Проходя мимо арочного окна, я заметила Розенталя. Он быстрым шагом двигался в сторону академии, а следом за ним поспевала девушка. Судя по ее лицу и яростным манипуляциям, они ругались.
Неосознанно я остановилась. Видеть огневика взбешенным дорогого стоит. Хотя, пронаблюдав за парочкой несколько секунд, я поняла, что стою, недовольно нахмурившись. Почему он зол? Что такого можно сделать, чтобы он пришел в ярость? Внимательно посмотрела на его спутницу. И в этот момент, будто почувствовав мой взгляд, девушка обернулась. Меня поймали с поличным.
Я сразу же отвернулась, продолжив путь будто ни в чем не бывало. Чувствовала лишь легкую неловкость из-за того, что меня застали за подглядыванием, но быстро отмахнулась от нее.
За несколько минут я успела сполоснуться(в раздевалках предусмотрительно имелись душевые) и промыть раны под ледяной водой, щурясь от долгожданной прохлады. Проведя в воде больше времени, чем остальные сокурсницы, под конец я почувствовала себя отдохнувшей.
«Если это все из-за моего дара… То я даже благодарна», — в тот момент подумала я.
Вода влияла на мое состояние и непонятным образом успокаивала, будто ежедневное употребление валерианки. Хотя стихия помогала далеко не всегда…
Собрав вещи в сумку и не задерживаясь, даже чтобы высушить свои светлые волосы (просто собрала их в пучок), я направилась к выходу. Оттенок волос мне каким-то чудом достался от папы. Чудом — потому что мама брюнетка, и ее цвет передается детям с куда большей охотой, чем блонд. Когда подруги повсеместно жгли свои волосы, добиваясь нужного оттенка, я уже была его счастливой обладательницей. Но имея — не ценим, и неудивительно, что я относилась к этому как к должному. От отца достались же и серые глаза. Вообще многие говорили, что я его точная копия.
Я поймала себя на том, что впервые за несколько дней вспоминаю о семье. И не потому, что я по ним не скучала. Совсем наоборот — думая о них, я раскисала, и именно поэтому все прошедшее время старалась занять себя делом. Возможно, это даже одна из причин, по которым я согласилась работать на Розенталя…
Оглядев уже опустевшую раздевалку, я толкнула дверь и вышла в коридор.Но не успела сделать и шага, как меня грубо схватили, дернули за плечо и припечатали к стене. Одежда задымилась — рыжая студентка, напавшая на меня, явно была магом огня.
Я попыталась вырваться, меня снова прижали. Теперь я внимательнее посмотрела на девушку.
— И зачем я тебе понадобилась? — поинтересовалась сдержанно, узнав спутницу Розенталя.
Она пришла, потому что я на них смотрела? Нет, бред какой-то.
— Ты кто? — Похоже, она даже имени моего не знала. Но все же дождалась, пока я выйду из раздевалки.
— Если хочешь, чтобы я ответила, для начала отпусти. — Щекотливая ситуация набирала оборот. Сердце стучало, разгоняя адреналин в крови, но я не боялась, лишь просчитывала варианты развития событий.
Девушка некоторое время молча смотрела на меня. Слегка раскосый взгляд, синие глаза — запоминающаяся внешность. Когда же она убрала ладонь с моего плеча и отшагнула, я наконец отлипла от стены и принялась поправлять одежду.
«Зачем ссориться, если можно быть друзьями?» — вспомнила фразу из полюбившегося фильма. Мудрое высказывание. Но не уверена, что вcегда возможно ему следовать…
Мой свитер потерял яркий оттенок в том месте, где девушка сдавливала руку, — похоже, она просто выжгла цвет. Будто мне одного испорченного комплекта одежды не хватало… Я тяжело вздохнула. Успокаивающий эффект водной стихии еще действовал, но вряд ли он долго продержится.
Возле руки стихийницы пространство до сих пор искажалось от жара, как бывает с разогретым асфальтом знойным летним днем.
— Так кто ты такая? — спросила она, и ни ее тон, ни выражение лица мне не понравились. Высокомерная. Но не именно сейчас, а в принципе. У некоторых людей их сущность едва ли не врастает в облик и всегда проявляется в мимике. Чем старше, тем сильнее.
— Что ты имеешь в виду, задавая этот вопрос? Я девушка. Студентка этой академии. Такой ответ подойдет, или интересует нечто иное?
— Не умничай, — бросила она, поднимая ладонь. На пальцах заплясали языки пламени.
У меня засосало под ложечкой. Однако, пусть пугать и демонстрировать силу не запрещалось, магические нападения вне занятий очень строго наказывались. Осознав это, я взяла себя в руки. Пора было отходить от первого шока и разбираться с ситуацией. Да и откровенные провокации задевали меня.
— Вы с Александром знакомы. Я видела, он тебя узнал. Что вас связывает?! — продолжила студентка.
— Ты на всех так кидаешься, стоит ему лишь на кого-то взглянуть? — скептически поинтересовалась я.
— У меня есть право на это, — уверено произнесла она, ничуть не смутившись.
— И какое? — спросила, хотя уже догадывалась, кто передо мной.
— Тебя это касаться не должно.
— Ну, тогда и отвечать я не обязана, — процедила, собираясь уйти, но перед лицом вспыхнула стена огня. Мимолетно, всего на секунду поднялась и исчезла.
Я застыла. А потом в полном молчании подняла ладонь, проверяя ресницы и брови. Целы. Вот это уже было действительно страшно…
— Еще раз сделаешь так, и я пойду к куратору. И мне все равно, что жаловаться низко, — с полной серьезностью пообещала я, но все же вновь развернулась к студентке лицом.
— Знакомый рассказал мне, что вчера на собрании по турниру мой жених мило болтал с какой-то блондинкой. — Девушка угрозу проигнорировала и выразительно посмотрела на мои волосы.
Я едва сдержалась, чтобы не скривиться. Вот предупреждала же его не говорить со мной. Очередное доказательство того, что люди вокруг не слепые.
— …А ты как раз блондинка. Вот так совпадение. — Она мрачно улыбнулась. — Александр в последнее время где-то пропадает, уж не с тобой ли?
«В какой-то степени она его принудила к брачному соглашению…» — вспомнились слова Вацлава.
«Как и ожидалось, у Розенталя с его невестой совсем не теплые отношения», — подумала я, все серьезнее воспринимая возникшую ситуацию. — Она не знает о его деле с камнями, и огневик, похоже, собирается до последнего хранить тайну. Скорее всего, опасается, что из-за нее информация дойдет до отца. И тогда его загадочному плану придет конец…»
Несколько секунд я еще стояла и раздумывала, как же поступить. Пришлось принимать решение быстро и уже потом мириться с нежелательными последствиями.
— Возможно и со мной, — разрушила молчание я. Правда, выдавить соответствующие эмоции сразу не получилось, и признание вышло вялым. Будто не чужого жениха увожу, а в покер играю с каменным лицом. — Мы часто с ним встречаемся. Особенно когда он приходит к Вацлаву. Мы с его другом живем в одном доме. — Я нахально улыбнулась.
То недоигрываю, то переигрываю. Но достаточно приправить ложь правдой, и она уже звучит гораздо убедительнее.
Розенталь должен будет поднять мне зарплату. Я все же прикрываю его, рискуя собой и своей репутацией. Раз невеста парня заметила, что он где-то пропадает, то это лишь вопрос времени, когда она раскопает правду. Но теперь я, похоже, выиграла огневику время.
Кажется, я задела девушку за живое. Я видела, как эмоции на ее лице сменялись одна за другой: растерянность, ярость и вновь привычное самодовольство. Она быстро приходила в себя. Студентка шагнула вперед, ожидая, что я попячусь, только этого не произошло.
— Ты же иномирянка? — Скорее утверждение, чем вопрос. Почему-то в последнее время многие спешили его мне задать. Будто клеймо ставили. Но прав был Александр — хватит кипятиться из-за подобной мелочи.
Сохраняя невозмутимое выражение, я ответила:
— Да, и какое это имеет значение?
Часов у меня с собой не имелось, но, кажется, обед я пропустила. Обидно. Питание в академии было бесплатным, а вот на все, что я покупала вне, тратилась моя стипендия.
— Ну разумеется… — Девица едва не рассмеялась. Очевидно, она упивалась своим превосходством. — Ты, наверное, не знаешь, но для Розенталей такие, как ты, все равно что рабы. Они даже прислугу в дом принципиально выбирают из попаданцев. Делай выводы. — Она сложила руки на груди и склонилась ближе. — Даже если ты на что-то надеешься, ничего не выйдет. Вы на совершенно разных социальных уровнях.
Я словно получила несколько пощечин — лицо запылало.
— По крайней мере я ни к чему его не принуждаю, — слепо ударила я, нащупывая болевую точку.
Она думала, что я промолчу и приму ее слова как данность?
Рано или поздно тот, кто пользуется чужой слабостью, а не своей силой, набредает на твердый камень. Как бы странно это ни звучало, но в данной ситуации я была не против оказаться тем самым камнем.
— Ты… — На мгновение она растерялась. Удивление, шок, злость. — Да что ты знаешь?!
— Многое. — Мрачная улыбка возникла на моих губах. — И угадай, кто мне это рассказал?
Гнев толкал меня вперед. И, лишь насладившись чужой реакцией, я уверенно прошла мимо. Одновременно со звонком, что означал начало очередного занятия, — обеденный перерыв подошел к концу.
Уже наполовину преодолев путь до озера (на следующем предмете нас учили управлять водной стихией), остановилась. Я все еще была дико зла, и невольно в голове возникала мысль: «А может, Розенталь обратился именно ко мне, потому что я иномирянка? Раз у них семейные принципы такие». Но подсознательно я в это не верила. Что-то не сходилось. И когда представится возможность, я спрошу об этом напрямую.
Я накрыла лицо руками и мотнула головой, выбрасывая посторонние мысли. А когда опустила ладони, меня посетило новое откровение: сама того не желая, я подставила Вацлава. Именно у мага земли я выудила информацию о невесте огневика и при первом же случае разболтала ее, что очень некрасиво. Пусть даже это было сделано ради общего блага. Час от часу не легче… Надо первой признаться Вацлаву и попросить прощения.
Если бы поблизости имелось дерево, я бы точно ударилась о него головой. Может, мозгов бы прибавилось. Вот только ближайшее деревце росло неподалеку от небольшого озера, где успели собраться сокурсники с родственной стихией. Мне осталось лишь перейти на бег — магистр по водной магии уже стояла перед студентами.