После ее слов я неожиданно осознала, что в последнее время мы с парнем почти не общались: лишь редкие обеды в столовой, парочка мимолетных встреч в коридоре и один вечер в городе, когда я клевала носом.
Я правда могла не обратить внимания, ведь раньше тонула в собственной ненависти, а после мы уже не проводили столько времени вместе. Все мои свободные часы отнимали занятия, турнир и вечера на складе.
«Надо бы это исправить… И поговорить с ним самой, как с Кирстен», — решила я, еще не подозревая, что времени у меня на это оставалось совсем чуть-чуть.
Я прибежала в столовую рано. Одна, без привычной компании. В конце занятия устроили проверочную работу, и поскольку я сдала ее одной из первых, меня отпустили пораньше. Быстро сложив на поднос еду для себя и Кирстен, я кинулась к нашему любимому столику у окна.
Заняв наше место, принялась ждать, бездумно осматриваясь. Обеденный зал был едва ли не самым огромным помещением в замке и вмещал в себя практически всех студентов одновременно. От этого в часы перерыва здесь постоянно царил шум.
Друзья задерживались. Но неожиданно в столовую вошел ректор академии. С его появлением студенты оживились, провожая его спину взглядом.
Я нахмурилась. Мужчина шел в противоположную сторону помещения, за ним по пятам спешили его секретарь и магистр Льюис. Я с трудом вспомнила имя преподавателя, ведь он не вел у меня никаких занятий.
— Привет, водница. — Внезапно напротив меня бесцеремонно уселся Альбер. Он осмотрел мой поднос, чуть скривился и добавил: — У меня к тебе дело, дорогая, и оно в твоих же интересах.
Студенты не знали, куда глядеть: то ли на нас, то ли на главу учебного заведения. Димитар обернулся, бросив грозный взгляд в никуда, и чужое внимание стало менее заметно. Но я все равно ощущала его, словно нежеланные прикосновения, оставляющие следы на коже.
Я крепко сжала челюсти. Этот придурок вновь выбрал самое людное место!
— Сомневаюсь, — отозвалась я. — В прошлый раз я ничего не потеряла. Думаю, и в этот раз будет так же.
— Ошибаешься, — уверенно заявил он.
Раздался громкий хлопок, под потолком рассыпались, словно конфетти, искры, и все уставились на ректора. И я в том числе, почти забыв о Димитаре. Парень этим воспользовался — обогнул стол и сел теперь рядом, почти вплотную.
Примерно так же Лея прижималась к Розенталю. Кстати, огневика в столовой пока не наблюдалось.
Я отодвинулась, борясь с навязчивым желанием схватить вилку со стола и всадить магу земли в руку, которую он положил рядом с моей.
— У меня есть несколько объявлений для всех студентов академии. По возможности расскажите об этом своим отсутствующим сокурсникам, — начал ректор. Его очки переливались, отражая свет из столовой и не давая разглядеть глаза мужчины. После того как я узнала, что он лично обучал Розенталя, глава стал привлекать еще больше моего внимания. — Елизавета Сизова находится в столичной больнице, по заверениям врачей, жизни девушки больше ничего не угрожает. Мы до сих пор продолжаем поиск виновного, и пока он не найден, я ввожу определенные ограничения для студентов академии.
По залу пронесся разочарованный стон, в основном негодовали местные студенты.
— Эх, а я просил ее не бродить по вечерам, — с неправдоподобным разочарованием в голосе прокомментировал Альбер. В голове вспыхнула догадка.
Елизавета. Лиза.
И перед глазами вновь предстал тот внутренний сад со старым фонтаном. Я посмотрела на парня.
— Ты ее знал?
Спросила, а мой голос едва не звенел.
— Конечно. Мы дружили, — беззаботно отозвался он, а я уже всерьез покосилась на вилку. Его равнодушие вызывало во мне какой-то животный гнев.
Тем временем ректор академии стал перечислять правила, которых теперь предстояло придерживаться студентам: возвращаться домой до темноты (за нарушение последует наказание), не уходить далеко от своего дома, исключение — академия и поездки к родным, что живут в другом районе столицы или за ее пределами. С каждым словом на лицах местных студентов все больше проявлялось недовольство.
— Изменения также затронут Праздник Луны. Из-за запрета перемещения по улицам города в ночное время суток все студенты проведут это мероприятие в замке. Территорию, как положено, украсят, будут приглашены несколько торговцев и увеселителей, подготовят индивидуальную программу празднования. Магистр Льюис позаботится об этом. — Ректор указал на преподавателя, стоявшего чуть позади него, справа. — В связи с торжеством, как принято во время этого события, в начале недели будет выходной. Советую первым трем курсам скорее разобраться с долгами. Не забывайте, до тренировочного лагеря осталось чуть больше семи дней. Не расслабляйтесь и во время отдыха не забывайте об учебе.
Сегодня пятница. Получается, у меня остаются лишь выходные, чтобы купить подходящую одежду. Я уже заметила, что на улицах столицы различные ателье выставляли свои лучшие наряды: для девушек — длинные воздушные платья, зачастую с несколькими слоями невесомой ткани, а для парней — приталенные, расшитые изображением звездного неба комплекты брюк и рубашек с высоким воротником.
Я оглянулась, изучая настроение, повисшее в зале, и заметила Кирстен. Девушка застыла в середине прохода, старательно делая вид, что слушает ректора, который, похоже, уже завершил свое объявление.
«Она не подходит из-за этого недоноска», — поняла я, покосившись на Альбера, который и не думал никуда исчезать.
— Скажи, что тебе надо? — со всей серьезностью спросила я, поворачиваясь к нему полубоком.
Альбер мрачно усмехнулся. Криво. Почти зло.
— Поговорить. Наедине. Ты же меня не боишься? Не боишься. Вон как губы гневно сжимаешь. Скорее ненавидишь, — ответил он сам на свой вопрос. — Дело касается Розенталя. Этого высокомерного уродца надо спасать, а то скоро от его гонора ничего не останется.
Почему-то, глядя на Димитара, я вдруг поняла, что верю ему. Он еще та неприятная личность, но все равно… что-то в его словах убедило меня.
Тем временем голос ректора раздался вновь, но я решила, что спрошу о его объявлении потом у Кирстен. Необходимо было поскорее разобраться с парнем, сидевшим рядом.
— И почему ты не скажешь об этом Александру? — задала я логичный вопрос, на что получила простой и одновременно внезапный ответ.
— Просто не хочу. Он меня раздражает, — легкомысленно отозвался маг, запуская руку в карман и сразу же вытаскивая обратно.
Смятый клочок серой бумаги мелькнул в его ладони, которую он положил на крышку стола.
— Скажи, Ева… — неожиданно задумчиво протянул он. — Сколько ты стоишь?
Судя по тому, как напряглось мое лицо, я и правда собралась его покалечить. Альбер поспешно добавил:
— Остынь, я не всерьез. Уже понял, что ты недотрога.
— Димитар, если девушка знает себе цену, это вовсе не означает, что она недотрога, — отбрила я его.
Взгляд парня скользнул куда-то мне за спину. В глазах мелькнул темный огонек.
— Мы поговорим чуть позже наедине. В записке время и место. Расскажешь кому-нибудь из троицы, и правду из меня не выбьет даже Розенталь. Советую не шутить со мной, это в твоих же интересах, — почти пригрозил он, а через мгновение обольстительно улыбнулся, словно своей возлюбленной, и схватил за руку. Вложил в нее записку, но не отпустил, а резко потянул на себя, не давая опомниться. Альбер обнял меня свободной рукой, и я оказалась в его объятьях.
Многие уставились на нас с любопытством, а на лицах местных я увидела несколько снисходительных усмешек. Наверняка думают, что маг земли избрал себе новую жертву, раз прежняя в недосягаемости.
Я со злостью дернулась, попытавшись ударить его в живот. Если думает, что со мной можно играть, то Альбер сильно ошибается. Вот только он парень, и мышцы на руках ощутимо напряглись, не оставляя шанса даже пошевелиться.
— Кажется, ты не хотела, чтобы нас видели вместе? — глумливо прошептал в самое ухо Димитар. — Извини, я страсть как люблю причинять другим неудобство. Это забавно.
— Да пошел ты к черту, — прошипела я, вдыхая побольше воздуха и готовясь просто закричать. Посмотрим, как он будет выпутываться, если я стану орать как полоумная на глазах всей академии и ректора.
Мне казалось, что я вот-вот взорвусь от гнева, но запоздалый прилив жара по телу сообщил, что я в этом не одинока. И я закрыла рот, так и не осуществив свою затею.
— Представляешь, я тоже… — раздался тяжелый отрывистый голос. Александр стоял рядом, возвышаясь надо мной и магом земли. Ладонь его легла на плечо сокурсника. Запахло паленым. — …Люблю причинять другим неудобство.
Глава 7 Проверка уровня дара
Александр без сожаления сжег коричневый конверт из плотной бумаги. Пепел осыпался на каменный серый пол. Вацлав беззвучно стоял у дверей пустующей аудитории. Все студенты поспешили в столовую на обед, а они использовали это время, чтобы решить возникшие вопросы.
Розенталь несколько минут молчаливо сидел. Отрешенно, пытаясь разобраться в своих чувствах. То ли предвкушение, распаляемое адреналином, из-за которого все его конечности требовали движения, — вскочить, пробежаться, выплеснуть энергию, — то ли ощущение опасности. Он даже волновался.
— Ты не беспокоишься за Еву? — произнес Вацлав, вырывая Александра из мыслей.
Розенталь поднял взгляд на друга. Ему следовало ответить честно. Но истина, которая прозвучала бы словно признание своей слабости, в этой ситуации была недопустима.
— Я подумываю переехать. Мартин снимет мне комнату на свое имя в твоем доме. Хочу отдыхать, приходя домой.
Действовать, прикрываясь чужим именем, было своеобразной хитростью. Отец имел право подписи за всех членов семьи. Огневик знал это, но все равно пошел на риск, открывая дело на себя. И все же дальше так продолжаться не могло.
Лерой Розенталь не любил огласки. Он мог наказать сына, когда тот приезжал в выходные, но Александру необходимо было посещать академию, поэтому следов отец не оставлял.