– Замерзла, поди? – сказала она моим голосом и скинула накидку.
Я только сильнее прижалась к стволу дерева, не смея сказать ни слова. Под черной освирдской накидкой у девушки было такое же легкое сиреневое платье, как и у меня…
– Это тебе погреться, – откинула она темную ткань в сторону, и накидка упала на обледенелую землю, – Полное сходство. Замечательно!
Мы смотрели друг другу глаза в глаза, и я пыталась сообразить, что всё это значит. Но логика, которой я всегда пыталась руководствоваться, неумолимо отпрыгивала и не давалась.
Увидеть себя со стороны? Никогда не хотела! Мне и так достаточно, что все вокруг постоянно делятся впечатлениями о моей персоне.
Но… разве в учебном пособии должен быть дубликат студента, а? Нет, вроде нет, нам никто об этом не говорил… Тогда что это, ловушка?!
Шорох, топот, крики студентов доносились до моих ушей, и ребята вместе с профессором были неподалеку. А ну, если они выйдут на эту полянку и увидят меня с…самозванкой? Смогут они отличить меня от нее?!!
– Кристалина? Где ты? – услышала я голос Ливергола, и сам он показался через секунду.
Следом высыпалось семь человек. Мы с лже-Кристалиной повернули головы в их сторону, не делая никаких движений. Та девушка со светлой косой, которую профессор назвал мисс Ревис, пронзительно закричала. Ее попытался успокоить парень рядом, но девушка билась чуть ли не в истерике, и в итоге он ее силой оттащил в лес. Оставшиеся освирды сбились в кучку и оттуда глядели недобрыми глазами.
Даже на лице профессора выступало яркое недоумение.
– Здесь не должно быть задания для третьего курса, – пробормотал змеевидный, – Это аперта с силами природы. Я… не могу… Такая ювелирная работа… То есть, я могу позвать Верховного…
И он закусил губу. Видимо, взывать к Ренуару он будет в самую последнюю очередь.
Льюис, до этого стоявший в сторонке и оторопело разглядывавший нас, спросил:
– Профессор, вы можете различить? Какая из них настоящая?..
– Да. Уберите эту самозванку. Мне холодно, – капризно сказал мой двойник, и я только раскрыла рот.
Мои манеры, мои интонации… Она всё скопировала, чтобы обмануть их! И, если так получится, я навсегда останусь в этой холодном чужеродном мире, где меня может никто и никогда не найдет.
– Льюис, это же я… Я! – отпихнув стоявшего на пути двойника, я бросилась к парню, но он испуганно дернулся в сторону, так что я стала его пугать и близко подходить, – Ты что, не видишь мою истинную сущность?!
– Эмм… – Льюис отчего-то вздрогнул, – Мы не проходили еще… А я… Хмм… Я вижу только, что каждая из вас уверена в своей правоте.
Рядом нервно засмеялась лже-Кристалина. Причем, это был мой смех и моя привычка запрокидывать голову.
– Господин профессор! Вы умнее нас, – вмешался паренек в балахоне и дернул Ливергола за рукав, – Есть же какой-то способ отличить самозванца от человека?
Судя по всему, сам змеевидный находился в легком ступоре.
– Много ты знаешь! – зло огрызнулся он, – Не каждый маг может различить наложенный демоном морок. Но у меня обычно получалось…
Профессор потоптался на месте, раздумывая.
– Господин Минтерль говорил, чтобы мы никуда не ходили без него, – снова вмешался паренек из освирдов, – Эмм… Я думал, он придет за нами. Где наш куратор, профессор?
– Да, он нам поможет. Я слышал, он сильный маг, – пронеслось в толпе освирдов.
Возмущенный гул разрастался.
Ливергол топнул ногой и раздраженно сказал:
– Ага, придет. Как же! Они всегда говорят, как написано в инструкции, но не всегда выполняют…
– Но разве он не должен страховать нас? – робко сказал другой парень из освирдов, но не договорил после брошенного на него профессором недовольного взгляда.
– Господин Ливергол, – жестко прервал его Льюис, – Вы не позаботились о технике безопасности, не проверили аперту, а теперь все сваливаете на нашего куратора?!
Кто-то из толпы освирдов одобрительно крякнул. Видимо, мой друг озвучил то же, что думали и все остальные.
Змеевидный побелел лицом.
– Молчи, малец, – выругался Ливергол, – Сейчас мы поступим, как предусмотрено техникой безопасности! Все ко мне! Становитесь за спиной. И этих из лесу… плачущих, приведите!
Когда парень привел из леса парочку, мисс Ревис уже легонько всхлипывала, полулежа на плече утешающего ее освирда.
– Так… Попробуем! – когда все собрались, Ливергол закатал рукава своего темного балахона, – Мундитиа! Сигнификатио!..
Из пальцев профессора вылетело несколько зеркальных капелек и, долетев до нас, они растеклись прямо в воздухе, превратившись в тоненькую зеркальную пленочку. Теперь она отделяла нас от других студентов, и профессор пытливо рассматривал нас через нее.
Повисла напряженная пауза.
Льюис хмурился и молчал. А ведь я с такой мольбой смотрела на него! Неужели он не понимает, что я – это я?! Он же сам демон! И если у него есть хоть капелька демонической крови, он способен различить правду от лжи…
Я оглянулась на лже-Кристалину, и обомлела. Поразительно, но она светилась! От ее пальцев, кожи и лица шел нежно-золотой свет, и, предчувствуя свою победу, самозванка ласково улыбалась!
– Это она! – торжествующе ткнул в нее Ливергол, а мне бросил неприязненный взгляд, – Мисс Вандерос, та, что слева… Подойдите к нам.
И лже-Кристалина обошла повисшую в воздухе пленку и бросилась к Льюису. К моему Льюису, между прочим.
– Подождите! – крикнула я, понимая, что, кажется, это мой последний шанс, – Вы неправы! Это недоразумение. Я – настоящая Кристалина! Как вы не видите? Неужели никто не видит?! Позовите Верховного! Пожалуйста…
Я не успела договорить и дойти до них, потому что передо мной моментально выросла прозрачная стена, образовавшаяся из тоненькой на вид пленки. Теперь она расширилась вдоль всей полянки и отделяла меня ото всех.
– Не стоит ради учебного пособия звать господина директора. У него много дел, – неприятно ухмыльнулся Ливергол, – Невеста, как я слышал, должна приехать. Итак! Уважаемые студенты, поглядите на окружающий мир. Что настоящее, а что нет? Мисс Вандерос – вам отвечать!
Самозванка скривила губки и будто бы сомневаясь, протянула:
– Ветер – настоящий, свет – искусственный, луна даже днем не светит так блекло – облаков-то нет… Закрывать луну нечему. Так что и луна здесь искусственная… Хм… что еще? Посмотрите на деревья, они не живые!
– Отлично. Хорошо, мисс Вандерос! – расщедрился на похвалы профессор, – Здесь много еще искусственного, но вы ухватили главное. Это правильно. Нужно всегда разбирать предметы от общего к частному…
Он много чего говорил, похваливая лже-девушку, и остальные студенты, вроде как, расслабились. Даже Льюис теперь что-то тихо спрашивал у моего двойника, и та ему благосклонно кивала.
Но… что же это такое! Меня они не слышат? Я кричу уже минут пять! По-настоящему, здесь меня бросят? Серьезно, оставят… погибать?
– Эй! Льюис! Неужели ты… не понимаешь? – крикнула я, но парень не повернулся.
Он разговаривал с лже-Крис и словно не слышал меня.
Я кричала снова и снова, но сквозь прозрачную зеркальную стену, меня не видели. Студенты, громко переговариваясь, шли к тому месту, откуда они вышли, и теперь ждали аперту. Я заметила перемену в них по отношению к лже-мне, и теперь тот самый паренек, который укорял в халатности Ливергола, о чем-то участливо спрашивал.
Наверное, не слишком ли испугалась лже-я?!!
Это было ужасно! Никто из них не засомневался и никто не выспросил у Ливергола второго шанса для настоящей меня. Они вынесли приговор, основываясь на ошибке преподавателя, и даже не попытались разобраться сами. А вдруг, у кого-то из них сильная демоническая кровь и они могут разглядеть истинную меня?
Но нет… Они просто забыли. Отбросили, как выполненное учебное задание, как эти искусственные деревья и гору.
Когда появилась аперта и все по очереди дружно исчезли в ней, я поняла, что это – конец. Кем бы ни была задумана эта ловушка, я проиграла.
Холодный ветер пронизывал меня насквозь. Новых аперт, сколько я ни ждала, никак не появлялось. Когда я перестала чувствовать свои ноги в башмаках, повернулась к накидке.
Это ужасно и подло, но мне некуда идти и не на что надеяться.
Заледеневшими пальцами, я подняла темную ткань. Накинула на плечи, застегнула на груди. Вроде бы теплее…
Я села на камень, на котором еще недавно сидела мой двойник, и нервы не выдержали.
Я не знаю, что делать. Не знаю, что меня ждет. Мой самый лучший друг – Льюис – и тот, не распознал меня. Значит, всё кончено. Я замерзну на этом камне и превращусь в обледенелую статую…
Реветь в такую холодную погоду было противно. Слезы превращались в колющие иголки, и даже они были настроены против меня.
А когда плакать больше я уже не могла и гулко всхлипывала, подо мной прошла еле слышимая вибрация.
Я вытерла рукавом глаза и, замерев, прислушалась.
Да, теперь моим ступням было теплее, и даже ноги выше щиколотки грело неизвестное мне тепло.
Я положила руку на камень и вздрогнула. Он был теплым! А значит, и он в этом искусственном мире был настоящим.
И тогда я принялась рассуждать. Если я в учебное пособие закралась ошибка, что в таком случае должен сделать преподаватель? Правильно, прийти и исправить. Но Ливергол не проверил до занятия нужную аперту, и в этом явно прослеживается халатность.
Получается, он вынул из ошибочной аперты лже-Кристалину, и махнул на оставшийся недочет рукой? Для меня, в таком случае, очень удачным было бы с его стороны передать пособие тому курсу и предмету, которому оно подходит, то есть третьему.
Но если Ливергол передаст другому преподавателю это учебное пособие, то когда новый препод воспользуется им и приведет сюда студентов?!
По всем версиям выходило, что сидеть мне здесь до скончания веков.
Я не могла с этим смириться. А еще мне не давали покоя несколько вещей: например, кто-то знал, что я приду сюда именно в сиреневом платье, и подготовил реалистичный морок. Он, кстати, не исчезнет при переходе? Если бы так случилось, за мной бы уже пришли.