вместе с силой на инициации не досталось немного умения доверять людям!
– Я доверяю только тем, кто этого достоин, – отрезал Себастьян.
– Думаю, судья Торн достоин доверия как никто другой, – вмешался Роберт.
– Не помню, чтобы интересовался вашим мнением по данному вопросу, – бросил Ян, не удостоив того и взглядом. – Но не считаю, что можно доверять человеку, который пытался нарушить мой приказ. И, более того, подговаривал к тому же остальных судей, внося в наши ряды смуту.
– А о том, что приказы могут быть бессмысленными, вы не задумывались?! – возмутилась я.
– Мои приказы не бывают бессмысленными и их исполнение обязательно для всех. А если ваш отец или вы считаете себя избранными, то могу заверить – это не так. Не для меня.
Теперь передо мной стоял тот самый Себастьян, которым я его помнила по первому занятию. Холодный и бездушный. В нем не осталось ничего от того мужчины, который целовал меня еще буквально вчера.
– Не сомневаюсь, ваша честь, – едва сдерживая злые, обидные слезы, отчеканила я. – Но на исключительность в ваших глазах и не претендую. У меня нет желания общаться с тем, кто умеет только подозревать меня или моего отца. Не смею навязывать вам свое общество.
Резко развернувшись, я схватила сумку, оттолкнула пытавшегося что-то сказать Роберта и выбежала в коридор. Со всей возможной скоростью промчалась к порталу, а переместившись в большой холл, без сил упала на один из диванчиков и разрыдалась.
Ну почему Ян такой категоричный? И почему я не могу ему все рассказать? И…
От слез меня отвлекла боль в руке. Разжав ладонь, я увидела треклятый подарок Хаоса, острые грани которого оставили на коже ощутимые следы. Это отрезвило.
Нет, так дело не пойдет!
«Хватит! – сердито зашипела я на саму себя. – Я – Кара Торн! И я не стану больше реветь из-за мужчин!»
Пусть все они катятся к Хаосу! И Себастьян с его параноидальной ревностью, и приставучий Тунгорм! И сам Хаос… к себе пусть катится! А мне уже надоело расстраиваться! Лучше жить в убежище, подальше от этих троих и вездесущего Андре с командой хвостатых блюстителей моей нравственности. Буду считать, что это не ссылка, а отпуск!
А сейчас впереди ждет аттестационное занятие по криминалистике. Так что стоит подумать об учебе вместо того, чтобы устраивать слезоразлив из-за очередной вспышки ревности Себастьяна и неудачного появления надоевшего до колик наследника Тунгормов.
Достав зеркальце и платок, я решительно стерла слезы с лица и косметическим заклинанием убрала припухлость вокруг глаз. Благодаря новому имиджу красилась я утром мало, так что косметика не растеклась. И это хорошо, иначе было бы сложно объяснять друзьям, что со мной произошло.
Закончив приводить себя в порядок, я поспешила на занятие. Не хватало вдобавок к неутешительным знаниям присовокупить еще и опоздание!
В аудиторию я вбежала в самом боевом настроении. Но едва переступила порог, нерешительно застыла. Просто потому, что не знала, куда сесть!