Так случилось с Ариадной. Она поняла, что голос, нашептывающий крамольные мысли, ей не принадлежит. И едва не погибла. Снять печать может лишь сила Тайсто, но только с того, кто испытывает положительные чувства к обладателю крови.
Именно поэтому Закери не смог снять печать с Ариадны, а лишь замедлил разрушительное воздействие, но при этом вполне благополучно спас Алекса.
Я могла вздохнуть с облегчением — Ариадна жива, хоть и пребывает в анабиозе. Под слепком ауры и с копией печати демона на руке по академии гуляет ее старшая сестра Риана.
Отсюда и раздвоение, и «призрак» — душа Ариадны, путешествующая во сне и ничего не понимающая. Но помнящая, что мы с Закери были рядом.
Снять печать можно, либо когда демон будет убит, либо если он сам захочет ее ослабить или стереть. Но это вряд ли — наш рогатый предпочитал уничтожать игрушки, на которые потратил силы и которые ему не пригодились.
— А остальные студенты с печатями? — Закери постучал пальцами по подлокотнику. — Вряд ли демон случайно устроил их обладателям одновременный приступ? Зачем? Что он проверял?
— Тебя… — ответила вместо вестника я. — Он точно не знал, кто из студентов принц… или принцесса…
В голове всплыли несчастные случаи, жертвой которых я чуть не стала. Козырек, машина…
— Он считал, что я принцесса? — Вестник кивнул, Закери нахмурился. — А ничего, что я погодница? И сомнений в том, от кого я унаследовала способности, не может возникнуть даже у слепого и глухого.
— Тут что-то еще, — согласился Шелдон, успокаивающе поглаживая мое запястье пальцами.
— Преподаватели скрыли, что настоящая Ариадна в анабиозе. Видимо, им удалось обмануть демона. Он считал, что девушка по-прежнему под его контролем, но не использовал ее… почему-то. — Я потерла горло ладонью, казалось, воздух сгустился от вполне логичной догадки. — Ваш маскарад с Ариадной его не обманул, ведь так? Но вы это не сразу поняли?
Адам согласно прикрыл глаза.
— А потом появились другие студенты с печатями… Тоже некроманты. Вам их зачем-то показали. Демон ведь раньше не трогал некромантов, почему?
— Ему тяжело их контролировать, — отозвался вестник, магия смерти близка к силам, которые управляют безвременьем. До этого столетия он никогда не тратил столько сил попусту. Мечеными становились маги других стихий. Они погибали, стараясь побороть голос, или становились убийцами. Некроманты никогда не получали меток.
— Поэтому вы перестали набирать студентов непрофильных направлений? И значит, после выпуска в число приближенных, которых посвящали в королевскую тайну, попадали только некроманты? — Я взволнованно заерзала. — Но что изменилось? С чего демон так обнаглел?
Адам молчал. Отстраненно смотрел на колышущиеся занавески на окне, подсвеченные солнцем и напоминающие тонкую невесомую паутинку. Паутинку… мы тоже в паутине по самые уши! Только макушка и торчит наружу. И та скоро исчезнет.
— Можно лист бумаги? — Закери, видимо, подумал о том же.
Вестник-призрак или призрак-вестник хочет, чтобы мы сами дошли до выводов, которые он сделал, и либо подтвердили его догадки, либо опровергли. Потому что… потому что он никому не доверяет? Очевидно, так и есть. За исключением разве что Фармера. Но он, скорее всего, не в счет, так как впал в детство. В смысле в юность.
— Ну что, даешь схемы? — улыбнулся Закери, беря бумагу.
Мы вначале столбиком записали, что узнали. Потом — события в академии, включая покушения на меня, случившиеся вне ее стен. Затем попытались понять, что движет демоном, кроме желания разделаться с Закери, и что привязывает рогатого к нашему миру.
— Два вопроса: зачем он показал меченых и чем ты ему помешала? — Закери провел ногтем черту под моим именем и списком меченых: шесть штук.
Ариадну мы исключили. Спящая красавица при всем желании не могла никому навредить. Меня и Алекса — тоже, нам печати прилетели недавно, только вот мы совершенно их не почувствовали, пока те не стали активными. И благополучно освободились. Я — сама, а Беннетта спас Закери.
— Ну… — Я потерла кончик носа, посмотрела на часы: времени до момента, когда руководство пробьется в кабинет, осталось не так много. Поэтому да здравствуют самые бредовые и невероятные идеи! — Чтобы вы убедились, что печати неопасны. Печати у них ведь были ослаблены, так? А сильные — лишь у Алекса, у меня и Ариадны?
— Все верно. — Адам подошел к окну и уселся на подоконник.
— А как можно узнать, что перед тобой — привязка демона?
А что? Академия — лучшее место, чтобы спрятать весьма ценного для демона человека.
— По реакции демона, внешне — по наличию печати, но она, к сожалению, неотличима от обычных. — Вестник изучал парк за окном. — Но если привязка — живое разумное существо, демону нужно его согласие.
Как я и думала!
Мы с Закери, глаза которого блестели от предвкушения, переглянулись.
— И кто из шести? — Шелдон сдвинул лист, чтобы было удобно смотреть на выписанные столбиком фамилии.
— Дастин — слишком явно. — Я вычеркнула Станли. — За нашими с ним скандалами следила вся академия, — хлопнула себя ладонью по лбу. — Так вот что он пытался мне сказать, когда подходил! До него наконец-то дошло, что он ведет себя слишком заносчиво. А я его не послушала…
— Ага, и вообще он белый и с крылышками, — не согласился Закери. — Демон только нашептывал, а то, что он вытворял, было в его душе. Возможно, не в таком количестве и не так явно.
Я спрятала улыбку — кто-то, похоже, ревнует. Но в чем-то жених прав. Дастину нравилось быть гадом. Опомнился-то он лишь недавно. Быть может, так было не только у него? Иначе рогатый просто понаставил бы меток всем живым слугам во дворце и ждал удобного случая.
— А как демон выбирает, кому поставить метку? — озадачилась я. — Есть какие-то критерии, кроме, конечно, близости к принцу?
Адам, не поворачиваясь, медленно кивнул.
— Ну, исходя из нашего списка, — Закери покрутил бумагу, — у каждого меченого есть какой-то грех. Тщеславие, алчность, зависть, гнев, лень, уныние. У некоторых — даже несколько.
У Алекса и Ариадны — тоже. А у нас с Закери? Тщеславие и злость?
Я спросила у жениха, Шелдон рассмеялся:
— А мы, конопушка, те самые подозрительные личности, которые неизвестно, принц или нет. Алекс, кстати, так же попал под раздачу пряников от демона, непонятно, правда, почему. Кстати, я так понимаю, что печать нельзя поставить на Тайсто? — обратился он к вестнику. И сам же ответил: — Иначе бы демон убивал потомков их крови сразу при рождении. Кстати, а как он узнает, что у короля появился второй ребенок? Это явно не кровь.
— Да. Ее скрывает защита Балдрика. — Адам повернулся к нам, оперся спиной о раму. — Его привлекает сила Тайсто. Новый источник. Этого не скрыть даже блокирующими браслетами.
— Вот и причина того, что все умерли в разное время, — пробормотала я. Кажется, идея Закери с выгоранием не лишена смысла. — Все входят в полную силу в разное время, и с этого момента начинается охота. Поэтому Закери спрятали здесь.
Вспомнила взгляд короля на построении. Так не сморят на бастарда!
— Зак!
— Я знаю, — усмехнулся жених. — Он старался не показывать вида, но все равно выдал меня с головой.
— Выдал кому?
— Тому, кто помогает демону и его привязке, одному из преподавателей. — Шелдон поднял глаза на Адама. — Кто-то из них решил, что зря умер за короля. Вы ведь об этом подумали, профессор?
Хорошая новость — круг подозреваемых сузился. Сами собой отпали ректор и декан теоретиков. Оба в курсе, кто такой Закери.
Плохая — я не знаю, почему меня пытались убить. Понятно, меня считали принцессой. Но ведь не меня одну. На голову Закери, к примеру, козырьки не падали.
А если подумать…
Свистопляска в моей жизни началась гораздо раньше. Призрачные гончие и скелеты во время посвящения. Упырь, демон знает как очутившийся на месте тренировки. Лич, едва не устроивший досрочную встречу с вестниками смерти. Такое не под силу студентам. Выходит, демон весьма вольготно чувствует себя в академии. Покидает ее, возвращается, а ловушка не срабатывает.
— Кто еще из преподавателей, кроме вас, ректора и профессора Аарана, может управлять защитой академии? — Закери прямо с языка снял вопрос.
— Весь совет. За исключением Фармера, его сочли слишком непредсказуемым, — сообщил вестник. — Я, кстати, управлять защитой не могу. Я, как вы правильно заметили, оружие, средство для ее починки и поддержания в рабочем состоянии.
Потрясающе! Будто мы знаем, кто входит в совет.
— А кто еще входит в совет? — терпеливо допытывался Закери.
— Профессор Гарнет. — Адам быстро глянул на часы, в темных глазах промелькнуло нетерпение.
Уж извините, господин вестник, вы сколько столетий разбирались? А мы должны за два часа до всего дойти? Я убрала вспыхнувшие на пальцах молнии.
— Знаете, конечно, все это выглядит логично и убедительно, но наши размышления бесполезны по одной простой причине. Вся академия знает, что Закери — особо опасный некромант! Даже если поверить в то, что демон решил, будто один из сильнейших учеников академии — лишь способ отвлечь внимание от принца… Если ваш демон не идиот, то во всех этих проверках и печатях нет смысла. Да, Закери передавал свою родовую силу через нас, и это могло его запутать. Но если у него тут привязка, он наверняка знает о нашей дружбе. Так что мы зря потратили время! Все эти телодвижения демона нужны явно для чего-то другого! — Я повернулась к насмешливо улыбающемуся Закери. — Извини, но демон мог устроить тебе несчастный случай с самого начала! А все это создавало видимость…
Я нахмурилась.
— Появилось что-то, что стало заманчивей выполнения мешающего развернуться обещания? Профессор? О чем вы нам забыли рассказать?
— Я все рассказал. — Вестник покосился на дверь, до нас донеслись звуки ударов, очевидно, часть защиты уже взломали.
Закери взял чистый лист, быстро написал что-то, протянул мне.