Но не успела – монстр обернулся за долю секунды, как будто ощутил опасность. Мгновенно перехватил мою руку, другой без труда вырвал нож и всадил мне его в плечо. Дернул за шею вверх, не дав возможности даже взвыть от боли. Я, готовая к неминуемому, не могла сделать вдох, но смотрела прямо в глаза – вернее, в дым, струящийся под ресницами. Существо почему-то помедлило, а потом выдало почти задумчиво:
– А ты, мяса кусок, этому телу нравишься. Оставить пока?
Я вцепилась в железную руку, но лишь для того, чтобы выдать бессмысленный хрип. Я не могу нравиться этому существу, но я дорога Лорану! А это значит, что Лоран не погиб в неравной схватке, он еще там, хотя бы памятью и какими-то простыми рефлексами. Зато заминка со мной подарила остальным нападавшим шанс. Два сильных мага накинули на шею чудовищу магическую петлю и рванули назад. Хватка руки ослабла, а его тело полетело на спину. В него тут же припечатали десятки ножей и молний. Я рванула на коленях ближе, чтобы увидеть, как серый дым в глазах постепенно замирает, уходит куда-то в глубину.
– Вайд, быстро! – я не сразу узнала Шолле по голосу, настолько нервно и непривычно он звучал. – Попытайся схватиться за Лорана, тащи его вверх, а я буду топить вниз вторую сущность! Есть еще некроманты? Помогайте!
– Да ты спятил, мразь имперская! – заревел рядом Зорш. – Его нужно убить и расчленить на сто кусков!
– Только попробуй тронуть моего студента, мразь оланирская!
Это был первый момент, когда они кардинально разошлись во мнениях. Но и остальные не знали, что делать. Лоран даже не дышал – выглядел мертвым, но если в нем еще осталась хоть капля духа, то сильные некроманты ее вытащат. Не вытащили бы заодно и то, что мы такими силами пытались уничтожить… Я же молчала, не делая выбора, просто с замирающим сердцем наблюдала, как в стеклянных глазах проявляется знакомая синева. Быть может, именно мой вид и останавливал других, делал их выбор не таким однозначным? Или их останавливали ощерившиеся оборотни, которые, повинуясь вскинутой брови графа Кингарры, начали оттеснять самых рьяных.
– Вампиры! – Шолле продолжал приказывать. Он вырвал один из ножей, попавших в грудь Лорану, освободив рану – кровь плеснула наружу, а это подсказывало, что тело все еще живо, хоть и на последнем издыхании. – Сюда! Погрузите его в полный анабиоз!
Этим занялась Ирма, но ее отодвинули чистокровные вампиры, подсевшие на землю. Даже Родриг со стороны нашептывал их заклинание. Он же, когда они закончили, положил мне руку на плечо и сообщил:
– Лоран жив, но в очень тяжелом состоянии. Ему заговорили остановку всех процессов – это единственный способ довести его до лазарета.
И только тогда я задышала. Упала на спину, раскинула руки как птица, уставилась в серое утреннее небо – и не было сил ни смеяться, ни плакать. Ссоры и споры раздавались где-то снаружи. Зорш спрашивал, уверен ли Шолле в своем решении, не рискует ли, а тот решительно отвечал, что некромант с его стажем таких ошибок не допускает – он же не Колодийский оракул. Лоран без потерь из этой истории не выберется, слишком большое вмешательство некромагии для человеческого тела, но пусть хотя бы выживет, чтобы ректор мог ему здорово наподдать и выпустить пар. Зорш в конце даже посмеиваться начал – без серьезных на то причин, а просто от облегчения. Но быстро собрался и заговорил деловито. Мол, мы находимся на оланирской территории, и любые столкновения могут рассматриваться как нарушением мирного договора. Но начальник местного военного гарнизона, то бишь он собственной персоной, готов дать разрешение на вывоз полумертвого парня… при условии, если имперская казна расщедрится на инвестиции для восстановления разрушенных поселений…
Я не слышала, до чего они договорились, просто смотрела в бесконечное, целое, без единой трещины серое небо. Предсказатели немного ошиблись – в принципе, вообще в мелочах. Не могли же они предвидеть, что мы соберемся здесь все и примем именно такие решения. Не могли же знать, что Лоран, даже после проигрыша, узнает меня из толпы нападавших и на секунду задумается. Не могли гарантировать, что как раз в эту секунду рядом окажется сильнейший некромант, которому Лоран очень и очень важен – важнее будущей короны и всех рисков. В итоге у моего любимого появился шанс, зато Элонесса, как и многие другие люди, погибли за этот результат. Справедливо ли радоваться собственному подарку, когда другие оплакивают свои потери?
Я и не радовалась. Я просто смотрела в небо.
Эпилог
– Лоран, щит! Бесов лентяй, ты почему щит не поставил?!
Второкурсница Лита Синица училась в Кингаррской академии магии под ненастоящей фамилией, о чем было осведомлено руководство. Новый ректор, господин Давор, посчитал этот ход разумным – и без того оланирке непросто, ведь многие местные относятся к ней с подозрением, незачем еще и афишировать, что она из Воронов. Но господин Давор ошибся в перестраховке – студентку Литу не так просто обидеть, даже если очень захочется. А поскольку в этом учебном заведении для студента главное – его магическая одаренность, так девушка запросто отвоевала себе прочное место. И даже попала в сборную колдовского факультета на ежегодное соревнование, куда отбирают только лучших. Дружка ее, Лорана, тоже вписали в сборную – но лишь по той причине, что эту парочку лучше не разлучать, имущество целее будет. Но кто же мог представить, что они прямо в финале межфакультетской битвы начнут ругаться?
– А ты почему не поставила? Лита, у меня заряда резерва на два маха рукой осталось!
– Ну так и махал бы руками, не дожидаясь своего звездного часа! А теперь тебя выбили, вряд ли ты сможешь бежать!
Лита не ошиблась – оборотень-третьекурсник очень удачно швырнул в Лорана издали каким-то бревном и подсек ноги. Переломы точно есть, хотя оба успели наложить на себя заклинания и потому боли не чувствовали. Но это не означало, что ноги все еще готовы к работе. И пока Лита его отчитывала, другой оборотень налетел со спины и прошелся по ее спине когтистой лапой. Девушка полетела на землю, упала перед Лораном и покривилась от его хохота – мол, щит-то все-таки стоило поднять, а не искать изъяны в напарнике.
– Ползи ближе, Лита, – предложил он. – Будем целоваться. Нас с трибун хорошо видно? Добавим зрелищу огонька.
Пока она соображала, сможет ли подняться или стоит плюнуть на дух соревнования, к ним подбежал капитан команды и заверещал на грани ультразвука:
– Встать, бойцы, и продолжать сражаться! Лоран, ты можешь сломанную ногу руками передвигать, только не сдавайся! Лита, ты потеряла всего пол-литра крови – даже не думай использовать такую мелочь как оправдание!
Лита уже со смехом посмотрела на подругу:
– Виола, не сходи с ума, это ведь просто игра!
– Игра?! – заорала она так, что трибуны притихли. – В прошлом году маги нанесли сокрушительное поражение оборотням, а в этом продуем?! Ни за что! На нас смотрит история!
Под «историей» Виола подразумевала, наверное, бывшего капитана сборной – Вайда. Он закончил академию в прошлом году, вполне уверенный, что передает бразды правления достойным. Судя по всему, он немного просчитался. Некоторым достойным важнее повеселиться, чем победить.
В последний семестр у них с Виолой неожиданно случилась любовь. Вернее, очень даже ожидаемо – настолько они друг другу подходили темпераментом и даже своими ролями на факультете. Виола, хоть и не была самой одаренной студенткой, но знала такое немыслимое количество заклятий, разбиралась в таких тонкостях колдовства, что по праву стала считаться лучшей – и уж точно ни у кого не возникло сомнений, что именно ей быть координатором на битве. Она ведь и организатор, и вдохновитель, и подгонятель нерадивых, и бесценный кладезь информации на любое задание! Литу капитан сборной приняла без вопросов, как с их же группы Керана и Зарину, ведь маги чистых стихий по определению сильны. И, во многом благодаря им, колдуны прошли сначала во второй тур, а потом и в финал – вместе с факультетом трансформации. Такое соотношение сил случалось нередко, но Виола была уверена, что в этом году они повторят рекорд прошлого – уничтожат оборотней как детей малых. Так бы и случилось, если бы двое не решили полежать на земле прямо в самый разгар схватки. И, разумеется, подвел Лоран – самое слабое звено ее команды.
Лоран снова учился на третьем курсе, поскольку несколько месяцев провел в бессознательном состоянии. Но и после того, как пришел в себя, долгое время выздоравливал. И теперь носил переносной резерв. Перед отъездом господин Шолле провел однозначный инструктаж: вполне возможно, что чрезмерная сила Лорана осталась при нем – просто глубоко внутри, подавленная спешным обрядом некромантов в день прорыва, но он ни в коем случае не должен ею пользоваться. Вытащит наружу лишь в случае, если миру будет угрожать новая беда. Дело в том, что Шолле не был до конца уверен, что прорыв не пустил корни в эту немыслимую магию, равной которой вообще не было в истории. И любая попытка воззвать к ней может иметь последствия. Собственно, эти размышления полностью повторяли старые выводы Лорана: для гармонии любому действию нужно противодействие, если некто обладает немыслимой мощью, то обязательно найдется русло для ее применения. И тот, кто не хочет больше подобных испытаний, никогда не обнажит имеющееся страшное оружие. Лорана такой расклад вообще не озаботил – он давно привык пользоваться небольшой переносной силой, которая позволяла решать многие текущие задачи. Диплом он не защитил, но был тому даже рад – мог пока остаться в академии и прокачать курс эпидемиологии. К сожалению, прорыв выпустил в свет море болезней, большинство из них за год были выловлены и уничтожены, но некоторые придется устранять в ближайшем будущем. И эта работа как раз для Лорана, который продолжал чувствовать ответственность за все печальные результаты того дня.
Из-за своего состояния Лоран не присутствовал на коронации, а Лита, разумеется, осталась при нем. Она провела во дворце всего несколько дней – как первый свидетель всего произошедшего. Верховный Маг и его жена произвели на нее самое приятное впечатление. Они были рады такому разрешению предсказания, и этого не скрывали, но сухо подсчитывали потери и отмечали каждого, кто внес свой вклад. И всем Ронарским, оставшимся не под короной, но рядом с ней, пришлось признать, что Оланир, принявший на себя удар, заслуживает как минимум гуманитарной помощи, а как максимум – пересмотра условий торговых соглашений. Кажется, они еще несколько поколений будут считать оланирцев врагами, но теперь начали всерьез уважать этих врагов и признавать их силу. Отличное начало для прочной дружбы в будущем.