Но позже я задумалась и о Лауре. Если Иниран не преувеличил, то Лаур или ошибся, или намеренно ввел меня в заблуждение. Просто чтобы затянуть меня в свою спальню? Тогда потом зачем начал разыгрывать моего друга, терпеть эту дистанцию? Не так уж много я понимаю в страсти, но чудится, что простая страсть не заставляет человека идти на поводу у предмета желания, учитывать его интересы, прислушиваться. Лаур бы злился, настаивал на своем или плюнул бы уже на меня, найдя себе другую девочку для развлечений, а не сидел бы терпеливо со мной за столом каждый день во время завтрака. Вспомнила открытую, широкую улыбку оборотня. Нет, что-то не так. У Лаура много недостатков, но его недостатки и не сравнятся с недостатками принца. Если уж кто-то и вводит намеренно меня в заблуждение, то я уверенно поставлю на его высочество.
Но все равно на душе как-то странно. И улыбается. Само собой. От этого «кажется, да» — пустого, бессмысленного — губы непроизвольно растягиваются. И хочется зарыться с головой под одеяло, закрыть глаза, вспомнить и тихо-тихо, так, чтобы сама не расслышала, завизжать.
Квест 18: Продержаться до первого снега
Парадоксально, но неожиданное странное внимание принца быстро выбило меня из привычной колеи. Теперь я снова выискивала его взглядом везде, где могла бы встретить, как тогда, когда на меня действовало заклинание. Оно будто незримо и в другой форме присутствовало и теперь: не такое же агрессивное, едва ощущаемое, вообще ничего не меняющее… кроме этого желания выискивать его взглядом. И сожалеть, что Иниран, как всегда, не является на завтрак или является на него позже нас.
— Ти, — позвала Нора. — Ты где витаешь? Точнее, вы оба где витаете?
Чтобы отвлечь внимание от собственной персоны, я уставилась на оборотня — лучше его будем допрашивать, где он там витает! И только теперь заметила, что Лаур действительно какой-то другой: сосредоточенный, немного бледный, ни тени привычной улыбки на лице. И движения едва уловимо резкие, дерганые, что для него, всегда расслабленного, уж точно нетипично.
— У тебя все в порядке? — поинтересовалась искренне.
Он что-то буркнул в ответ и увлекся едой. Донимать его я смысла не видела. Расскажет, если сам захочет, или не расскажет, если ему так легче. Потому перевела тему в другое русло:
— Вы не представляете, эти идиотские эльфы записали меня капитаном команды!
— Ох, — Нора вздохнула почти эмоционально. — Поздравляю, Ти! Это огромнейшая честь. Не слышала о том, что капитанами когда-то становились первокурсники.
— Дело не в этом, — отмахнулась я раздраженно. — Просто никто из них вообще участвовать не хочет, они выбрали крайнюю, считая это позором, а не честью!
— Ну да, — согласилась Нора. — Забыла, что речь идет об эльфах. У нас вчера чуть драка не случилась за право участвовать. Каждый хотел оказаться в числе счастливчиков, но выбирали лучших из лучших. Все учли — и баллы на предметах, и магические способности, даже отметки на вступительных экзаменах, все! У меня не было ни малейшего шанса…
— Ты расстроена? — уточнила я, поскольку сходу понять эмоции подруги невозможно.
— Конечно, расстроена. Но и признаю, что куратор подошел к вопросу справедливо. Не чьи-то интересы важны, а интересы всего факультета. И я, надо признать, все же не являюсь сильнейшей. А капитаном выбран Корк с выпускного курса. Он точно нас не подведет! — последнее прозвучало с настоящей гордостью.
Я невольно покачала головой. Надо же, даже вампиры, которые почти ко всему относятся равнодушно, вдохновились межфакультетской битвой. Только моим все до дуба. Обидно, как ни крути. Представляю, что творилось на факультете трансформации, если уж и вампиры готовы были драться за место в команде.
— Лаур! А у вас ты капитан? — догадалась я.
— Я. Других вариантов быть и не могло, — ответил сухо.
Понятное дело. И сразу стало ясно, что у них на факультете до драки точно не дошло: Лаур просто назначил сильнейших, и никто, включая куратора, не стал бы оспаривать его выбор. Решила не сдаваться, пытаясь вытрясти из него причину заторможенности:
— Ты этому как будто не рад.
— В смысле? — он мельком глянул на меня. В глазах полыхнула какая-то злость, но уверена я в том быть не могла, Лаур сразу же снова уставился в свою тарелку и добавил спокойнее: — Я формальный и неформальный лидер своего поколения оборотней, Тиалла. Это часть моей природы, как часть их природы принимать такой расклад. Никто из нас не может испытывать неудовольствия по этому поводу.
— Тогда в чем причина твоего плохого настроения? — не удержалась я.
Лаур резко выдохнул, а затем заявил:
— Я тут подумал, что раз ты капитан от эльфов, а я капитан от оборотней, то нам с тобой лучше не сидеть за одним столиком. Командному духу мешает.
Встал, подхватил свой поднос и пошел от нас. Я только рот разинула, глядя ему в спину. А когда перевела взгляд на подругу, то выглядела, должно быть, в точности как она всегда — одеревенелой.
— Нора, это что сейчас было?
Вампирша тоже оторвала взгляд от уходящего Лаура.
— Понятия не имею, — еще медленнее, чем обычно, ответила она. — Но прозвучавшая причина нелепа до абсурда. Никто не рассматривает эльфов как соперников, и уж точно не оборотни. Такое ощущение, что Лаур злится на тебя, но придумал первую попавшуюся причину…
И я с ней согласилась.
От лекций я была освобождена, потому отправилась в библиотеку, но и там бесконечно возвращалась мысленно к этой странной ссоре. Нет, Лаур вряд ли видит во мне соперника. Еще можно с натяжкой представить, что он не стал бы здороваться за руку с капитанами от колдунов или вампиров, но моя назначенная должность была настолько смешна, что вряд ли принималась хоть кем-то всерьез. Весь наш факультет никем не принимался всерьез!
Поинтересовалась и у библиотекаря, когда закрыла глаза и почувствовала, что он поблизости:
— Уважаемый Киашшас, может, вы сможете мне помочь?
— Ты уже все эти книги прочитала? — удивился призрак.
— Нет, вопрос касается не моей магии, — я размышляла, стоит ли отвлекать его столь незначительными вопросами, но потом решилась. — Меня интересуют оборотни. Как сильно зависит их настроение от фазы луны или чего-то подобного?
Библиотекарь усмехнулся:
— Всем известно, милая Тиалла, что за два дня до полнолуния и один день после оборотни освобождаются от занятий. Они могут себя контролировать, но все же бывают слишком эмоциональными.
— А когда у нас полнолуние?
— Было на прошлой неделе.
— Как? — глупый вопрос, он вырвался сам собой.
Глаза я не открывала, чтобы ощущать перемещения призрака. Он оставался напротив меня, присев с другой стороны стола.
— А что случилось? — Киашшас нахмурился. — Тебя кто-то из них обидел в этот период? Но здесь их будущий альфа — совершенно немыслимо, чтобы кто-то вышел из себя в его присутствии!
— Нет-нет, — я быстро затрясла головой. — Никто не обижал… Особенно на прошлой неделе, да и вообще. Я так, интереса ради.
— Ну ладно, — призрак поднялся и поплыл мимо. — Не переживай на их счет, Тиалла. Молодые оборотни бывают горячими, это правда, но Лаур не допустил бы нарушения правил, а альфа умеет себя контролировать в любой фазе луны.
— Спасибо, — прошептала я, теперь недоумевая еще сильнее.
А такое бы вышло славное объяснение! Теперь же раздражению Лаура надо была подыскать другие возможные причины. Не хотелось об этом думать, но пришлось: вчера Иниран сел со мной во время общего собрания, это заметили все. Возможно ли такое, что Лаур действительно ревнует? Именно до такой степени, что сегодня видеть меня не может? И какие же мы друзья после этого? Мне обязательно нужно было расставить все точки.
Перед обедом я подбежала, уверенно схватила его за локоть и потащила от его друзей, которые вдруг начали довольно ухмыляться.
— Лаур, надо поговорить! — заявила я.
Он очень нервно выхватил свою руку из захвата, отступил от меня на шаг и замер в ожидании объяснений. Пришлось говорить:
— Лаур, если ты злишься из-за проделки его высочества, то напрасно!
— Его высочества? — он нахмурился.
— Да, Инирана! Вчерашнее уж точно происходило без моего участия. Или жуткое внимание Яноша тебя беспокоит? Но если ты ревнуешь, то я хотела бы об этом знать!
— Не ревную, — удивил он неожиданно спокойным тоном. — Нет смысла ревновать, Тиалла. Если ты моя истинная, то у тебя ничего не будет ни с ним, ни с кем-то еще. Иниран может продолжать выпендриваться, но природу такими шуточками не перекроешь.
Если уж начистоту, то меня очень удивил его ответ, в котором я не услышала ни грамма фальши. Уточнила для уверенности:
— Не ревнуешь?
Он поморщился и отвел взгляд. Ответил, задумчиво уставившись в окно:
— Нет, Тиалла. Ревность — это не про меня. В смысле, мне не нравится, как тебя лапают другие, или как смотрят — ты красива, и это видит любой мужчина независимо от расы. Но притом ты пока держишься за свою независимость от меня. Держись, если тебе так проще. И я уверен наверняка, что если кто-то из них тебя всерьез обидит или перейдет границу, то ты забудешь о своей гордости и обратишься ко мне за помощью. За тебя я сверну шею любому, пусть даже его высочеству. И более того, даже королевский дом оправдает меня, потому что это не преступление, когда оборотень защищает свою истинную. Но я пока и не чувствую никакой серьезной угрозы для тебя. Янош — шут гороховый, но умный. И он тоже следует своей природе, но далеко не зайдет, если не хочет сравнить свою природу с моей. Он инкуб, так при чем тут ревность? Иниран — скользкий ублюдок, но вряд ли он стал бы тебя насиловать или что-то в этом роде. Ты же не сможешь ответить на их поползновения, если таковые есть, поскольку вся твоя природа завязана на мне. Так и при чем тут ревность, Тиалла?
Я опешила. И немного восхитилась. Лаур Кингарра снова говорил самоуверенно, безапелляционно, это за ним и раньше водилось. Полная уверенность в себе и своей женщине. Но притом он готов делать над собой усилие, если она пока хочет чувствовать себя свободной, не ограничивать ее в этой свободе. Из последнего и появились нормальные отношения между нами! Это был первый момент, когда я ощутила легкое желание чувствовать к нему то же самое. Любила бы его — и все! Полное счастье, абсолютная защищенность на всю жизнь, причем ни один из нас никогда не стал бы ревноват