Но вообще Малкольм не нанимался беречь покой Анастасии. Она же привыкла к общежитию! А там действует незыблемое правило: если тебе важна тишина – предупреди всех заранее. Иначе просто не дадут спокойно заниматься. Ну и что мешало сделать так сегодня?
Он почти убедил себя в том, что истеричная адептка виновата сама, и уже открыл было дверь, чтобы холодно и цинично попросить ее рыдать потише, но остановился в проходе и понял, что Асю стало жалко.
Она сидела на постели, одетая в зеленую пижаму, и, разложив вокруг осколки МагПада, рыдала. Малкольм невольно задумался, чем же таким занят Братис на границе, что отправил дочь в гордом одиночестве учиться в столицу, наверняка зная, как ей будет непросто. Может, будь рядом семья, те, кто смог бы объяснить, что ее рога – не уродство, а всего лишь особенность происхождения, она бы и не думала, что жизнь рушится, после того как пара идиотов увидела ее без шапки.
Ну ладно, может, не пара, а вся академия плюс столичная магическая элита. Но если Анастасия не собиралась выгодно пристроиться замужем – а она совершенно точно не собиралась, – то о чем вообще волноваться?
– Уходите! – всхлипнула она.
Если бы он каждый раз при этих словах слушался, то не завалил бы на зачетах ни одного адепта.
– Знаешь, обычно девушки плачут из-за меня, а не у меня.
– Хотите, уйду и буду плакать у забора? – Словно вспомнив о пыльце снаружи, Анастасия чихнула, а затем снова всхлипнула.
– Нет, тогда соседи решат, что я бью жену. А у меня и жены-то нет. Представляешь, как им будет обидно ошибиться?
– Ну что вы опять… – хныкнула адептка. – Мне что, пореветь нельзя?
– А я сказал, что нельзя?
– Вы всем видом выражаете.
– Это я по привычке. Но на самом деле, хватит плакать. Рано или поздно что-то такое произошло бы. Ты не можешь скрываться вечно. Все равно бы все узнали. Или на какой-нибудь паре, или твой этот бывший бы разболтал. Что ты так на меня смотришь? Я знаю, что ты была девушкой этого… гм… здесь мы опустим непедагогичные метафоры. Вы же обнимались на всех углах. И то, что он бросил тебя, когда появились рога, тоже догадался. Вариант с троллем, который всех повеселил, лучше, чем с обиженным бывшим. Что взять с тупой зверушки? А вот Ося, в отличие от нее, обаятельный.
Анастасия прерывисто вздохнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони. Правда, они тут же хлынули снова, и Малкольм прибегнул к запрещенному приему: притянул девицу к себе и обнял.
– Хватит плакать.
– Я просто хотела не так…
– А как? Ты сама не знаешь, как хотела. Но понимаешь, что скрывать вечно не смогла бы. И клубок лжи рос и рос, пока не распутался. С гораздо более серьезными потерями. А так ты просто скажешь, что скрывала рожки, потому что они еще маленькие и хрупкие.
– Ма-а-аленькие? – провыла адептка. – А какие они вырастут?
– Ну…
Малкольм скосил глаза на ее макушку и осторожно почесал примерно посередине.
– Закруглятся вот досюда. Ну или чуть поменьше.
– Бо-о-ги!
– Тебе придется с этим жить. Отпилить их нельзя, будет очень больно. Спрятать не получится. Спрятаться тебе? Забиться в самый дальний угол страны, чтобы не вызывать ни у кого возмущения? А зачем тогда учиться?
Анастасия притихла. Еще сопела и всхлипывала, но уже заметно прислушивалась. Малкольм владел буквально всем арсеналом педагогов: мог говорить так, что от страха перед экзаменом тряслись коленки, а мог практически убаюкивать монотонным бубнежем.
По покрывалу на постель, ловко цепляясь коротенькими лапками, взобрался Ося. Вид имел крайне виноватый, грустный и поникший.
– Ну вот, смотри, как он извиняется. Он не хотел. Не хотел?
Тролль тяжело вздохнул.
– Не хотел.
Малкольм потрепал Осю по холке.
– Он очень хочет с тобой дружить. Страдает, бедолага. Может, влюбился.
Тролль осторожно приблизился, ткнулся носом в Асину ногу и проникновенно посмотрел снизу вверх огромными глазами. Она неуверенно протянула руку и коснулась мягкой шерсти, а тролль от удовольствия закатил глаза – и адептка сдавленно хихикнула.
В доме магистра Кригана вновь воцарились мир, дружба и спокойствие.
Надолго ли?
Как оказалось – до утра.
Он сам не заметил, как отключился, пригревшись на чужой постели. И как свернувшиеся в два клубочка питомцы прикорнули рядом, тоже не помнил. Лишь одна мысль впечаталась в память прежде, чем Малкольм уснул: скоро полнолуние. Придется ночевать в академии, и еще неизвестно, как зверь внутри его отреагирует на пыльцу. Чихающий волк – вот посмешище-то.
Подумав, что он и сам сейчас напоминает Анастасию, Малкольм твердо решил справляться с проблемами по мере их появления. Ну а они не заставили себя ждать.
– Боги милостивые!
«Чпок!»
Вообще, просыпаясь в одной постели с юной привлекательной особой, он обычно слышал что-то вроде «доброе утро» или «я приготовила завтрак». Но это же адептка Драйвер. Она, может, и приготовила завтрак, но вместе с ним явно приготовила что-то еще.
Он с трудом разлепил глаза. За окном только-только рассвело, и все существо буквально умоляло о еще паре часов сна. Существо мохнатое, с утра пораньше засунувшее в задницу нос, думало явно о том же.
А вот Анастасия крутилась у зеркала, как щенок, гоняющийся за собственным хвостом.
Малкольм улыбнулся – ассоциация показалась забавной.
Но в следующую секунду, когда проснулся мозг, улыбка мгновенно сошла с его лица.
– Только не говори, что ты не знала, что у демонов есть хвосты.
– Знала! – огрызнулась Анастасия. – Но не думала, что вырастет у меня!
Пока адептка не сообразила спрятать тоненький аккуратный хвостик со стрелочкой на конце, Малкольм беззастенчиво ее рассматривал. В приличном обществе пялиться на чужой хвост, выглядывающий из-под длинной рубашки, считалось неприличным, но в этом доме с хвостами у всех какие-то беды. У одного он превращается в нос, у второй внезапно вырос, у самого Малкольма вырастет на днях и покроется густой шелковистой шерстью.
С хвостом, рожками и совершенно сонной растерянностью Анастасия была хороша. Она еще не стала демоном в полной мере и вряд ли осознавала собственную притягательность, но уже приковывала взгляд. Стройная, звонкая, улыбчивая и талантливая – как бы ни было тяжело признавать, Анастасия обладала определенными способностями в магии.
– До какого размера он вырастет?!
Малкольм, задумавшись, почти забыл об адептке. Очень захотелось спошлить, но он мужественно сдержался.
– Сложно сказать. Обычно метра полтора в длину. Но ты миниатюрная, может, и покороче. Кстати, это хороший вопрос: зависит ли длина хвоста от комплекции демона.
– Напишите диссертацию, – буркнула адептка.
Немного подумав, Малкольм решил, что такое утро ему не нравится и надо его переспать заново. Там, глядишь, утро станет добрым, и соседка подобреет вместе с ним.
Но так как комната была все же Асина – сам выделил, никто за хвост не тянул, – то волей-неволей пришлось лежать и слушать негромкое бормотание. Анастасия, конечно, удалилась рассматривать хвост в ванную, но перед полнолунием слух всегда обострялся в разы, и Малкольм отлично все слышал. Судя по тому, как Ося шевелил ушами – не только он один.
– Ай… острый!
Ося не то фыркнул, не то чихнул, и Малкольм против воли улыбнулся.
– Да как тобой управлять… ой!
Бздынь! Бабах!
– Бо-о-оги!
Кажется, с непривычки Ася разбила пару стаканов в ванной, но с такого расстояния Малкольм не смог бы сказать точнее.
Потом последовали несколько минут тишины, увенчавшиеся обреченно-усталым:
– Ладно. Хвост спрятать проще.
Затем хлопнула дверь, и вскоре звуки донеслись уже с кухни – хвостатое чудо принялось готовить завтрак.
– Интересно, да? – хмыкнул магистр, рассеянно почесывая Осю. – Ее расстраивает не сам факт рогов, а невозможность их спрятать. Понимаешь? То, что она демон, волнует ее меньше, чем то, что подумают об этом окружающие.
Он пока не понял, что с этим выводом делать. Зато понял, что при первом же удобном случае задаст Братису много вопросов. На четверть демон, да? По бабушке, да? С рогами и хвостом?
Кто-то здесь врет, и ответ на вопрос «кто именно?» вполне однозначен.
С утра привезли продукты и целую коробку от имени его величества – помощь адептам в сложный период. Я не ожидала, что в академии знают, где я живу, но потом вспомнила, что приглашение на конкурс тоже прислали на адрес магистра Кригана, и решила, что он сам внес новый адрес во все списки.
Размышления об этом отвлекли на несколько минут, а потом я снова мысленно вернулась к хвосту.
С утра, обнаружив себя в одной постели с собственным преподавателем, я перепугалась до полусмерти. Память услужливо подсказала, как я рыдала при нем накануне, и стало жутко стыдно. Надеясь, что магистру Кригану хватит такта сделать вид, будто никакую истерику он не успокаивал, я сползла с постели и привычно подошла к зеркалу, чтобы проверить, насколько выросли рога.
И тут в ногу что-то ткнулось.
Сначала я подумала, что это Ося. И даже потянулась погладить, чувствуя себя виноватой за то, что обвинила бедного маленького троллика во всех своих бедах. Но вместо приятной мягкой шерстки нащупала нечто совсем иное.
Впрочем, хвост – вишенка на торте. Следовало хоть немного изучить демонов, чтобы быть готовой к сюрпризам.
Сам сюрприз был чуть меньше метра в длину и вырос как-то незаметно, безболезненно, за ночь. Хотя рога резались так, что я лезла от боли на стенку. И в первые дни после прорезывания выглядели так, словно я неудачно боднула забор.
Как управлять новой конечностью, было решительно непонятно. Хвост сам по себе шевелился, дергался, цепенел и обмякал, вообще, казалось, не завися от моего настроения и желаний. Но зато не втягивался куда не надо, как у Оси.
– Что за вонища? – скривился магистр, зайдя на кухню.
А вот это было обидно. Так мою стряпню еще не оскорбляли.