Мужчина даже рукой не шевельнул, как вокруг строения взвилась стена огня — яркого, ослепительного, отчего-то шумного, словно у земли горели десятки костров. Но языки пламени были направлены от беседки, словно отталкиваясь от деревянных стенок, а потому внутри стало ненамного жарче.
Я задумчиво переглянулась с Александром. Недавно я заметила, что волны тепла медленно, но верно, переставали так обжигать. Либо связь пропадает, либо мой резерв наполняется и теперь стихия Розенталя не берет верх над моей, как прежде.
— Итак, что происходит? Вы оба, — взгляд ректора сделался строгим, холодным, — вы не могли не заметить. Ладно Новак, с нее нечего требовать, но ты…
Он замолчал, не договорив. И в этой тишине ощутимее всего ощущался укор и разочарование. Оно давило.
— Извините, учитель, — внезапно проронил огневик, сжимая ладони в кулаки, так что костяшки побелели. — Я собирался справиться со всем самостоятельно.
— Так ты справляйся. Но со своими личными неурядицами. Но со всем, что касается дара и учебного процесса, иди ко мне. Это моя обязанность. То-то я думал, в твоем пламени что-то изменилось.
Я смиренно сидела, сложив руки на коленях, и с любопытством слушала их беседу. Было такое чувство, словно родитель отчитывал своего отпрыска. Даже неловко как-то стало. Впервые я порадовалась, что мой отец сейчас далеко. Я была папиной дочкой, но он меня не только баловал, но и нотации читал в случае провинности. Причем так, что от нескольких слов хотелось провалиться под землю.
— Извините, что вмешиваюсь. Это касается тех искр в кристалле? — несмело спросила я.
— Да. Но это не совсем искры, — поправил меня мужчина, потирая переносицу. В этот раз свои очки он, похоже, оставил в кабинете. — Во время проверки дара в инертном кристалле, помимо ее стихии, обнаружились отголоски твоей, Розенталь. Но лишь у меня была возможность об этом догадаться. Артефакт не указывает на личность носителя.
Лицо огневика выглядело непроницаемым. Я лишь понимала одно: это как-то связано с притяжением между нами, и ректор был очень недоволен, что мы об этом умолчали.
— У противоположных стихий сложные отношения. Если забыть о продолжении рода, то даже в магии их стараются не совмещать. Надо добиться огромного взаимопонимания, чтобы один вид колдовства не заглушил собой другой. Иначе приходится действовать с оглядкой и все превращается в очень долгий процесс. В случае, когда уровень схож, почти идентичен, стихии не поглотят друг друга, но совмещать их тоже надо с осторожностью. И, наконец, бывает так, что резервы полностью идентичны, до последней частички магии в крови. И в этих случаях не всегда, но иногда возникает синхронность. Стихии сплетаются, обмениваются собой, как бы запоминая.
— Вы хотите сказать, что мы тот самый случай?
Я задумчиво посмотрела на Александра. Судьба что-то чересчур сильно решила меня одарить. Главное, чтобы не подумала уровнять баланс даров и потом не догнала меня с паршивыми новостями. Ко всему, что приходило само собой, я относилась крайне настороженно.
— Очень даже возможно, — загадочно протянул ректор, потирая подбородок. — Александр, призови огонь.
Розенталь не задумывался и ничего не спрашивал — отодвинув документы подальше, позволил пламени охватить свою ладонь. Оно было буйным, трепещущим, совсем не таким, какое гуляет по поленьям в камине. Каким-то диким, искристым. Способным убивать.
— А теперь прикоснись к руке Евы, — бесцветным голосом велел глава академии, но когда Александр поднялся и приблизился ко мне, резко добавил: — Не этой. Той, что с пламенем.
Розенталь отступил, на его скулах заиграли желваки.
— Она обожжется.
— Будь аккуратнее. Ева даст нам понять, когда ей станет больно.
Я вообще не хочу, чтобы мне было больно… Но ректор вызывал у меня уважение и доверие. Лишь поэтому я до сих пор сидела на прежнем месте.
Несколько секунд Александр боролся с самим собой, я чувствовала его метания внутри себя. Острый непримиримый взгляд остановился на мужчине.
— Надеюсь, вы уверены, — жестко cказал парень, пламя на его руке поменяло оттенок, став бледным, невысоким и совершенно обычным, за исключением того факта, что оно горело прямо на коже.
Розенталь протянул раскрытую ладонь.
— Давай лучше сама. Отдернешь, если станет горячо, — предостерегающе сказал он, смотря на меня сверху вниз с предельно серьезным видом.
Я мельком обратила внимание на ректора и неожиданно поняла, что мужчина удивлен. Он наблюдал за Александром и был так этим поглощен, что даже на время позабыл, что и я тоже нахожусь здесь. Даже когда артефакт явил мой уровень, он не реагировал так.
— Хорошо, — согласилась, облизнув пересохшие губы.
Зачем-то растерла ладошки, будто это могло уберечь меня от пламени. Потом осторожно вытянула руку, ощущая, как пылают пальцы. Но вовсе не от внешнего огня.
Нахмурилась, осознав неладное, а уже через пару секунд крепко ухватила Розенталя за ладонь. Мы так и застыли, не разрывая крепкое рукопожатие, а стихия продолжала плясать, касаясь моей кожи и совсем не обжигая.
Мы переглянулись. У Александра между бровей пролегли недовольные складки. Лицо выглядело бледным, особенно губы. В глазах же горело пламя, только темное и казавшееся мне куда более опасным, чем то, что лизало мои руки. А последнее стало сильнее, ярче, раскаленнее. И если моему свитеру из шерсти стихийного животного и телу было все равно, то ткань юбки нагрелась, обжигая.
— Отпусти, отпусти! — вскрикнула я и вскочила с места, заскакав по беседке. — А-а-а, блин!
Ткань быстро остывала.
— Это совсем не смешно, Александр, — укорила, заметив, как дернулся уголок его губ.
Тот покачал головой и, больше не скрывая улыбку, снисходительно взглянул на меня. Без высокомерия, но с какой-то другой, непонятной мне эмоцией.
Розенталь обошел стол, возвращаясь на свое недавнее место.
— Вы знали, что так и будет, — утвердительно произнес парень.
— Точно не знал, но догадывался.
— Это значит, что он против меня бессилен? — встряла я, кивая на огневика. Привычку видеть во всем выгоду тяжело вытравить.
Брови Александра скакнули вверх.
— Можно сказать и так, — признал ректор. — Смотри, Александр, хуже личного врага, чем Ева, ты не найдешь.
— А кто сказал, что мы враждуем? Очень даже дружим, — двусмысленно проговорил маг, глянув на меня и одними этими словами вызвав кровожадные желания. — Тем более это ведь не может работать в одну сторону?
— Не может. А второе предстоит еще выяснить.
Ректор поднялся, собиравшись уйти. Вот так внезапно, после всего, что мы выяснили.
— Вы давно что-то подозревали. Иначе зачем просить Брома тренировать нас вместе?
— Тренировать вместе? — осведомилась я.
— Да. Предположительно, мы будем сражаться в паре на турнире. — Он поиграл бровями. Я покачала головой и отвернулась, пряча улыбку.
— Не совсем подозревал, хотя идея меня посещала. Главная цель — показать, что сильный местный вполне может колдовать вместе с иномирянкой, — отозвался ректор и, будто о чем-то вспомнив, добавил: — Ева, еще раз поздравляю с высоким уровнем. — И предельно серьезно произнес: — И спасибо за верность, я все помню.
Я молча кивнула, вспоминая главу Центральной академии не без неприятного осадка. Когда выяснился мой уровень магии, Джереми Кир попытался меня купить высокой стипендией, дорогим жильем и перспективами стать его протеже. Только такие скользкие типы, как он, не вызывали у меня доверия. Абсолютно.
Подобные ему люди так же легко дают обещания, как о них забывают. Я метаться и рисковать не собиралась.
— А теперь мне пора, — направился к выходу из беседки ректор. Стена огня тут же рухнула, а когда мужчина вышел, мы с Александром остались одни. Переглянулись.
— Что? — спросила я, чувствуя его интерес.
— Так какой, говоришь, у тебя там уровень? — глубоким голосом сказал он.
— Высокий. — Чуть помедлив, продолжила: — Такой, какой мы предполагали. И разве не ясно после всех слов ректора? Ты же меня не обжег. Почти. В чемодане-артефакте ярко горел двадцать один голубой камень, и еще три неярко мерцали, показывая, что резерв не до конца наполнен. Ты бы видел лицо проверяющего. У него глаза метались по комнате так, будто вот-вот выскочат из орбит.
Розенталь довольно улыбнулся.
— Все ясно.
В этот момент Вацлав и Мартин вернулись в беседку. И что странно, даже блондин ни о чем не спросил.
Глава 9 Новый жилец
Я перешагнула порог склада, успокаивая сбившееся дыхание. На последнем занятии меня задержали, без предупреждения растянув его еще на полчаса. Нынешнее ограничение на вечерние прогулки грозило усложнить жизнь всем студентам, по крайней мере таким занятым, как я. Раньше лишь попаданцы опасались ночного города, но лично мне постоянное сопровождение развязывало руки.
— Извините, меня задержали… А что тут происходит?
Я в недоумении остановилась. Склад наполовину опустел, пропала горстка королевских камней и выборка высококачественных на продажу, что обеспечивала львиную долю дохода. Осталась мелочь, расположенная в специальных пластинах с углублениями, словно соты, и пара десятков еще не созревших камней. Но последние давно пылились на складе — они очень плохо собирали магические частицы из воздуха.
— Почти все выкупили, — отозвался Мартин, расположившись полулежа на пыльном покосившимся диванчике. Рядом с ним лежала стопка бумаг, а чуть подальше стояла высокая бочка. В подобных нам завозили еще не активированные камни.
— Как? — Я нахмурилась, быстрым шагом проследовав в маленькую пристройку, отделенную от всего складского пространства деревянными перегородками. — Почему ты не сказал мне о сделке?
Александр сидел за столом, листая казначейский журнал. Ту копию, что находилась у него.
— Потому что еще вчера я не планировал все продавать, — сообщил Розенталь, не отвлекаясь от чтения.
— А что произошло сегодня? — Я прошла к столу и села напротив, пододвинув стул. На стенах висели скудные остатки обоев, потолок посерел, да и вся мебель дышала на ладан. Но никого это не смущало.