– То есть ты готова изображать любовь с ним? Возможно, годами?
Ирма посмотрела на меня прямо и так же прямо вернула вопрос:
– А на что ты готова ради спасения Оланира, Ворон?
– На все, – я и глазом не моргнула.
В том же уверенном спокойствии пребывала и она:
– В том и дело. Многие уже умерли за это дело, мой вклад по сравнению ничтожен. Это даже жертвой не назовешь. Боги разлюбили этот мир, Ворон. А Оланир – землю черноглазых детей, птиц и пороха – возненавидели, раз выбор пал именно на нас. Если мы не будем сильными, то считай, что нас уже нет. – Она снова посмотрела на арену внизу и неожиданно улыбнулась: – К тому же не так уж и сложно вообразить, что я проникнусь симпатией к этому очаровательному мерзавчику. Лоран намного сложнее, хитрее и интереснее, чем кажется на первый взгляд. И меня не покидает ощущение, что нечто важное от нас все еще скрыто.
– Что именно? Все-таки его сила?
Она пожала плечами и немного расслабилась:
– Не знаю, Ворон. Но советую до конца не исключать этот вариант. В начале войны здесь наших шпионов не осталось – всех вычистили, потому Знающие даже слухи проверить не смогли. Поговаривали, что еще в младенчестве он показывал недюжинную магическую силу, доказательств и прямых свидетельств у нас нет. Быть может, это правда, но что-то случилось потом? И еще… – она задумчиво потерла длинным пальцем висок. – Когда я приехала в академию, он занимался чем-то с Шолле – какая-то работа с артефактами. Зачем Лоран нужен ректору, если совсем бездарен?
Для меня эта тема затруднений не вызывала:
– Просто Лоран сам на артефакте колдует. Например, они могли подбирать для него что-нибудь более мощное. Да что угодно, он без этих примочек здесь не выжил бы.
– Да, скорее всего. Так, давай тогда вернемся к моему делу – насколько я близка к девушке, способной ему понравиться? Модель поведения я перестрою мгновенно, но пока ориентируюсь на усредненный вариант хладнокровного суккуба. Обычно мужчинам хватает и его.
Я усмехнулась. Этот «усредненный вариант» работает, своими глазами видела. Ирма успела очаровать уже всю мужскую половину академии, один Лоран пока делает вид, что не готов к капитуляции. Но рассуждала я серьезно, поскольку в его капитуляции заинтересована и сама:
– Вот уж представления не имею. Очевидно, что он хорошо относится к Элонессе, но между ними нет никакой романтики. За юбками не бегает, даже студенток с факультета сексологии игнорирует, а в их корпусе почти все тут опыта набираются. Образ скромницы? Из наших только Виола похожа на скромницу, но Лоран и к ней равнодушен. Даже не знаю, чем тебе помочь.
– Разберусь, – она чеканила слова уверенно. – Мне внешность перекроили до неузнаваемости – не магией, чтобы никакого остаточного следа, и это была не самая приятная процедура. Искусству любви и соблазнения меня обучали лучшие инкубы. А капля вампирских генов мне дает некоторую свободу в применении магии крови. Я торчала в столичной академии, изображая работу над исследованием фей. И уж точно не сдамся только потому, что Лоран, видите ли, очень придирчив в выборе дам.
Ее самоуверенность была заразной – я тоже с каждой минутой верила сильнее в ее успех:
– Это верно. Кажется, ты способна свести с ума даже ректора Шолле. Жаль, его императорское величество уже женат – и он бы не устоял.
– Да, – Ирма признала это легко и без красования, с позиции адекватной оценки своих сил. – Но нам нужен не Шолле и не Таниран, а этот симпатичный балбес. Хотя пока он сопротивляется – кажется, у него характер такой, по инерции противостоит любому давлению. Вероятно, взять его можно полным равнодушием, если не враждебностью…
Вряд ли кого-то можно влюбить в себя враждебностью, хотя каких только психов на свете не водится. Я предоставила ей право самой выбирать стратегию:
– Удачи тебе, Ирма. Нам лучше лишний раз не болтать – может выглядеть подозрительно. Но я сообщу о любой детали, способной тебе помочь. А сейчас лучше пойду.
– Нет, сиди на месте, – она чуть вскинула руку. – Лоран идет сюда, он уже заметил нас вместе. Будет подозрительнее, если ты прямо сейчас побежишь.
И верно, потрепанный и смеющийся отчего-то парень теперь шагал в нашу сторону. Неужели у кого-то там на арене есть нервная система, которая больше не выдерживала такого соседства? Через десять его шагов Ирма приняла непроницаемый вид и начала замораживать меня тоном:
– Сосредоточься, Лита! А не было ли такого, что растения к нему тянутся? Или в ваших глупых войнушках ты неожиданно натыкалась на листья или корни, которые будто бы вставали на твоем пути, защищая своего? С феями такое изредка происходит, хотя осознанно они колдовать не могут!
Я едва не рассмеялась и ответила громко:
– Говорю же, ничего такого не видела! Да я вообще на него толком не смотрела – допрашивай лучше его друзей!
– Ругаетесь? – Лоран спросил, остановившись ниже нашего ряда. – Ирма, с чего ты придумала, что я такие вещи от тебя бы скрывал? И сколько раз надо повторить, что во мне нет ничего от фей, чтобы ты успокоилась?
Ирма скосила на него взгляд:
– Я и не думаю, что ты скрываешь. Но ты сам можешь не замечать. Магия фей настолько слаба, что некоторые из них всю жизнь не догадываются о своей природе. Я просто прохожусь по всем главным ориентирам. Кстати, тебя я вопросами не донимаю – ты сам подошел. Ну так садись, поболтаем, раз явился.
– Упасите бесы. Синица, я за тобой. Если уже пообедала, то пойдем. Помнишь наш уговор – ты проиграла спор.
Я помнила, потому встала – мне не сложно наплести ему еще с три короба. Да и что ему так в моей биографии может быть интересно? Имена мамы и папы? Название скалы, где я родилась?
Но Ирма удивилась:
– Вы вдвоем? Куда?
– На свидание! – почти выкрикнул Лоран. – Не забудь в своей диссертации написать: «Подопытный фей пошел на свидание и не вернулся»!
– Шутит он, – вздохнула я, неспособная оставить обескураженную Ирму с таким объяснением. – У их верхомагического высочества весьма странный юмор. Мы полторы недели назад поспорили, и теперь я часок-другой должна выносить его общество.
Вроде бы все понятно рассказала, но Ирма очень и очень иронично изогнула тонкую бровь, глянув на меня с немым вопросом. Я отмахнулась – потом обсудим, без главного свидетеля. Не думает же она, что я в самом деле с этим мерзавцем любовь случайно закрутила, и ей теперь ничего делать не придется?
Я шла рядом с ним, не понимая пока направления. Спросила, поскольку понять его поведение было важно:
– Почему Ирма так тебя раздражает? Она тебя с опытами достает?
– Уже нет, – он ответил довольно спокойно. – Вообще-то, ее научное любопытство даже забавно.
– Тогда в чем причина агрессии? Ну, кроме того, что ты в принципе комок чистой злости ко всем новеньким. Разве она не красива? Или ее внимание тебя злит?
– Красива и не злит, – удивил он. – Будешь смеяться, но это снова интуиция. Ирма всплыла из ниоткуда, да еще такая – ну, у парней спроси, какая она. Идеальная какая-то, что ли… Не могу точнее сформулировать, но мне не по себе от ее идеальности. Понимаешь?
– Вообще не понимаю. Она тебе не нравится тем, что у нее нос не крючком или голос не писклявый?
– Наверное, – он и отрицать не стал. – Я вот смотрю на нее – а мне приходилось много на нее смотреть, пока она смотрела на меня – и понимаю, что она будто создана для того, чтобы парни теряли головы. Даже в голосе какие-то вибрации, от которых нервы резонируют. Клянусь, не будь этой абсолютной идеальности, я бы сейчас не на тебя время тратил, а уже запер бы ее в своей спальне и исследовал бы уже ее до потери пульса. А интуиция вопит: в природе нет совершенства, а если видишь совершенство – будь уверен, что при раскопках тебя ждет куча дерьма.
Я не ахнула вслух, но про себя отметила – это Ирме и надо передать. Ей нужны незначительные недостатки, осторожному Лорану как раз ее великолепие и пришлось поперек горла. И сейчас он крайне далек от влюбленности – наоборот, при каждом взгляде на нее весь интуитивно собирается и не теряет контроль.
– Понятно. А куда мы идем? Вон скамья свободная – можем на нее присесть.
– Нет, мы же договаривались, что найдем место, где нам никто не помешает. Я тут на днях для ректора кое-какую работу сделал, взамен он мне дал амулет портала попользоваться. Давай откроем из той рощи, чтобы за нами никто не увязался.
– Портал? – обрадовалась я. – Так может, сразу – в Оланир?
Лоран громко рассмеялся:
– Порталы перемещают только на небольшие расстояния, даже до замка Кингарры не хватит. Так что извини, дорогая попутчица, но могу предложить только природу. Есть предпочтения – озеро, ручей, луг?
Я вздохнула:
– Тут гора недалеко – часа четыре пешего пути. Нас туда на посвящение таскали.
– Откуда ты голая вернулась? – припомнил Лоран. – Так понравилось, что хочешь погрузиться в ностальгию?
– Именно. И на высоте я соображаю лучше. – Прикусила язык, последнее говорить не надо было – лишнее. И чтобы не акцентировать внимание на оговорке, добавила спешно: – И если все-таки подеремся, то я предпочту оказаться в своей стихии.
Он остановился в начале рощи, огляделся.
– Мне все равно. Место я знаю, его все выпускники знают, можно и туда. Команда оборотней пошла тренироваться в ту сторону – надеюсь, не на плато. Если они там, то уйдем к озеру. А то решат еще, что мы шпионим, выведывая их стратегию на соревнование. Ага, как будто у них бывают другие стратегии, кроме «бей и мочи».
– Договорились.
Светящиеся ворота впечатляли, хотя я такие уже видела. И вибрация внутри была скорее необычной, чем противной. Из-за нее я не сразу поняла, что Лоран крепко ухватил меня за талию, стоя сзади.
– Эй, отпусти!
– С ума сошла? А если нас раскидает в разные концы графства?
Не припомню, чтобы в мое первое и единственное перемещение через портальный проход была необходимость держаться именно в обнимку – там студент просто крепко схватил меня за локоть. Хотя тогда нас сопровождали более или менее сильные маги. Возможно, они бы смогли среагировать, если бы что-то пошло не так. С Лораном случай другой, в такой ситуации глупо показывать характер, потому я тоже направила руки назад и схватила его за брюки – двойной захват точно не позволит нас раскидать. Однако сразу после этого расслышала смех: