Уже много позже, во дворце, когда с пиршеством было покончено и вовсю звучала музыка, «дедушка» взял нас с Эйнаром под руки и вывел на тот же балкон, где меня не так давно допрашивала фурия. Я невольно поморщилась, но даже столь слабая реакция не осталась незамеченной. И если муж вопросительно посмотрел, то арх беспардонно проник в мысли и хмыкнул.
— Сделайте ремонт по возвращении. Итак, что я хотел вам сказать, дети мои. Выдвигаемся на рассвете, поэтому закругляйтесь с танцами и отдохните хотя бы немного. Завтра вас проведут по мирам. Если где-то захотите остаться, скажете гиду — он организует проживание, программу мероприятий, одежду, деньги и прочие необходимые мелочи. Ни в чём вас не ограничиваю, прошу только об одном — перед возвращением домой обязательно загляните ко мне в гости, буду вас ждать.
— Спасибо! — от всей души поблагодарила я.
— Пожалуйста. Угодил я вам сегодня с развлечениями и подарками?
— Очень!
— Теперь я понял, в кого у отца эта любовь к похвале, — хмыкнул Эйнар.
Ткнула его локтем под рёбра. Нашёл когда проявлять ехидство! О нашей свадьбе будут слагать легенды! До сих пор в небе пылают фейерверки, летают пёстрые птицы и взрываются шары с мелочью и конфетти. Я уж молчу про пятисотметровую изумрудную дорожку, полную чистой силой, защищающей не только идущих по ней, но и весь город!
— Впервые мы принесли в ваш мир что-то хорошее, — вдруг произнёс Нарн. — Впервые ничего не забрали. Впервые оставили частичку своей души — вас.
— Ну почему же не забрали? Фурию забрали, демонессу забрали, — перечислил Эйнар. — Если про фурию всё ясно, то с лже-Зоей вопрос остаётся открытым.
— Она ребёнком попала в эпицентр магической бури и оказалась в океане. Её спасли чёрные ведьмы с островов, где девочка и выросла. Зоя помнила, откуда родом, помнила, как зовут родителей, поэтому нам не составило труда найти её мир и вернуть её в семью.
— Вы её спасли? Но ведь она…
— Она единственная наследница царского рода. Разумеется, оказавшись в чужом мире, без помощи и поддержки, будучи совсем ребёнком, она не могла завоевать этот мир. Но смогла вернуть себе хотя бы часть величия, променяв свою верность, свою силу на титул. Она работала на Изольду вынужденно и ненавидела её так же, как и вы. Заложница обстоятельств, при этом ни разу не нарушившая законы своего мира. Мы посчитали неразумным наказывать её.
— Я… я даже рада, — решила спустя какое-то время. — Мы не были лучшими подругами, я изначально ей не доверяла, но всё же что-то в Зое притягивало. Верю, что она не так плоха.
— Ты сама доброта, Серена, — с улыбкой произнёс Нарн, и Эйнар вновь притянул меня к себе. — Драконы — такая забавная раса. Хотел бы тебя утешить, внук, но не стану. Страдай. В теории, лет через триста, могу забрать твою зазнобу в свой дворец, восстановить, омолодить и соблазнить.
И таким довольным тоном он это произнёс, что я едва удержалась от пощёчины, оскорбившись не за себя, а за мужа. Вот зачем он так его изводит? Знает же об особенностях ревнивых ящеров.
— Дедушка, — чеканя каждый слог, выплюнул Эйнар.
На лице его без слов читалось множество неприличных выражений, однако ни одно из них не было произнесено вслух.
— Ты молод и горяч, Эйнар. Научись всецело доверять своей леди — она этого достойна и никогда тебя не предаст.
Нарн мягко улыбнулся и вышел, оставив нас наедине. Меня тут же обняли, прижали к себе, вдохнули аромат кожи, поцеловали в шею.
— Умом понимаю, что он шутит и развлекается за мой счёт, и верю тебе — больше, чем кому-либо на этом свете. Но его слова… бесят. Меня никто никогда так не подначивал. А ты… я ради тебя убью. Порву. Загрызу. Уничтожу. Только за одну твою слезинку сотру в порошок. Я клянусь! Клянусь тебе, Серена, ты всегда будешь моим сердцем. Я никогда тебя не обману, не предам. Но и не отдам тоже!
— Жадина-говядина, — прошептала, поцеловав его в щёку.
— Моя.
— Твоя. Но не только твоя.
— Моя, — протянул Эйнар требовательно. — Моя и только моя. Ни с кем тебя делить не хочу.
— Ох уж эти драконы! Любимый, я о наших будущих детях. Так уж и быть, промолчу, что есть ещё родители, друзья, народ, в конце концов, ради которого мы должны…
— Тш-ш-ш! Будешь так говорить, из свадебного путешествия вернёмся не скоро. Там никого, кроме нас двоих, не будет.
Ласковый поцелуй, нежный, словно пёрышко, щекочет губы. Нос касается носа. Дыхание сливается, смешивается. Сбивается. Арка перехода — и мы в нашей спальне.
— Мы не попрощались с гостями, — напомнила я любимому, но тот уже расстёгивал пиджак.
— Попросим де Луара, он сотрёт им память, — отмахнулся он так небрежно, словно это впрямь возможно.
— Родители обидятся.
— Скажем, торопились подарить им внуков, они всё простят.
— Эйнар!
Чужая рука накрыла мой рот, заставляя умолкнуть.
Как бы не так!
Зубы вонзились в его указательный палец. Хищная сущность мужа возмутилась, уставилась на меня глазами с вертикальными зрачками.
— Не смей затыкать мне рот! И не рычи на меня!
— Дерзкая девчонка, — растягивая гласные от предвкушения, произнёс Эйнар, — ты за это поплатишься.
Рубашка полетела на пол, оголяя роскошного, сверкающего глазом-изумрудом дракона на рельефном теле моего мужа. В тот же миг почувствовала, как завязки и застёжки на платье сдают позиции.
— Долго ли меня будут наказывать за столь маленькую и милую провинность? — уточнила игриво.
— Всю жизнь — достаточно?
Он улыбался, не отрывая от меня взгляда. Не моргая. Считая себя хозяином положения.
Сейчас мы это исправим.
Повела плечами, заставив платье с тихим шорохом осесть у наших ног. Сделала шаг вперёд.
— Думаю, в самый раз, — одобрила сроки исполнения приговора.
Однако Эйнара уже не волнуют такие мелочи, как игра и прелюдия. Он смотрел на моё бесстыдно обнажённое тело и, казалось, позабыл обо всём на свете.
А вот я засомневалась, стоило ли слушать наставления и советы Бри, опытной в отношениях между полами. Да и какой у неё опыт? Пять десятков эротических книг? Разве идут они в сравнение с жизнью?
Взгляд метнулся к подарку Таяны. Он терпеливо дожидался своего часа на прикроватном столике и сейчас мог как никогда пригодиться. Возможно, там окажется восхитительная кружевная ночная сорочка. Пусть даже прозрачная, хоть чем-то прикрыться от этого хищного, голодного взгляда.
— Я обещала Таяне открыть её подарок перед брачной ночью, — объяснила свой побег Эйнару, метнувшемуся следом за мной.
— Разворачивай скорее. Мой-то подарок уже полностью готов, и мне безумно не терпится…
С треском разорвала упаковку. Мы одновременно опустили головы и даже столкнулись лбами.
Несколько тонких брошюр. «Дрессировка верховых драконов без наказаний», «Чеши, люби, хвали», «Вожак. Полное руководство по дрессировке и воспитанию лидерских качеств у молодого дракона».
Книги с шумом упали на пол — я прикрыла руками заслезившиеся от смеха глаза и мгновенно покрасневшее лицо. Плечи содрогались от беззвучного смеха, но я прекрасно понимаю — через пару секунд меня отпустит, и я буду хохотать как сумасшедшая.
— Искренне надеюсь, она из добрых чувств пыталась помочь тебе расслабиться в первую брачную ночь, но, признаюсь, не до конца понимаю — то ли оскорбиться, что в моей способности утешить и отвлечь от страхов жену так сомневаются, то ли придушить твою безмозглую подругу. Пока склоняюсь к обоим вариантам!
Спальню огласил совершенно неподобающий в первую брачную ночь хохот. Лишь спустя время, успокоившись, сделав несколько глотков воды и умывшись, я пришла в себя.
— Знаешь, она, конечно, испортила романтический момент, но если бы ты поступил как порядочный молодой человек и не соблазнил меня, воспользовавшись первым подвернувшимся моментом, я бы сейчас сильно нервничала. Поцелуи — это, конечно, замечательно, но смех помог мне полностью прийти в себя.
— Защита слабая, но ради тебя приму на веру. Тем не менее я это так не оставлю.
— Предлагаю дождаться её свадьбы и отомстить! — быстро проговорила, пока он не перевёл эту тему в ещё какую-нибудь плоскость, невыгодную для моей любимой леди Феар.
— Договорились. Так, на чём мы там остановились? Что-то я совсем забыл… Вечно меня отвлекаешь!
Эйнар подхватил меня на руки, закружил по комнате и лишь когда все посторонние мысли вылетели из головы, прижал к себе и поцеловал. Так, что тело обмякло, а мозг превратился в вату.
— Люблю тебя, моё сокровище.
— И я тебя люблю, драконище.
Конец