— Вещи Дэпа! Искать.
Из-под кровати раздался невнятный писк. Дэп почесал между ног и, махнув рукой, повалился спать голышом.
ГЛАВА 3
Я проснулась и посмотрела в окно (едва забрезжил рассвет), быстро окинула взглядом тихую комнату, приподняла одеяло, которое накинула на меня Царья, и виновато покосилась на вторую кровать, где рыжая девчушка, свернувшись клубочком, едва укрывалась тоненьким пиджачком. Сразу вспомнила огромные от ужаса глаза соседки, когда Дэп завалился в комнату и, сжавшись в комочек, слабо застонала. Вот и всё. После вчерашнего представления теперь все знают, кто я на самом деле. В ушах звенели крики: «Урод, урод, урод…», к горлу подкатывал ком, в носу стало мокро. Уткнувшись в голые коленки, тихо всхлипнула.
— Найка…
Подняла голову и хмуро посмотрела в сторону кровати проснувшейся Царьи: в глаза соседке глянуть не решалась, боясь увидеть там отвращение. Царевна-лягушка поднялась и, вздохнув, пошлёпала по полу босиком. Села рядом и вдруг обняла. Я зажмурилась и, зарыдав в голос, прижалась мокрым лицом к её груди. Ощущая, как осторожно гладит подруга мою голову, попыталась сказать спасибо, но из горла вырвался лишь хрип.
— Знаю, — спокойно проговорила Царья. Обхватила моё лицо холодными ладошками и, заставив поднять голову, заглянула в глаза: — Ты справишься. Для этого ты и здесь.
Я кивнула и, осторожно высвободившись из её рук, выпрямилась. Вытерла нос и, прижав к груди одеяло, пробурчала:
— Сделаю всё возможное. Терять мне всё равно нечего. Просто… — глянула на неё и виновато скривилась. — Ты видела Дэпа…
— О да, — улыбнулась она. — Давно не встречала подобных шикарных экземпляров: твой Дэп просто огромен! Квадратная челюсть, дикий оскал, глаза горят жаждой убивать… Он действительно впечатляет! Каюсь: не поверила, когда ты его описывала.
Покраснев, я помотала головой.
— Я не о том. Ты видела его голым! Это ужасно!
Она усмехнулась и похлопала меня по плечу:
— Знаешь, я сразу и не сообразила, что он голый. Только потом, когда Дэп захрапел, разглядела его крепкий зад да прикрыла… — Она подмигнула: — А то ведь такая соблазнительная попка — как орешек!
Я покраснела ещё сильнее, от жара даже дышать стало трудно.
— Прости…
— За что? — приподняла она рыжие брови. — Да мне необычайно повезло! Порой я буду любоваться бесплатным мужским стриптизом! Знала бы, попросила бы Шадра прикрутить в комнате шест.
Представив, как Дэп, эротично извиваясь, вырывает шест из гнёзд, я невольно рассмеялась. Царья одобрительно кивнула:
— Вот так уже лучше! Я не против водных процедур с утра… но ты же знаешь, что лягушки пресноводные, да? — подмигнула она.
— Знаю, — улыбнулась я и, вскочив, прошлёпала к шкафу.
Одежку мою после того, как Дэп её бессовестно растянул, можно было выкидывать, поэтому я выбрала лёгкое трикотажное платьишко (носила только тянущиеся вещи, чтобы при случайном перевоплощении не остаться нагишом) и быстренько оделась.
— Кстати, — обернулась к соседке. — Не знаешь, куда подевался чемодан с вещами Дэпа? Я так рада, что вымоталась вчера, — Дэп уснул. Но в другой раз он перевернёт всю общагу в поисках своих трусов.
— Спасибо, что предупредила, — ухмыльнулась Царья. — Я же от ревности с ума сойду! Ладно, ладно, не хмурься так. Вчера в комнату заявился наш блестящий декан…
— Почему блестящий? — удивилась я. — Он настолько понравился тебе?
— Ага, — хитро сощурилась Царья. — Мне понравилось, как романтично сверкает его лысина в лучах заходящего солнца! Явился он в компании хрупкой горбатой старушки с острой такой косой. Думала, что дохлый червяк, которого я сдуру сожрала, будучи лягушкой, одарил меня запоздалыми галлюцинациями! Мол, пришла смерть за одной наглой лягушкой… Но бабка оказалась тичей, которая умудрилась своей жуткой косой вырубить в стене нишу (представляешь мой шок?!) и запихать в неё огромный чемодан. — Царья ткнула пальцем в третий шкафчик в стене, который я даже не заметила. — Ровьюр сказал, что ты у нас исключительная, поэтому тебе и исключение. Попробуй, у меня вчера остатки мозга вытекли от этого!
Движимая любопытством, я поднялась и с неровно бьющимся сердцем прикоснулась к дверце шкафа, за которой, судя по рассказу Царьи, ожидало настоящее волшебство! Потянула на себя и удивлённо уставилась на кукольные копии вещей Дэпа.
— Что это? — разочарованно протянула я и спросила: — Они просто… уменьшили их?!
— Сама веришь, что всё так просто? — фыркнула Царья. — Достань что-нибудь.
Я протянула руку и, подхватив крошечную футболку, которая налезет разве что на куклу, потянула её к себе. Одежда вдруг стала увеличиваться на глазах, да так стремительно, что я не выдержала и, отбросив её, прижала руки к груди. На полу лежала огромная футболка Дэпа, в которую при желании можно завернуть не только нас с Царьей, но и Уэнди в человеческом обличье. Соседка посмеивалась надо мной:
— Так вот как я вчера выглядела? Потешно! А теперь положи обратно.
Справившись с первым испугом, я подняла футболку и, борясь с желанием зажмуриться, сунула её в шкафчик с такой быстротой, словно трогала змею. Одежда приняла кукольные размеры, а я захлопнула дверцу и, вытерев со лба холодный пот, промямлила:
— Удобно. — Посмотрела на Царью: — А что ты Дэпу про шкаф не рассказала? Он бы оделся, Дэп сам не любит быть голым, особенно на людях.
— Я говорила, — обиженно нахохлилась Царья и тут же рассмеялась: — То есть, я пыталась сказать, но так напугалась, что и сама бы не поняла тот писк, который вырывался! Скажи спасибо, что не квакала!
— Спасибо, — хмыкнула я и, сунув в потёртый джинсовый рюкзачок спортивную форму да пару тетрадей, затянула шнурочек. — Идём?
Царья кивнула, схватила свою сумку и поспешила к выходу. В коридоре пока было тихо, из-за некоторых дверей доносились голоса, но в основном народ ещё спал, и это давало надежду, что завтрак пройдёт спокойно. Мы спустились на первый этаж и вошли в безлюдную столовую. Ряды одинаковых белых столов ещё блестели от влаги (видно, что их недавно протирали), а в воздухе носились ароматы мяты и сладкой ванили.
— Булочки и травяной сбор? — предположила Царья.
Мы решительно подошли к стойке выдачи, на нас удивлённо посмотрела немолодая женщина в сером платье. Круглые щёки поварихи светились здоровым румянцем, карие глаза сверкали от едва сдерживаемого смеха.
— А вы ранние пташки! — Женщина глянула так, что по спине моей пробежались мурашки. — Ага, не пташки. Лягушка и… — Глаза её расширились: — Ого!
— Ага, — тоскливо ответила я. — Потому и ранние. Не хочется портить другим аппетит.
— Не встречала ещё студента с плохим аппетитом, милая, — ухмыльнулась повариха. Быстро положила на тарелку два пирожка и протянула Царье: — Начинка из сушёных кузнечиков и фарш из мух.
Я невольно отшатнулась, а вот Царья едва не заплакала от счастья.
— Правда? — протянула она с такой надеждой, что я передёрнула плечами. Кажется, с этого момента в столовой появился первый студент с полным отсутствием аппетита! — Вы волшебница!
— Можно и так сказать, — серьёзно кивнула повариха, перевела на меня изучающе-щекочущий взгляд и положила несколько пирожков: — Думаю, тебе понравится это.
Уныло взяла тарелку и, немного потоптавшись, всё же пошла за Царьей. Соседка приняла мою вторую ипостась, и мне было стыдно отвечать на добро злом. Даже если ничего не смогу в себя запихать, просто посижу рядом, составлю компанию. Плюхнулась на стул и звякнула тарелкой о стол. Царья уже поглощала свои пирожки со скоростью оголодавшей лягушки, потом торопливо запила чаем и, откинувшись на спинку стула, с наслаждением выдохнула:
— Это самый вкусный завтрак со дня, как я попала во дворец! Эх, тамошний повар никак не хотел готовить нечто подобное, приходилось добывать еду своей ипостаси самостоятельно. Ты же знаешь, как важно угождать своей второй половине? Да?
— Не знаю, — буркнула я, без малейшего аппетита переворачивая пирожок. — Откуда? Я же не из семьи оборотней. А прадед, которому достался ген, умер ещё до моего рождения…
— Ага, — серьёзно проговорила Царья. — Кажется, мне понятно, почему Дэп постоянно на взводе. Синдром нелюбимого ребёнка, который всеми силами пытается привлечь к себе хоть капельку внимания и заботы… За своей ипостасью нужно ухаживать, Найка! — Она кивнула на пирожки: — Попробуй начать это делать прямо сейчас.
Скривившись, я подхватила один из пирожков, осторожно откусила и вздрогнула, ощутив жуткую смесь мяса и мёда. Хотела было выплюнуть эту гадость, но тут во мне словно что-то перекрутилось, заурчало, перехватило дыхание, на глаза навернулись слёзы. Да, мне совершенно не понравились эти пирожки, но Дэпу они показались самым прекрасным, что он ел в жизни. С трудом проглотив едва прожёванный кусок, я подняла совершенно ошалевший взгляд на Царью.
— Ты ведь терпеть не можешь жевать этих… кузнечиков, да? Но ощущаешь, как это нравится лягушке, и делаешь!
— Как-то так, — хихикнула Царья. — Но я же с детства к этому приучена, так что давно научилась не обращать внимания на свои ощущения, себе вкусняшку я ещё организую, а вот лягушке о себе позаботиться сложнее.
По моей щеке скользнула слеза, стало так жаль Дэпа, что защемило сердце. Зажмурившись, я начала запихивать в рот пирожки, едва глотая их, запивая чаем из мяты, впервые делала что-то для Дэпа не потому, что боялась позора и порицания, а потому что заботилась о нём.
— Кстати, — словно невзначай проронила Царья, — а что вчера произошло? Как так получилось, что ты перевоплотилась?
Дожевав последний пирожок, я выдохнула, допила чай, чтобы перебить жуткий вкус (заодно поняла, почему именно мятный!), и весело посмотрела на соседку:
— О, вчера Дэп устроил показательное выступление. Уверена, отношение ко мне переменится раз и навсегда, как обычно бывает. Всё началось с Койела…
Через пять минут, когда Царья, представляя воющих волков, штабелями возлежащих в углу, и таранящего окно оскаленного от ужаса вервульфа, каталась по полу от смеха, а ухмыляющаяся повариха Элль, прислонившись плечом к стойке раздачи, прислушивалась к моим приключениям, в столовую ввалилась компания мрачных взлохмаченных черноволосых парней. Элль тут же схватила нас за руки и торопливо, пока не заметили вервульфы, потащила к запасному выходу.