– Ты еще указывать мне вздумала? Да тебе и тридцати нет! Соплячка. Какой бы характер у тебя ни был, плевать я хотел на это. В этом месте я главный, и ты обязана мне подчиняться. Все обязаны!
Эко как разошелся. Совсем не по-детски. Кто бы мог подумать, что старикашка способен на такие эмоции. Хотя я сразу смекнула, что он немного… Неуравновешенный. Ну что ж, начнем усугублять ситуацию, так как злой человек скажет больше правды, если его вывести из себя и сбить контроль.
– И Минерва была обязана?
Вмиг все вокруг взорвалось миллионом звезд. Точнее, миллиардом летающих в воздухе микроскопических радужных кристалликов. Словно кто-то рассыпал хрустальный песок, а тот застыл меж нами.
– Никогда не смей даже имени ее упоминать.
Ого, да это не мозоль, это МОЗОЛИЩА! Это какой-то новый уровень выбешивания. Только эффект немного не тот, что я ожидала. С лица Сильвестра сошла краска, он побледнел и рухнул мешком драконьего навоза в кресло.
– Если ты не забыл, меня зовут в ее честь. Или я ошибаюсь?
Хватит мне в дверях стоять. Тем более что и мое сердце уже колотилось как бешеное. Чувствовала, как вздымается грудь. Поэтому медленно прошла к креслу у стола и аккуратно села в него. Впрочем, с прямой спиной и наизготовку.
Грустные одаренные глаза, вмиг постаревшие, жалобно уставились на меня.
– Что ты знаешь и что тебе от меня нужно?
Даже так! Дедуля начинал напоминать мне истеричку. А он случаем не болен чем? Может, выпивает? Кто их знает в этой Академии. Медицинской помощи нет особо, медкомиссию не проходят… Мало ли какую заразу адепты заносят.
– Я хочу знать все, чтобы сверить со своими данными. Где сейчас моя бабушка и почему, дракон тебя дери, ты становишься цвета воздушного захватчика при упоминании о ней.
– Сними завесу.
Ага, как же. Сделаю вид, что не признала в жалких попытках пробиться через нее великого и «могучего» ректора Академии наездников в Нортдаре. Спешу и падаю. Вот ни капли не верю ему. Наверняка сдернет при первой же возможности и гоняйся потом за ним по всей Академии.
– Фиг вам, дражайший дедуля. Мне потом не улыбается искать тебя по всему замку и снова припирать к стенке. И, в конце концов, это ты меня позвал для разговора. Только вопросы теперь буду задавать я. А пока не получу ответы, даже не думай попытаться уйти. Я настроена весьма серьезно. Так что там с Минервой?
Злые глаза оценивающе окинули меня взглядом. Как раз перед этим попыталась создать видимость максимальной уверенности в себе. Откинулась в удобном кресле, скрестила ноги, освободила шею от длинных кудрей.
– Ты за кого меня принимаешь?! Я вообще-то ректор!
– Ты трусливая имбиала, едва не забивающаяся под стол. А ну говори, как так вышло, что все женщины в нашей семье имеют такую странную судьбу!
Глава 31. Мими
Я никогда не отличалась уважением к старшим. С детства плевала на устои общества и общепринятые нормы морали. Люди, называвшие себя взрослыми, умными и опытными, на деле чаще всего оказывались мерзкими лгунами.
С годами это убеждение лишь крепло, а я укреплялась во мнении, что все статусы и регалии всяких правящих и начальствующих – лишь слова. Любой может оказаться на их месте и ничуть не хуже справляться. Пол, возраст, положение, драконовы поколения в роду – все неважно.
Эва сумела доказать это, ведь изначально она была всего лишь безродной прислугой, едва выпустившейся из обсервации. Не прошло и десяти лет, как она стала самой известной женщиной в шести полисах и положила начало изменению мира.
Всего лишь безродная прислуга. Впрочем, оказалось, что в ее крови поколений больше, чем в половине тех, кто ее когда-то допекал. Но это не столь важно. Справляется она и по сей день неплохо.
Поэтому я смотрела своим фирменным взглядом на мужчину, что сейчас с пеной у рта пытался заставить уважать его. Но нет, об этом и речи быть не может. Он еще не сделал ничего такого, после чего можно поменять мнение о нем.
Лишь орет да тычет в нос драконовой должностью. Как будто мне интересно это. Ну ректор, ну суперсекретной Академии. Дальше что? На деле все здесь работающие пляшут под дудку хрустального куба.
– Я жду.
Мой голос прокатился по небольшому пространству, которое я огородила завесой, а затем растворился в ней. Дар вообще очень хорошо впитывал все эти эмоции, поглощая без остатка.
Несколько минут прошли в тишине. Он решал, насколько я подготовлена и могу с ним соперничать. На все сто, дедушка, не сомневайся. А еще мне даже заранее план накидывать не надо и стратегию. Я одним фактом своего рождения опережаю тебя по всем фронтам.
Наконец он не спеша заговорил.
– Не совсем понимаю, что именно ты хочешь знать. Будь любезна, поясни.
Если бы Академидис не цедил слова сквозь зубы, то можно было бы подумать, что он вежливый и обходительный. Но нет. Зато пошел на контакт, и больше не надо фантазировать на тему его раскрепощения.
– Расскажи про мою бабушку: откуда она появилась и как получилось, что вы решили быть вместе?
Его лицо пронзила едва заметная судорога боли. Если бы я не следила за ним неотрывно, то не заметила бы. Он отвел глаза по привычке в сторону, где за завесой пряталось окно. Хрипло начал:
– Я преподавал в Академии, когда на один из отборов пришла очередная адептка. В те годы это был нонсенс, и каждый знал, что с такими делать. Девушек, поступавших сюда, редко оставляли в покое. Сначала при приеме документов об этом прямо говорили.
Присвистнула бы, если не была так напряжена. Тяжелая женская доля. Как тогда, так и сейчас.
– Она была такой иной, смеющейся, и она явно не подозревала, какая атмосфера здесь царит. Тогда уже многих, кто учился здесь из девушек, пустили по рукам, и почти все были готовы к этому. Небольшая плата за устройство в жизни, ведь то, что случается в Академии, навсегда остается в ее стенах.
Тоже мне Академия наездников. Академия разврата! Вместо предметов по изучению игр, арены и драконов надо было ввести интимные тренировки.
– А ее сразу не трогали, так как она попала в зону видимости молодого ректора. Эмолиуса. Он появился словно из ниоткуда. Только имя и уникальные знания. До сих пор не понимаю, кто он был…
Эмолиус… Только что пришло на ум, что это имя кажется мне знакомым. Осторожно спросила:
– А он связан как-то с нашим деканом спортфака?
Эмолиус, Ремолиус. Как я сразу не догадалась? Тут определенно есть связь. Эххх, надо было его сначала расспросить… Дедуля презрительно фыркнул.
– Да это был едва ли не главный поклонник странного ректора. Ученик драконов. Он же сначала преподавал драконоведение и только потом сместил престарелого предшественника с должности декана и академика, когда тот ушел… Впрочем, не важно. Даже имя его взял, ибо Эмолиус проповедовал свободу. Свободу в нортдарской Академии! Свихнувшийся идеалист!
Значит, Игнатиус станет вторым после деда на очереди. Придется разговорить любимого декана. Сначала зафиксировать, чтобы не сбежал, а потом хорошенечко расспросить.
– А какая была фамилия у бабушки?
Внезапно стало интересно. Что-то не сходится. Если она дочь предыдущего ректора, а он имел только имя…
– Ее звали Минерва Либерадар.
Застыла. В голове всплыли подробности разговора во сне. Седьмой полис. Либердар. Место, расположенное между бесконечной пустыней, морем и лесом. Если вообще оно реально.
– Я влюбился с первого взгляда. Черные глаза и бесконечно длинные белоснежные волосы. В точности как у твоей матери. Прекрасная и нежная, но попавшая под влияние ректора с первых минут. Как же я его ненавидел тогда. За то, что он посмел посягнуть на такую чистоту…
Эээ… Посягнул на чистоту? Ненавидел? Как можно так ревновать к отцу девушки? Или… Осторожно поинтересовалась.
– А кем этот Эмолиус ей приходился?
На меня удивленно смотрели знакомые глаза. Даже не так: возмущенно, словно я сморозила дикую глупость.
– Никем. Он любил ее до беспамятства странной, никому не понятной платонической любовью. Он оберегал ее и не смог отпустить, когда между нами зародилось чувство. Мне пришлось сместить его с поста ректора…
Голова шла кругом. Это нормально? Может, местная Душа им мозги прочищает? Как можно было не заметить, что это отец и дочь? Да они даже внешне похожи! Идиотизм чистой воды.
Нет, ну серьезно. Возмущению не было предела. Захотелось открыть ему глаза, сказать, как он ошибался. Но имею ли я на это право? Могу ли вмешиваться в их жизни? Пока для себя этот вопрос оставила открытым.
– Я вызвал его на поединок и отправил в лабиринт, из которого он не вернулся. А потом наступили несколько лет счастья. Минерва осталась со мной, ее приняли на должность магистра, и все было хорошо, пока она на свой страх и риск не нарушила главное условие своего контракта.
Непонимающе смотрела на него. Что за условие? Контракт? Типа нашего договора? То же, про что Тим говорил? А они его кровью подписывают? И что же это за сила такая в Академии живет, что все перед нею преклоняются…
– Что за условие? – прошептала я.
Внутри поднималось чувство тревоги, словно сейчас услышу что-то плохое, гадкое. То, что добавит ненависти к и без того отвратительному нечто в Академии. Устав, куб, сияние, лабиринты… Кто давал право определять судьбу людей? Откуда это?
– С того момента, когда человек становится частью Академии, он не имеет права делать ничего, что влияет на учебный процесс. Для женщины это означает, что она не сможет стать матерью, так как это обязательно повлечет за собой пропуски занятий. А я не смог ее уговорить, не смог пробиться… Минерва так хотела ребенка.
Все. Вот это самое отвратительное правило, что слышала за свою жизнь. Самое мерзкое и невероятное. Прошипела:
– Так какого дракона вас всех сюда тянет? Какого дракона вы подписываете контракт и отдаете свои жизни Академии? Я правда не понимаю, что вами движет. Ноги моей здесь не будет по окончании!