Полупрозрачные занавески в цветочек не скрывают ночи за окном. Электронные часы на встроенной духовке показывают начало четвертого и мерцают так привычно и безмятежно, словно ничего не произошло. Будто вообще ничего из случившегося за этот месяц со мной не было.
Электрическая лампочка вдруг загорается, ослепляя меня. Я все еще лежу на полу, вся мокрая, замерзшая, но в следующую секунду поднимаюсь, встречаясь глазами с мамой. Она застыла в одном наспех повязанном халате, держа руку на выключателе, и смотрит на меня. Ее взгляд словно стекло — ничего не выражает, как и лицо. Будто она взирает на незнакомку. Женщина и сама похожа на восковую фигуру.
И когда я уже вспоминаю, что она меня забыла, в ней словно просыпаются эмоции, и мама оживает.
— Ева? Ты почему не спишь? — хмурится она. Потом изучает мою одежду, и ее вид окончательно становится строгим. — Почему одетая? Куда-то ходила на ночь глядя? И где успела намокнуть?
Вопросы сыплются градом, она отчитывает меня и собирается разбудить отца. А я, в шоке от переполнивших меня чувств, не могу ни заплакать, ни вразумительно ответить. Лишь осознаю, что для мамы я не пропадала. Возможно, она и вправду не помнила обо мне, пока не увидела. До того момента, пока я не вернулась домой.
Глава 15
Александр
Рука методично выводила символы, строчку за строчкой. Так проходил каждый день. Дела двигались, бизнес процветал с тех пор, как главная гильдия столицы назначила нас постоянными поставщиками для своих мастеров по артефактам. Из-за постоянного оборота в казначейском журнале осталось всего несколько пустых страниц.
Пора было завести новый, начать следующий месяц со свежей бухгалтерской книги — несколько пустых экземпляров хранилось в ящике моего стола. Но я медлил, открывал записи, сделанные рукой Евы, и по несколько минут изучал аккуратные завитки, словно это не просто слова и цифры, а какое-то чертово заклинание.
Сентиментальность. Пустое чувство, что одолело и меня.
Отклонившись на спинку кресла, я задумчиво посмотрел в потолок, крепко сплетая руки в замок. Я предполагал, что не пройдет и недели, как она вернется. Но минул месяц, и ожидание стало настоящим испытанием.
Мало кто знал, что озера при академиях служили не только безопасным порталом для иномирцев, но и некой страховкой от гибели магов в техногенном мире. Если вдруг кто-то застрянет на Земле, то в определенный момент, когда резерв уже будет на исходе, его притянет обратно в Церент.
Медленно, но неминуемо воспоминания того вечера вновь затянули меня. Проникли в сознание, не интересуясь ничьим мнением.
Ева упала, а я, кажется, кричал. Как только она скрылась под водой, портал захлопнулся, и от этой магии не осталось ни следа. Свечение от озера исчезло и повисла гнетущая тишина. В порыве ярости я ударил того иномирца, который и без того упал, прокатившись по земле.
— Ты понимаешь, что натворил? Она умрет там! — Тогда я еще не знал, что артефакт на дне водоема может притянуть водницу обратно.
Ее так называемый друг смотрел на меня широко распахнутыми глазами, и в зрачках, расширенных от ужаса, отражалось пламя, что языками плясало по моему телу. Эта картина меня отрезвила.
«Никогда, ни при каких условиях не теряй контроль. Ты пожалеешь. Огонь может быть беспощадным, смертоносным и мучительным», — эту истину мне внушал учитель, заставлял повторять про себя во время медитаций.
Отодвинувшись от попаданца, я, оставаясь на коленях на земле, прикрыл глаза.
«Дыши глубоко. Раз. Два. Три», — сказал самому себе.
Хриплый вдох, иссушающий глотку, и шумный выдох.
— Альбер, хватай этого ублюдка и идите оба к замку. Немедленно, — приказал я, зная, что маг земли рядом. Стихийник был виноват еще больше, чем иномирец, и я боялся не сдержаться. — Не говори ни слова. Просто убирайтесь.
Сколько я там просидел? Показалось, что час, но на деле всего несколько минут. Появление учителя, положившего свою руку на мое плечо, заставило меня очнуться. Я поднял голову, встретился с ним взглядом и осознал, что вновь контролирую себя. Стихия усмирилась. Когда же узнал о скрытом свойстве озер, почти успокоился, по крайней мере настолько, насколько это было возможно.
Дверь внезапно распахнулась, возвращая к реальности, и внутрь заглянул Вацлав.
— Ты еще здесь? — Друг держал в руке серый лист накладной.
— Уже ухожу. Вы все отправили?
— Да. Первая партия попадет во дворец через несколько часов.
— Хорошо, — кивнул, поднимаясь с кресла, снимая с вешалки плащ и мельком оглядывая свое отражение в зеркале. Вроде бы строгий костюм, но в то же время эту строгость разбавляла вышивка красной нитью, что рисовала огненные узоры на краях рукавов и вороте, сдавливавшем горло подобно удавке.
«Золотая удавка, если уж на то пошло», — пронеслась ироничная мысль, ведь все эти символы свидетельствовали о положении моего рода.
— Ты не отправил их напрямую в казну. Почему? — прислонившись спиной к косяку и сложив руки на груди, спросил Вацлав.
— Потому что королевские служащие могут не оценить в полной мере их качества и умолчать о наших заслугах. За последние недели я успел посетить несколько приемов, на которых поближе ознакомился с внутренним устройством власти во дворце. Помимо совета, у короля несколько приближенных. Я и раньше о них знал, но не думал, что у них столько власти. Правитель довольно молод и прислушивается к ним. Этим надо воспользоваться. — Договорив, я накинул на плечи плащ. С утра хлопьями выпал первый снег. Большая его часть растаяла, создав на дорогах кашу, но крыши до сих пор мерцали серебром в лучах заходящего солнца.
— Передай брату мою благодарность, — проходя мимо, попросил я.
— Он не помогает просто так, сам знаешь, — напомнил Вацлав.
— Да. Я об этом не забывал.
Редко в этом мире что-то делается просто так. Но таков закон, и он мне вполне по душе. Попрощавшись, я прошел мимо друга. Оставалось не так много времени, чтобы прийти вовремя.
Приемы во дворце проводились регулярно, по крайней мере раз в неделю. Король присутствовал на них нечасто, но там всегда можно было повстречаться с нужными людьми и завести полезные знакомства, чем я и с удовольствием теперь пользовался.
Ева
Звук стрельбы пробивался даже под одеяло, которое я в конце концов яростно откинула в сторону. Посмотрела на белый глянцевый потолок, изучая свое отражение, — светлые волосы, лицо с темными тенями под глазами.
Я уже больше недели была на Земле — отсчитывала дни, словно находилась в плену. Но на самом деле это стало необходимостью. Чем больше времени проходило, тем дольше я спала, вставая все позже, и все равно чувствовала себя уставшей. Вот и теперь ноги заныли, стоило лишь подняться с постели.
Встала, прошла в соседнюю комнату, распахнула дверь.
— Ты не мог бы надеть наушники?! — разозленно произнесла я, смотря на брата, что сидел за столом в высоком кресле и играл в какой-то шутер. Максим будто меня не услышал, и мне ничего не оставалось, как подойти ближе и отвесить ему подзатыльник.
— Эй, — отмахнулся он, не отрывая взгляда от экрана, — отстань! Сейчас, я уже почти закончил.
Брат уже учился в старших классах, но выглядел так, что ему можно было дать лет двадцать. Вымахал всего за пару лет. Высокий, худой, даже слишком, парень с шевелюрой пшеничного цвета. Выгнать этого остолопа к парикмахеру еще та морока. Ходит обрастает по три месяца, пока на лешего не станет похож.
Родители часто работали, даже на выходных — собственный бизнес отнимал много времени, поэтому и в это воскресное утро их не оказалось дома.
Я засмотрелась в монитор компьютера, невольно поражаясь тому, с какой скоростью Макс снимает членов противоположной команды. Да сколько он времени тратит на эту игрушку?.. А что, если вместо пуль использовать стихию, точные и быстрые атаки? За сколько времени я бы управилась с несколькими вооруженными врагами? И вышло ли бы вообще?
Задумавшись, я не заметила, как брат закончил и, крутанув кресло ногами, повернулся ко мне лицом.
— Скажи честно, ты влюбилась? — с непонятным мне сочувствием сказал он.
— Не твое дело, малец, — привычно отозвалась я, узнавая этот тон. — И к чему ты это?
— Интересуюсь на всякий случай. Вдруг слабоумие окажется заразным? — проигнорировав мой вопрос, продолжил брат.
— Что-о? — Я занесла руку, чтобы отвесить новый подзатыльник, но Макс согнулся, прикрывая голову руками, и выпалил:
— А я не прав? То забываешь, что тебе в университет надо, то кидаешься меня обнимать со слезами на глазах. Жуть какая-то. Я уже думал в больницу звонить, — жаловался он, вспоминая все казусы, произошедшие со мной в первые дни. — Еще и в ванной запираешься подолгу. Зачем?
Последняя фраза вогнала меня в ступор. Я опустила руку, чувствуя, как утихает запал. Голова заболела, и вдруг из носа полилась кровь, что капельками закапала на пол, прочертив дорожку почти до губ, прежде чем сорваться вниз.
«Черт!» — выругалась я про себя, кинувшись в коридор, а потом и к уборной.
Спустя несколько минут, крепко сжимая краешек раковины, я посмотрела на себя в зеркало. Кровотечение прекратилось, а вот бледность лица осталась. Моя природная красота словно утекала, как вода сквозь пальцы: волосы потускнели, на коже появились морщинки, она будто потеряла эластичность, и даже цвет глаз, кажется, стал менее ярким.
— Ты в порядке? — В дверном проеме возник брат, что с беспокойством осматривал меня.
— Да, — кивнула, поспешно смывая с белой керамики красные следы. — В полном.
«Кроме того, что я совершила ужасную ошибку…» — добавила про себя.
Мне не хватило уверенности и решительности вернуться в Церент в первый день, и даже на второй мои вялые попытки были лишь способом заглушить голос разума. Всем сердцем я не хотела возвращаться сразу, желая чуть-чуть побыть с родными, а стихия внутри меня это чувствовала, поэтому создать портал не получалось. А теперь… Теперь мне не доставало сил на его сотворение. Резерв постепенно опустошался, ведь ему неоткуда было взять колдовские частицы, и это уже сказывалось на моем состоянии. О том, что ожидало меня в будущем, я старалась не думать.