– Это ты невозможная, – недовольно поморщился он. – Сама заварила кашу, сама её и расхлёбывай.
И, развернувшись, вышел из башни. Я дёрнулась следом:
– Но, тич, это действительно невозможно! Я одна, а их… – Развернулась, боясь упустить чей-нибудь результат. – Как же так?!
– Какая же ты шумная, миксованная, – болезненно поморщился Койел и, вырвав у меня из рук журнал. – Совершенно бестолковая. Наверняка всё перепутаешь и завалишь вульффак. За волками буду следить я. Как представитель от студсовета. Мы с Мехелем… договорились.
– А я за лисами присмотрю, – протягивая мне один из двух листов, возник рядом Вемуд. Впрочем о том, что он недалеко, я и сама могла бы догадаться. Ведь общалась вполне нормально, сама не замечая, что не приседаю перед Душаном в осточертевшем реверансе. – Как представитель профсоюза. Я же ещё в нём?
– Конечно, – сдерживая слёзы, накатившие от горячей благодарности друзьям, прошептала я.
Взяв чистый лист из рук верфокса, начала отмечать достижения и провалы нестандартных. Мне некогда было удивляться, почему оборотни, которые поднимались по лестнице, с какого-то времени, не поворачивая, начинали по ней спускаться. Это же магия! То, что видится, совсем не значит, что это на самом деле происходит.
На миг ручка моя зависла над листом. Я словно только что подумала о чём-то невероятно важном, но мысль стремительно покинула меня. Утекла будто вода сквозь пальцы, оставив ощущение, словно я могла бы решить все свои проблемы… Но как?
Я снова подняла голову, вернувшись к своей обязанности, как заметила задумчиво шагающего по лестнице Земко. Единорог в академии и никуда не уезжал. Можно было не следить за его прохождением, уверена, парень не совершит ни единой ошибки, но конечно же я делала отметки на каждой ловушке.
И когда Земко спустился, кивнула:
– Отлично. Ты точно победишь на межакадемических баттлах.
– Я не буду участвовать, – огорошил меня единорог.
– Как это? – изумилась я. – Вы же обсуждали это с ректором.
– Это было до твоей гениальной идеи. – «Гениальной» он произнёс особенным тоном, что я засомневалась, на самом ли деле Земко считает её таковой. – Теперь же моё участие не является обязательным, поэтому я откажусь.
– Трус, – не глядя на единорога, хмыкнул Койел. – Знаешь, что нестандартные заявят о себе этими баттлами. Поэтому отказываешься?
– Конечно, – в тон ему поддакнул Вемуд. – Не желает портить репутацию перед доминантом.
Земко выпрямился и глянул на Коейла холодно:
– Я отказываюсь, освобождая место Найке. Для неё это важно.
– Удобная позиция, – хихикнул Вемуд, – пропустить девушку вперёд, чтобы полюбоваться её видом сзади.
– Это твоя привычная позиция, лис, – Земко смерил его злым взглядом. – Или ты тоже собрался на межакадемические баттлы? Нет. Будешь прикрываться троном, чтобы не лезть в пекло. Думаешь, я не знаю, что ты посадил Найку на поводок, чтобы её руками укрепить своё пошатнувшееся из-за условного срока положение?
– Руками этой миксованной? – хмыкнул Койел. – Да её крюками только всё рушить. Причём, неважно, в какой ипостаси. Чего ни коснётся – всё разваливается. Будто хаос в неё вселился!
У меня сердце ёкнуло, а вокруг установилась такая звенящая тишина, что спина похолодела. Я быстро облизала враз пересохшие губы и ответила:
– Если ты намекаешь на тот случай, когда я разрушила лабиринт, то можешь не ёрничать. Мне всё равно засчитали прохождение! Да, я могу что-то случайно разрушить, но в итоге победа будет за мной. Вот увидишь!
И я с вызовом глянула в оранжевые глаза вервульфа. Тот скривился:
– Я не понял, а где «Ваше Высочество»? Почему не кланяешься? А ну ползи, нестандартная!
– Да почему ползти-то? – не выдержала я. – Тебя не устраивает, что я не змея?
– Твоё место внизу пищевой цепочки! – ухмыльнулся Койел. – Заруби себе это на носу.
– Жаль, что Дэп тебя шестом не рубанул, – проворчала я, отворачиваясь и морщась от боли в груди. Какой же он красивый… и вредный! Посмотрела на Земко и упрямо заявила: – У тебя самый лучший результат по нашему потоку…
– Лишь по миксованному факультету! – холодно поправил Койел.
– …Поэтому я всё равно включу тебя в список претендентов, – не обращая внимания на волка, уверенно закончила я. – Ты прав, для меня это важно. Поэтому и надеюсь, что ты не откажешься от участия.
– Поговорим об этом позже, – ответил Земко и направился к выходу.
– Помочь – рог сломается? – обиженно буркнула Царья и тут же улыбнулась мне: – Давай я начну составлять общий список по уменьшению общего балла.
– Ещё не все прошли, – возразила я. – К тому же сначала нужно вывести результат по каждому студенту. На межакадемических баттлах это делают верберы.
– Ну давай сегодня побуду вербером, – пожала она плечами. – На баттлах от меня всё равно пользы не будет, и ты это знаешь. Я абсолютно безнадёжна!
В это время с лестницы спустилась Гестия, и мне пришлось поставить напротив её имени ещё один гордый ноль. Вот кто абсолютно безнадёжен. И считать нечего. Спокойная и рассудительная, она всё же обходила ловушки и решала магические задачки, но очень медленно. Может из-за того, что не меняла ипостась. Или сама по себе неторопливая, трудно представить, что она может быть белкой. Наверное, Дэп всё же ошибся, ведь Гестия никогда не проходила ограничение по времени.
Я сейчас задумалась о том, что девушка может не оборачивается не потому что так и не научилась управлять этим, а потому что боится хаоса. Может, поговорить о ней с ректором? Одан ведёт у нас практику по оборотничеству, должен знать, белка Гестия или нет.
Можно. Но не буду. Это подло – действовать за спиной друга. Что же делать? Раньше я уважала решение Гестии закрываться в себе, но сейчас всё изменилось. Если капля хаоса в ней, то…
Я задумчиво посмотрела на опустевшую лестницу. А что тогда? Что сделают с оборотнем, в котором живёт такая опасная магия? Гольдар намекал, что можно использовать. А если не удастся? Спина похолодела от жуткого предположения. Обернулась в поисках девушки, но поняла, что в башне мало кто остался. Студенты разошлись по своим делам, и лишь мне ещё предстояло подвести итоги первого дня дополнительной тренировки.
Я переступила с ноги на ногу и передёрнула плечами: тело затекло, глаза от напряжения ныли, в голове царил бардак. Казалось, цифры и имена на листе перепутаны. Я так устала, что сомневалась во всём на свете.
– Сколько ответственности на мне! – вырвался у меня страдальческий стон. – А что если я пропустила ловушку и не отметила результат? Или записала не тому студенту? Что если из-за моей невнимательности кто-то пострадает? Как мне смотреть в глаза другу, если я сломаю ему жизнь?
– Как и всем остальным, – коротко усмехнулся Вемуд. – Садись, считай, иначе мы до утра тут проторчим.
Царья уселась прямо на полу и с обожанием посмотрела на Вемуда:
– Короли ежедневно принимают сотни решений, каждое из которых может перевернуть жизнь одного оборотня или же целого мира. Вемуд знает, о чём говорит!
– Если бы Вемуд действительно принимал эти решения, – иронично возразила я, – то мир крутился бы безостановочно, словно сломанный бегунок! – Усаживаясь рядом с подругой, потрясла листком. – Уверена, все ответы были заранее записаны регентом, а наш рыжий друг лишь работал лишь над их озвучиванием…
– Не перегибай, – буркнул Вемуд. – Кое-что я всё же решал.
– Ага, помню, ты говорил, – едко ухмыльнулась я. – Каким горшком воспользоваться, золотым или серебряным.
– Злая ты Найка, – обиделся Вемуд. – А ведь мы с Койелом тебе помогаем!
– Не приплетай меня, – рыкнул вервульф. – Я слежу, чтобы миксованная не приписала своим дополнительных баллов, предварительно убрав их у студентов вульффака.
– Ты действительно считаешь, что я на это способна? – вспыхнув, вскочила я.
– А почему нет? – пожал он плечами. – От тебя всего можно ожидать. То ты любишь Земко, то гуляешь со мной, то целуешь моего кузена. Кто следующий?..
– Я, конечно, – самодовольно перебил его Вемуд. – Следующий и последний поцелуй мой!
– Точно, – фыркнул Койел. – Найка не переживёт такого счастья.
– Точно! – гордо выкатил грудь Вемуд и тут же сдулся: – Э… Ты на что намекаешь, волк?
– Я не намекаю, – высокомерно отозвался Койел. – Прямо говорю.
– Да? – немного растерялся Вемуд. – А на что?
– Лучше бы вы оба помолчали, – пытаясь сосредоточиться на цифрах, проворчала я.
Какое-то время лишь шуршала бумага, а оборотни старательно писали результаты, но Вемуд физически не мог долго молчать.
– Койел, – поднял он голову. – Почему ты сказал, что в Найку вселился хаос? Это метафора или предположение кардиналов?
Я судорожно сжала пальцами ручку.
– Ты подслушивал?
– И подглядывал, – кивнул лис. – Ты будто меня первый год знаешь, Найка.
– Я наивная ещё верю твоему хитромордью, – раздражённо процедила я.
– Потому я тебя и люблю, – нежно протянул Вемуд.
– Кардиналов? – неожиданно поднял голову Койел и, полоснув верфокса злым взглядом, оценивающе посмотрел на меня: – Нет в ней хаоса, я много раз говорил это отцу.
– Что значит «много раз»? – насторожилась я. – Ты знал, что в ком-то сидит капля хаоса?
– Свесив ножки, в ком-то точно сидит, – съязвил вервульф. – И я понимаю кардиналов и Увона. Ты единственная, на кого можно подумать. Всё оказалось не так просто, как все думали. Даже единороги просчитались! Но ошибку свою поняли первыми, потому и пытались Земко отвадить от тебя всеми доступными средствами.
– Но не рабочими, – вздохнула я. – Парнокопытный упрямец пошёл даже на…
– Он не отступит, Найка, – холодно перебил вервульф, не давая мне рассказать про магию единорога. – Будет идти до конца, потому что отказ от тебя для Земко равносилен проигрышу. А…
– Проигрыш для единорога подобен смерти, – вспомнила я слова Гольдара. – И даже хуже. – Пожала плечами: – Не понимаю. Да, жизнь порой противная штука! Но даже зимой, когда нас с Дэпом загоняли вилами в реку, мы боролись до последнего. Цеплялись за ломающийся под пальцами тонкий лёд, выкарабкивались… Не представляю, что может быть хуже смерти.