– Извини. У меня возникло неотложное дело. Тебе придется подождать. Если хочешь, водитель отвезет тебя домой.
Лицо блондинки пошло пунцовыми пятнами. От возмущения, она лишь рот открыла, не в силах слова вымолвить.
– А ты, Кара, – ледяной тон сменил настоящий рык, – отправляешься со мной, и это не обсуждается.
И меня снова потащили вперед по коридору, к приемной ректора. Пришлось активно перебирать ногами, чтобы успеть за широкими шагами мужчины.
Хвала Небесам, коридор был пуст, и постыдного конвоя никто больше не увидел. Очень хотелось, чтобы и госпожи Трингрос в кабинете не оказалось, но – увы. Вмиг побледневшая от нашего прибытия секретарь сообщила, что ректор у себя и даже одна. А через мгновение я будто в прошлое попала, слишком уж ситуация знакомо выглядела. Злой Себастьян, упирающаяся я и подскакивающая в неловком книксене госпожа Трингрос.
– Ва… Ваша честь! – глядя на ледяного Верховного судью и мое перепуганное лицо, она аж запнулась. – Чем обязана?
– Светлого дня, ректор Трингрос, – ответил на приветствие Себастьян. – Объясните, почему меня не уведомили о разбирательстве в отношении студента Аттертоуна?
Несмотря на то, что его голос звучал спокойно, госпоже Трингросс, видимо, от такого вопроса стало очень неуютно.
– Но… но… Ваша честь, присутствовали заинтересованные лица. И я подумала…
– Вы подумали, что разбирательство может проводиться без участия свидетеля произошедшего?
– Студент Аттертоун не отрицал своего проступка. А отвлекать вас от важных дел ради простой формальности не хотелось. Мы собирались только для того, чтобы согласовать наказание. – Голос госпожи Трингрос звучал так же жалко, как и мой несколько минут назад.
– Размер финансовой выгоды, вы хотели сказать. – Себастьян не повышал голоса, но от его ледяного тона становилось только страшнее. – Кара, у тебя о подробностях произошедшего узнавали?
– Нет. – Я отрицательно качнула головой.
– Значит, вы даже не удосужились выяснить все обстоятельства дела, а попытку изнасилования пытались представить в виде пылкого проявления чувств влюбленного мальчишки, – припечатал Себастьян. – Я там был, госпожа Трингрос, и уверяю вас, чувств не увидел, только безобразную сцену.
– Возможно, мы несколько поспешили, – пролепетала та. – Но, поймите правильно, Вальтан и Кара три года встречались, и мы были уверены… а травмировать Кару лишними расспросами не хотелось…
– Что-то многого вам не хочется делать, госпожа Трингрос, – оборвал Себастьян. – Но допустим. Тогда следующий вопрос: разве за драки без применения магии из академии студентов начали исключать?
– Нет, – с трудом выдавила из себя белая, как полотно, ректор.
– Тогда почему вы недвусмысленно намекали на исключение студента Дантерри?
– И в мыслях такого не держала! Меня, наверное, просто неверно поняли, ваша честь, – жалобно пыталась оправдаться женщина. – Я просто…
– Вы потворствуете самым низким поступкам своих студентов в надежде получить вознаграждение. И вместо того, чтобы поступить в соответствии с Уставом академии, выбиваете деньги из семей провинившихся студентов.
Каждое слово Верховного судьи звучало как приговор. А я в сотый раз ругала сама себя за то, что вообще заговорила сегодня с Себастьяном. Ведь какой бы ни была змеей госпожа Трингрос, ее смещение автоматически вело ко всеобщей переаттестации! А никто на нашем факультете, включая и меня, к ней не готов!
– Думаю, Совету академии пора задуматься о вашем пребывании на посту ректора, – отчеканил Себастьян Брок. – И я…
Верховного судью прервала алая вспышка и возникшая перед ним сфера вызова.
– Попытка прорыва Великого Щита в секторе Черного океана. Судья Аттертоун запрашивает помощь, – сообщил безжизненный, металлический голос.
– Иду, – отрывисто откликнулся Себастьян, тотчас доставая сферу нонгата.
Короткий взгляд на нас, как обещание непременно закончить разговор позднее, и Верховный судья исчез в вихре портала.
Госпожа Трингрос со стоном рухнула на кресло, прижимая руку к сердцу. Будучи и сама в состоянии легкой паники, я кинулась к ней, переживая, что у женщины случится сердечный приступ.
– Там… в шкафу, на второй полке, – слабо простонала ректор.
Метнувшись к массивному резному серванту, я, вместо ожидаемых сердечных капель, увидела на обозначенной полке початую бутылку квискира. Но выбирать не приходилось. Подхватив бутылку и один из хрустальных бокалов, я протянула их бледной госпоже Трингрос. Та трясущейся рукой плеснула в бокал огненной жидкости и выпила залпом.
Если честно, после пережитого я бы и сама от порции этого убийственного напитка не отказалась. Но не требовать же с ректора налить мне спиртного за компанию? Лучше побыстрее убраться, пока госпожа Трингрос не озадачилась, откуда Верховный судья получил столь исчерпывающую информацию о проходившем за закрытыми дверями разбирательстве.
– Можно мне вернуться в общежитие? – робко уточнила я у постепенно приходившей в себя женщины.
– Иди, – отмахнулась госпожа Трингрос, наливая очередную порцию квискира.
Вылетев из кабинета, я наткнулась на бледную Лорену, которая, судя по всему, не изменила себе в желании удовлетворить любопытство традиционным подслушиванием.
– Там Ардения Ирвинг за дверью, – шепотом предупредила меня секретарь. – Вознамерилась дождаться господина Брока. И, думаю, тебе она вряд ли будет рада.
Да уж, это точно.
Устраивать разборки еще и с любовницей Себастьяна не хотелось. И так от переизбытка острых ощущений коленки дрожали.
– Другой выход есть? – Я в надежде посмотрела на Лорену.
– Иди туда, – женщина кивнула мне на дверь, находящуюся в противоположном конце приемной. – Через зал для переговоров. В конце будет техническая комната с прямым доступом к коридору.
– Спасибо, – поблагодарила я и быстрым шагом направилась в указанном направлении. Хотелось побыстрее добраться до комнаты и посидеть в тишине.
Хвала Создателю, по пути никто меня не догнал и не остановил. Закрыв дверь, я залезла на кровать, закуталась в плед и глубоко вздохнула. Вот ведь положеньице! Привлекла внимание Себастьяна, называется!
Приятно, конечно, что он решил разобраться в ситуации и защитить меня, а не отмахнуться от ненужной проблемы. Но это очень уж радикально получилось!
Ведь госпожу Трингрос, как я поняла, от немедленного отстранения с поста ректора спасло только появление сферы экстренной связи и попытка прорыва Щита. Такая нужная и своевременная попытка…
«А может быть, и вправду?..»
Мелькнувшая в голове мысль была настолько абсурдной, что я аж головой помотала. Нет, верить в подобное – совсем паранойя. Ректор, возможно, не самая лучшая из управленцев, но это не причина подозревать ее в измене. Госпожа Трингрос – человек, а не хаосит, иначе и Себастьян, и Андре уже давно бы что-то почуяли. А для чего хаоситам защищать обычного ректора?
Да и вообще, как за такой короткий срок можно организовать внеплановый прорыв? Кто-то ведь должен изначально предупредить хаоситов, верно? Сигнал об опасности подать.
Но ректор все время находилась в кабинете, а этаж преподавательский, пустой. В коридоре кроме нас только Ардения была. И хотя вредная любовница Себастьяна мне не нравилась, подозревать ее в связях с Хаосом было уж совсем глупо. С ней, в конце концов, Верховный судья спит. Уж кто-то, а он мгновенно определил бы самые малейшие следы вражеской силы.
Размышления прервал громкий стук в дверь. Я аж подпрыгнула с перепуга, думая, что вернулся Себастьян. Однако почти тотчас раздался зычный крик Сайруса:
– Кара! Мы знаем, что ты здесь!
Облегченно выдохнув, я открыла, впуская оборотня. А вслед за ним в комнату вошла улыбающаяся Ники. Разом забыв обо всех переживаниях, я кинулась приветствовать подругу.
– Прости, Кара, я тебя не нашел. Пришлось за Ники ехать одному, – извинился Сай.
– Ничего, – успокоила я. – Правильно, что поехал. У меня тут такое произошло!
И, вновь закрыв дверь, приступила к рассказу. Сначала повторила для Ники историю с подслушанным разбирательством по делу Вальтана, а потом поведала о происшествии в кабинете ректора. О мотивах, побудивших меня обратиться к Себастьяну Броку, конечно, умолчала, но друзьям и остального хватило.
– Да-а, Брок крутой, что тут скажешь. Настоящий судья, – одобрительно протянул Сай.
– Вот змея эта госпожа Трингрос, – рассердилась Ники. – Так все вывернула.
– Это точно. – Я согласно кивнула. – Мне, конечно, после сегодняшней выволочки от Себастьяна стало ее жаль, но она сама виновата.
– И что теперь? Думаете, ее отстранят?
Предположение парня заставило меня поежиться.
– Не хотелось бы.
– Почему? – одновременно изумились Ники и Сай.
Пришлось вздохнуть и стыдливо признаться:
– Переаттестация. Если ректора отстранят по причине профнепригодности, то сразу же начнут проверять уровень подготовки студентов. Вы-то учились, а я… как бы, ну-у… не совсем. И весь наш факультет, так уж получилось, до последнего времени тоже… не совсем. Мы, конечно, начали нагонять, но… короче, нас наверняка отчислят.
– Вот ведь! – выдохнул Сайрус с досадой.
– Угу. – Я вздохнула и поспешила перевести неприятную тему: – Ладно, Хаос с этим всем, лучше скажите, как дела у Лил?
– Лучше, хотя слабость все еще сохраняется, – с едва заметной нежностью в голосе сказал Сай. – Передавала тебе привет. Говорит, выпишут ее только к концу следующей недели, в лучшем случае.
– Так долго, – расстроилась я.
– Что поделаешь, ей досталось больше всех. Это еще хорошо, что последствия были обратимы, – грустно заметила Ники.
– Да уж. Хорошо, – эхом повторил помрачневший Сай. А потом вдруг мотнул головой, словно о чем-то вспомнив. – Ладно, общайтесь, а у меня еще дела. Ники, помни, тебе спать надо лечь пораньше. Врачеватели говорили отдыхать и соблюдать режим.
– Помню, помню. Спасибо за заботу, папочка, – хихикнула волчица.