лся.
Всё правильно. В теории!
– К тому же, какая девушка свяжется с чудовищем? – добавил его величество. – Оборотни – кровожадные монстры. С оборотнем даже глупая простолюдинка не пойдёт.
– Потому что простолюдинка выросла в нашем мире, и про оборотней ей известно, а Ринабелла…
Я осёкся и замолчал, в который раз осознав, что у меня есть лишь один выход, только мне он категорически не нравился.
– Все наши планы в бездну! – с чувством выругался я. – Почему я должен бросать дела и идти на поклон к Вэларту? Я наследный принц, а не…
Я вновь осёкся, король смотрел с сочувствием.
Потом он сказал:
– Там ещё и Оуэн. Твой кузен, как всегда, подсуетился. Уже разнюхал про Рину и даже заселился в общежитие.
Эта информация новостью так же не являлась, мои осведомители про данный факт тоже доложили.
– Оуэн – любимчик Вэларта, и тут пахнет сговором, – процедил я недобро.
Отец со вздохом кивнул.
А ведь ещё есть контракт, дубликат которого нам, невзирая на официальный запрос, до сих пор не предоставили. Что там написано? Какие пункты мелким шрифтом ушлый проректор туда впихнул?
– Зейн? – позвал король.
И я озвучил решение, которое было очевидным с самого начала. С того самого момента, как Рина шагнула в портал:
– Я отправляюсь в академию, папа. Увы, я вынужден отказаться от заочного обучения, – моему оскалу могли бы позавидовать все оборотни и все альфы.
Отец, конечно, не обрадовался. Но кивнул и успокаивающе похлопал по плечу.
Рина
Рассказ Коризаны об оборотнях был красочным, с пантомимами и, в отличие от ситуации с вампирами, сильно напоминал земные легенды.
Здешние оборотни превращались в животных, обычно волков, и славились повышенной кровожадностью. Ещё, по уверениям Кори, в некоторые периоды жизни оборотни могли полностью терять контроль над зверем и превращаться в кровавых убийц, но меня этот момент не зацепил.
Просто впечатления не совпали. Кирейн и его друзья походили на маньяков куда меньше, чем тот же Зёбер-Оуэн. Последнего я легко могла вообразить создателем какой-нибудь ужасной термоядерной штуки – как он со злодейский лицом смешивает в пробирке смертельный, способный уничтожить всё живое яд.
Но это так, ерунда. Издержки буйной фантазии!
Как человек разумный, я хорошо понимала, что маньяков и убийц к студентам не подпустят. Ведь Вэларт и остальные несут за нас ответственность – значит, должны беречь.
В общем, я покивала рассказу Кори, и мы отправились обратно в общежитие. По дороге я всё высматривала магистра Вэларта, даже хотела свернуть в учебную часть, чтобы всё-таки отыскать проректора, но тёмный коридор подсказал, что никого в той стороне и нет.
Увы, Вэларт не нашёлся. Это не порадовало, но что делать? Очевидно, что у него сейчас аврал, ведь начало учебного года. Но завтра уж точно магистра перехвачу.
Мы с Коризаной попрощались в гостиной и разошлись по своим комнатам. Я кое-как избавилась от платья, разобрала причёску и, приняв душ, забралась в постель.
День выдался насыщенным, и я не думала, что усну легко, но стоило закрыть глаза, как провалилась во тьму, наполненную спокойствием. А проснулась резко, от горячей боли, сжимающей палец.
Уже открыла рот, чтобы закричать, но меня остановило ощущение, что в комнате кто-то есть.
Чувство было настолько чётким, настолько реальным, что сердце подпрыгнуло и застучало сильно-сильно. Я вцепилась в одеяло и, не открывая глаз, стала прислушиваться – вот кто мог сюда пройти?
Сначала фантазия нарисовала опять-таки маньяка – не надо было размышлять о них на ночь глядя. Потом подумалось… да, о Зейне. Может это принц пришёл в академию и пробрался в покои на правах жениха?
Испуг сразу превратился в злость, я распахнула глаза и щёлкнула пальцами, зажигая светильники, но напрасно. За секунду до этого «пробуждения» ощущение присутствия схлынуло, а кольцо, бывшее всё это время обжигающе-горячим начало остывать.
Я села на кровати, огляделась, и…
– Что это было? – спросила у кольца тихонько. Ситуация категорически не нравилась.
Ответа не последовало.
Вернее, это артефакт промолчал, но где-то в глубине моего сознания, тихо-тихо, на пределе распознавания прозвучало: «Хм… Интересная Гоблейм. Нужно её привлечь».
Привлечь? Меня? Куда? Привлекаться к делам субъекта (кстати, голос был мужским!), который шарится ночами по моим комнатам, категорически не хотелось. А факт присутствия нервировал настолько, что я снова щёлкнула пальцами, добавляя освещения, и вскочила. Тут где-то потайной проход? Как его найти?
– Как найти потайной ход? – шепнула кольцу.
Кольцо не среагировало. Пришлось заняться поисками самостоятельно. Я осматривала и щупала стены, дёргала светильники, но ничего так и не произошло.
После примерно получаса поисков, меня посетил принципиальный вопрос – «а был ли мальчик»?
Я знала, кто мог ответить, однако артефакт разговаривать отказывался. Или просто не мог?
Кстати, ещё один вопрос:
– Слушай, а почему тебя у меня не отняли? Ведь лес снимает все артефакты.
Невероятно, но в этот раз ответ всё-таки пришёл! Усыпанная бриллиантами ювелирка на долю секунды обожгла… только не огнём, а холодом. В этом почудилась насмешка. Мол, снять меня? Ну пусть попробуют, угу.
Сразу вспомнились те, кто реально пробовал снять, и я передёрнула плечами.
Вообще Зейн мерещился и вспоминался до подозрительного часто! И это уж точно было не к добру.
– Разбудишь меня, если кто-то будет проникать в комнату? – увы, но практика показывала, что сейчас кольцо – моя единственная защита.
Артефакт ощутимо нагрелся, и я решила, что это «да». Ещё мимолётно порадовалась тому, что мы всё-таки начали контачить, хоть как-то. Ведь с памятного дня, когда кольцо подстроилось под мои вкусы, оно не откликалось.
– Можно ещё вопрос? – я никак не могла уняться. – А способность улавливать чужие мысли… это ты мне даёшь? Просто до тебя я ничего такого не умела.
Я спросила, но ответом стала уже привычная тишина.
Ладно…
Невзирая на скачок адреналина, поиски тайного хода утомили настолько, что я уже ничего не соображала. В постель не легла, а упала, и буквально через пару минут снова провалилась во тьму.
В этот раз, увы, пришли сновидения – мне виделись Кирилл и Зейн, и каждый тянул свои руки, желая сцапать. А я отбивалась! Правда, в качестве оружия самообороны был хлипкий дурацкий веер. В общем, переутомление проявилось даже во сне.
Утром настигли учебные будни, которые начались с этакой торжественной линейки…
Было раннее прохладное утро, студенты выстроились как те цветы на клумбах – квадратами, по факультетам. Зевая, немного ненавидя всех и страстно желая чашечку кофе, тут стояла и я.
А время шло… Солнце поднималось всё выше, прогоняя туманный утренний холод, на небольшой подиум стали взбираться преподаватели. Наконец я увидела магистра Вэларта, вслед за ним на подиуме появился невысокий сухопарый старик с длинной бородой.
Старичок улыбался, махал всем узкой бледненькой ладошкой. Он первым вышел к высокой палке с набалдашником, напоминающей земной микрофон, и сказал:
– Господа студенты, я безмерно рад приветствовать вас в этих стенах! Этот учебный год обещает быть особенным, ведь к нам присоединилась наследница великого магического рода и законная невеста наследного принца – Ринабелла Гоблейм.
Он стал искать меня глазами. Ситуация была неуютной, но я всё-таки вышла из строя первокурсников и присела в реверансе.
– О! А вот и вы! – радостно воскликнул ректор. Он в самом деле был рад, зато остальные не очень. – Надо же, леди Ринабелла… – старик прищурился, всматриваясь то ли в лица, то ли в нашивки на форменных мантиях, – вы на боевом? Оу…
Стало неуютнее прежнего, я ощутила множество недружелюбных взглядов, направленных в мою сторону. Какой, однако, нетактичный ректор! Обязательно было выставлять меня напоказ?
А говорить о том, что мне рады больше, нежели остальным? Он ведь принизил всех, а я… получается виновата.
К счастью, я оказалась не единственной, кого старик решил выделить.
– Ещё одна радость – лорд Оуэн… Вы перешли на очное обучение, верно?
Зёбер, как и я, вышел из строя и ответил старику коротким, несколько раздражённым поклоном.
– Оу, как хорошо, – добавил ректор и перешёл к более насущным делам.
Нам принялись рассказывать об Академии. Для первокурсников было внове, и мы даже слушали, а старшие курсы молчаливо страдали. Кто-то переговаривался, кто-то зевал, кто-то таращился на остальных.
В какой-то момент у меня всё внутри прямо-таки зачесалось от ощущения чужого внимания, и я принялась искать того, кто столь активно таращится. Этим кем-то оказался светловолосый Кирейн. Кир.
Бррр! От сокращения «Кир» меня привычно покорёжило, а оборотень юмора не понял. Заметив выражение лица, он сложил руки на груди и недобро заломил бровь.
Факультеты были выстроены полукругом, Кирейн и двое его товарищей стояли в самом конце, я никак не могла разглядеть нашивки. К счастью, рядом топталась более осведомлённая Кори, и я уточнила шёпотом:
– А оборотни на каком факультете?
– Звероведение, конечно, – фыркнула подруга. – Где им ещё быть?
Оборотни учатся звероведению? Я не выдержала и засмеялась. Успела закрыть рот ладонью, однако это не помогло. Сразу три преподавательницы уставились на меня жёстко, я со своим поведением однозначно нарывалась. Но успокоиться было нереально!
Оборотни на звероведении! Это чтобы точно знать, кого и как есть?
– Рина, да что с тобой? – пришикнула и толкнула в бок Кори.
Но боевичка-то ладно! Вот Кирейн сразу догадался на чей счёт этот смех!
«Ладно-ладно, с-с-сладкая моя конфетка, – прозвучало в голове. – Мы ещё посмотрим, кто над кем посмеётся». Интонация была скорее насмешливой, чем страшной.
Я тут же успокоилась, а ещё подумала – уж теперь-то Кирейн однозначно в курсе кто перед ним, но я по-прежнему остаюсь «конфеткой»? Значит ли это, что оборотень не боится Зейна? Или это просто слова? Обычное наименование для девушки?