— Похоже мне тоже пора. Помоюсь спокойно, а то кого-то тут смешит мой вид, — заметил Александр, сохраняя невозмутимость.
Я встала, чтобы прикрыть за ними дверь. Внезапное собрание завершилось так же быстро, как и началось, а я осталась одна.
В голове еще долго вертелась неожиданная встреча, предложение Розенталя-старшего, да и вообще тот факт, что в мою комнату настолько легко попасть. Учитывая то, как скрипел замочный механизм, его, скорее всего, вскрыли. В Церенте есть отмычки? Или для этого используют какие-то артефакты?
Уже поздно вечером, выйдя на кухню, чтобы наполнить кувшин водой, я встретила там Александра и Вацлава. Они с самым серьезным выражением лица играли за столом в карты. Рядом с локтем Розенталя нашелся бутыль с ягодами вроде нашей клубники, только почти черной, на этикетке.
«Нормально устроились», — заметила про себя я.
— И кто выигрывает? — остановилась рядом.
— Еще непонятно, — протянул огневик.
Пока я наполняла сосуд, царила тишина, нарушаемая лишь шорохом карт. Я устала, глаза слипались, и, возможно, при других обстоятельствах я бы даже присоединилась к этим двоим, но разговор с Вацлавом все еще висел между нами, создавая неловкость.
— Не хочешь переночевать в моей комнате? Так точно будет безопаснее, — вдруг предложил Александр, когда я уже собралась уходить.
Я хмыкнула.
— Нет, спасибо. Как я поняла, на балконных окнах защита, а с дверью я что-нибудь придумаю. Без шума ко мне больше не проберешься. — Оставаться рядом с огневиком ночью было опасно.
Вернувшись на пару шагов, я подцепила бокал Розенталя, чудом увернувшись от его руки, что пыталась схватить мое запястье.
— Это для меня. Успокоительное перед сном, — бросила на ходу, стремясь скорее покинуть кухню.
— Осторожнее с успокоительным, оно крепкое, — донеслось следом, но в погоню за мной никто не кинулся, и я благополучно добралась до комнаты.
Еще немного почитала, умылась и, уже перед тем как лечь, отодвинула плотную штору, а после, взирая на темную улицу и мелкими глоточками смакуя кисло-сладкий вкус, опустошила бокал с похищенным напитком. Поставила его на тумбочку, забралась в кровать, проверив взглядом стул, что подпирал входную дверь, и свернулась клубочком. Последний раз посмотрела на тонкую полоску желтого света, проникающую в спальню сквозь окно, и закрыла глаза, мгновенно уснув.
***
Когда стемнело и звуки дома окончательно затихли, Розенталь вернулся в свою комнату, взял плащ и спустился по обычно скрипящим ступенькам лестницы, что в этот раз чудом не издали и звука. Тенью выскользнул на улицу и так же безмолвно отправился вверх по дороге, приближаясь к академии, возле которой раскинулся район для состоятельных жителей столицы. Впрочем, город был огромным, и таких зажиточных местечек имелось достаточно.
Мрачные фасады домов на фоне темных облаков, даже голубые огоньки на крышах ничуть не добавляли веселья. Розенталь подошел к одному из немногих зданий, не имевших ограды и начинавшихся сразу с крыльца. Окна были занавешены белой тканью, глава академии настолько редко бывал дома, что дом выглядел заброшенно, будто и вовсе уже несколько лет в нем никто не жил.
Несколько раз коснувшись кулаком двери и отстучав нужную мелодию, Александр принялся ждать. С каждым разом защиты на строении становилось все больше. Вот и сейчас, когда ему открыли, он разглядел несколько новеньких артефактов, красовавшихся на внутренней части дверного косяка.
Уставший ректор, щурясь сквозь переливающиеся стекла очков, смерил ученика взглядом. Потер переносицу.
— Идем, — коротко произнес он, поворачиваясь спиной.
У Итана Келески не было семьи, в свое время его интересовала лишь карьера, а теперь Александр подозревал, что он оказался бы не прочь обзавестись женой, но то ли не нашлось подходящей спутницы, то ли мужчина просто привык жить один. Привычки сложно изменить, особенно такие старые.
— Вы выглядите утомленным, — заметил Розенталь, проходя в глубь дома.
Маг покачал головой.
— Забот навалилось, — скупо бросил он. — Что-то странное творится. Бардак.
— Мой отец тоже создает проблемы?
— Создает. Но не такие, которые бы сильно меня взволновали. Подкупил парочку охранников академии, чтобы те доносили ему, — мелочь. Разделять вас с Новак я не собираюсь. Не каждый день стихии создают связь, даже не каждый год, уже не говоря о сцепке элементов. — Чуть помедлив и сев в кресло, мужчина добавил: — Меня беспокоит гильдия… Марлокский артефакт сбоит. Он отслеживает всю необычную магию в столице, и то портал показывает, то вообще черт-те что. Настолько мощный колдовской фон, что он фонит на весь Восточный район, невозможно определить даже, на какой это примерно улице происходит. Стихийники гильдии обеспокоены.
Александр задумчиво отвел взор в сторону.
— Интересно, — он на мгновение поджал губы, — а мощный колдовской фон не в субботу ночью появился?
Стоило вопросу прозвучать, как взгляд ректора взметнулся на огневика. Острый. Недоверчивый.
— Я ради этого и пришел с вами поговорить. Еще днем мы с Евой заглядывали в башню, но после встречи с моим отцом вы куда-то поспешно умчались.
— Только не говори, что это ваших рук дело… — почти простонал мужчина, накрывая лицо ладонью, потом отнял и уже более пристально посмотрел на ученика. — Значит, ваши стихии преподнесли новый сюрприз. Мы давно не имели дела с подобного рода магией, еще и вода с пламенем… Самое несовместимое. Что именно случилось?
Розенталь, так и оставшись на ногах, сухо поведал о произошедшем. Они гуляли, разговорились, и потом их магии сплелись. Александр прекрасно знал, что ректор не глуп и понимает, что тот недоговаривает, но подробности не имели значения, лишь то, что случилось в итоге — появилась сила, которой вряд ли способна противостоять какая-то другая магия.
Ректор вскочил на ноги, больше ничего не говоря, направился в глубину дома. Поднялся на второй этаж, туда, где хранилась собственноручно собранная им библиотека — редкие старые издания, без преувеличения, сотни полок с книгами.
— Я встречал записи об этом, — сообщил мужчина, скользя пальцами по корешкам фолиантов.
Розенталь наблюдал за его поисками молча, даже не пытаясь помочь. Кроме самого Итана Келески, никто не сможет отыскать необходимое во всех этих записях.
«Благодаря этим знаниям он достиг величия», — в который раз подумал огневик. Глава академии обладал вторым уровнем магии — даже не самым высоким, но существует разница между глупым размахиванием мечом и умелым фехтованием. Мастерство способно возвысить.
— Может, вам жену найти? — вдруг предложил Александр. Мужчина недоуменно оторвался от книжных полок. Парень невозмутимо продолжил: — Пора уже, а то так среди книг и зачахнете.
— Это что за разговоры у тебя пошли?
— Беспокоюсь о вас, учитель, — отозвался маг, подходя к одному из шкафов и проводя ладонью по полке. Ни единой пылинки. — Свободное время можно коротать не только с книгами.
— Кхм. Забываю, что ты уже такой взрослый. — Удивительно, но маг смутился, беря в руки один из фолиантов. — Но это не твое дело. Лучше займемся насущными проблемами.
— Наша магия опасна, ведь так? — сосредоточенно спросил Александр, не смотря на ректора.
— Как и любая другая, — ответил мужчина, но его тон оставил недосказанность.
— Но?
— Меня больше беспокоит огромная разница в опыте и контроле. Это может создать проблемы и плохо сказаться на Еве. Она ни на что не жаловалась в последнее время?
На мгновение Розенталь задумался, а потом отрицательно покачал головой.
— Вы нашли то, что искали? — Парень кивнул на книгу в руках учителя.
— Да, истории многовековой давности. Больше напоминают сказку, чем реальность. Кстати, это то время, когда на Земле еще оставалась магия, да и попаданцы, вероятно, к нам переносились посильнее.
— Лареция говорила, что Ева элемент своего мира, — негромко добавил огневик. — Вы не говорили с этой женщиной?
— Не успел. Но надо.
— Это уж точно. Особенно учитывая, что она стала сдавать дом аккурат к появлению Евы. Ваша знакомая, кажется, понимает гораздо больше нас с вами, — сухо заметил парень.
Мужчина же, уткнувшись лицом в страницы, отозвался:
— Такова судьба ведьм, они видят будущее, направляют, изменяя к лучшему. Но не всегда выходит как планируется, поэтому это огромная ответственность. Относись к Лареции с большим уважением.
«Судьба… Сколько обязательств и предопределенностей в этом слове», — недовольно подумал про себя Розенталь, скользя взглядом по корешкам книг. Когда-то он прочел почти все издания в семейной библиотеке, но вот до этой коллекции так и не добрался.
Учитель не позволял, говоря:
— На этих страницах скрыто много опасной магии, а ты пока совсем не чувствуешь границ дозволенного и можешь причинить кому-то вред.
«Что ж, в какой-то степени он прав…»
— И появилась у них сила, квинтэссенция всех стихий. Их разрушительная мощь и возможность созидать. Несравненная, непобедимая, связывающая духовный мир с материальным, и эта связь породила чудеса, — вдруг тихо прочитал ректор.
Повисла мимолетная тишина. Услышанное слегка озадачивало, а потом Александр мрачно бросил, вновь сосредотачивая все свое внимание на фолиантах, стоящих перед ним на полке:
— Это в самом деле сказка. Причем глупая.
— Здесь говорится о древних временах и упоминается связь четырех элементов магии, а не двух. Я готов поверить, что при сцепке всех стихий может возникнуть то, чего мы и понять практически не в силах. — Мужчина аккуратно закрыл книгу — видимо, больше ничего интересного там не обнаружилось. — Ты же бывал на небесном переходе?
Розенталь кивнул, понимая, к чему ведет учитель.
— А в Ледяном храме в Изирате?
— Да. Вы притягиваете факты, учитель, — обвинил Александр, пусть уже не так уверенно.
Изират — маленькое королевство-город, что выжило лишь благодаря своей святости. Поклонение стихиям — основная часть жизни всего его населения. Многие верующие стекаются туда со всех концов Церента. Но, возможно, то место не добилось бы и трети нынешнего величия, если бы не Ледяной храм — строение, сотворенное изо льда, с чудесными морозными узорами на стенах и тонких окнах, что переливались желтыми лучами в солнечные дни.