— Да, его назначили сюда расследовать нападения нежити.
— Еще и нежить?
— Не беспокойся, ничего такого. На домашнюю живность нападает.
Зря она так сказала, ведь нежить нежити рознь. Упырь, к примеру, может долго скот резать, а потом хлоп — и на хозяев переключится!
— Энжди, не сопи. Мелочь всякая, птица да кролики. Говард сказал: на неделю работы. Мы с отцом раньше уедем. Силы восстановит немного после озера, и уедем.
— Какого еще озера?
Я села на стул и потерла пальцами лоб. Что у них там творится?
— Большого, грязевого практически.
— Мам!
— Все нормально! Ты бы видела, какой торнадо у нашего папы вышел! Высосал всю грязь, что сверху катилась. А потом еще два часа они с Говардом искали, куда ее деть. Слили в заброшенный котлован. Никто не пострадал. Папа у нас молодец! Отдыхай. Бабушка просила позвонить. Сказала, она столько успокоительных не пила со времен, когда я сказала, что выхожу за твоего отца.
Нехорошо вышло. Конечно, у нас с бабулей не самые доверительные отношения. Но я люблю престарелую леди, чопорно читающую нотации по поводу и без.
— Она ждет.
— Мам, сейчас без четверти два ночи.
— Ты не знаешь нашу бабушку?
— Хорошо, мам!
Взяв карту, я отправилась переодеваться. Спускаясь в прачечную, выбрала руну, вызывающую леди Рут. С бабулей раньше начнешь, раньше закончишь.
— Энджения Кейн, ты хочешь моей смерти? — с места в карьер взяла бабуля.
— Нет, ба, извини, что так вышло. Я плохая внучка. Прости, что не связалась раньше, — протараторила я, подавая вещи в окошко.
— Хорошо, что ты это осознаешь! Потому что…
Дальше можно было не слушать. Как шутил отец, у нашей бабули все, что хоть на одну десятую отклоняется от правил, — стыд и позор на седую голову тещи.
Надо ли говорить, что переубедить леди Рут было невозможно по той простой причине, что, хоть она и не была генералом, но следовала правилу: «Генерал всегда прав!»
Единственные, кого ба избавляла от большей части своих отповедей, были обитатели приюта, который она курировала. Остальные подвергались воспитательным беседам независимо от желания слушать.
Пока бабуля меня распекала, форму почистили, я отнесла ее в комнату.
— Юная леди, надеюсь, вы понимаете, что это неприемлемо?!
Ура! Этими словами заканчивались все речи бабули.
— Да, ба.
— Никогда, ни в коем случае больше не позволяй себе подобного.
— Да, ба.
— Не хочешь жалеть меня, пожалей мать.
— Да, ба. Извини, ба.
— А Дастину передай, что он глупый инфантильный самовлюбленный хлыщ!
— Что? — Я чуть не загремела носом вниз по лестнице. Мне послышалось?
— Так и скажи. Пусть не путает доброту с глупостью.
Нет, точно послышалось.
— А тебе мы герцога найдем!
Только не это!
— Ба!
— А вам, юная леди, надо слушаться старую бабушку, — и неожиданно тепло бабуля добавила: — Поздравлю с поступлением, внученька.
И отключилась.
Не моргала бы у меня на браслете руна, подумала бы, что сплю.
ГЛАВА 8
Следующие несколько дней я вместе с однокурсниками плавно переходила из состояний «скоро пополню ряды местных привидений», «преподаватели — злобные монстры», «мы все умрем» в «дожить до выходных», «доползти до выходных» и «да когда же они?».
Мой день начинался перед обедом. Встать, умыться, заплести косу, натянуть форму, повторить домашнее задание. Быстро на завтрак, который по времени был ближе к обеду. Бегом на занятия по контролю.
Я заикнулась о технике дыхания, показанной Закери, но декан сказал: рано о ней думать. Достаточно того, что знаю от Шелдона. А пока учимся не отвлекаться. Сели, закрыли глаза и прикидываемся баобабом, который стоит себе и стоит. И его совершенно не волнует, что происходит снаружи и сколько дятлов поселилось внутри.
Постепенно у меня что-то начинало получаться. Дыхание и счет почти не перебивали мысли о предстоящих опросах, с которых стабильно начиналась теория. Да, на теории погодной некромантии профессор Адам зверствовал. Мы повторяли материал, пройденный в Погодном колледже, и изучали новый. А именно — использование моих сил в некромантии. И хоть в этой части призрак не торопился, все равно уходила с его занятия, чувствуя себя безмозглым скелетом.
На лекциях по теории тоже гоняли, причем так, словно хотели вогнать в гроб. Виды магии смерти снились в кошмарах, а краткая классификация низшей нежити вызывала подозрения, что нам достался отнюдь не краткий вариант.
Перерыв между теорией и физической подготовкой посвящался обеду и зубрежке надиктованного на лекциях, потому что материала было очень много и за второй, большой перерыв можно было не успеть.
В столовой первокурсников (точнее, нулекурсников, ведь первый курс как раз сдавал сессию, а мы хоть и были зачислены, но первым курсом считались после летних каникул) было легко вычислить по учебникам и доскам в руках, отрешенным лицам. А еще мы монотонно поедали все что положили в тарелку.
Теоретики тоже зубрили. Даже Дастин и Азалия что-то читали. Фигуристая леди присоединилась к дружной компании грызущих гранит науки к концу недели. Видимо, до нее дошло, что преподавателей-призраков совершенно не волнует, насколько глубокое у нее декольте.
Станли больше не пытался ко мне подойти, подозреваю, не у нас одних после занятий было единственное желание доползти до комнаты и уснуть. Или он нашел ту, что поможет ему с учебой? Кто именно стал спасительницей, затрудняюсь сказать. Бывший друг подбивал клинья ко всем однокурсницам. Вился вокруг старшекурсниц, которых было пять. Лишь непоседливая Шайна без реверансов отправила его в гости к гулям. Безусловно, остальным девушкам нравилось внимание красивого парня. Но вот вопрос, насколько?
Барствовал лишь Закери. Посмеивался над нами, но никому не мешал. За неделю я видела его лишь за едой и то, если Шелдон отвлекал меня от истребления продуктов, совмещенного с изучением конспекта.
На занятиях по физподготовке больше никакой нежити не показывали. Из нас пытались сделать бойцов элитного военного подразделения, не меньше. Кошмариком Радостным целителя звали уже все, за исключением меня. И то до того дня, когда в перерыве между взбадривающей пробежкой и отжиманиями он вспомнил об обещании бороться с моей боязнью высоты.
Я и не подозревала, что существует столько спортивных снарядов, расположенных куда выше человеческого роста. Пока парни прыгали по кочкам, я взбиралась по лестнице, канату, веревке, столбу, шесту и прочим весьма неустойчивым сооружениям. Двести способов спуститься, не глядя, куда ставишь ноги, Фармер обещал издать в виде фельетона.
На втором перерыве мы доучивали то, что не успели на первом, глотали ужин и готовились к практике. Ее разделили на две части. На первой нас снова опрашивали по предыдущему занятию, потом мы изучали объект из низшей нежити или заклинание, которое парни пытались воспроизвести. А я прикидывала, что из погодного арсенала можно использовать для тех же целей.
Вторая часть практики проходила традиционно, на полигоне. Профессор Гарнет учел промахи, и я больше никого из анабиоза не вывела.
На практику по погодной некромантии я шла как на заклание. Меня ждали они, два злобных монстра! Кинжал и схема. Первый отказывался летать, вторая срабатывала раз через три, раз через пять. Все упиралось в пресловутую концентрацию, с которой у меня пока были проблемы. Стоило шевельнуть пальцем ноги, как вызов отправлялся гулять по погосту. Зато я познакомилась со всеми призраками, обитавшими на полигоне. Милые старички, за исключением парочки склочных индивидов, обещавших устроить кошмары, если вызову еще раз.
Заканчивался день попутным изучением ориентирования на местности. Я весьма замысловатым маршрутом возвращалась в студенческое крыло. Маршрут прокладывала в конце второго большого перерыва. Старалась не пользоваться картой.
Почти все однокурсники забросили это дурное дело и ходили по стрелочкам. Но я помнила, что сияющая красота скоро исчезнет, и упрямо плутала то по саду, то по парку, то по дворцу, выискивая фонтан с дельфином или кабинет номер триста, мимо которого надлежало пройти.
Наверное, поэтому вечером пятницы не сразу вспомнила, что завтра выходной. Пролистав перед сном лекции и выполненные загодя, еще днем задания, я просмотрела маршрут на вечер и только потом поняла, что в субботу никуда идти не надо! И в воскресенье!
— Да! Выходные! Ура! — Я подпрыгнула на кровати. Сгребла записи, доску и учебники, запихнула на тумбочку. Упала на подушку и, обнимая ее, выдохнула: — Люблю тебя!
— Кхм, ты тоже мне нравишься, конопушка, — усмехнулись за дверью. Потом раздался вежливый стук, и Закери, давясь смехом, попросил: — Выйди, свет моих очей!
Сейчас как выйду!
Натянув халат, я выскочила из спальни. Закери на лету подхватил меня на руки, закружил.
— Привет, рыжик!
— Привет!
Как же я соскучилась!
— А у меня для тебя сюрприз, — лукаво блеснули карие глаза, Шелдон осторожно поставил меня на ковер. — Как ты, устала? Сможешь прогуляться?
— Конечно!
Сюрпризы я люблю.
Заскочив обратно в спальню, натянула форму. Платье-сарафан не стала надевать. Хватит того, что я сегодня где только этим подолом не зацепилась, пока на практике выискивала подозрительное место на складе проволоки. А что касается смущающего мужчин вида, который возникает, когда девушка в брюках без «прикрытия», Закери все правильно поймет. К тому же в столице многие леди позволяют себе носить штаны с длиннополым камзолом. У меня как раз такой где-то был.
Предложить такой вариант преподавателям?
А то в ответ на возмущения девушек о форме мы только и слышали: «Леди, ну, вы же понимаете, вы будущие специалисты, а специалисты должны поражать знаниями, а не длиной ног», «Леди, вы ведь можете попасть на службу в провинцию, а там вас могут счесть неподобающе одетой». Будто нам завтра ехать в эту провинцию. И вообще, я точно видела: когда оборотень это говорил, в его глазах искрился смех. Оно и понятно — та, кто окончит академию, сможет претендовать на такие должности, что будет совершенно не важно, приехала она в юбке или в белье.